Когда замуж, Инка? - Кабалкин Аркадий Юрьевич 4 стр.

Пока Брайан треплется, я украдкой наблюдаю, как незнакомец продирается сквозь толпу. Кто-то случайно толкает меня в спину.

 Вот болван!  повышает голос Брайан.  Гляди, он разлил всю твою выпивку.

 Сейчас закажу тебе еще.  Джоанна лезет в свою сумочку.

 Брось, там почти ничего не оставалось.  Я озираюсь. Мой точеный чернокожий уже покинул бар, все кончилось, даже не начавшись.

 Сейчас моя очередь угощать,  напоминает Джоанна.

 Нет, благодарю. Я так много не пью.

Джоанну мой ответ развеселил.

 Да уж, то, чем ты занимаешься, не подходит под понятие «пить». А ты, Брайан? Хочешь повторить?

 Разве что за твой счет.

Джоанна подзывает бармена. Я ставлю пустой стакан на стойку и отвожу глаза.

Опять Инка проявила себя занудой. Не желаю в сотый раз объяснять, почему так мало пью.

Все просто: технически христианам не запрещено пить спиртное, даже Иисус превращал воду в вино, но Библия учит не пить допьяна. «Если не напиваться, то зачем переводить продукт?»  сказали бы мои друзья, понимающе переглядываясь. И снова мне пришлось бы распространяться о достоинствах трезвости и самоконтроля. Или спрятаться за авторитет Всевышнего, стремящегося спасти человечество от мук похмелья. Того и другого я стремлюсь избежать.

Джоанна уже готова заказать для нас очередной раунд.  Можно мне просто воды из-под крана?  говорю я ей. Нам приносят заказ, и она предлагает выпить не просто так, а за что-нибудь.

 За что, интересно?  спрашивает Брайан, пригубливая свой коктейль.  Только не за Новый год, он давно миновал.

 Может, за мое повышение?  предлагаю я.

 О-о, кто-то полон самоуверенности!  дразнит меня Брайан.

 Потому что я этого заслуживаю.  Я поднимаю свой стакан с водой.  Нет, серьезно. Я работаю в Godfrey уже восемь лет. Пора бы назначить меня вице-президентом.

 А что, ты заслужила,  соглашается Брайан.  Цель стать директором по маркетингу уже неактуальна?

 Ой, совсем забыла

 В общем, за Инку!  Джоанна поднимает свой стакан.  Чтобы уже завтра ты получила заслуженное повышение.

Мы чокаемся.

Этого не может быть

Вторник

Боже, нет!

Нет-нет-нет-нет-нет.

Не может этого быть!

Отказываюсь в это верить.

Я снова и снова перечитываю шапку письма. «Re: Прекращение трудовых отношений по причине сокращения штатов».

Я оказалась лишней! У меня ухает сердце, руки, держащие письмо, которое завотделом Луиза положила мне на стол, противно дрожат.

 Весьма сожалею,  говорит она своим привычным покровительственным тоном.  Но, как вам известно, сейчас в Godfrey & Jackson очень сложный период. Урезаются бюджеты, сокращений не избежать.

 Это какая-то бессмыслица!  У меня перехватывает дыхание.  А как же повышение? Я так старалась! Вы сами говорили

 Что тут скажешь?  Она пожимает плечами.  Такова жизнь. Понадобится рекомендательное письмо смело обращайтесь.

Спустя семь часов

Я сижу за своим бывшим столом. Где-то гудит пылесос. Я промокнула глаза в туалете и решила уехать домой, чтобы вернуться вечером и разобрать вещи при уборщицах, а не на виду у прежних коллег.

 Как самочувствие?  интересуется Джоанна, наблюдая, как я бросаю в оранжевый пакет шариковые ручки и прочий свой офисный скарб.

 Что за вопросы?  шепотом одергивает ее Брайан.  Придумала, что спросить!

 Хуже не бывает.  Я откидываюсь в кресле.  Такое ощущение, что со мной сыграли дурную шутку. Восемь лет гнешь на них спину и вот расплата!

Я в ускоренном режиме прокручиваю в памяти годы работы в Godfrey. Как засиживалась допоздна, приезжала ни свет ни заря, как унижалась, шла на жертвы и на компромиссы, как уставала, как проглатывала несправедливые упреки.

Если честно, я никогда не любила свою работу, заведующую, всю эту культуру напряженного труда, но при этом хорошо освоилась со своей ролью и была эффективна на своем месте. Я никогда не жаловалась на однообразие анализа, необходимого для правильного проведения сделок. Никогда не отмахивалась от просьб о помощи от младших членов команды. Первой прибегала, последней уползала и все равно оказалась слабым звеном в цепи.

В конечном итоге все мои усилия оказались напрасными.

 Хорошо хоть, что Брайана не уволили,  говорю я, пытаясь отыскать в этой кошмарной ситуации хоть что-то положительное. Он обнимает меня за плечи своими длинными ручищами и зарывается подбородком мне в волосы.

 Зачем они указали тебе на дверь? Не знаю, как выживу без тебя.  Он, конечно, переигрывает.  Знаешь, Инка, меня оставили только потому, что я недавний выпускник, дешевая рабсила. Не верю, что Мэри тоже выставили. Я чуть в обморок не упал, когда увидел письмо.

Да, сократили не только меня, но и кучу другого народу, включая Мэри, что сильно меня удивило. Ее год как повысили. Еще оказались не нужны Санджей и Бобби, Гейле и Тони. Последний даже не успел закончить стажировку.

 Как там с паблик-рилейшнз?  спрашивает Брайан, убирая руки. На моем кардигане остался запах его «Пако Рабанне».

 Понятия не имею.  Джоанна отправляет в ближайшую корзинку ком смятых бумажек для заметок.  Но можешь мне поверить, я тянуть не стану, быстро все разнюхаю. Прямо с этих выходных начинаю подыскивать себе другую работу.

Нервы у меня как натянутые канаты. Последний раз я искала работу, когда мне было двадцать с небольшим. И даже тогда я отдавала предпочтение вариантам для недавних выпускников, а не местам в компаниях. Теперь изволь обновлять резюме, прочесывать интернет, вылизывать свою страницу в LinkedIn, заново учиться поведению на собеседованиях и все такое прочее

Я мучительно глотаю. От всех этих мыслей мне становится тошно.

 Ты жива?  спрашивает Джоанна, кладя ладонь мне на спину.

Я мотаю головой, гоня ужасную мысль.

 Знаешь  Я тягостно вздыхаю.  Я только сейчас осознала, что стала безработной.

Мы надолго умолкаем. Мне больно сознавать свое новое положение, им, наверное, тоже больно за меня.

 Ты оглянуться не успеешь, как получишь новое место,  говорит Брайан, чтобы разрядить обстановку. Нам кивает проходящая мимо уборщица с ведром и тряпкой.  В твоем резюме банк Godfrey, а это крупный калибр и гарантия лакомых предложений.

 К тому же тебе не придется отрабатывать уведомительный срок,  вторит ему Джоанна.

 Ты больше не должна будешь иметь дело с Луизой этому можно даже позавидовать!  Брайан разводит руками.  Худшей начальницы не придумать при всем старании!

 Точно,  вяло отзываюсь я.  Но я все равно предпочла бы не терять работу.

Брайан выпячивает губы.

 Хочешь, чтобы я вернул все это добро обратно в ящик?  Он указывает на разноцветные бумажки для записок, которые я выгребла наружу.

 Нет!  отвечаю я с неожиданным для самой себя чувством.  В пакет их, в пакет!

Мы принимаемся разбирать мои бумаги. Я стараюсь не обращать внимания на наворачивающиеся слезы. В последний раз я вижу этот стол, сижу в этом кресле, смотрю в два этих монитора. Наверное, так чувствует себя жена, получившая после непоправимой ссоры с благоверным документы на развод. Нестерпимая несправедливость!

Мы молча заканчиваем уборку и плотно набиваем мусорную корзину ненужными бумагами. Я встаю и задвигаю кресло под стол. Джоанна и Брайан опускают голову.

 Прощай, Godfrey & Jackson,  шепчу я. На последнем слоге у меня срывается голос. Я намерена произнести прощальную речь, но меня отвлекает вибрация телефона. Я выхватываю его из кармана, смотрю на экран и чувствую в горле горечь.

Проклятье! Это матушка.

Очередная проблема. Черт меня дернул наплести ей о повышении

Куда бы я девалась без любимой тетушки?

Четверг

Я сижу в своем любимом кресле в кабинете тети Блессинг в ее таунхаусе в Поплар[7]. Здесь я всегда доверяю свои проблемы любимой тетушке в надежде на добрый совет и на помощь. Она умеет смотреть на вещи объективно. Тетя Блессинг мне как вторая мать. Она была рядом, когда умер папа: заплетала нам с Кеми косички, помогала с уроками, делала покупки. За долгие годы мы очень сблизились. С ней я даже откровеннее, чем с мамой. У мамы твердые установки, а тетя Блессинг умеет смотреть на вещи с неожиданной стороны: к примеру, она помогла мне с политическим лавированием на работе, не то что мама, просто сказавшая тогда: «Да вразумит тебя Господь!» Обычно я исполнена любви к своей тетушке обычно, но не сегодня.

 ТЕТЯ!  Я недоверчиво смотрю на нее. Уж не ослышалась ли я?  Как можно говорить про увольнение, что «нет худа без добра»? Ты забыла, как мы вместе составляли мое прошение о повышении?

Пока я расписывала ей свою беду, тетя Блессинг курила свою любимую электронную сигарету, выпуская мне в лицо густой цитрусовый дым. Теперь она ее, к счастью, отложила.

 Все я помню, Инка,  отвечает она мне с завидным спокойствием.  Брось, тебе же никогда не нравилась твоя работа! Сколько раз, сидя в этом самом кресле, ты жаловалась на заведующую, на офисную культуру, на стресс?

Я морщусь.

 Вот я свою работу обожаю.  В знак искренности тетя Блессинг прижимает руку к груди, заставляя меня скорчить гримасу.

 Ты другое дело. Ты прямо как Аннализ Китинг.

Она непонимающе хмурится.

 Это персонаж Виолы Дэвис в сериале «Как избежать наказания за убийство».

Она закатывает глаза.

 Не усложняй. Я просто говорю, что, может, пришла пора поискать другую работу. Восемь лет длинный срок. Тебя дважды обманывали с повышением. Дважды! Честное слово, Инка, я удивлена, что ты так долго продержалась.

Я ковыряю носком туфли ковер. У нас с ней не первый разговор такого рода. Но с какой стати мне хотеть расставаться с одним из престижнейших банков мира? Godfrey & Jackson все равно что Гугл в мире финансов.

 Надо двигаться вперед. Какие банки у тебя на примете? Oscar Larrson? Citi? Deutsche Bank?

Я виновато смотрю на тетю Блессинг.

 Понятно. Ты еще не начала искать.

 Меня только что уволили. Мне нужно несколько дней, чтобы прийти в себя.

Эти несколько дней я буду тупо смотреть телик, но в этом я ей не признаюсь.

Тетя Блессинг ставит меня на место суровым взглядом.

 Не трать время на жалость к себе и на скулеж. Что у тебя с финансами? Знаю, тебе выплатили выходное пособие, но на поиск новой работы может уйти не один месяц.

 У меня есть сбережения. И потом, в следующий выходной ко мне переедет Нана. Она поселится у меня во второй спальне и будет платить за проживание.

Кое-что я все-таки предприняла: вернувшись домой после разбора рабочего стола, позвонила Нане. Она сначала обрадовалась, а потом вспомнила, что должна мне посочувствовать.

 Если тебе понадобится помощь с подачей резюме или с деньгами обращайся.  Тетя Блессинг вскидывает брови.  Я серьезно, Инка. Обращайся в любое время.

 Спасибо!  говорю я с улыбкой.  Куда бы я девалась без любимой тетушки?

Она открывает нижний ящик стола и прячет туда свою электронную сигарету.

 Как приняла известие твоя матушка?

Я виновато смотрю на нее.

 Ты ей не сказала! Почему? Она твоя мать.

 Еще не было времени,  лгу я. Не было и не будет.

«Инка, как же ты теперь найдешь себе хуз-банда?  заноет она, тормозя после каждого слова.  Как ты его найдешь, если ты безработная?»

 Обязательно ей расскажи,  возвращает меня к реальности тетя Блессинг.  Я знаю, а она нет куда это годится?

 Расскажу,  отвечаю я, а сама думаю: «Нет уж, дудки! Даже Кеми не стану рассказывать, чтобы она не проболталась матери». К тому же я не сомневаюсь, что поиски новой работы не затянутся. Восьмилетний опыт что-то значит.

 Знаешь что?  Тетушка откидывается в своем кресле-качалке и сует палец в свои густые натуральные волосы, поднятые в узел на макушке.  Я тут вспомнила, как ты после выпуска из университета отправилась в Перу.

 Было дело,  отвечаю я, гадая, к чему это.

 Вернулась оттуда и говоришь: хочу мол, работать в благотворительности. Что, если сейчас у тебя появился шанс?

Я фыркаю а хотела засмеяться Тетя Блессинг смотрит на меня с укором.

 Что здесь смешного?

 Тетя, я давным-давно раздумала работать в благотворительности.

 Тогда ты не сомневалась в своем решении,  не отступает она.  Я тут подумала: не вернуться ли тебе к тогдашнему намерению? Давно не видела тебя такой пылкой, как тогда!

Я перевожу взгляд на стеклянный приз, поблескивающий на полке. От воспоминаний десятилетней давности у меня уже кружится голова. Наверное, тетя Блессинг заметила мое состояние, поэтому не нарушает молчания.

После выпуска меня не тянуло сразу приступать к работе. В средней школе я света белого не видела, так хотела изучать в Оксфорде экономику и менеджмент. В университете я и подавно не вылезала из библиотеки. Поэтому «пропущенный год» я решила, махнув рукой на мамино недовольство, провести за границей. Нас было пятеро, я и еще четыре британца: Кэти, Джоджо, Донован и Хейли. Мы трудились на международную благотворительную организацию «Акция 28». Чудесное было время! Мы снабжали бездомных в приютах едой и средствами гигиены и общались с ними на своем ломаном испанском. Мне особенно нравилось узнавать об их жизни и делать для них разные важные мелочи.

Вернувшись в Британию, я чуть было не отказалась поступать на работу в Godfrey, где для меня была зарезервирована позиция. Но мама ничего не хотела слышать.

«Ты с ума сошла?  взвилась она.  Зря, что ли, ты училась в Оксфорде? Чтобы клянчить деньги на улице, университет не нужен». (Увы, у нее было очень ограниченное представление о благотворительности.)

«Откуда ты возьмешь деньги на возврат кредита?  Так она отреагировала на мою попытку показать ей объявление о наборе в общенациональную организацию помощи бездомным Sanctuary.  Там тебе будут платить меньше гарантированного минимума. Ты готова ради этого отказаться от Godfrey? Хочешь всю жизнь жить с матерью?»

Ну я и пошла в Godfrey. Сказала себе, что отработаю там пять лет, отложу денег, получу ипотеку и уволюсь. Приобретенные навыки позволят мне найти хорошее место в благотворительном секторе, предпочтительно такое, на котором можно работать непосредственно с людьми. Я годами шла к поставленной цели. Даже целых три года работала по субботам в одном из приютов Sanctuary для бездомных. Неважно, дождь ли, солнце по субботам я там. Получила, слава богу, ипотеку и в 27 лет съехала от матери. А потом, сама не знаю почему, я заколебалась, стоит ли мне уходить. Я поднималась по банковской служебной лестнице и уже не хотела перечеркивать все, чего достигла. И честно говоря, мне было комфортно в частном секторе. Моей волонтерской деятельности пришел конец.

 Что ты знаешь о тех, с кем ездила в Перу?  прерывает мои мысли тетя Блессинг.  Чем они заняты? Тот, другой черный, кажется, отсюда? Поговори с ним про работу.

 Донован?..  Я пожимаю плечами.  Понятия не имею. После возвращения я потеряла со всеми ими контакт.  Странно, конечно, что за все эти десять лет я не сталкивалась ни с Донованом, ни с Хейли, хотя оба жители Южного Лондона. Насчет Донована я, правда, не жалею: он нравился мне меньше остальных.  Так или иначе, это в прошлом,  заключаю я, встречаясь с тетей глазами.  Мне лучше сосредоточиться на банковском секторе, там я как рыба в воде.

 Сосредоточься, раз тебе так лучше.  Тетя Блессинг пожимает плечами и трет пальцами набрякшие веки.  Что ж  Она встает.  Принимайся за поиск работы. Нечего гримасничать, действуй. Хочешь бери мой ноутбук.  Она что-то пишет на клочке бумаги.  Вот мой пароль. Вот это цифра 5, а не буква S, не перепутай.

Я плетусь к ее столу.

 Если я тебе понадоблюсь я буду в гостиной.

 Спасибо, тетя!

У меня уходит час на обновление своей странички в LinkedIn и на отправку резюме в пару рекрутинговых агентств. На этом у меня иссякают душевные силы (вернее, меня настигает приступ негативизма). Я захожу в соцсети и нахожу там странички двух друзей по Перу, Хейли и Джоджо. Оказывается, любоваться фотками с молодоженами и младенцами скучное занятие.

Озираясь, словно затеяла что-то противозаконное, я быстро печатаю в строке поиска «Феми Аджайе».

«Ностальгическое»  так озаглавлена самая свежая его запись. Я заранее морщу нос.

На фотографии ладонь Феми с шоколадкой Yorkie. Феми не любитель постить в интернете фотки, я знаю это не потому, что слежу за ним (честно не слежу!), а потому, что мне не приходят уведомления о его активности.