Обернувшись человеком, он присел у края ямы.
Доброй ночи. Чем обязаны?
Якоб оказался красноречивее. Воткнул палку в землю и присвистнул:
Ба-а, Юрген. Я думал, мы с тобой ищем чародеев. А тут чародейки.
Юрген попросил палочника отойти, и тот, недовольно скрипя, приподнял руки. Девушки тут же вскочили. Якоб приблизил череп к яме, чтобы они с Юргеном могли хорошенько их рассмотреть.
Первая девушка была крепкой и статной, ростом с Якоба. Черты лица её были хищными, птичьими хотя, подумал Юрген, это неуместное сравнение; госпожа Кажимера принимала в свой двор только девушек, превращающихся в птиц. Йовар считал это самодурством ни один колдун не может предсказать или изменить свою оборотничью форму, так зачем обращать на неё внимание?.. Первая чародейка особенно напоминала птицу. Нос у неё был крупный и горбатый, слишком широкий для её узкого лица но при этом она показалась Юргену красавицей. Желтоглазая, с длинной золотой косой, она была одета в коричневый кафтан с золотым шитьём и тёмные порты. Лет ей было, может быть, как Хранко двадцать пять. Её спутнице около двадцати.
Юрген глянул на вторую чародейку и тотчас отвернулся, будто обжёгся.
Он знал многих красивых девушек, но эта чародейка была красива особенно смущающей, роковой красотой, от которой перехватывало дыхание. Её тёмно-каштановые, почти чёрные волосы змеились косами, в которых Юрген разглядел вплетённые золотые колокольчики. По слухам, чародейки Звенящего двора всегда носили с собой бренчащие вещицы так им было легче подстроиться под ритм чужих мыслей.
Чёрные брови девушки изгибались ровными дугами. Глаза её были бездонно-карими, губы маленькими и багряными, точно раскрашенными вишнёвым соком. До чего она, должно быть, опасна, подумал Юрген и нахмурился. Куда опаснее, чем её напарница, одетая подобно воительнице, в то время как эта чародейка носила укороченный кафтан и длинную юбку. Юргена не обманывали ни её привлекательность, ни молодость.
Да что говорить с обеими нужно держать ухо востро.
Первая чародейка вытерла грязь со щеки.
Меня зовут Уршула, сказала она так спокойно, словно мгновение назад не была придавлена лесным чудищем. А это панна Аделяйда.
Ляйда. Голос второй девушки был насмешливым, бархатным. Для вас, мальчики, просто панна Ляйда.
Ещё бы. По ней сразу было видно, что она с юга Вольных господарств, где в знатных родах не было господ и госпож, только паны и пани.
Рот Уршулы слегка дёрнулся.
Мы чародейки Звенящего двора, продолжила она ровно. И мы здесь, чтобы передать вашему мастеру весть от нашей госпожи.
А почему вы приехали к нашему мастеру ночью, как воры? полюбопытствовал Якоб. Да ещё принялись колдовать в его землях.
Мы путешествуем на волшебных конях, и нам сложно рассчитать их шаг. Уршула подняла взгляд на Якоба. Простите за ночное вторжение. Это случайность.
В тоне ни тени угодничества или неловкости.
Эта случайность могла вам дорого обойтись. Юрген подал Уршуле руку. Якоб последовал его примеру и помог панне Ляйде выбраться из ямы. Наш мастер не жалует гостей, хозяйничающих в его землях.
Панна Ляйда усмехнулась.
Я слышала, ваш мастер в целом гостей не жалует.
Юрген притворился, что не услышал. Он представил себя и Якоба, после чего сказал, что отведут чародеек в терем но лучше бы им отправиться в своих оборотничьих телах, а не на спинах волшебных коней.
Мы их не украдём, не бойтесь.
Уршула глянула на него с сомнением, но процедила:
Я не боюсь.
Юрген нарочно замешкался, когда все превращались: ему захотелось посмотреть, через что будут перекидываться ученицы госпожи Кажимеры. Ольжана часто перебрасывалась через свой платок, но Юрген не увидел у Уршулы и Ляйды ничего, что могло бы сойти за границу при превращении. Оказалось, это им и не нужно: они перевернулись через собственные длинные косы. Уршула в орлицу, Ляйда в ласточку.
Тогда Юрген убедился: госпожа Кажимера послала к ним не простых учениц. Она отправила лучших. Сильнейшие из чародеев не могли перебрасываться через часть себя, одна лишь госпожа Кажимера славилась умением перекидываться через свой волос. Значит, и учениц она учила тому же.
Когда они добрались до терема, уже рассвело. Небо было серо-розовым, хмурым Юрген любил разную погоду, но внезапно и ему стало так неуютно, что захотелось поскорее укрыться в домашнем тепле. Якоб повесил у ворот потухший череп чародейки глядели на него без особого удивления, точно всегда знали, что у Йовара на дворе полным-полно человеческих останков. Да и что им кости, если они знали куда более жестокие чары?
Некогда госпожа Кажимера уговорила Драга Ложу пленить Йовара в его же владениях. Йовар редко рассказывал ученикам о госпоже Кажимере, но если уж и рассказывал, то злился: не ведьме, перекраивающий чужой разум, упрекать его в изуверстве.
На заборе сидел ворон и смотрел на чародеев умным чёрным глазом. Один из колов пустовал без черепа значит, Хранко ещё не вернулся. Юрген положил руку на крыло птицы, передавая весть: «Нашли. Возвращайся». Много лет назад Хранко научил их связываться с ним через воронов. Всех их: Бойю, Ольжану, Якоба, Чарну Чтобы они, где бы ни находились, всегда смогли рассказать о себе Дикому двору.
Юрген почувствовал на себе долгий взгляд панны Ляйды. Полуобернулся, удивлённо приподнял брови.
Она рассматривала его не таясь.
Ах, Урыська, мурлыкнула она. Какая же красота пропадает в этой чаще.
Якоб подавился смешком, но Юрген снова сделал вид на этот раз с раздражением, что не услышал.
Уршула закатила глаза.
Идём быстрее, велела она Ляйде. Ваш мастер не дома?
Нет, конечно. Юрген отправил ворона в небо. Он не стал бы отсиживаться, когда по его лесу слоняются чужаки. Скоро вернётся.
Чародейки разглядывали их двор и терем, примечая детали, и Юргену стало тошно от этого хотелось, чтобы они поскорее убрались к госпоже Кажимере. Да и зачем они пожаловали? Какое у Кажимеры дело к Йовару, если они друг друга на дух не переносят?..
В большой трапезной они встретили Бойю и Чарну. Чарна настороженно взирала на всех из угла, а Бойя, коротко расспросив о случившемся, дёрнула бровью и протянула:
Ой-й, девочки, полуночные гостьи. Ну что же, присаживайтесь. У нас здесь, конечно, не стоегостские хоромы, но куда деваться.
Вид у неё был донельзя ядовитый даже панна Ляйда ничего не сказала. Только молча устроилась на скамье, но не на той, где села Уршула.
Бойя положила локоть на столешницу и подпёрла щёку ладонью.
Как поживает моя подруженька Ольжана? спросила она. Вы её там не обижаете?
Юрген не сумел растолковать выражение лица Уршулы, но оно ему не понравилось. Панна Ляйда недобро усмехнулась.
А ты не знаешь, кумушка? Она потянулась. Твой мастер не рассказал тебе об этом?
Ляйда. Уршула сжала губы. Замолчи.
Игривый настрой Бойи как ветром сдуло.
Тоска засвербела в груди Юргена. Только бы дождаться Йовара при нём можно расспросить то, что ученицы Кажимеры не расскажут сами. Только бы дождаться
Первым появился Хранко. Скользнул в трапезную чёрной тенью и замер рядом с Бойей. Юргену показалось, что все ученики Йовара разом стали тише и незаметнее шишимор не до них сейчас было. Грохнула входная дверь. Раздались громоподобные шаги.
Лицо Уршулы не выдавало ни единого чувства, но пальцы тревожно сплелись в замок, звякнул браслет на тонком запястье. Ляйда сидела более раскованно не по струнке, как её спутница, а опёршись на ладонь. Но перед появлением Йовара подобралась и выпрямилась.
Йовар вошёл и окинул обеих тяжёлым взглядом.
Кто такие? проговорил сквозь зубы.
Чародейки поднялись. Уршула рассказала, из какого они двора и что их сюда привело, но Йовар, казалось, едва слушал. Одним резким движением он выдвинул скамью и сел напротив девушек.
А ваша госпожа, бросил он с отвращением, не предупреждала, чтобы не смели колдовать в моём лесу?
Уршула начала говорить про волшебных коней, но Йовар со злостью ухнул кулаком по скамье.
Про своих коней, плюнул, будешь заливать кому-то другому. Думаешь, я колдовство волшебных тварей от человеческого не отличу? Что вы делали?
Уршула помедлила, выровняла дыхание. Затем призналась когда кони вынесли их ночью в Чернолесье, они с панной Ляйдой зажгли чародейский огонь, чтобы осветить себе путь, и, мол, господин хозяин, они не использовали своё колдовство против стражей его леса или
Совсем берегов не видите? Йовар упёрся рукой в колено и подался вперёд. Не первый год под Кажимерой ходите, но не понимаете, чем это чревато?
Уршула слегка сузила глаза.
Есть закон о гостеприимстве, проговорила она. Ученик одного чародея Драга Ложи может прийти ко двору другого в любое время дня и ночи, зная, что его не тронут.
Не говори мне об этих законах, процедил Йовар. Я знаю их не хуже твоей госпожи. Нигде не сказано, что ученик одного чародея Драга Ложи смеет колдовать во владениях другого, понимая, в чьих землях находится.
Уршула помолчала и плавно поклонилась.
Извини нас, сказала она. Всё, что мы делали, было не со зла.
Йовар хмыкнул.
Ладно, бросил наконец. Что у тебя?
Уршула шагнула вперёд. Панна Ляйда, сцепив за спиной маленькие руки, легонько закачалась с пятки на носок.
В Стоегосте, начала Уршула, взвешивая каждое слово, появилось чудовище. Оно задрало нескольких стражников и горожан, напало на крестьянский обоз, и неизвестно, скольких людей убило после этого.
Печально, проворчал Йовар. Но мне-то какое дело?
То, что сейчас называют Сущностью из Стоегоста, раньше было Беривоем, одним из господаревых дружинников. Тебе незнакомо это имя, мастер?
Я не твой мастер, ответил он, кривясь. Нет, я никогда о таком не слышал.
Что ж протянула Уршула. Сущность из Стоегоста бросается на разных людей, но самую лютую ненависть испытывает к одной из учениц моей госпожи. Такую лютую, что пустилась за ней в бега.
Она внимательно смотрела на Йовара, будто пыталась что-то прочитать по его лицу. Но Йовар только фыркнул:
Мне нет дела до того, что происходит с ученицами твоей госпожи.
Панна Ляйда издала короткий звук то ли смешок, то ли кашель.
Но раньше она была твоей ученицей, господин, произнесла она медово, с легчайшим оттенком улыбки. До неё тебе тоже нет дела?
И скользнула вперёд, к Уршуле.
Юрген похолодел. Он встретился взглядом с такой же непонимающей Бойей.
На лицо Йовара легла тень.
Ольжана, верно? Ляйда спросила это будто у всех одновременно. В этом, конечно, есть её вина, но теперь она главная цель чудовища. Хотя мы все понимаем
Ляйда зашагала из стороны в сторону.
Кто бы ни создал Сущность из Стоегоста, шаг, шаг, поворот, звон колокольчиков в косах, он сделал это совсем не для того, чтобы уничтожить твою бывшую ученицу, господин. Вернее, не только для этого.
Йовар снова опёрся о колени, расставил локти.
Что ты имеешь в виду?
Наша госпожа, подала голос Уршула, усмотрела в этом оскорбление себе и угрозу всему своему двору.
Йовар медленно огладил бороду.
Что ты ещё принесла от неё?
Будто уже знал, чего ждать.
Уршула достала из-за пояса узорное перо сипухи.
Моя госпожа считает, произнесла она тоном, похожим на извиняющийся, что ты приложил руку к созданию чудовища.
Она выпустила перо. Закачавшись в воздухе, оно мягко опустилось на пол и вспыхнуло золотыми искрами.
Когда чары развеялись, Юрген разглядел на полу знак витиеватые буквы, вписанные в круг из согнутой, переломанной в одном месте стрелы. Это он тоже видел в книге про Драга Ложу послание, которое другие чародеи отправили Нимхе, главе пятого, ныне уничтоженного двора.
Что это? зашипел Якоб ему на ухо. Что это значит?
Конец, предположил Юрген.
Он поднял глаза на Хранко, белого как молоко.
Это объявление войны, Якоб, произнёс Юрген одними губами. Всем нам.
Моя госпожа вызывает тебя на суд Драга Ложи, сказала Уршула, когда другие чародеи согласятся явиться в Тержвице и на время снять чары, удерживающие тебя в лесу.
Йовар смотрел на знак не моргая. От линий, прожжённых в полу, отлетали частицы, похожие на хлопья золотой золы.
Вызывает меня одного?
Уршула склонила голову.
С твоими ближайшими учениками.
Йовар вперил в неё тяжёлый взгляд.
Скажи Кажимере, что я не имею никакого отношения к этому чудовищу. Мои ученики тем более.
Это будут решать в Тержвице, господин, произнесла Ляйда серьёзно. Нечего беспокоиться, если на тебе нет вины.
Йовар резко поднялся, и чародейки отступили на пару шагов.
Скажи ей, потребовал он у Уршулы, что я не позволю поступить с моими учениками так, как поступили с учениками Нимхе.
Господин
Я, прогрохотал Йовар, не создавал никакое чудовище, и мой двор никогда не повторит судьбу двора Нимхе. Уяснили?! Он сжал кулаки. А теперь убирайтесь!
Трапезную тряхнуло так, будто весь терем подпрыгнул. Окна распахнулись. Снаружи поднялся ветер он завыл и зарычал, как невидимый зверь.
Вон, уронил Йовар с ненавистью.
Дважды ему повторять не пришлось. Чародейки обернулись и вылетели птицами из дома.
Йовар взмахнул рукой, и скамья, на которой он сидел, с оглушительным треском ударилась об стену. Со столов полетели горшочки с сухоцветом. Дверь раскрылась так, что едва не слетела с петель.
Хватит! крикнул Юрген. Йовар, перестань!
Воздух в трапезной закружился вместе с ветками сухоцвета, пылью, черепками горшочков, частицами чар госпожи Кажимеры. Юрген прыгнул к Йовару и, кое-как изловчившись, ухватил того за плечи.
Успокойся, потребовал он.
Йовар посмотрел на него пустым взглядом.
Дзин-нь. Хр-рясть. Разбитые горшочки повалились на пол.
Йовар вполсилы оттолкнул от себя Юргена и покачал головой.
Ты просто не понимаешь, проговорил он неживым голосом, что сейчас начнётся.
Глава IV. Недобрые люди
Вчера они не смогли найти постоялый двор и заночевали прямо в кибитке Лале. Ранним утром остановились у речушки, чтобы умыться Ольжана предпочла бы баню при корчме, а не холодную весеннюю речку, но что есть, то есть. В конце концов, Ольжана была северянкой, не её уж пугать холодом. Поэтому она нырнула, решив не возиться с огнём и небольшими кадками нагретой воды.
На противоположном берегу стоял лесок. Он шумел ласково и умиротворённо. Над водой висел туман молочный под сизо-розовым небом; казалось, будто плывёшь в облаке. Ольжана выбралась на камень и принялась одеваться.
От дороги её закрывала кибитка Лале. Сам Лале, уже искупавшийся, сидел с обратной стороны кибитки и готовил еду раньше этим занималась Ольжана, но сегодня он вызвался сам. В путешествии с незнакомым мужчиной было мало удовольствия, но Лале вёл себя учтиво держал расстояние и безропотно сворачивал с большака к воде, если Ольжана его просила. А просила она часто такие были дни. Мыться и стираться приходилось наспех чем больше они проезжали днём, тем дальше оказывались от Сущности из Стоегоста. Нынешнее утро было единственным, когда Ольжана позволила себе собраться, не торопясь как на пожар, да и то потому, что они с Лале проснулись затемно.
Она закрепила поясок с губкой и подкладкой из нескольких слоёв ткани, надела сорочку и провела рукой по голени, распоротой когтями Сущности, на коже остался бугристый шрам. Вздохнула, подвязала лентой чулки над коленом.
Её выстиранная борожская одежда сарафан и исподнее платье лежала на камне. Теперь, вдали от Стоегоста, разумно было носить одежду южных господарств. У Ольжаны была такая: длинная юбка, жилет, украшенный вышивкой, и рубаха с рукавами, присборенными у запястий. Ольжана затянула шнуровку на груди и подумала, что наряды южных господарств нравились ей даже больше борожских в них она не казалась такой бочкообразной.