Так меня еще никто не называл, и я не нашла, что ответить.
А можно, я тебя еще приглашу? спросил он, подводя меня к столу.
Вместо меня ответил Макс:
Идите, Рома, идите, здесь не подают, потом изумленно протянул: «Надо же, как ты
нашего Рому зацепила!»
А он, что, неправильной ориентации?
Нет.
Тогда чему ты удивляешься?
Макс улыбнулся:
И правда, чему тут удивляться! Просто он такой увалень! А тут сам пригласил, да и дальше продолжает навязываться.
Такого внимания со стороны противоположного пола я еще никогда не удостаивалась. Говорят, у каждой девушки есть своя пора. Моя, похоже, наступила в двадцать пять лет. Хорошо, что не в семьдесят! Я вдруг представила себя старушкой с седыми буклями, вокруг которой толпятся разнокалиберные старички, и рассмеялась.
Женя, что с тобой? Макс подозрительно посмотрел на меня.
Он так опекал меня, что не дал приблизиться ко мне не только Роману, но и некоторым другим желающим. Взглянув на часы, я подскочила и понеслась в прихожую: «Я же на метро опоздаю!» Макс устремился за мной:
А ты что-нибудь слышала о такси?
Представь себе, я даже слышала, что там нужно платить. Знаешь, сколько пирожков я должна продать, чтобы себе это позволить?
Я довезу тебя до дома, пытался он остановить мои лихорадочные сборы.
Я с тобой в одну машину не сяду! отрезала я, натягивая пуховик.
Это еще почему? обиделся он.
Я видела, сколько ты выпил.
Он облегченно вздохнул:
Я тоже это видел, поэтому вызвал водителя.
Эксплуататор!
Подошла Танька. Мы с ней расцеловались, договорившись созвониться.
У меня есть новости, о которых сегодня не успела рассказать, заинтриговала я ее на
прощание.
Макс уже оделся, и мы вышли вместе.
Второй день подряд еду в шикарной новенькой машине, думала я, неуклюже
пристегивая ремень безопасности. Пробок на дороге не было, и мы быстро продвигались в нужном направлении.
Давай как-нибудь встретимся, предложил Макс.
Зачем?
Действительно, зачем? Какбымуж у меня был, во всяком случае он незримо еще
присутствовал в моей жизни, Какбыдруг Алик тоже, даже Васька Какбыприятель. Вакантных мест нет. Я все так и сказала Максу. Наверное, я не настоящая женщина. Коллекционировать поклонников и любоваться их страданиями мне совсем не нравится. Да и свободного времени на всех не наберешься. Мне нужно писать следующий рассказ, читать книги, заниматься на курсах, да еще работать.
Ты не права, не согласился со мной Макс. Одно вакантное место есть. Тебе нужен друг. Не Какбыдруг, а просто друг.
Простодруг, пробормотала я.
Сегодняшним вечером мое отношение к Максу переменилось кардинальным образом.
Раньше я ненавидела его, теперь же относилась к нему с симпатией. Более того, мне было легко и интересно с ним. Куда это может завести, один Бог знает. Когда мое сердце стало таким большим? Раньше в нем умещался только кто-нибудь один.
Я сказала, что сейчас во мне слишком много всякого сумбура, и я не готова к новым отношениям, даже дружеским. Нужно повременить.
Можно, я буду иногда позванивать?
Я согласилась, и мы обменялись номерами телефонов. В гости он не навязывался, что мне очень понравилось. Каждый раз, открывая дверь в свою квартиру, я надеялась увидеть там Генку. Но и в этот вечер чуда не произошло.
Следующим утром я побежала к киоску и купила три экземпляра «Криминального чтива» себе, Таньке и Алику, если он объявится. С волнением открыла газету и нашла свое творение. «Евгения Вульфова. Пристальный взгляд», прочитала я, не в силах оторваться от этих слов.
Я решила печататься под псевдонимом. Имя Евгении Томашевской может быть связано только с поэзией, а детективы пусть пишет кто-нибудь другой. Сначала я собиралась воспользоваться девичьей фамилией матери Ковалева, но мне показалось это слишком банальным. Вульфова в честь Ниро Вульфа другое дело.
Весь день я была, как на иголках. Взгляд то и дело устремлялся к сумке, из которой торчали газеты. Мне очень хотелось с кем-нибудь поделиться. Может быть, с Васькой? Он был сегодня хмурым и неразговорчивым.
Вася, что у тебя случилось?
Оказалось, что у него серьезно заболел сын, и нужно было срочно раздобыть денег. Он собирался временно свернуть торговлю и заняться ремонтом чьей-то квартиры. Приятель предложил такую халтуру. Я ему сочувствовала, но ничем помочь не могла. Сама еле сводила концы с концами. Тут я с удовольствием вспомнила о гонораре.
Когда появился Алик, я ему явно обрадовалась.
Как дела? вяло поинтересовался он. Ты обещала что-то рассказать.
Обязательно расскажу и даже более того. Давай куда-нибудь сходим. Я угощаю.
Он немного оживился:
Хорошо, сходим, только платить буду я.
Ладно, на месте разберемся. Ты сегодня на машине?
Да.
Жаль. Я собираюсь пить шампанское. Не хотелось бы делать это в одиночестве.
Алик быстро сориентировался и пошел пристраивать свой автомобиль на платную
стоянку. Когда он вернулся, я уже с нетерпением ждала его.
Сейчас мы с тобой пойдем в один ресторанчик. Он ничего особенного из себя не
представляет, а цены бешеные. Почему мы идем именно туда, я тебе потом скажу.
Алик внимательно посмотрел на меня и поинтересовался:
Женька, ты чего так сияешь? Помирилась со своим Какбымужем?
Нет, мое сияние связано с нашей поездкой на Галерную.
А что у тебя с Какбымужем? приставал он.
Мне разговоры о Генке изрядно надоели, и я решила внести ясность в этот вопрос.
Мой Какбымуж исчез. У меня нет оснований считать, что он меня бросил. Позволь в
подробности не вдаваться. Хотя все может быть. Но пока это не прояснилось, я продолжаю считать себя как бы замужем. Вдруг с ним что-то случилось?
Потом добавила, что больше не собираюсь с ним это обсуждать. Если его что-то не устраивает, пусть разворачивается и отправляется на все четыре стороны, а не тратит на меня время и деньги.
Он немного присмирел и прекратил расспросы. Тем временем мы подошли к ресторану «Фонтан».
Нам сюда, сказала я, указывая на яркую вывеску.
Видимо, Алик произвел на швейцара большее впечатление, чем Васька, и тот раскрыл
перед нами двери.
И что дама желает сегодня на ужин? обратился ко мне Алик.
Шампанское, мороженое и персик, выпалила я.
Ты не в мороженицу пришла, улыбнулся он. Выбирай закуски, горячее.
Полностью полагаюсь на тебя. Мне все равно. Только много не заказывай, я и так на
пирожках раздобрела.
Не сказал бы, заметил он.
Наконец, заказ был сделан, и я попросила открыть шампанское. Официант сделал это
быстро и профессионально. Я тем временем достала газету и, открыв ее на нужной странице, положила перед Аликом. Евгения Вульфова. Пристальный взгляд, прочитал он. Ну и что?
Евгения Вульфова это же я!
Когда ты сменила фамилию?
Да нет же, это псевдоним, разъясняла я ему, как умственно отсталому.
Потребовалось немало времени, чтобы до Алика дошло, что в газете опубликован мой
первый детективный рассказ.
Ну, Женька, с тобой не соскучишься! Я видел вывеску редакции «Криминального
чтива», но мне и в голову не пришло, что это может быть как-то связано с тобой!
Мне бы это тоже в голову не пришло пару недель назад, заметила я.
А как же стихи? недоумевал Алик.
Стихи пишет Евгения Томашевская, а это, как видишь, Евгения Вульфова. Пусть она
строчит детективные рассказы.
Понятно, у тебя раздвоение личности.
Типа того.
Я поведала ему историю написания рассказа. Он слушал, как завороженный.
Здорово! Дашь почитать?
Бери газету, она твоя. Я специально три экземпляра купила тебе, себе и Таньке.
Хочешь, автограф оставлю?
Он протянул мне ручку. Я расписалась, только потом сообразила, что у Евгении
Вульфовой должна быть другая подпись. Незаметно мы выпили целую бутылку шампанского.
Может, еще заказать? предложил Алик.
Нет, у меня уже и так башню сносит, отказалась я. Я, правда, редко пью, а тут
второй день подряд.
Алик заинтересовался:
А где ты вчера была? Я вечером приходил, а тебя уже и след простыл.
Я рассказала ему о праздновании полугодовщины Танькиной свадьбы. В это время и она объявилась:
Женька, выкладывай, что у тебя за новости!
Я уже заметно опьянела, но голос все-таки понизила:
Сегодня опубликовали мой первый детективный рассказ. Мы с Аликом сейчас в
ресторане, отмечаем это событие!
Танька ничего не понимала. В ее представлении мой образ был прочно связан с поэзией. Она выразила желание немедленно присоединиться к нам и интересовалась, где именно мы пируем.
Ты хочешь сюда приехать? специально переспросила я и посмотрела на Алика.
Он отрицательно покачал головой, да так сильно, что очки чуть не свалились.
Мы уже заканчиваем это мероприятие. Приезжай завтра вечером ко мне домой, я
подарю тебе экземпляр с автографом.
А тебя Макс вчера проводил? Как там у вас? Танька была верна себе.
Проводил, все нормально. Только ты, пожалуйста, на этот раз ничего не фантазируй.
В общем, до завтра.
Алик в упор смотрел на меня.
Кто тебя вчера провожал? строго спросил он.
Друг Андрея.
И?
Что, и? И ничего. Ты ведь меня тоже провожал. Ну, и?
И ничего, рассмеялся он.
Я еще раз ему напомнила, что пока я как бы замужем со всеми вытекающими отсюда
последствиями.
В это время через зал прошествовал уже знакомый мне мужчина в сопровождении швейцара и заинтересованно посмотрел на нас и стол с газетой. Я наступила Алику на ногу.
Смотри, это Нотариус! прошептала я.
Он и правда нотариус? так же шепотом поинтересовался Алик.
Я откуда знаю? Во всяком случае, образ Нотариуса я списывала с него.
На обратном пути Алик преподнес мне три желтые розы.
Это тебе в честь премьеры, без всяких намеков, заверил он и проводил до подъезда.
Я помахала ему рукой и скрылась за дверью. Меня переполняли разнообразные чувства: радость от первой публикации, удовлетворение от мужского внимания и тихая грусть об исчезнувшем Генке. Во мне проснулась Евгения Томашевская и, сев за стол, я вылила все свои переживания на бумагу. По-моему, получилось неплохо. Я не изменила своего мнения, даже перечитав написанное.
На следующий день мне было немного грустно. Васьки не было и с посещением туалета возникли определенные трудности. Выручал Нинкин Рафик. Он несколько раз оставлял свой пост на рынке и подменял меня.
По пути домой я заглянула в отделение милиции. Я уже несколько раз туда наведывалась, но дежурили незнакомые офицеры, а оплачивать услуги всему отделению у меня не было средств. Сегодня мне повезло. Дежурил знакомый милиционер.
Вы меня еще помните? робко поинтересовалась я.
Да разве ж вас забудешь, галантно отозвался служитель закона. Нет никаких
известий о вашем милом. Забудьте о нем и обратите внимание на кого-нибудь другого на меня, например.
Я не стала поддерживать игривый тон:
Среди неопознанных вы смотрели?
А как же, каждый день смотрю. Уже наизусть помню: тридцать лет, рост выше
среднего, крепкого телосложения, славянский тип лица.
Наверное, вид у меня стал совсем понурым, потому что он предложил: «Хотите, проверим подлинность его документов? Фамилия у него редкая». Действительно, фамилия у Генки была какая-то несуразная Островекин.
Нет, не надо, испугалась я.
В Генкином поведении было много подозрительного, но подставлять его милиции я не собиралась.
Вечером мы с Танькой отмечали мою премьеру. Я еще раз поведала историю своего превращения в автора детективных рассказов. Она запихнула газету с автографом к себе в сумку и пообещала сегодня же его прочитать, а завтра высказать свое мнение. В отличие от меня, она давно стала поклонницей детективного жанра. Потом я прочитала ей свои вчерашние стихи. У нее на глазах выступили слезы.
Женька, ты талант! воскликнула она.
Танька говорила искренне, но верить ей было нельзя. Любой, кто написал пару
рифмованных строчек, казался ей гением.
У меня было шампанское, Танька принесла испанское вино, но в меня не лезло ни вино, ни еда. Мы говорили обо всем сразу. Танька опять завела разговор о Максе.
Ты не смотри, что он не красавец, бабы по нему пачками сохнут, начала она
хвалебную речь.
Вот и пусть себе сохнут, а я пока мумифицироваться не собираюсь.
А он увлекся тобой, продолжала гнуть свое Танька.
Меня раздражала ее уверенность в чувствах других. Я попыталась вернуть ее в
реальность:
Он мной не увлекся, а заинтересовался. Конечно, такая экзотика! Торговка
пирожками пишет стихи и читает Бальмонта! Как тут не заинтересоваться?
Он и раньше о тебе спрашивал, буркнула Танька, когда о твоих стихах и
Бальмонте речи не было.
То было совсем другое.
Нас прервал телефонный звонок.
Евгения Александровна? Я уже догадалась, кто звонит, и насторожилась. Это
Наталья Васильевна, редактор «Криминального чтива». Нам за два дня позвонили более тридцати человек с просьбой напечатать продолжение «Пристального взгляда». Такой читательский интерес для нас редкость. Вы успеете ко вторнику написать продолжение?
Я опешила.
Слишком мало времени. Я же работаю, своего компьютера у меня нет, я сначала
пишу, потом печатаю в компьютерном клубе, мямлила я.
Наталья Васильевна отреагировала моментально:
Хорошо, приносите в рукописном виде, но тогда не во вторник, а в понедельник. В
общем, до понедельника!
Я возбужденно забегала по комнате, выкладывая новости подруге.
Здорово! радовалась Танька. Побегу домой читать твой шедевр.
Она вызвала такси и скрылась во мраке ночи. Я же бестолково занялась уборкой, по
ошибке засунув в холодильник грязную посуду. Какое продолжение? Я же не предусматривала никакого продолжения. Все и так ясно. Охранник убивает старика и погибает сам. Что еще? И тут меня осенило!
Немигающие Глаза никого не шантажировал. Он был слишком стар, немощен и всего боялся. Он видел, как убили девушку, и узнал в убийце охранника из ресторана. Но из страха он даже милиции ничего не сказал, хотя оперативники опрашивали всех жильцов. А о шантаже он и не помышлял. Шантажировал кто-то другой. Но кто?
Тут перед моими глазами встала подобострастная фигура швейцара. Конечно, это он! У него темное прошлое, но последние годы он живет вполне законопослушно. Он знает обо всем, что творится в ресторане. Провожая почетных гостей в отдельные кабинеты, он подслушивает обрывки разговоров, и в его голове складывается вполне ясная картина. Он понимает, что эти люди ворочают большими деньгами, но ему ничего не достается от их пирога. К нему все привыкли и особенно его не стесняются, а он продолжает собирать информацию, но пока не знает, как ей распорядиться.
И тут убивают девушку. Он видит фотографию в газете и сразу узнает ее. Она не раз появлялась здесь с Нотариусом. Он догадывается, что убил ее Охранник, но решает шантажировать не его, а Хозяина.
Я решила начать с того, что после убийства старика и Охранника Хозяин с Нотариусом радостно переводят дух. Шантажист и убийца погибли. Теперь все концы спрятаны в воду. Но радовались они недолго. Раздается звонок с требованием более крупной суммы, так как речь идет уже о двух убийствах. Голос тот же. Они понимают, что ошиблись в своих расчетах.
Я перевела дух, а потом моя фантазия галопом понеслась дальше. Мои герои вернулись из небытия и снова заговорили, стали совершать поступки, о которых минуту назад я и не подозревала. Моя рука не успевала за их действиями. Опомнилась я только под утро.
Так продолжалось несколько дней. Я быстро распродавала привезенные утром пирожки, но больше ничего не заказывала. Отвозила тележку Нинке и неслась домой. Мне даже некогда было съездить за гонораром. Я заплатила за курсы и за квартиру. Долгов не было, зато в кошельке осталось всего пятьдесят рублей. Готовить было некогда, а на пирожки я уже не могла смотреть, пила чай с сухарями, а когда желудок сводило от голода, варила овсяную кашу.