Я подумаю об этом. Но не сегодня. Теперь отвези меня домой и хоть ненадолго прекрати трахать мне мозг.
Ты босс, Гектор.
А ты моя голова, Фил, устало выдыхаю я.
Слева раздается раздраженное фырканье.
Ты полный идиот, если губишь себя из-за бабы. Хватит вести себя как пересушенная на солнце вагина. Бери заказ и займись делом! Кстати, на твой счет упала кругленькая сумма от некого ОДоннелла.
Кривая ухмылка растягивает мои губы.
Интересно
***
Остаток вечера я провожу в пустой квартире, старательно копаясь в своей голове в надежде выстроить хоть какую-то хронологию событий. Но, не выдержав монотонной боли и скачущих мыслей, снова тянусь за бутылкой. Сейчас я не готов думать, а тем более бороться с привычным искушением.
Глоток за глотком я погружаюсь в расслабленный кокон иллюзий. Но резкий стук в дверь выбивает меня из безмятежности.
Перевожу мутный взгляд на часы. Три часа ночи. Какого хрена?
С усилием тру ладонями глаза, чтобы хоть немного привести себя в чувство, и, дотянувшись до пульта, включаю на плазме видеонаблюдение. С минуту фокусируюсь на изображении и, опознав женский силуэт, с облегчением выдыхаю. Фил всегда чувствует, что мне нужно. Снимаю блокировку двери, прежде чем заставить изможденное тело подняться с дивана и принять подарочек от друга.
Глава 4
Мерф
Мой отец никогда не повышает голос, но его молчание страшнее крика. Поэтому, просидев минут десять под его пристальным взглядом, я не выдерживаю и первая нарушаю тишину, повисшую в машине.
Знаешь, меня всегда интересовало, почему ты так долго оттягивал момент моего замужества.
Во-первых, ты моя единственная дочь.
Ты хотел сказать, единственная наследница?
Он шумно вздыхает.
Мерф, в тебе есть стержень, и в твоих венах течет кровь ОДоннелл, это уже мощный магнит для мужчин. К тому же ты далеко не инфантильна и вдобавок единственная наследница семейной империи, что также делает тебя весьма опасной фигурой в криминальном мире Чикаго.
Получается, ты подразнил Готти вкусной морковкой в виде большей власти и ничего не дал. И тем самым спровоцировал войну?
Война между синдикатами была неизбежна. Даже если бы я отдал оссу Готти то, что он хотел, сразу.
Боссу Готти. А точнее его сыну, который после своего отца займет место во главе Чикагского синдиката.
Тянул время? с грустью в голосе произношу я, чувствуя, как мной овладевает усталость.
Нужно уметь использовать чужую силу.
Вот как? Я растягиваю губы в печальной ухмылке. Значит, ты использовал меня в качестве наживки?
Отец проводит ладонью по щетине, потом обхватывает рукоять трости с резной головой льва.
У женщин должно быть одно замечательное качество: уметь вовремя замолчать, Мерф. Так вот Нарочитая пауза. У тебя его нет.
Закатываю глаза.
Я не боюсь высказывать свое мнение.
Думаешь, это полезное качество для женщины в нашем мире?
Ты зря тратишь время, пап.
Перекрещиваю на груди руки и отворачиваюсь к окну.
Я очень тебя люблю, детка. Но сейчас не лучшие времена, и больше ты не должна покидать территорию поместья. Нам очень повезло, что все закончилось благополучно.
Благополучно? шиплю я от вспыхнувшего в груди раздражения, резко впиваясь взглядом в отца. А может, просто нужно нанять людей, которые умеют нормально выполнять работу телохранителя? Я не хочу жить в клетке! Я не жертва!
Он тяжело выдыхает, крепко сжимая морщинистыми пальцами львиную морду, и укоризненно качает головой.
Ты вся в мать. И я не осуждаю тебя, Мерф. Но у твоей матери, помимо дерзкого языка, был еще и острый ум.
И где она теперь? Я смотрю, ум ей не очень-то помог прожить долгую и счастливую жизнь!
Глаза отца вмиг ожесточаются, и я тут же прикусываю язык, заставляя себя заткнуться Но сразу продолжаю более спокойным тоном:
Прости Давай закроем тему.
Тогда, может, поговорим о человеке, который тебя спас?
От упоминания о моем спасителе сердце начинает биться быстрее. Я даже даю себе долгую секунду, чтобы обдумать ответ.
Мне кажется, он заслуживает благодарности. Он мог погибнуть, защищая меня
Можешь не переживать, его жизни ничего не угрожает. А вознаграждение я уже перевел на счет.
Что? шокировано выдыхаю, не в силах скрыть удивление.
Мистер ОДоннелл в своем репертуаре, двигается быстрее ветра. Но все же я бы хотела отблагодарить этого мужчину сама.
Он спас жизнь моей дочери. А я поступил как человек с чувством долга и чести.
Конечно Спасибо, натягиваю вынужденную улыбку. Знаешь, я еще задержусь, езжай без меня. Думаю, я должна лично его поблагодарить.
Думаешь? Отец прищуривается, как всегда, читая меня насквозь. Или хочешь?
Должна.
Он издает тихий смех.
Поблагодаришь в другой раз, дочка. Сейчас мы едем домой, тебе нужен отдых.
Отец пару раз стучит тростью по водительской перегородке, и машина двигается с места.
Спорить нет смысла. Я еще легко отделалась, зная его любовь к нравоучениям, поэтому без каких-либо препирательств откидываюсь на спинку сиденья и прикрываю глаза.
Черт, а вот и головная боль подъехала.
Действие обезболивающих препаратов подходит к концу внезапно и с космической скоростью, и теперь я начинаю чувствовать, как в животе закручивается невыносимо болезненный узел от нанесенных ранее ударов. Но постепенно все мои мысли занимает незнакомый мужчина, который пострадал от рук тех же ублюдков.
Тем же вечером я случайно узнаю о том, что он отказался от лечения и покинул больницу, а деньги, отправленные отцом на его счет, перечислены обратно в наш банк.
Прямо Робин Гуд двадцать первого века.
Желание отблагодарить моего спасителя лично становится еще сильнее и, подобно ненасытному голоду, толкает меня на безумство.
И я не сопротивляюсь, даже выясняю ем же вечером его адрес, подслушав пару разговоров возле двери в кабинет отца.
А спустя некоторое время, под покровом ночи, мне все же удается улизнуть от очередного телохранителя.
Они так часто меняются, что я совершенно не запоминаю их лиц и имен, зато меня охранники прозвали «черной меткой», и, человеку, получившему ее, даже устраивают проводы.
И все бы ничего, но приближение к вражеской территории заставляет сердцебиение предательски ускоряться. Нервное возбуждение набирает обороты. Я далеко за пределами ирландского переулка. И все же не жалею о своем решении, потому что именно сейчас ощущаю себя по-настоящему свободной. Живой. Пусть даже мне опять придется бежать от кровожадных псов Готти.
Черт я точно сумасшедшая. Но это часть моей жизни. Наверное, так и должно быть.
Плотнее запахнув полы длинного плаща, я вылезаю из такси и, не останавливаясь, следую по забитому в навигатор телефона адресу.
Жажда приключений всегда притягивала меня, но на этот раз есть и что-то другое. Кажется, все дело в незнакомце и его дерзости. Он отказал моему отцу. Моему отцу Матерь Божья, он либо безумец, либо самоубийца. И я даже не знаю, что из этого притягивает меня больше.
Глава 5
Мерф
Я стою перед фешенебельным небоскребом, смотря далеко вверх, и ощущаю первую дрожь волнения. Сладкого волнения. И оно пугает. Этот мужчина уже сделал то, что не удавалось никому до него: заставил меня чувствовать неуверенность.
Кошмар
Я толком его не знаю, а уже позволила занять слишком много места в мыслях.
Какого черта я делаю? выдыхаю я, качая головой, и, чтобы не передумать, шагаю вперед.
Пентхаус моего спасителя на самом последнем этаже, поэтому я сразу же следую к личному лифту, расположенному в отдельной нише с пальмами в огромных глянцевых горшках.
Нахожу на табло нужную фамилию и подрагивающими пальцами нажимаю на металлическую кнопку. Загорается.
Проклятье.
Сердце напоминает отбойный молоток. И я едва сдерживаюсь, чтобы не начать расхаживать взад-вперед или того хуже грызть ногти в нервном ожидании. А когда раздвигаются дверцы лифта, волнение окончательно кружит голову, и всю поездку напряжение в теле лишь нарастает, что мне совершенно чуждо. Потому что я не могу управлять им. Сейчас им управляют эмоции.
Приехав на нужный этаж, я напоследок бросаю оценивающий взгляд в зеркало, отмечая, что все следы минувшей ночи отлично скрыты плотным слоем макияжа. Мысленно одергиваю себя, потому что меня не должно волновать, в каком виде я предстану перед незнакомцем. Абсурд. Я знаю, что красивая, и даже синяки и ссадины не смогут этого испортить.
Минут пять переминаюсь с ноги на ногу перед дверью без номера. Разглядываю рисунок деревянного полотна, потолок с люстрами в стиле ар-деко, пол с мраморным рисунком. И с каждой новой секундой моя решительность угасает.
А что, если он не один? А я тут такая со своими благодарностями в три часа ночи. Хотя кольца у него на пальце не припомню. И что с того? Свободные отношения никто не отменял. К черту! Стучу по твердому дереву и отрезаю себе все пути бегства. Я не трусиха.
Зажмуриваюсь, мысленно подготавливая себя к тому, что увижу на пороге полуголую девушку в его белоснежной рубашке. Надеюсь, он не носит рубашки. Боже, я просто идиотка
Звук распахнувшейся двери заставляет открыть глаза и поднять их, чтобы увидеть того самого мужчину.
Мать моя женщина! Впечатляет. Полуголый, с развитой мускулатурой, он нависает надо мной, опершись одной рукой о косяк. На мгновение я задерживаю внимание на том месте, где пластырь скрывает шов, но, сообразив, что мой взгляд бессовестно следует по косым мышцам вниз, тут же обуздываю себя и меняю направление. Надеюсь, под тонной пудры не видно, как пылают мои щеки.
Он высок и широкоплеч, а растрепанные волосы похожи на темное золото. Вот только глаза красные, затравленные от боли сквозят ледяным холодом, и на красивых губах растягивается совершенно не сочетаемая с ними ядовитая усмешка.
Боже, если я не заговорю, то просто-напросто задохнусь от переизбытка эмоций.
Привет
Дальнейшие слова застревают в глотке, потому что он резко склоняется и подцепляет пальцами локон моих волос. Но в еще большее напряжение я прихожу, когда отчетливо улавливаю тяжелый запах алкоголя, шлейф мятных сигарет и чего-то еще, дурманящего, притягательного. Мужского. И с трудом подавляю желание зарыться носом в его шею и вдохнуть полной грудью. Матерь Божья И о чем я думаю? Соберись, Динь. Вот только очередное движение мужской руки обрывает мне дыхание.
Его пальцы грубо перемещаются от волос к подбородку, сдавливая до легкой боли. Внутри все сжимается от вихря острых эмоций, вызванных совершенно незнакомым человеком. Хоровод мыслей кружит голову, пока мужчина неспешно рассматривает мое лицо. А через мгновение возникает четкое ощущение, что он оценивает меня, как товар на рынке. Но по неизвестной мне причине я продолжаю покорно стоять на пороге логова этого зверя. Сейчас он выглядит именно так, особенно, когда его глаза опускаются до уровня моих губ и зажигаются всполохами огня.
Блядь! Мужчина опускает голову, теряя ко мне интерес. Философ издевается, ворчит он под нос и выпускает мое лицо из захвата, вынуждая кожу, где только что давили его пальцы, вспыхнуть колючим жаром.
Мне не следовало приходить сюда. Плохая идея. Очень плохая. Однако я не успеваю сделать и шагу прочь, как он требовательным рывком затаскивает меня внутрь, и я окончательно понимаю, что сделала ошибку. Мужчина срывает с моих плеч плащ и тут же лишает возможности двигаться, заключая дрожащее тело в медвежьи объятья. Глухой стон вырывается из моего горла, и сердце пропускает удар, потому что я чувствую грубые пальцы, обжигающие кожу даже сквозь плотный слой одежды. Вот они последствия редкого и скудного секса
И как ему удается находить то, что мне нужно?
Горячее дыхание касается затылка, а потом мужчина зарывается в копну волос носом, жадно втягивая в себя мой запах.
Самодовольный ублюдок!
Не в силах сказать что-либо, дергаюсь, но в ответ получаю короткий хриплый смешок.
М-м-м, тихо стонет он, что-то новенькое, постановочная?
Я всхлипываю, когда его рука забирается в штаны и без труда проскальзывает в трусики.
Твою ж мать!
Закусываю губы, позволяя электрической паутине, охватившей меня, ужалить каждое нервное окончание. Клитор предательски пульсирует и буквально взрывается от умелого прикосновения Господи! Эти чертовы пальцы точно знают, что делать с женской плотью. Судорожно выдыхаю. Тело выгибается, явно желая того же, что и мерзавец, но какое-то гребаное чудо помогает мне не потерять рассудок и вцепиться ногтями в его кисть.
И кое-кому не по нраву сопротивление.
Гортанный рык обжигает мое ухо:
Прости, малышка, я сегодня не настроен играть.
Он рывком вытаскивает свою руку, разворачивает меня и толкает в стену, выбивая из груди остатки кислорода. Настолько, что дышать становится сложно.
Подожди те Быстро хватаю ртом воздух, выставляя ладони вперед. Я Я пришла отблагодарить
Так и сделай это, только рот раскрывай уровнем ниже.
Мужские руки с силой надавливают мне на плечи, и я понимаю, чего он хочет. Из груди вырывается шокированный выдох.
Я мгновенно детонирую вспыхнувшим в крови раздражением.
Вот же подонок!
Не раздумывая, бью ему коленом прямо между ног, и от неожиданности такого маневра он со стоном буквально складывается пополам.
Проклятье, меня трясет от ярости!
С-с-сука-а, сдавленно хрипит он, ты совсем охренела? Ты что, первый раз, что ли, на вызове? Опытных шлюх у них не нашлось?
Я, конечно, не ждала, что он меня узнает и чаю предложит, но все же и такого тоже совсем не ожидала.
Мудак! шиплю я, судорожно проводя ладонями по волосам.
Этот мерзавец принял меня за шлюху? Охренеть можно! Но, стоит признать, чертовски красивый мерзавец! Однако данному факту я однозначно не позволю усложнить ситуацию.
Нервно веду плечами, будто сбрасывая с себя его прикосновения. И с трудом проталкиваю воздух в пересохшее горло, прежде чем выпаливаю, задыхаясь:
А теперь проясню пару моментов! Сглатываю. Я не знаю никакого Философа, это раз. Мой рот будет на том уровне, на котором я решу, это два. И три я не шлюха! едва не рычу на него.
Отвешиваю хлесткую пощечину в тот момент, когда он распрямляет плечи.
И, воспользовавшись секундной заминкой, поднимаю с пола плащ и вылетаю за дверь, чувствуя, как бешено колотится сердце.
К черту благодарности
Глава 6
Гектор
Заваливаюсь в кресло и сдавленно выпускаю воздух сквозь стиснутые зубы. Я слишком зол. Давненько мои яйца не получали такую убойную дозу от женской коленки. Острой женской коленки.
Не так я планировал использовать найденную под дверью куколку.
Провожу пальцами по губам, втягивая сладкий запах женской плоти. Вот же сучка! Сучка, у которой чертовски хорошо в трусиках. И, в подтверждение этих мыслей, член болезненно вжимается в ширинку.
Прости, приятель, сегодня о тебе некому позаботиться.
Беззвучно фыркаю себе под нос и растираю ладонью лицо, сбрасывая вновь нахлынувшее возбуждение.
Не шлюха. Конечно не шлюха. Только до меня это осознание доходит лишь сейчас, когда опоясывающая боль немного отрезвляет затуманенный рассудок, и я вспоминаю, где уже видел эти жгучие глаза.
Пульс беспрерывно громыхает в висках, пока я сопоставляю все факты. Блядь! Мне нужно остыть. Однако дико вращающиеся в голове винтики лишают меня этой возможности. И в конечном итоге все дерьмо складывается в единый пазл. Девушка, темный переулок, больница, деньги, перечисленные из банка семьи ОДоннелл Твою ж мать.