Я сам поднял эту тему, Кори натянуто улыбнулся. Итак, отвечаю на твой вопрос. Нет, Джорджия так не считала. Она не в восторге от моего рода деятельности.
А что не так со строительством, верно? Подмастерьем.
Да, строительство. Лично я считаю, что в этом нет ничего плохого. Это то дело, которое мне нравится. То, что у меня хорошо получается. Но Джорджия всегда говорила, что я слишком умен для этого. Как будто в этом нет ничего большего, кроме как весь день забивать гвозди размером два на четыре. Она хотела, чтобы я поступил в колледж, получил «настоящую» работу, но я думаю, что это чушь собачья. Строительство это мой семейный бизнес, и было время, когда дела у нас шли хорошо. Но Джорджия все равно была недовольна.
На его лице отразилась боль, но вряд ли это было из-за раны на голове.
В любом случае это из-за денег, продолжил он. Для Джорджии все сводится к деньгам. То есть я не зарабатываю достаточно, чтобы она чувствовала себя нормально, будучи связанной со мной семейными узами.
Мою ногу слегка свело судорогой, и я прислонилась к стене. Кори заметил это и, наверное, подумал, что мне неловко.
Извини, сказал он. Кажется, разговор приобрел слишком личный характер.
Нет, все в порядке
Тебе повезло. У тебя нет такой проблемы.
Какой проблемы? я замерла.
Тебе не нужно беспокоиться о деньгах, он увидел мое оскорбленное выражение лица. Что? Это не субъективное суждение
Мне есть о чем беспокоиться. Я работаю как проклятая ради того, что имею, как и Дрю.
Я и не отрицаю. Но мягко сказал Кори, подняв руки.
Если ты пытаешься намекнуть, что это меня не напрягает
Я ни на что не намекаю, пробормотал он. Многие люди работают как проклятые, и все равно они под «напряжением». Всегда есть что-то большее, вроде огромного мешка с камнями, который ты должен продолжать нести, несмотря ни на что. Не важно, устал ты или болен, или твой чертов грузовик сломался он приложил салфетку ко лбу. Прости. Я устал. Иногда я просто устаю.
Я изучающе посмотрела на Кори. На его переносицу вернулись тревожные морщинки, которые были там перед началом ограбления. Как бы меня ни задели его высказывания, глупо с моей стороны воспринимать их в штыки. В конце концов, Кори обычный мужчина, с которым мы только сегодня познакомились, несмотря на ощущение, что мы сидим в этой комнате уже тысячу лет.
«Я просто испытала стресс от сложившейся ситуации. Это заставляет нас всех объединиться. Для выживания».
Эй, я толкнула его локтем в плечо. Расскажи мне о Кэлли. Ты сказал, ей семь лет? Во втором классе?
Да.
Ей нравится школа?
Да. Она хорошо учится. Любит сочинять истории, он рассмеялся, все его тело расслабилось, лицо снова стало потрясающе красивым, когда он заговорил о своей дочери. Она написала одну историю о ребенке-супергерое, который летает и раздает еду бездомным. Вот такая суперсила: кормить бездомных.
У нее большое сердце, сказала я.
Да, это так, вымолвил он. А ты? Вы с женихом планируете детей?
Я снова поежилась. Я пыталась убедить себя в том, что это просто твердый пол.
Эм, нет. Не планируем. Мы пришли к выводу, что слишком заняты работой. Это было бы несправедливо. По отношению к ребенку.
Серьезно? он моргнул.
Да, серьезно. Прости, если обидела тебя этим.
Нет, я просто его лицо было непроницаемым. Ничего.
Ты тоже считаешь, что женщина является неполноценной, если у нее нет детей?
Нет, вовсе нет, Кори повернулся и посмотрел мне прямо в глаза. Есть дети или нет, это не делает женщину менее женственной или значимой, он подвинулся, склонив голову набок, как будто изучал меня. Но ты это удивило меня, вот и все. Я представил тебя матерью. Однажды, его ухмылка вернулась. Из меня вышел бы ужасный присяжный заседатель, да?
«Нет, ты бы прекрасно справился», проскользнула мысль.
Прости, что разозлилась на тебя, вздохнув, промолвила я.
Дважды.
Его кривая улыбка рассмешила меня, и я толкнула его локтем в плечо:
Дважды.
Ты определенно любишь спорить, да?
Это входит в мои должностные обязанности, сказала я. Если у меня все еще будет работа, когда я выйду отсюда.
В смысле?
Помнишь, я говорила, что суд присяжных рассматривает очень важное дело? Самое важное дело за всю мою карьеру?
Кори кивнул.
Они не изолированы. Без сомнения, они уже слышали о моей ситуации, и если адвокат защиты хоть немного хорош в своем деле, а я знаю, что он хорош, он попросит судью пересмотреть вердикт присяжных. Он будет утверждать, что присяжные, возможно, слишком сочувствуют мне и их решение продиктовано жалостью.
Ты думаешь, он поступил бы так?
Так поступила бы я.
Значит, если ты проиграешь это дело, или если вердикт присяжных будет пересмотрен, или что-то подобное, ты потеряешь свою работу?
Не совсем, я вздохнула. Это просто станет препятствием на пути к моему карьерному росту. Я надеюсь стать партнером в фирме, в которой работаю, и победа в этом судебном процессе мой козырь.
Ну, Кори нахмурил брови.
Я имею в виду, что мне пришлось бы начинать все с начала, практически с чистого листа, быстро проговорила я. У меня будет уйма работы, и мне придется оттеснять другие потенциальные иски, и
«И почему я оправдываюсь перед ним за свою работу?»
Тихий голос прошептал в ответ: «Потому что для Кори тяжелая работа означает выживание. Для тебя это заключение партнерства».
Я откашлялась.
Короче, у тебя будет много лишней работы, кивнул он. Тревожная морщинка снова появилась у него на лице.
А ты? спросила я. У тебя будут проблемы из-за отсутствия на работе? Если да, то у тебя есть неопровержимое алиби, я одарила его улыбкой, на которую он не ответил.
Да, и новый шрам в качестве доказательства, мрачно сказал он. Для подрядчика, на которого я работаю, все будет по-прежнему. Заставить его заплатить мне все равно что вырвать зуб, и это даже хотя бы за меньшее количество часов, чем я на самом деле отработал.
Он вздохнул и повертел в руках окровавленной тряпкой.
Главная проблема с моим домовладельцем. Он берет арендную плату только наличными или банковскими чеками. Стал жертвой недобросовестных жильцов. Поэтому я и пришел в этот банк. Мой босс тянул до последней чертовой минуты, чтобы заплатить мне, соответственно я сразу же попытался обналичить чек, чтобы оплатить аренду. Но из-за того, что я застрял здесь, я пропущу платеж. Я почти уверен, что меня выселят из квартиры к тому времени, как мы выберемся отсюда.
Твой домовладелец может так поступить? Даже зная ситуацию? потрясенно спросила я.
О да. Он такой. Но это еще не самое худшее.
Нет?
Он искоса взглянул на меня, словно решая, можно ли мне довериться.
Джорджия хочет переехать в Ситку, выдохнул он.
Ситка Аляска?
Та самая. Если у меня не будет достаточно хороших условий проживания для Кэлли, когда она приедет ко мне, судья, который занимается нашими делами по опеке, вероятно, позволит Джорджии переехать туда. У нее есть тетя в Ситке и соответственно дополнительная помощь в воспитании Кэлли.
Я так понимаю, ты туда не хочешь.
Это последнее, чего я хочу. Ни солнца, ни пляжа. Более того, там нет никаких строительных работ. Не то что в Лос-Анджелесе. И мой отец находится здесь в доме престарелых. У него болезнь Альцгеймера, и он уже мало что помнит, но я не хочу его бросать.
Но если Джорджия переедет на Аляску, ты тоже переедешь?
Конечно. Ради Кэлли, Кори печально улыбнулся. Так что да, группа монстров не могла выбрать худшего дня для своего дурацкого ограбления. Либо я выбрал не тот банк.
На мгновение я замерла, обдумывая его историю и чувствуя, как она проникает мне в душу. Несколько часов назад я была в шикарном ресторане с друзьями, которых я едва терпела, не считая Лайлы, обсуждала свой второй дом в Санта-Монике и ела салат за 28 долларов. Кори тем временем спешил в банк, чтобы заплатить арендную плату, пока его не выселили из квартиры, беспокоясь о потере опеки над своим ребенком.
Боже мой, сказала я спустя мгновение. Ты, должно быть, думаешь, что я монстр.
Что? Почему? он быстро поднял глаза.
Наверное, ты думаешь, что я избалованная, эгоистичная стерва.
Я не считаю тебя избалованной
Нет? я обвила колени руками. Нелепый бриллиант поцарапал ладонь. Мне хотелось швырнуть его через всю комнату. Я тут ною о своем суде
Эй, мягко сказал он. У всех есть проблемы, так ведь?
Я подняла на него глаза, и на несколько мгновений конференц-зал и другие заложники исчезли. Ни уродливое люминесцентное освещение, ни рана над глазом не могли испортить красоту Кори и нежность, с которой он смотрел на меня.
Я бы хотела начала я, и мне пришлось сглотнуть, прежде чем продолжить. Я бы хотела как-нибудь помочь тебе.
Ты уже помогла, он улыбнулся своей кривой, очаровательной улыбкой.
Боже, что это? Он был так близко, что я видела мелкие морщинки на его пухлых губах, и мне стало интересно, каково это прикоснуться к этим губам, почувствовать, как они накрывают мои, и забыть об этой страшной, ужасной ситуации на несколько драгоценных мгновений
Рой засопел во сне, и мы отпрянули друг от друга. Я оторвала взгляд от Кори и огляделась. Голова Роя склонилась к его груди, и он громко храпел. Остальные тоже спали или дремали, несмотря на постоянный яркий свет ламп.
Думаю, мне тоже нужно немного поспать, сказала я. У меня глаза слипаются.
«Или я просто не могу воздерживаться от неуместных мыслей о тебе».
Мне нужно было поспать, чтобы спастись от Кори, от его беспощадного, манящего присутствия. Мне нужно было установить некую дистанцию между нами, а это единственный способ, которым я могла воспользоваться в этом банке. Я вспомнила, что Кэрол говорила о его ране. Будь у него сотрясение мозга, сон мог бы быть для него опасным.
Тебе нужно какое-то время бодрствовать, сказала я ему. Приказ доктора Кэрол. Разбуди меня примерно через час, и мы поменяемся местами. Договорились?
Я хорошо себя чувствую.
И ты говоришь, что это я люблю спорить, я фыркнула.
Хорошо, рассмеялся он. Договорились, он указал на свое плечо, приглашая положить голову, если я захочу. Располагайся.
Я поколебалась. Вот только такой дистанции между нами мне сейчас и не хватает.
Спасибо, прошептала я и прижалась щекой к грубой джинсовой ткани его куртки. И несмотря на опасность, на пугающие обстоятельства, я заснула в считаные секунды.
Глава 8
Кори
Без часов, отсчитывающих минуты, или окна, показывающего, как ночь сменяется днем, время ползло медленно. Делать было совершенно нечего оставалось лишь слушать.
Издалека доносился шум вертолета, кружащего над банком. Ближе были слышны приглушенные шаги монстров, марширующих по коридорам, их низкие голоса, порой крики и ругань. Постоянно звонил телефон. Рядом со мной тихое похрапывание моих товарищей-заложников. И совсем близко дыхание Алекс, похожее на тихие вздохи. Пока она лежит у меня на плече, я лучше послушаю, как она дышит, чем буду спать.
В сотый раз за эту ночь я боролся с желанием обнять ее и прижать к своей груди. Плохая идея. Мне и так было достаточно сложно контролировать свои мысли. Не стоит мучить еще и тело.
Но боже, она прекрасна. Ее волосы были рыжего оттенка я никогда такого раньше не видел. По крайней мере, натурального. Темно-красный с золотым отливом. Если они были окрашены совсем недавно, а я готов поспорить, что это не так, то работа выполнена профессионалом. Я хотел бы увидеть их под летним солнцем, а не при свете этих уродливых люминесцентных ламп. Хотел бы высвободить их из этих чертовых шпилек, или что там она использовала, чтобы они крепко держались в прическе. Я хотел бы провести по ним пальцами, сжать их и приблизить ее лицо к своему, чтобы видеть, как ее рот приоткрывается, поцеловать ее так, как ее нудный жених, готов поспорить, никогда не целовал.
Мой пах напрягся, и я немедленно подавил подобные мысли. Глупо. Глупо и тщетно.
Я вздохнул.
С ума сойти, как быстро это произошло. Три секунды и меня уже физически влечет к ней. Это легко объяснить. Но как Алекс так быстро стала настолько важной для меня я не имел ни малейшего гребаного понятия.
В тот момент, взаперти, вдали от всех, кого я любил, у меня не было никого, кроме Алекс.
А у нее не было никого, кроме меня. По крайней мере, здесь. А то, что произойдет потом, не так важно. Мы выберемся отсюда, и жизнь вернется в нормальное русло. Она пойдет своей дорогой, а я своей. Эта мысль вызвала у меня боль глубоко в груди, но я попытался отогнать ее. Это было неизбежно, и я прекрасно понимал, что нет смысла тратить время на нытье по поводу того, что я не в силах изменить.
Алекс пошевелилась рядом со мной, и я наблюдал за тем, как она просыпается. Она зажмурилась от яркого света и вытянула шею, слегка поморщившись. Я ничего не говорил, просто наблюдал за ней и, благодаря моему внезапно разыгравшемуся воображению, задавался вопросом, каково было бы проснуться рядом с ней в постели, а не в этом проклятом банке. Она дернулась, окончательно проснувшись и пытаясь прийти в себя. Я наблюдал за тем, как недоумение на ее прелестном лице вмиг сменилось страхом, а затем паникой, словно она что-то потеряла. Она повернула голову, взглянув на меня, и тень облегченной улыбки коснулась ее губ, когда она обнаружила мое присутствие, что заставило мое глупое сердце бешено забиться.
Я думала, что все это был дурной сон, пробормотала она. Не считая тебя
Она, должно быть, поняла, что сказала. Алекс скорчила гримасу и шлепнула меня по руке.
Ты должен был разбудить меня.
Разве?
Мы же договорились.
Тебе надо было отдохнуть.
А если бы ты заснул, ты мог впасть в кому или что-то в этом роде. Или еще хуже.
Рана не настолько серьезная, и я в любом случае не уснул, хмурое выражение ее лица заставило меня улыбнуться. Но спасибо за заботу.
Алекс фыркнула, и я подумал, что она могла бы задать мне взбучку, но вместо этого она улыбнулась. Великолепная.
«Неплохое начало дня, учитывая обстоятельства».
Но, черт возьми, день тянулся мучительно медленно. Желания много разговаривать не было ни у кого. Еду нам не принесли. Все были измождены от пережитого испытания. Лица, искаженные от страха и голода. Воды, которую дала нам банда монстров, было достаточно, чтобы мы не умерли от жажды, но не более того. В ящике стола лежал блокнот, а в кармане рубашки у Роя была ручка. Мы играли в «Виселицу» и писали записки близким. Кэрол, Гил и Рой играли в «Угадайку». Алекс потянулась, коснувшись лбом коленей и обхватив ноги руками. Что-то вроде занятий йогой. Это были все упражнения, какие ей позволили выполнить ее классическая юбка и пиджак. Слава богу.
Когда день подошел к концу и наступила ночь насколько мы могли догадываться, Сильвия заплакала.
Как долго это еще будет продолжаться?
Хороший вопрос, сказал Рой, его бравада теперь поутихла. Почему копы ничего не предпринимают? Почему они штурмом не возьмут здание или не заплатят, чтобы вытащить нас?
Потому что плата за нас может создать опасный прецедент, сказал фармацевт Гил. Понимаете? Не ведя переговоры с террористами?
Значит, они просто позволят нам умереть с голоду? Рой фыркнул. Или будут ждать, пока всех нас перестреляют?
Успокойся, сказал я. От попыток выяснить, что они будут или не будут делать, легче не станет.
О, простите, вы, похоже, нашли занятие получше, чем гадать, выберетесь ли вы отсюда живым? Рой скрестил руки на своем большом животе. У меня есть дети, знаете ли? Жена. Работа.
У каждого из нас есть работа, дети и супруги, отрезала Кэрол.
У меня две маленькие девочки, сказала Сильвия. Она улыбнулась сквозь слезы. Я все время думаю о них. Увижу ли я их снова?
Таня придвинулась ближе к темноволосой женщине и обняла ее.