Этот аргумент нашел поддержку среди других членов семьи Оливеров. Большинство согласно закивали, переступая с ноги на ногу и выглядя сконфуженными. Видимо, только Эдмунд стремился к кровопролитию.
Аарон, мальчик мой, вот так сюрприз, по-прежнему спокойно проговорил тот. Не ожидал, что ты решишь высказать свое мнение. Это твое окончательное слово?
Повисла тишина. Пауза затянулась достаточно, чтобы Джоанна начала надеяться на благополучный исход событий благодаря вмешательству этого Аарона. Начала надеяться, что он поможет им с Ником и положит конец противостоянию.
Но молчание прервал Эдмунд, велев неожиданному заступнику:
Вон отсюда.
Но отец
Поговорим об этом утром, непререкаемым тоном отрезал Эдмунд.
Аарон покраснел, но поколебался.
Джоанна попыталась поймать его взгляд и взмолилась:
Пожалуйста, помоги нам! Не позволяй своему отцу нас убить! но юноша опустил глаза, а затем, к ее отчаянию, развернулся и вышел из зала. Тогда она снова попыталась воззвать к Эдмунду: Почему вы так поступаете? Неужели дело только в том, что Ник видел появление Оливеров? Или еще и в давней вражде между ними и семьей Хант?
Почему? глаза Эдмунда казались двумя кусками холодного серого камня. Потому что это скрасит мой вечер. Однако Джоанна почему-то вспомнила его удивление при взгляде на нее и упоминание, что ее семья хранит секреты. И потому, что ты не должна была родиться. Последние слова он выплюнул с искренним презрением.
Раздался скрежет металла: Люсьен достал меч из держателей и взмахнул им в воздухе так быстро, что Джоанна успела заметить лишь серебряный блеск лезвия. Стало очевидно, что противник умеет обращаться с холодным оружием. Она судорожно стиснула пальцы на рукояти кинжала, не до конца веря, что происходящее не сон.
В нескольких футах двое мужчин держали обмякшее тело бесчувственного Ника. Он не шевелился и казался уже мертвым. А ведь совсем недавно они целовались.
За дело, повелел Эдмунд.
Джоанна вздрогнула от нетерпеливого азарта, прозвучавшего в его голосе, и невольно задумалась: насколько будет больно, когда Люсьен пронзит ее мечом? Будет ли это похоже на тот случай, когда она порезалась ножом и первые пару секунд ничего не чувствовала? Успеет ли она умереть до того, как накроет волна боли? Возможно, Ник тоже ничего не почувствует, так как потерял сознание.
Правда, в последнее не слишком верилось. Эдмунд производил впечатление человека, который наслаждается чужими страданиями.
Необязательно выполнять его приказы, попробовала договориться с Люсьеном Джоанна. Она собиралась сказать это спокойно, но слова прозвучали нервно и беспомощно, голос то взлетал, то затихал, как неисправное радио. Вы же понимаете, насколько ужасно и неправильно все происходящее, не получив ответа, с отчаянием обратилась она к толпившимся вокруг Оливерам. Вы не можете просто стоять и наблюдать за убийством. Но те лишь отводили глаза.
Достаточно колебаться, брат, прорычал Эдмунд. Положи конец существованию этого выродка! Или ты ждешь, чтобы кто-то другой оглушил и ее?
Люсьен густо покраснел, повернулся к Джоанне и начал наступать на нее, вскинув меч. Тут же ощутив, как вспотели ладони, она попятилась, слыша скрип ножек кресел по паркету за спиной: люди спешили убраться с пути. Затем воскликнула:
Это же убийство!
Тихо! резко бросил Люсьен и сделал выпад мечом.
Джоанна отпрыгнула назад и сама поразилась, что сумела избежать удара. Но не успела уклониться от второго, который последовал незамедлительно. Лезвие задело бок. Боль накрыла девушку мгновением позже. Она словно издалека услышала собственный всхлип. Из раны полилась кровь, густая и липкая.
Джоанна с отчаянием взмахнула кинжалом, пытаясь достать Люсьена. Он отбил ее руку, врезав по запястью противницы кулаком с зажатым мечом. От резкой боли она вскрикнула, выпустила рукоять своего оружия и была вынуждена тут же пригнуться, чтобы пропустить над собой серебряный клинок. Однако Люсьен действовал слишком быстро, и острое лезвие уже снова летело к выпрямившейся девушке. Она зажмурилась, успев лишь подумать: «Сейчас я умру».
Но удара так и не последовало.
Медленно, очень медленно Джоанна приоткрыла глаза. Кто-то загораживал ее собой.
Это был Ник. Он перехватил запястье Люсьена, не дав довершить замах, после чего резко дернул руку, поймал выпавший меч до того, как тот ударился об пол, и одним плавным, небрежным движением вонзил клинок в грудь соперника. Джоанна могла только наблюдать за происходящим.
Люсьен широко распахнул глаза, не веря в то, что случилось. На его рубашке возле сердца начало расплываться пятно крови. Ник выдернул меч и снова ударил раненого противника, а когда тот рухнул на пол и замер без движения, вытащил клинок из тела.
После этого в зале воцарилась гробовая тишина. Джоанна слышала только собственное громкое дыхание. Ее грудь вздымалась и опадала, так же как поднималась и опускалась рука Ника, раз за разом вонзавшего меч в сердце Люсьена. Все произошло за считаные секунды так быстро, что он даже не вскрикнул.
Ты в порядке? спросил Ник. Он обернулся к Джоанне и взволнованно обвел ее взглядом, игнорируя присутствующих Оливеров, словно, кроме нее, в зале никого больше не было. Не ранена?
Что? переспросила Джоанна.
Она чуть не выпалила: «Я хотела защитить тебя и даже выхватила кинжал, но не сумела одолеть Люсьена». Затем сосредоточила внимание на Нике и уже не смогла отвести от него глаза. Он выглядел совсем как обычно: квадратная челюсть, широкие плечи, честное выражение лица. Бабушка про таких говорила: «Открытый, как банка горошка».
Мне очень жаль, сказал Ник. Я не должен был позволить этому случиться, но не ожидал, что кто-то успеет меня оглушить.
Джоанна посмотрела по сторонам. Двое мужчин, державших его, лежали на полу так же неподвижно, как Люсьен.
Как тебе удалось начала было она и осеклась, не зная, что говорить дальше. Неужели эти двое тоже мертвы? Ник что, только что убил трех человек? Они
Ты ранена, прервал он, подходя ближе и наклоняясь, чтобы взглянуть на порез от клинка Люсьена.
Джоанна инстинктивно попятилась и зашипела сквозь зубы: движение вызвало вспышку боли. Ник дернулся, словно собирался сделать шаг вперед, все еще держа опущенный меч с тем же рассеянным видом, с каким держал тряпку для пыли несколькими часами ранее. Даже рукава рубашки остались закатанными до локтя. Джоанна не могла отвести взгляда от парня, с которым провела бок о бок много недель. Которого хорошо знала. А знала ли?
Кажется, Люсьен владел мечом, медленно, недоверчиво проговорила она. Отлично владел.
Да, довольно опытный фехтовальщик, согласился Ник, внимательно глядя на нее.
И ты его убил, едва слышно выдавила Джоанна, слыша, как изумленно прозвучал ее собственный голос. Отнял меч и убил.
Люсьен был довольно опытным фехтовальщиком, повторил Ник. Но меня тренировали с детства.
Тренировали для чего?
Для того, чтобы убивать монстров.
Джоанна снова попятилась, ощущая со всех сторон недоуменные взгляды Оливеров. Люди ничего не знают о монстрах и уж точно не могут тренироваться, чтобы убивать их. Рут называла Ника помешанным на истории ботаником, а сама Джоанна считала его едва ли не родственной душой.
Кто ты такой?
Постарайся меньше двигаться, вместо ответа сказал он и снова дернулся, словно хотел подойти ближе, но боялся спугнуть. У тебя кровь из раны течет.
Кто ты такой? повторила Джоанна, по-прежнему не в состоянии отвести от него взгляд.
Ник не ответил. Пока она смотрела в его знакомые, темные, спокойные глаза, всплыло воспоминание об одной душной летней ночи, когда они с Рут не могли заснуть.
Тогда кузина попросила бабушку рассказать им сказку о величайшем герое среди людей.
Джоанна отступила назад еще на пару шагов, но наткнулась на что-то и посмотрела вниз. Это оказался ботинок Люсьена. В голову пришла глупая мысль, что обычно людей с такого ракурса не увидишь. Со стороны обувных подметок.
Она представила, как недавний противник поднимается и отряхивает брюки от налипшей пыли. Представила, как он забирает меч у Ника. Но Люсьен по-прежнему не шевелился и лежал с застывшим, точно у куклы, лицом. Совсем недавно он пытался убить Джоанну, а сейчас его пустые глаза таращились в никуда. На груди расплылось кровавое пятно. Перед мысленным взором появился образ: тела Оливеров свалены безжизненными грудами по всему поместью.
Бегите, сказала она внезапно, хотя сама не знала, что так поступит или к кому обращается. Ее голос прозвучал особенно громко среди всеобщего молчания. Вы все должны немедленно бежать! послышались шорохи, люди начали неуверенно шевелиться. Но никто не хотел сделать первый шаг. Но они должны. Просто обязаны. Джоанна почувствовала это с невероятной отчетливостью. Ну же, быстрее! Выбирайтесь отсюда! Уносите ноги!
Ну все, с меня достаточно, объявил Эдмунд, выходя вперед и становясь перед камином.
Джоанна резко обернулась. Она почти забыла о главе семейства Оливеров. Сейчас и его вид, и голос выражали снисходительность, как у отца, чьи дети повздорили. Толпа тут же замерла, точно по щелчку выключателя.
Эдмунд вскинул руку с пистолетом и наставил его на убийцу брата.
Нет! с ужасом воскликнула Джоанна, и дуло оружия переместилось на нее.
Не смей! отчеканил Ник.
Не смей? переспросил Эдмунд, удивленно приподнимая брови.
Однажды я видел, как ты воровал время у туристки. Прикасался к ее затылку. Вот здесь, в этом месте, с едва сдерживаемым гневом процедил Ник сквозь зубы и указал на основание собственной шеи. Джоанна пораженно уставилась на него. Сколько лет ты украл? Двадцать? Тридцать? Сколько жизни забрал у нее?
Меньше, чем заберу у тебя, с угрозой в голосе откликнулся Эдмунд.
Нет, ты больше этого не сделаешь, пообещал Ник. Не похитишь время ни у меня, ни у кого бы то ни было еще. Никогда.
И почему же это? с почти искренним любопытством осведомился Эдмунд. Уж не собираешься ли ты меня остановить?
Да.
Не знаю уж, кем ты себя вообразил, но пистолет по-прежнему у меня, усмехнулся Эдмунд и сделал вид, что стреляет из все еще направленного на Джоанну оружия. Бах!
Она невольно отшатнулась, задерживая дыхание.
Ник замер рядом без движения и сжал кулаки.
Знаешь, что я решил? продолжил Эдмунд и великодушно объявил: Решил оставить тебя в живых. Заметив, что Джоанна облегченно выдохнула, он рассмеялся. О нет, тебя-то я убью, но его вновь переключив внимание на Ника, мужчина мягко, почти нежно сказал: Ты лишил семью Оливер троих ее членов и поплатишься за это. Затем задумчиво поводил пистолетом и добавил: Пожалуй, начну с того, что заберу десять лет твоей жизни и отправлюсь в прошлое, где вырежу всю твою семью. А ты, еще маленький и беспомощный, будешь смотреть. После Хм, в детях всегда столько нерастраченного времени После смерти всех родных я возьму тебя с собой и запру в доме, чтобы любой из Оливеров, кто пожелает путешествовать, мог иметь к тебе доступ. Ты будешь умирать медленно, год за годом, месяц за месяцем.
Это вас следует запереть, прошептала Джоанна, от услышанного ее тошнило.
Эдмунд быстро вскинул оружие, целясь ей в голову, но Ник оказался быстрее. Он метнул меч, и пистолет упал на пол. Следом повалился сам глава Оливеров. Он медленно осел на колени с торчащим из груди клинком, недоуменно моргнул и открыл рот, будто собираясь что-то сказать. А потом серые глаза стали пустыми и неподвижными. Тело рухнуло навзничь.
На мгновение в зале воцарилась тишина. Затем внезапно, словно кто-то снял плеер с паузы, толпа собравшихся поспешила к выходу, толкаясь и нервно оглядываясь.
Им не удастся сбежать, прокомментировал Ник. Я подал сигнал своим людям, когда все только начали прибывать.
Своим людям? шепотом переспросила Джоанна, пытаясь уложить сказанное в голове.
Люди Ника? Вспомнилось, как он метнулся к телефону на столе и что-то нажал прежде, чем трубку отобрали. Значит, сюда уже торопились охотники на монстров? Сколько их?
Джоанна бросила быстрый взгляд в окно. Уже наступила ночь. В стекле отражались лампы и блестящие украшения позолоченной палаты, образуя яркое созвездие вокруг полупрозрачного Ника. Потребовалось несколько секунд, чтобы суметь отыскать и собственное лицо. Еще никогда Джоанна не казалась себе настолько испуганной. Она поспешила принять более спокойный вид, хоть и с трудом. Еще труднее было заставить себя думать.
Послушай, голос дрожал, но Джоанна знала, что если сможет подобрать правильные слова, безупречно точные слова, то сегодня больше никто не умрет. Нужно просто заставить Ника понять. Эдмунд, несомненно, был злодеем. Настоящим злодеем. Но другие члены семьи Оливеров выглядели Ну, ты и сам видел, насколько они боялись. И совершенно не хотели нас убивать. Они обычные люди. Как я. Ну, вернее, мы монстры, но не такие Она согнула пальцы, изображая когтистые лапы, и добавила: Ну, типа: «Р-р-р».
Ник внимательно смотрел на нее. Джоанна почувствовала, как в сердце зарождается надежда оттого, что он слушал, и быстро продолжила:
В смысле, я бы тогда знала, так? Моя семья со стороны отца обычные люди. По материнской линии монстры. Но на самом деле все хорошие и добрые. Когда начинаешь разбираться, то понимаешь, что все хотят одного и того же и не слишком отличаются от прочих. Все любят друг друга. Смеются. Иногда спорят. Но при этом остаются просто людьми. Если ты только поговоришь с ними. Если объяснишь
Прости, покачал головой Ник.
Джоанне потребовалось некоторое время, чтобы осознать сказанное им. Она почувствовала, что спокойное выражение сползает с ее лица. Неужели он собирается убить всех Оливеров?
Не может этого быть. Или может? Однажды Ник поспешил на помощь осе, запутавшейся в занавесках. Он освободил насекомое и выпустил, тогда как остальные собирались ее раздавить. Вот только Четыре мертвых тела теперь лежали на полу и служили молчаливым подтверждением, на что способен Ник. Будучи невооруженным, он с легкостью прикончил нескольких взрослых мужчин за пару минут.
Ты действительно собираешься убить всех? дрожащим голосом спросила Джоанна, а затем ее накрыло ужасное понимание. И меня тоже? Она невольно сделала еще шаг назад.
Нет, поспешно заверил Ник. Ты пыталась меня спасти. Я Я могу обеспечить тебе безопасный проход сегодня.
Как оказалось, ты не нуждался в моей защите, вздохнула Джоанна, гадая про себя, испытывал ли к ней Ник на самом деле какие-либо чувства.
Ты думала, что нуждался, возразил он.
Послушай
Эдмунд объявил, что ты совершила свое первое перемещение недавно, перебил ее Ник, его темные глаза стали глубокими и серьезными. Это произошло случайно? Именно поэтому ты не сумела прийти в кафе вчера и была такой расстроенной, когда явилась в музей? Когда Джоанна не ответила, в его взгляде промелькнуло отчаяние. Сегодня я обеспечу тебе возможность покинуть поместье, но без колебаний убью, если ты снова начнешь похищать время у людей.
Вот так просто? едва сумела выдавить Джоанна из-за кома в горле. Она вспомнила, как впервые увидела Ника в библиотеке, посмотрела на него и сразу ощутила, будто они знали друг друга всю жизнь. А сейчас в его глазах была всего лишь монстром. Ты убьешь десятки людей вот так просто? Даже не попытаешься с ними поговорить, понять их?