Ах! воскликнула я. Лифт! Никогда не ездила.
В Хэвишеме было несколько крупных торговых центров с лифтами, и я видела их в наши редкие походы по магазинам, но мама называла их дьявольским изобретением и отказывалась пользоваться. На складе траурных принадлежностей Харпера, где мы покупали большую часть одежды, к её счастью, лифта не было.
Первый раз такой вижу, сообщил Оливер, барабаня пальцами по металлу, пока Скелет с любопытством обнюхивал кабину. Новый?
Да, подтвердил Нико.
Он с гордостью взглянул на лифт, закрывая металлические ворота.
Мы недавно установили лифт для Элени. Блестящая идея.
Всё для меня, театрально вздохнула Элени, гладя подлокотники кресла. Я раньше спортом занималась, бегом по пересечённой местности, знаете? Если бы не тот ужасный крокодил
Нико бросил на неё взгляд, а она лукаво сверкнула глазами.
Мне жаль Нико, ему приходится везде меня возить.
Ну, сам виноват, шутливо ответил он и, вкатив кресло в лифт, развернул Элени к нам лицом. В конце концов, крокодил был мой.
Я заглянула в чёрно-белую кабину, сомневаясь, хватит ли места для четверых и собаки, но Нико махнул, приглашая нас войти.
Не беспокойтесь поместимся.
Я заметила дырку в полу, через которую виднелась чернота длинный обрыв до дна. Скелет, не обращая внимания на моё замешательство, вырвался вперёд и положил голову на колени Элени, на оборки синей юбки. Она хихикнула и погладила его по голове. Я встала рядом с Нико, ощущая тепло его руки и чувствуя себя неловко от такой близости.
Оливер всё ещё стоял в коридоре.
Ненавижу тесноту, сообщил он, переминаясь с ноги на ногу.
Ну что ты как маленький. Всё будет хорошо.
Я протянула руку и втащила его в лифт.
Пожалуйста, закройте двери, попросил Нико.
Оливер с сомнением захлопнул металлические ворота, и двери лифта закрылись. Нико усмехнулся и нажал на кнопку на боковой стене. Кабина вздрогнула и поехала вверх.
Сердце у меня ёкнуло. Оливер позеленел, а Скелет заскулил. Всё-таки непривычное ощущение. Только Нико, явно развеселившись, с усмешкой смотрел на меня.
Когда мы доехали, кабина затряслась и остановилась. Оливер открыл двери и, спотыкаясь, вышел на толстый ковёр, словно страдающий от морской болезни моряк, с облегчением ступивший на твёрдую землю. Мы вышли следом. Скелет радостно вилял хвостом.
Ко всему привыкаешь, заметила Элени. Но это просто спасение. Теперь намного легче передвигаться по театру. Я могу немного пройти с палкой, но эти лестницы упасть не встать.
Надеюсь, её не нужно понимать буквально.
Следуя за ними, мы подошли ещё к одному буфету слева и широко распахнутым двустворчатым дверям справа.
Зрительный зал, небрежно обронил Нико, словно о каком-то пустяке.
На самом деле всё было наоборот зал поражал с первого взгляда.
Для начала он был огромен. Мы вошли сзади, и перед нами простирались вниз ряды красных, обитых плюшем кресел, нетерпеливо ожидающих зрителей.
В центре свисал огромный красный с золотом занавес, за которым эхом отражались голоса суетящихся рабочих сцены. По бокам сцену украшали деревянные панно с невероятно красивой окрашенной резьбой.
На кремовом фоне виднелись славные сцены древнегреческой мифологии, знакомые мне из книг: Икар и Дедал с восковыми крыльями, главный из богов-олимпийцев Зевс, извергающий молнии, Персефона, держащая гранат, которым Аид связал её с царством мёртвых.
Кое-где сохранились оттенки золотистой и небесно-голубой краски. По сравнению с остальным декором здесь его обновили недавно. В некоторых местах у карнизов откололись края или истёрлись спинки кресел, но панно обрело приличный вид.
Оливер благоговейно озирался вокруг. Даже Скелет удивился.
Оливер, закрой рот, галка залетит, поддразнила я, хотя сама обалдела не меньше.
Никогда не был в театре, приглушённым голосом сообщил он, словно мы стояли в соборе. Боже мой! Это великолепно!
Спасибо, поблагодарила его довольная Элени. Мама с папой трудились не покладая рук. Здание-то старое, сами понимаете. Нужен ремонт.
Я взглянула наверх. Тыльную часть зала окаймляли три возносящихся в небеса балкона. Интересно бы постоять там, под потолком, где только низкий латунный барьер не даёт тебе улететь вниз. А посредине с потолка, сверкая бесчисленными подвесками, свисала огромная люстра, равной которой я не встречала.
В жизни не видел ничего подобного, тем же зачарованным тоном произнёс Оливер.
Я улыбнулась и погладила кресло перед собой, мягкий, пушистый бархат. Можно сесть в него и посмотреть представление. От этой мысли по спине побежали мурашки.
Нико, что ты говорил раньше начала я. Про представление. Мы сможем увидеть леди Афину? Вряд ли у меня хватит денег на билеты
Они всё равно распроданы, пожал плечами он. Но у нас есть ложа, для семьи. Он показал на один из небольших балкончиков перед сценой. Вы можете сесть там.
Вот теперь я уж точно остолбенела. Оливер толкнул меня локтем.
Вайолет, челюсть не потеряй, поддразнил он меня в ответ.
Мм, ну-у, запнулась я. Как-то неудобно
Я настаиваю, сказал Нико.
Спасибо, облегчённо ответила я. Чудесно. Надеюсь, узнаем что-нибудь полезное для дела.
Не за что, радушно улыбнулся он.
Я сдерживала Скелета, который срочно рвался обнюхать проход. У меня были вопросы к брату с сестрой.
А что леди Афина обычно делает на представлении? спросила я, передавая собачий поводок Оливеру, чтобы вооружиться блокнотом и карандашом.
А-а! потирая ладони, оживился Нико. Это что-то невероятное. У неё есть древний дух Ахилл, и она тайно с ним беседует. Он предсказывает будущее.
Гм, задумалась я.
Что-то не верилось. Духи не слишком разговорчивы, и я по опыту знала, что знаний о будущем у них нет. Как раз наоборот: они чаще вспоминают о прошлом, о своей жизни, хотя иногда наблюдают за событиями.
Она, наверное, сильный медиум, осторожно заметила я.
Змея подколодная, вот она кто, фыркнула Элени.
Она вам не нравится? спросил Оливер.
Элени сложила руки на груди.
Нет. Самовлюблённая фифа. Сегодня днём запустила в Арчи тарелкой с огуречными сэндвичами. Огурцы, видите ли, не так тонко нарезаны и расстроят её космическое равновесие.
Она закатила глаза.
Перестань, она актриса, и этим всё сказано, добродушно заметил Нико. И довольно успешная. Знаете, сколько хорошего она сделала для театра.
Мне не хватает настоящих спектаклей, вздохнула Элени. Она взглянула на нас с Оливером. Я хочу писать пьесы. Как Шекспир.
Глаза у неё мечтательно блеснули.
Убийства, тайны, драки, комедии, трагедии Всё это бывает в пьесах.
А что произошло с пьесами? спросил Оливер.
Сейчас у нас в программе только эти новшества, печально сообщила она. Очевидно, публике больше ничего не нужно. Каждый вечер на сцене леди Афина, ну если повезёт пантомима или балет. А спектаклей настоящих не ставили давно.
Вы написали пьесу? зачарованно спросила я.
Я бы тоже хотела писать книги и в душе воображала, как пишу готические романы, но никогда не пробовала.
Она написала несколько пьес, сообщил Нико. Блестящих, на самом деле.
Ой, что ты, смущённо улыбнулась она и покраснела. Несколько недель назад я показала папе последнюю пьесу под названием «Зеркальное убийство». Мне показалось, что пьеса удалась. Он пожал плечами и сказал, что места в программе нет.
Огонёк в её глазах погас.
Мне стало её жаль. Мне ли не знать, как обидно, когда твои мечты ни во что не ставят. Но теперь в шляпе сыщика которой нет, но ничто не мешает приобрести я заметила, что Элени не любит леди Афину. У меня складывалось впечатление, что доверять медиуму не стоит, и вполне вероятно, что она мошенница.
Но если так, откуда у неё сведения об ожерелье мисс Ли? Я погладила золотое колье в кармане. Нам ещё так много нужно узнать.
Когда начнётся представление? спросила я.
Нико взглянул на часы.
Через полчаса начнут впускать публику.
Оливер засуетился.
Нам нужно вернуться к ужину, Вайолет. Твоя мама рассердится.
Я прикусила губу в приступе угрызений совести. Он прав. Но для расследования дела так важно увидеть представление своими глазами.
К тому же меня разбирало любопытство. И не в этом ли волнующем событии я мечтала участвовать, часами выполняя скучную домашнюю работу и вышивая.
Скелет подошёл поближе и ткнулся головой мне в бок. Тут меня осенило.
Вот что! Придётся поработать, приятель, сказала я.
Вырвав страничку из блокнота, я торопливо нацарапала записку:
«Мамочка и папочка,
не сердитесь, но у нас с Оливером очень важное дело в Греческом театре.
К ночи будем, честное слово.
Ваша Вайолет».
Отнесёшь домой, приказала я Скелету. Понятно?
Сложив записку, я прикрепила её к ошейнику. Пёс гавкнул и завилял хвостом, что я приняла за согласие.
А он сумеет? спросила Элени. Какой умный пёс!
Будем надеяться. Я погладила Скелета по голове. Дорогу он знает.
Неожиданно за моей спиной появился Арчи с тряпкой в руке, напугав меня до смерти.
Хотите, отведу собаку на улицу, мисс? весело сказал он.
Да, пожалуйста, попросила я, передавая поводок.
Пойдём, друг, позвал Арчи. Посмотрим, может, у Ирвина найдётся для тебя что-нибудь вкусное на дорожку!
Оба вышли из зала через заднюю дверь. Если в начале встречи Арчи встретил собаку с опаской, то теперь казалось, что они лучшие друзья.
Подождём у буфета, пригласил Нико. Места удобные, и я закажу для нас напитки.
Напитки? спросила я, сразу почувствовав себя не в своей тарелке.
Неужели он про спиртное? Отец разрешал нам на Рождество ромовый пунш, но не более.
Да, стаканчик виски не повредит, заявил он, но я сразу заметила насмешливый тон. Вообще-то я подумал про лимонад. Угощаю.
Бесплатно? в свою очередь удивился Оливер.
Нико пожал плечами.
Нам это ничего не стоит. Ирвин всегда угощает.
Я задумалась, отчего вдруг они так расщедрились. Неужто от одиночества? Кто-кто, а я их понимала. Стыдно признаться, но мне так не хватало друзей, что я подружилась с мальчишкой, бродившим в дождь по кладбищу, который не так давно воскрес из мёртвых.
Да вы не беспокойтесь, подтвердила Элени, взмахнув рукой. Вы наши гости, и мы давно не болтали с ровесниками. Она прикрыла рот ладонью и добавила сценическим шёпотом: А если удастся вызнать какие сплетни о леди Афине, я буду в восторге.
Нико закатил глаза.
Ты просто невыносима, сестрица. И это вместо благодарности.
Братец, сердцу не прикажешь, ответила она и показала ему язык.
Я улыбнулась обоим. Мне очень хотелось произвести на них впечатление, а значит, нужно непременно разгадать эту невероятную тайну.
Глава 6
Мы болтали с Элени и Нико, потягивая сладкую шипучку. Чудесный напиток пощипывал язык и даже слегка пьянил.
Вкуснотища! Никогда не пил ничего подобного, признался Оливер.
Ты ещё не пробовал мамину баранину в горшочках, возразила Элени. Или долму. Она заворачивает мясной фарш в виноградные листья. Вообще мамину стряпню!
Брат с сестрой рассказали нам историю театра, начиная со строительства много лет назад, когда возникла мода на возрождение классицизма, до упадка. Как родители с первого взгляда влюбились в театр, напоминавший об их греческих корнях, и выкупили его (довольно дёшево, по словам Элени), чтобы вернуть былую славу. Они пережили трудные времена, но, благодаря популярности леди Афины, дела пошли на лад.
Хотя могло бы быть и лучше, настаивала Элени, совершенно не по-девичьи хлопнув по столу рукой, если бы разрешили поставить мои пьесы
Она замолчала, потому что фойе заполнили первые зрители. Наверное, открыли двери. Толпа роилась вокруг нас, собираясь у буфета. Добродушный гул доносился до нашего столика.
Прошу прощения, протискиваясь мимо коляски Элени, буркнула дама средних лет с огромным турнюром под бесконечными складками зелёного платья. Она задержалась у столика и вытаращилась на Элени, выставив вперёд острый нос.
Бедняжечка, жеманно произнесла она, что же с тобой приключилось?
Бубонная чума, печально ответила Элени. Очень заразная. Хотите, покажу?
И начала закатывать рукав.
Лицо дамы исказилось от ужаса, и она с шумом шарахнулась от столика. Элени и Нико расхохотались.
И что, часто задают такие вопросы? поинтересовалась я. С ума сойти можно.
Да. Иногда, не потрудившись спросить, двигают кресло, будто я просто мебель! воскликнула Элени. Выручает смех лучшее лекарство. Она усмехнулась.
Ерунда, ответил Нико, коли так, ты бы давно вылечилась, когда лучший в мире мим Пьетро в номере «Воздушная прогулка» свалился в оркестровую яму.
Она захихикала.
Мы хохотали до слёз. С ним, кстати, ничего не случилось, быстро спохватилась она. Акробаты оставили там мат.
Николаос, Элени? раздался сзади тёплый весёлый голос. Кто это, дети?
Я же просил называть меня «Нико», пробормотал Нико, шутливо закатывая глаза.
Мамочка, просияла Элени, это Вайолет и Оливер. Пришли посмотреть шоу. Мы показываем им театр.
Я повернулась к женщине, вылитой Элени, только старше с ослепительной улыбкой, с волнистыми, заплетёнными в косу густыми тёмными волосами, такими же карими глазами, только с морщинками в уголках. На ней было тёмно-красное платье с замысловатым жемчужным узором по краю юбки и рукавов, настолько красивое, что я позавидовала, поскольку сама почти всегда носила чёрное.
Рада познакомиться, улыбнулась она, этой парочке давно пора подружиться с ровесниками. Я Мария Анастос. Добро пожаловать в Греческий театр!
Она прошлась вокруг столика, поправила воротничок Нико и, наклонившись, два раза чмокнула Элени в щёку.
Ты хорошо себя чувствуешь, agapi mou[2]? спросила она, и та кивнула. Надо бежать, а то шоу не состоится!
И мама Нико и Элени скрылась в толпе.
Нико улыбнулся и снова искусно смял воротничок.
Это мама. Она здесь всем заправляет. Любит искусство. Папа предпочитает следить за зданием. Театр его страсть. Он, наверное, за сценой.
Шум вокруг нарастал. Я увидела, как открываются двери в ложи, а взволнованная толпа покидает буфет и входит в зал.
Пойдёмте, позвал Нико. Я отведу вас в ложу.
* * *
Нико открыл ключом дверь, и мы увидели, что ложа была на удивление маленькой. Внутри было только два кресла с красной бархатной обивкой.
Ой, удивилась я, стараясь не показать разочарования, а где же сядете вы?
Мне не хотелось, чтобы брат и сестра Анастосы нас покинули. Конечно, я должна была сосредоточиться на расследовании дела, но в тот момент меня захлестнули дружеские чувства.
О нас не беспокойтесь, ответил Нико, помахав свободной рукой, вторую он держал на коляске Элени. Мы ведь тут живём, помните? И шоу леди Афины видели не раз.
Насмотрелись уже, резко, но с оттенком горечи заметила Элени. Встретимся после спектакля, если вы не умчитесь домой.
Оливер заглянул внутрь.
Что, можно заходить, не возражаете?
Он стряхивал с куртки невидимые пылинки, хотя Мэдди недавно привела её в порядок.
Ну конечно, ответил Нико.
Спасибо, от всего сердца поблагодарила я, хотя была не против их компании.
Мы с Оливером вошли в ложу и заняли свои места.
Зал битком набит, заметил он.
Помещение быстро заполнялось, и шум разговоров не смолкал.
Мы сидели внизу, у самой сцены, хотя её закрывал огромный занавес с золотистой каймой.
Люди, похоже, по-настоящему верят этой леди Афине, задумчиво сказала я, разглядывая беседующих зрителей. А может, им просто нравится спектакль.
Как ты думаешь будет страшно? спросил Оливер, и я заметила, что он дрожит.
Нам остаётся только надеяться, ухмыльнулась я и радостно потёрла ладони.
Двери в конце зала захлопнулись, и свет погас. Послышались вздохи и чей-то визг. Оливер озадаченно вертел головой. На мгновение и мне показалось, что произошёл какой-то сбой, но, когда я повернулась к сцене, занавес торжественно открылся.