Антон посмотрел в зеркало над стойкой, увидав, как пожилой туземец в засаленных штанах и сапогах, в длинной рубахе, как бы не кожаной, и с головной повязкой пробирается к выходу. Следом за ним поспешал еще один, одетый более привычно, на взгляд европейца в ношенную суконную пару, имевшую когда-то отношение к светло-коричневому цвету, рубашку сомнительной белизны, да кирзачи. Кепка нагоняла тень на его лицо.
Кто второй? быстро спросил граф.
Китаец местный, Фынчен.
Ясненько
Дождавшись, пока Юнгани с Фынченом удалятся, Уваров вышел за ними следом, и сразу отшагнул в сторону от освещенного проема двери.
Потапыч.
Иду.
Удалившаяся парочка поспешно шагала к фабрике. Антон двинулся следом. Когда он миновал П-образный компенсатор, похожий на ворота, и свернул в узкий проход между серой бетонной стеной и целой батареей громадных ржавых баков, он увидал спину одного Юнгани, китаец куда-то «свинтил».
Потапыч!
Я за Фынченом, барин!
Добро!
Могучее шипение заглушало шаги, а струи пара, вырывавшиеся то сбоку, то сверху, делавшие расплывчатыми огни желтых фонарей, скрывали погоню.
Когда до Сигдэ оставалось не более пяти шагов, Уваров крикнул:
Юнгани!
Гольд сильно вздрогнул, вжимая голову в плечи, и уже хотел было сорваться на бег, но резкий голос Антона пригвоздил его к месту:
Стоять!
Сигдэ испуганно обернулся, и залопотал, поднимая руки:
Моя ничего не делай, капитана! Моя смирный гольд!
Опусти руки, Юнгани, миролюбиво сказал Уваров, качнув пистолетом. Лучше скажи мне: ты знаешь Ваньку Хунхуза?
Глазки у гольда забегали.
Тебе ничего не будет, внушительно проговорил Антон, это все Хунхуз затеял. Ты ему тяжелые камешки передавал, а нашел их где?
В тайге, капитана! с готовностью ответил Юнгани. Там
Больше он ничего не успел сказать хлопнул винтовочный выстрел, и пуля пробила гольду грудь.
Прибежавший Гора подхватил Сигдэ, сокрушаясь:
Не поспел я, барин!
Уваров крикнул, срываясь на бег:
Стереги его!
Метнувшись в сторону резервуаров, откуда стреляли, и едва не загремев, споткнувшись о рельсу, он выскочил к складу шихты, где была навалена руда. Впереди мелькнуло светло-коричневое пятно, скрываясь за бункерами, а следом за Фынченом почесал мужчина в чёрном пальто, отмахивая рукой с пистолетом.
Сто-ой! закричал Антон. Стрелять буду!
Крик на человека в чёрном не произвёл ровно никакого впечатления, он даже петлять не стал на бегу, а Фынчен и вовсе пропал. Плюнув с досады, Уваров повернул обратно охоты попасть под перекрёстный огонь у него не было ни малейшей.
Возвращаясь, он прошел к тому месту, с какого должен был стрелять кто-то из убежавших двоих, и споткнулся о китайскую духовую винтовку. Это был тяжеленький агрегат с толстым пустотелым прикладом, куда закачивался воздух, и с ещё одним приставным баллоном. Лишенные армаферрита, китайские оружейники склепали баллончик из обычной, хоть и хорошей стали. Естественно, давление он держал не слишком высокое, поэтому и дальность, и убойная сила у пуль из Поднебесной, круглых, как дробины, была пониже, чем у русских пневматов.
Пнув винтовку, Антон выбрался к Потапычу, обихажившего Юнгани.
Ну, что? спросил он, приседая на корточки.
Безнадёжен, етить-колотить, хмуро сказал Еремей. Говорит, только «капитане» скажет, что да как
Юнгани!
Гольд открыл глаза, облизал почерневшие губы.
За что, капитана? проскулил он. За что они меня так?
Кто они?
Фынчен этот Он Как это Резьден
Резидент?
Да На китайцев он работает. А те камни с неба я в тайге нашел Зимовьё у меня на Ахобэ за вторым бродом к востоку в урочище Кимонко Ручей у зимовья вверх по нему Там
Заклекотав, Сигдэ выгнулся, и умер.
2.
Ресторан «Бон-тон» числился в разряде «приличных», по каковой причине за обед, обходившийся посетителю трактира в гривенник, в заведении господина Фэйхуня следовало выложить целковый, а то и все полтора.
Правда, сам зал ресторации блистал исключительным порядком и даже был изыскан, украшенный в восточных мотивах тут тебе и бумажные перегородки, и свитки с образчиками изречений, расписанных умельцами-каллиграфами, и ненавязчивая мелодия однострунного инструмента, спрятанного вместе с исполнителем за ширмой.
Официантки в длинных халатах неслышно семенили, подавая блюда, подливая вонючей рисовой водки и постоянно кланяясь.
И что будем делать? негромко поинтересовался Паратов.
Ужинать, хмуро ответствовала Облонская. Ничего конкретного у нас на Вонга нет, сплошные подозрения.
Так-то так Уверен: ресторатор центральная фигура. Ферзь. Ванька Хунхуз рабочая лошадка, осназ сторожевые псы. А кто их укрывал? Кто все проплачивал? Вонг! Все ниточки сходятся к нему!
Не умничай, буркнула девушка. Скажи лучше, на чём его поймать!
Я что придумал Попробую незаметно пройтись по ресторану. Вроде как захмелевший посетитель ищет туалет. Может, и увижу чего
Тут столик по соседству занял неопрятный толстяк, носивший великолепную тройку, с золотой цепочкой от часов (волкодава на такую цепь сажать можно!), и парочка сменила тему.
Рыба у них хороша, с видом знатока вывел Илья.
Это была рыба? с сомнением сказала Марина. Хм
Чтоб вы, барышня, понимали в азиатской кухне!
Сосед «молодоженов» живо повернулся к ним, и вставил своё слово:
Азиаты, они, знаете, те ещё умельцы! Все шиворот-навыворот делают. Личинок шелкопряда так сготовят, что от эклеров с кремом не отличишь!
А вы сюда часто захаживаете? вежливо поддержала разговор Облонская.
Каждый божий день! гордо сказал толстяк. Позвольте представиться: Юрий Тарасович Ивернев.
Марина Васильевна, церемонно сказала девушка.
А меня по-простому можно, добродушно сказал Паратов, Ильёй.
Очень приятно! проурчал Ивернев, плотоядно взглядывая на Марину. В гости к кому? Или проездом?
С Сахалина мы, стал излагать «легенду» Илья, из Дуэ. Хотели было на цеппелине лететь, а тут, как назло, тайфун. Все рейсы отменили, вот мы и пароходом
Да, кивнул толстяк, тут же закидывая удочку, от нас до Хабаровска ближе всего.
Вот-вот, подхватил Паратов, и я того же мнения. Только жена моя всё на погоду злится
Марина фыркнула негодующе. Толстяк ей активно не нравился эти масляные поросячьи глазки Фу! И вообще, какой-то он скользкий
Нам в Бринеровке сказывали, у вас тут чудеса творятся, с невинным выражением лица проговорила Облонская. Пришельцы какие-то толпами ходят
Юрий Тарасович затрясся от сдавленного хохота, отчего по его жирному телу волны пошли.
Ещё какими! жизнерадостно воскликнул он, отсмеявшись. О-ох Все люди, как люди, на лис охотятся или, там, на медведя, а мы на ходоков! Смешно, право.
Взяв салфетку, Ивернев вытер жирные губы.
Как салатик, Марина Васильевна? невинно поинтересовался он.
Облонская чуть не подавилась.
Вы меня ни с кем не путаете? спросила девушка, справляясь с собою.
Юрий Тарасович закудахтал от сдерживаемого смеха.
Ну, разве вас спутаешь! Вы когда еще приезжали-то? Вот, и засветились. А нынче, что же? Платье переодели, так и все? Дохлый номер, барышня!
Вы кто такой? спросила Марина, холодея и чуя провал.
У-у затянул Ивернев. Какая вы скучная!
Отвечайте! потребовала Облонская, и со стуком выложила на стол свой железный жетон.
С Иверневым произошло удивительное превращение немного эксцентричный посетитель ресторана, глуповатый жизнелюб обратился в развязного и опасного типа.
Шикарный жест, барышня! глумливо усмехнулся он. А то мы не знали, из какой вы конторы! Фэйхунь, хитрый лис, мигом вас раскусил. А я ещё с ним спорил Стало быть, в прошлый приезд ничего не разнюхали, решили по второму разу пройтись? А в пустой след!
Паратов подобрался, чувствуя, что ситуация выходит из-под контроля. «Дурака включить», что ли?
Так вы что же, сделал он удивленное лицо, не завсегдатай? Вы с Вонгом заодно?
Ивернев усмехнулся, достал папиросу и щелкнул громадной настольной зажигалкой. Закурил, выпустил струю дыма, и лишь потом произнес:
Ну, «заодно» это как-то не звучит. Будто подельника какого ловите Вот, чего вам не сиделось во Владивостоке? Мало нам было неприятностей, так еще вы тут! Ходите, вынюхиваете Мешаете честным негоциантам. Ай-яй-яй
А не слишком ли вы откровенны, господин Ивернев? холодно спросила Марина.
Толстяк лениво покачал головой.
Нисколько, барышня, округлив полные губы, он выпустил дым колечками.
Вы арестованы, резко объявила Облонская, вставая из-за стола.
Сядьте! резко скомандовал Юрий Тарасович, опрощаясь. И не выпендривайтесь! Что, не дошло еще? Это мы вашу парочку под арест берем!
Марина побледнела, и медленно опустилась на стул.
Парочка хмыкнул толстяк, успокаиваясь. Пастух да отарочка
Значит, мы отсюда уже не выйдем? полюбопытствовал Паратов, соображая, успеет ли он дотянуться до револьвера, что сунут за пояс сзади. На улице-то подходяще, под пиджаком не выделяется, а как выхватить оружие, сидя за столом?..
Ивернев покосился на него, пыхая папиросой.
Звучит как-то уж очень мелодраматично, проговорил он, вы не находите?
Вонг работает на Китай? прямо спросил Илья.
Подельник ресторатора заколыхался от тихого, булькающего хохота.
Ну, вы даёте! Как в глупой фильме, прямо. Знаете, где благородный герой попадает в плен, а главный негодяй выкладывает ему все секреты все равно ж убивать! Вот только я трепать языком не люблю.
Марина, незаметно сунувшая руку в сумочку, сжала дамский пистолет, и вскочила, опрокидывая стул.
Она совсем не обращала внимания на официанточек, скользивших за её спиной, не замечая будто этих робких созданий. А создания с неожиданной быстротой и силой кинулись к Облонской, мигом разоружая сыскного агента, и скручивая руки.
Марина согнулась, но нашла в себе силы глянуть в глаза Иверневу, продолжавшему спокойно сидеть и курить.
Вы ещё поплатитесь за это, грязный боров! выговорила она, вздрагивая от боли в скрученных суставах.
Отведите ее в подвал, велел Юрий Тарасович, и этого не забудьте.
Если позволите, я сам, сказал Илья с подчеркнутой любезностью.
«Официантки» живо обыскали его, отобрали оружие, и повели вниз.
«Не всегда же должно везти, подумал Паратов философически, иногда фарт иссякает. Но живы ведь, а остальное приложится»
3.
Гостиница «Тютихэ» (ее владелец придерживался старого написания) располагалась на Центральной площади, напротив гимназии, поэтому Уваров с Горой добрались до нее быстро.
Было уже очень поздно полночь близилась, однако седенький, сухонький портье принял новых постояльцев с энтузиазмом, и поселил в хорошем номере с видом на парк и речку.
Антон был доволен и раздосадован одновременно. Досаду вызывало то, что убийца и его таинственный помощник в черном пальто сбежали-таки, но была и радость Уваров получил точные координаты места, откуда «камешки с неба» начинали потаённый путь в Китай.
Взбудораженный, граф первым делом залез в ванную и хорошенько отмылся. Выйдя в банном халате и мягких тапках, Антон остановился причесаться перед большим овальным зеркалом.
Ерёма, чистивший его костюм, сказал ворчливо:
Видать, цены немалой те камушки, раз уж за них живую душу губят просто так, за здорово живёшь.
Вида-ать протянул Уваров, предвкушая радости спанья. Хотя бы до шести утра.
Увы, этим мечтам не суждено было сбыться. В дверь коротко постучали.
Кто там?
Молчок. Вооружившись пистолетом, Антон приблизился к двери, и обнаружил на полу сложенную вчетверо бумажку. Развернув «письмо», он вчитался в поспешно нацарапанные строчки:
«Господин Уваров! Не в моих правилах вмешиваться, однако должен сообщить, что небезызвестные Вам М.Облонская и И.Паратов схвачены боевиками г-на Вонга и заперты в подвале ресторана «Бон-тон». Предупреждаю, что управляющий Вонга Фэйхуаня, некто Ивернев (он же «Туз», он же «Юран») командует отрядом из двух десятков хорошо обученных бойцов, половина из которых китаянки эти самые жестокие и беспощадные. Если нападут, не окажитесь джентльменом сразу стреляйте на поражение. И ещё.
Не доверяйте городскому приставу, он подкуплен Вонгом и работает на Фынчена, китайского резидента.
К.Г.»
Поспали, мрачно сказал Антон, хватая одежду. Поели и отдохнули!
Серьезное чего? Еремей первым делом вооружился.
Да как тебе сказать быстро проговорил Уваров, облачаясь. Марину с Ильей схватили местные полубандиты-полушпионы.
Ах, ты На выручку пойдем?
А как же! Мы своих не бросаем.
Эт-правильно
Потихоньку покинув гостиницу через черный ход, оба вышли на тёмную улицу. Газовые фонари, горевшие через один, а то и реже, не рассеивали мрак, а лишь пуще сгущали его.
А ежели записка для отвода глаз, и мы как раз в ловушку-то и угодим? проговорил Потапыч.
Всё может быть, вздохнул Антон. А ежели все правда? Как жить после такого-то сраму? Могли спасти, да не стали!
Эт-точно
Массивное здание ресторана стояло угловатой глыбой, молчаливое и тёмное. Ан нет, жизнь в «Бон-тоне» теплилась вон, кое-где свет пробивается сквозь плотно задёрнутые шторы.
Позади ресторации был разбит небольшой садик, окружённый высоким забором. Ерёма, первым перелезший через ограду, вернулся вскоре, и сообщил, что сторож дремлет в беседке.
Вяжи! коротко велел Уваров, выходя из полосатой тени забора.
Эт-можно
Вскоре верный страж Фэйхуня мычал и извивался на травке.
Ш-ш-ш ласково сказал Антон. Жить хочешь?
Связанный истово закивал, ворочая белками выпученных глаз.
Тогда будешь кивать, если я правильно угадаю ответы на вопросы. Или мотать головой, если окажусь не прав. Извини, но кляп лучше оставить на месте. Итак, ты готов?
Кивок.
Мужчина и женщина, схваченные Иверневым, ещё тут?
Кивок.
Первый этаж?
Страж помотал головой.
Подвал?
Тут Уваров угадал верно.
Лестница вниз? Повернуть налево? Дверь слева? Справа? Первая? Вторая? Охрана есть? Один? Двое?
Быстро получив ответы, Антон молвил напоследок всё с той же морозящей ласковостью:
Если ты наврал, и я попадусь, то мой помощник первым делом всадит в тебя ножичек, по самую рукояточку. Понял?
Сторож отчаянно замычал, нечленораздельно заверяя Уварова в своей исключительной преданности. Тронув Еремея за рукав, Антон позвал того за собой.
Подвал занимал весь цоколь здания. Пара коридоров освещалась старинными газовыми рожками, оставлявшими тёмными углы. В правом коридоре, вдоль всей стены были уложены мешки с крупой, а уже на них почивать изволил здоровенный лоб-полукровка. Винтовка его стояла рядом, приткнутая к стене.
Гора, покачав в руке длинненький мешочек, набитый песком, крепко приложил лба этой идеальной дубинкой. Тот дёрнулся, и расслабился, пачкая штаны и бакалею.
Отворить заветную дверь было несложно, из неё пахнуло холодом и запахом сырой земли.
Марина с Ильей сидели на деревянной лавке, и таращили глаза на нечаянных освободителей. Ерёма живо разрезал путы на Паратове, оставляя «барину» заботу о девушке.
Простите, пролепетала она, едва кожаные ремешки, туго стянувшие её руки, упали на пол.
Марина, усмехнулся Уваров, приседая на корточки, чтобы освободить ноги Облонской, если бы нам все всегда удавалось, это была бы не работа, а сплошной парад! Пойдемте
Девушка с трудом поднялась, сделала шаг, и чуть не упала.
Простите, повторила «агентесса», морщась, они так туго связали Я ног не чую.
Пустяки, бодро сказал Антон, держите мой пистолет.
Марина взяла увесистый шестизарядник, и граф подхватил «сыскного агента» на руки. Повернись она лицом к нему, мелькнуло у Антона, губки ее оказались бы совсем близко