Извини и на этот раз.
А затем Денис внезапно с силой схватил ее за волосы и дернул голову девушки вниз.
Никогда не стоит забывать, что в конечном счете получив заслуженное «неудовлетворительно», студент примет самый болезненный удар именно от своей неоправдавшейся надежды.
Глава 3. Фарс
Денис буквально втащил Веронику в кабинет. Девушка не сумела даже вскрикнуть настолько были сильны ее негодование и гнев. Спутанные длинные черные волосы скрывают ее лицо, глаза смотрят в пол, плечи опущены именно в таком жалком и подавленном виде она предстала перед Роговым. Кроме того, выведя Веронику на середину просторного кабинета, Денис еще и метко вдарил ей под колени. Не готовая к новой подлости, девушка упала на ковер и оказалась в еще более унизительном положении. Возмущенная совершенно, крайне, в такой мере, что сложно себе даже представить, она уже хотела что-то прокричать, как вдруг на нее накатила волна чувств совершенно другого рода. Нечто вселяющее ужас будто коснулось ее сердца. Рука, все еще державшая девушку за волосы, ослабила хватку, и она смогла немного приподнять голову. Тогда Вероника и увидела его главу революционного движения Паксийской империи, человека, который путем восстаний, террористических актов, шантажа и пропаганды желал свергнуть затянувшиеся века самодержавия.
Лицо она узнала сразу его фото печатали во многих газетах и не было, совершенно точно не было ни одного паксийского помещика, не знакомого с ним. Можно даже предположить, что абсолютное большинство крестьян, кроме только, наверное, крепостных из самых далеких от столицы губерний, легко узнают это лицо, ведь Рогов, ни много ни мало, главный противник самого царя Николая IV. И все же, как это всегда оказывается, ни одна фотография не могла передать целиком натуру человека. Черно-белый снимок показал бы обычного мужчину тридцати трех лет с угрюмым, как будто острым взглядом, горизонтальной складкой на лбу, красноречиво говорящей о частой и напряженной работе ума, темными волосами и короткой бородой. Важная личность, угроза короне, но просто человек. Впечатление же от встречи с Роговым вживую нельзя описать словами «это просто человек». Видеть его видеть опасность; стоять с ощущением, что тебя вот-вот проткнут насквозь этим острым взглядом, придавят к полу какой-то угрюмой мыслью, которая, кажется, навечно застыла в чертах этого человека и которую ни за что не захочется узнать. Безотчетный, инстинктивный страх сковывает тело и сознание просто от нахождения рядом с ним. Это магия бесов. Людей с такой магией боятся, потому что в этом ее суть.
Рогов сидел за столом, целиком заваленным бумагами. Он никак не отреагировал ни на то, что открылась дверь, ни даже на то, что перед ним прямо на ковер не самым любезным образом бросили дворянку.
Борис Олегович Вероника Юрьевна Гордеева, произнес Денис таким свободным тоном, будто начинал случайную беседу со знакомым в парке. Он был одним из крайне немногочисленных людей, способных спокойно разговаривать в присутствии Рогова. Впрочем, это можно списать на особенности его весьма специфического восприятия мира, о чем обязательно вспомним, но позже.
А, Гордеева оставьте нас. И принесите печать в гостиную. Я позову, холодно и неторопливо произнес Рогов, поднимая свой тяжелый взгляд.
Денис тут же осторожно отпустил волосы Вероники и скрылся за дверью.
Вероника Юрьевна, прежде всего, приятно с вами познакомиться. Уверен, вы меня уже узнали, я Борис Олегович Рогов, уважительно, но все в той же леденящей кровь манере представился этот человек.
Приятно познакомиться? Что за фарс? Меня привели сюда и бросили к вашим ногам. Так начинается ваше «приятное знакомство»? Вероника решила, что даже если ее кровь и вправду заледенеет, она хотя бы попытается отстоять осколки своего только что треснувшего достоинства.
В ответ на эти слова, а может, и просто по внезапной прихоти, Рогов встал из-за стола. Он не шел быстро, не двигался медленно, но, даже просто обходя стол, сумел внушить еще большее желание как можно скорее покинуть этот кабинет. Спустя несколько мучительно долгих секунд этот человек оказался пред Вероникой. Она так и не сумела встать с колен, как ни умоляла себя.
Вы, Вероника Юрьевна, сильно ошибаетесь, считая, что находитесь в подходящем положении, чтобы задавать такие пустые вопросы. В данный момент я ваш благодетель. По моей воле ваша голова может упасть влево или покатиться вправо. И моя же прихоть может сохранить вам жизнь. Граф Юрий Макарович был вашим отцом одно это уже достаточно веская причина закончить все здесь и сейчас. Дворяне любят говорить о положении, так что не забывайте и вы о своем.
Что бы ни думала Вероника, теперь она при всем желании не могла выдавить из себя ни единого слова.
Хорошо. Вы, кажется, поняли. Не будем терять времени, голос Рогова глухим басом раздавался по кабинету. Наш век век принятия самых отвратительных реформ в истории империи. Ваш отец был приближенным нынешнего императора, одним из его немногочисленных тайных советников. Его причастность к этому беспределу очевидна. И все же вы не ваш отец, не правда ли? Так мне сказал Денис Матвеевич, и я решил ему поверить. В такой ситуации у меня нашелся лишь один выход Вероника Юрьевна Гордеева должна погибнуть, сгореть в усадьбе вместе с отцом, за все время его ровный, подавляющий тон ни разу не изменил своего ритма, но на этой фразе он, этот гад, намеренно сделал длинную паузу. А вы станете девушкой без рода и имени новым человеком у меня на службе.
Где он? хрипло выдавила из себя Вероника.
Какое-то едва уловимое хищное выражение мелькнуло на лице Рогова. В этот момент она могла явственно почувствовать, как холодный и липкий пот проступает у нее на шее.
Денис, прошу, проводите ее в гостиную.
Это было сказано достаточно громко, чтобы молодой человек услышал из соседней комнаты и вскоре появился перед Вероникой. Его невозмутимый взгляд был таким же, как прежде. Протянув руку, Денис помог ей подняться.
Откровенно говоря, девушка не желала идти в гостиную. Было очевидно, что ничего хорошего она там не увидит. Страх накатывал волнами, и когда он хоть немного отступал, она понимала следующая волна будет только сильнее. Прямо сейчас Вероника боялась быть оглушенной новой волной.
Она увидела все сразу. В тот самый момент, когда переступила порог той самой комнаты, дверь в которую не так давно Денис закрыл перед ней. На красивом бежевом ковре с узором из цветов и листьев красовалось большое темное бордово-коричневое пятно засохшей крови. Где-то ближе к краю, словно небрежно брошенное, лежало чье-то тело. Оно было лишено головы, и кто угодно мог увидеть обрубленный кусок плоти срез на шее, из которого уже не стекала кровь, но который все же мог вызвать тошноту одним лишь своим видом. Голова лежала на боку в некотором отдалении от тела, почти что ровно посередине темного пятна. Мерзкий до отвращения запах завершал жуткую картину смерти.
Девушка уже второй раз за день оказалась на коленях. Только сейчас она нисколько не обратила на это внимания. Очень медленно, не в силах сдержать дрожь в теле, она подползла к отвернутой голове. Неужели это та самая особа, что так носилась со своим дворянским достоинством, сейчас ползла по ковру, словно последняя нищенка перед вратами какой-нибудь убогой церквушки. Ее дрожащая рука повернула измазанную в крови голову. Сомнений больше не оставалось перед ней было тело ее отца. На его лице застыло какое-то кривое выражение ужаса, которого она никогда не встречала у того прежде, а сухие глаза смотрели расфокусированным взглядом куда-то в пустоту, но Вероника без сомнений узнала в этих искаженных чертах Юрия Гордеева.
Она не могла вынести этого мертвого взгляда, и поэтому тут же, словно ошпарившись кипятком, отвернула лицо от себя. Девушка не кричала и не плакала. Только частое поверхностное дыхание и широко раскрытые невидящие глаза говорили о ее состоянии. То был парализовавший все тело шок.
***
Вероника любила своего отца. Это не было настолько же нежным и трепетным чувством, что она испытывала к давно погибшей матери, но она все равно считала это любовью. Отец был строг, он много ожидал от дочери и во многом ее ограничивал. Им на Веронику было возложено тяжелое бремя, которое она была вынуждена нести на своих плечах с достоинством. Ей даже пришлось скрывать страсть всей своей жизни в угоду отцовским желаниям. Да, временами он был невыносим, и Вероника редко всей душой соглашалась с ним. Его фанатичная дворянская гордость, честолюбие и Несмотря на все это, кто кроме него мог считаться ее семьей? Она не могла ненавидеть его, это противоречило бы тем принципам, которые с таким старанием и любовью были заложены еще при жизни матушки. «Люби семью, чти знания, не страшись перемен», девушка помнила ее слова. Что-то настолько важное нельзя было отбросить из-за банальных расхождений во взглядах.
Поэтому Вероника стояла на его стороне, верила его словам и старалась с высоко поднятой головой нести это замысловатое «Гордеевское достоинство». Так долго, сколько могла.
«И что прикажете делать сейчас? Продолжать отстаивать честь семьи, отказать Рогову и встретить такой же конец? Лишиться головы на этом же ковре, с такой же отвратительной гримасой?».
Отец Вероники был прав, гордость стоит дорого. В конечном счете, сколько бы он ее не учил, она не сможет заплатить эту цену.
На самом деле тот факт, что Вероника согласилась приехать в поместье революционеров, уже можно было назвать отказом от своего достоинства. Это было откровенное и ничем не прикрытое предательство семьи, а девушка все наивно полагала, что каким-то мистическим образом сумеет сохранить свою гордость.
Я был крайне великодушен и не только лично объяснил ваше положение, но и позволил проститься с отцом. Думаю, самое время закончить начатое.
Где-то позади раздался голос Рогова. Рядом с ним стоял Денис и держал в руках предмет, выглядевший как кочерга странной формы. Вероятно, это и была та самая печать.
Вы должны представлять, как сложно в наше время довериться кому-то на слово. Вот и выходит, что я вынужден идти на такие болезненные меры. Денис сейчас поставит вам клеймо, но не огорчайтесь. Это лишь символ того, что Гордеевых больше нет. А также маленькая предосторожность на случай внезапного предательства.
Девушка инстинктивно отпрянула. Впрочем, бежать она не собиралась. Казалось, всякая способность к сопротивлению покинула ее. Денис медленно приближался с печатью в руках. Ее конец был явно раскален, и Вероника могла почувствовать бешеный жар даже на некотором расстоянии. Она узнала символ, что был на этом конце. Им всего десять лет назад клеймили предателей царской короны вместе с их семьями. «Капкан предателя» это клеймо означало полную потерю чести и подчинение. Его уже не использовали, так как теперь провинившееся семейство предателей ждала бы смертная казнь, а в таком случае дополнительные меры как-то излишни. И все же значение этого символа было известно каждому жителю Паксийской империи.
Когда Денис взял ее руку, Вероника потерянно посмотрела в его глаза. Намеренно или нет, но он не ответил ей встречным взглядом. Молодой человек закатал правый рукав платья девушки и повернул ее руку ладонью вверх. Следующее его движение было очень быстрым и резким: Денис прижал раскаленный конец «печати» к бледной коже Вероники точно посередине предплечья. Она вскрикнула. Боль была сильной. Девушка почувствовала мерзкий запах подпаленной кожи и шипение собственной плоти. Вероника дернулась и завертелась, она хотела отнять руку как можно скорее. Всеми силами сдерживаемые слезы полились именно в тот момент. Денис держал печать всего несколько секунд, но даже этого хватило, чтобы оставить явный и четкий «капкан предателя».
Но самым обидным, самым тяжелым и постыдным было не это клеймо. Слезы, что крупными каплями стекали по ее лицу, были той самой чертой, означавшей окончательное уничтожение гордости. Это был символ ее сломленной воли.
Она никому не хотела показывать своих слез, и поэтому черная, тупая и тихая ярость вдруг начала подниматься в ее душе. Вероника подняла взгляд на Рогова. Он тоже пристально наблюдал за ней.
Как же хотелось плюнуть ему в лицо, выколоть эти мерзкие глаза, а затем втоптать их в грязь. И все же Вероника ничего не могла поделать. Только упереть свой полный немого гнева взгляд в его высокую фигуру.
Рогов, в свою очередь, тоже видел кое-что в ее взгляде. В том море бессилия, которое застилало глаза девушки, плавал крошечный островок непокорности. Впрочем, возможно, он увидел не только это, а может быть, не разглядел даже этого.
Что ж, надеюсь на плодотворное сотрудничество в будущем, он развернулся и направился обратно в свой кабинет. Поздравляю с вступлением во Второй Тайный Отряд.
Глава 4. Не изменяясь
После ухода Рогова Вероника некоторое время продолжала сидеть, уставившись в дверной проем. До тех пор, пока не услышала, как рядом присвистнул Денис.
Н-да-а, я уже упоминал, что он своеобразный человек? Ты уж прости его злобную натуру. В любом случае, все закончилось даже не так плохо, как могло бы. Честно говоря, я и сам был не до конца убежден в его благосклонности. Но то, что ты попала в наш Отряд Уверен, без кое-чьей помощи не обошлось. И я сейчас не про себя, кстати. Ну и ладно, может, по-другому и не вышло бы. Пойдем-ка к экипажу.
За время, пока он так непринужденно убалтывал девушку, Лихачев помог ей подняться и, придерживая ее за плечи, повел к выходу из поместья. Вероника слабо реагировала на его слова и, вероятнее всего, пропустила большую их часть мимо ушей. Для нее в тот момент окружающая действительность больше походила на густой и мутный кисель. Даже оказавшись в карете, девушка едва ли это осознала.
Тимофей Ильич, достаньте аптечку. Видите, у нее рука. Справитесь? Отлично. И на чай будет, и на выпить, обижаете! А я пока сбегаю на минутку.
Денис быстро переговорил с кучером и легкой, быстрой походкой направился обратно в поместье. Он стремительно поднялся по лестнице и, завернув налево, вышел в коридор. Там он чуть задержался, рассматривая двери. Ручка одной из них оказалась блестяще-чистой, словно ее только что вытерли, в то время как на других был заметен тонкий слой пыли. Именно в эту дверь он уверенно зашел спустя мгновение.
Помещение оказалось маленькой библиотекой. Внутри, между стеллажами, в небольшом креслице сидел мужчина, одетый в военный мундир. Рядом, на тумбочке, лежала убранная в ножны шашка. По запачканной тряпке, валявшейся неподалеку, можно было без труда догадаться, что ее недавно вычистили.
Как только дверь в библиотеку открылась, на лице этого человека появилась улыбка. Очевидно, он сразу узнал входящего:
Денис, зашел-таки! произнес он громко и, резко поднявшись, поприветствовал молодого человека крепким рукопожатием.
Командир, а как же! Вы с нами не поедете? бодро отозвался Денис.
Мне еще с этим делом закончить. Но не радуйся слишком сильно, я приеду в Феевку немногим позже вас.
Никак нет, никакой радости, только искреннее счастье! И, пожалуйста, не приезжайте.
Ах ты, мужчина занес руку и ударил Дениса точно по затылку. Однако удар вышел совсем легкий и несерьезный, так что тот лишь посмеялся.