И потерял два года Был бы сейчас уже кандидатом на судебные должности.
Брат Женька Володю и напугал. Оказывается, гимназисты занимаются не только на уроках, но ещё и дома: зубрят латынь, учат наизусть стихи, решают арифметические задачи и каллиграфическим почерком заполняют тетради по чистописанию. И если вдруг чего не сделать, в гимназии тебя назавтра накажут: оставят после уроков сидеть два-три часа, лишив обеда, а коли проступок сочтут более серьезным, то запрут в карцер на весь день или вызовут к директору родителей
Но это пустяки! «успокоил» младшего брата Евгений, студент третьего курса юридического факультета Петербургского университета. Когда я пошел в первый класс, нас за провинности розгами били. Но потом государь сие запретил. Теперь разве что линейкой звезданут
Линейкой? За что?
Ну, за подсказку
Для Володи, самого младшего и потому всеми в семье любимого, телесные наказания были немыслимы. И поэтому последний месяц мальчика мучили ночные кошмары: то он умирал от голода, запертый после занятий в классе, то стая злобных учителей, вооруженных линейками, накидывалась на него в коридоре Володя тщетно пытался уговорить родителей отложить поступление в гимназию хотя бы на год. Ведь год это долго, очень долго. А вдруг за это время император запретит сажать детей в карцер и отберёт линейки у учителей?
Но родители остались глухи к мольбам сына. И тогда Володя решил «помочь себе сам», провалив приемные испытания.
Ты их не бойся, советовал ему Женька. Там всякую ерунду спрашивают. Например, что тяжелее, пуд сена или пуд железа?
Конечно, родители сильно расстроятся, если Володя не ответит на столь простой вопрос. И вполне вероятно, даже решат, что он это сделал нарочно. Но Володя, потупив виновато взор, объяснит сей казус охватившим его волнением И уже завтра вернется в Терийоки, на залив, к друзьям
* * *
Княгиню Тарусову у входа встретил лично директор гимназии, пожилой невысокий господин с седыми, зачесанными посередине на пробор волосами. Его отутюженный вицмундир источал табачный аромат и щедро был посыпан папиросным пеплом.
Ваше сиятельство, для нас такая честь, склонился он к ручке княгини в длинной до локтя замшевой перчатке. Евгений ваш сущий был вундеркинд. Уверен, что и младшенький станет первым учеником.
Лично я в этом не сомневаюсь. Володя читает с пяти лет. И по-русски, и по-французски, похвасталась Александра Ильинична.
Володя приуныл, поняв, что вопрос с его поступлением давно решен, а предстоящие испытания не более чем формальность.
Какой же он милый, фальшиво улыбнулся мальчику директор и потрепал по волосам. А как на брата похож. Одно лицо.
Они вместе поднялись на второй этаж, где в длинном коридоре ожидали своей очереди на испытание мальчишки. Кого-то из них привела мать, кого-то отец. Дети были чрезвычайно взволнованны. Одни стояли, закрыв глаза, и шептали молитву, другие в который раз проверяли знания:
Севочка! Повтори-ка «Буря мглою».
И несчастный ребенок начинал скороговоркой бормотать опостылевшие строки.
Появление в коридоре директора родители почтили льстивыми кивками, а шедших с ним Тарусовых проводили злобным шепотком:
Дочь миллионщика Стрельцова.
Жена князя Тарусова.
Того самого? Адвоката?
Да-с.
Таких берут без экзаменов.
Ишь, уже и форму сыну купила.
Арнольд Христофорович, а нельзя ли нам пройти испытания без очереди? попросила княгиня, фраппированная шушуканьями за спиной. Нам ещё в Пассаж за учебниками. И батюшку надобно навестить, почти месяц не видались.
Конечно, конечно, снова расплылся в улыбке директор и открыл дверь класса.
Ну-с, прошу, пригласил он Володю.
Сейчас моя очередь, тихо, но с достоинством произнес худенький мальчик в круглых очках, стоявший у двери.
Неужели? с ехидством спросил директор и выхватил экзаменационный листок, который сжимал в руке очкарик. Федор сын Игнатьев Липов, из духовенства, кандидат на казеннокоштное место.
За обучение большинства гимназистов платили их родители. Однако были и те, кто учился за государственный счет. Называли таких казеннокоштными.
Ну раз твоя очередь, проходи и ты, совсем не по-доброму, вовсе не так, как Тарусовым улыбнулся очкастому директор.
Мальчишки вошли в класс, где за кафедрой восседал рыжий господин в пенсне и, самодовольно ухмыляясь, оглашал вердикт очередному претенденту, лопоухому парнишке в заношенной куртке и в стоптанных башмаках:
Гимназия принять вас не может. Ваших знаний для обучения недостаточно.
Но У ребенка навернулись слёзы.
Приходите в следующем году. Рыжий господин левой рукой сделал жест, мол, убирайся, разговор закончен, а правой поднес ко рту стакан чая. Но вдруг, заметив входящего в класс начальника, подскочил с места, едва не облившись кипятком.
Арнольд Христофорович, Бога ради, простите, не заметил вас
Господин директор! Испытайте меня! Умоляю! Я всё знаю! кинулся к нему лопоухий.
Пшел вон! гаркнул Арнольд Христофорович.
Лопоухий, утирая слезы, выскочил из класса, хлопнув напоследок дверью.
Сын разносчика, с нескрываемым презрением сообщил директору рыжий.
Разносчиками называли мелких торговцев, что ходили по квартирам, продавая продукты тем кухаркам, которым было лень самим посещать рынок.
А вот вам на закуску попович, усмехнулся директор, подтолкнув к рыжему Липова.
Поповичами называли сыновей священников.
Проэкзаменуйте-ка его, а я займусь этим замечательным юношей. Арнольд Христофорович сел за парту в первом ряду, указав Володе Тарусову на соседнее место. Итак, мой друг, какой сегодня день недели?
Столь простого вопроса Володя уж никак не ожидал и потому запнулся с ответом. Изображать из себя круглого идиота ему точно не хотелось. Но и правильно отвечать было нельзя. Что же сказать? Что? Внезапно вспомнив вечно пьяного Степаныча, сторожа на пляже в Терийоки, он с удовольствием огласил любимую им прибаутку:
Опца-дрица, оп-ца-ца, вот и тяпница пришла!
Кто пришла? искренне удивился директор.
Пятница, гордо объявил Володя.
Сегодня не пятница, а понедельник, неожиданно возразил мальчик в круглых очках.
А вас, Липов, не спрашивают, одернул его рыжий. Вспомните-ка лучше, как звали полководца, что родился на Корсике, носил треуголку и умер на острове Святой Елены?
Володя едва не выкрикнул «Наполеон», но вовремя себя сдержал. Если валять дурака, то до конца. Иначе директор ни за что не поверит, что Володя неуч.
Однако Федя Липов ответа явно не знал. Он долго молчал, переминался с ноги на ногу, а потом неуверенно выпалил:
Александр Македонский
Александр Македонский носил шлем, усмехнулся рыжий.
Что ж, перейдем к арифметике, произнес Арнольд Христофорович. Что тяжелее: пуд сена или пуд железа?
Тарусов не успел и рта раскрыть, собираясь ответить, что железо, как Липов огласил:
Пуд он и в Африке пуд. Вес у них одинаковый.
Вас про то не спрашивали. И раз вы такой умный, рыжий снова хмыкнул, сосчитайте-ка: кружка молока стоит две копейки, сколько кружек можно купить за пять?
Две, с ходу ответил Липов. И ещё копейка останется.
Директор и рыжий громко рассмеялись:
Неправильно, уняв смех, огорошил Липова Арнольд Христофорович.
Как? Почему? дружно удивились мальчики.
Липов даже расчет привел:
Дважды два четыре. Пять минус четыре копейка.
На которую, между прочим, можно купить ещё полкружки, ехидно заметил рыжий. Ну и последний вопрос.
Позвольте сперва я, попросил директор. Петух Ивана снёс яйцо на огороде у Петра. Кому принадлежит яйцо?
Ну. Володя опять задумался. Загадки этой он не знал. И чуя подвох, хотел сперва додумать правильный ответ, чтобы затем выдать заведомо неверный.
Но Липов снова его опередил:
Петух яйца не несет.
Кто тебя спрашивал? накинулся на него Арнольд Христофорович и обратился к рыжему: Сергей Данилович, прошу, сделайте так, чтобы этот отрок нам не мешал.
С превеликим удовольствием. Итак, Липов, последний вам вопрос. Яйца стоят две копейки за штуку. Сколько их можно купить на двадцать пять копеек?
Володя сразу понял, в чем подвох ведь предыдущая задача была про молоко, которое можно было поделить на половинки кружек. А вот яйца так не разделишь. Не будь предыдущей задачи, Липов ответил бы правильно, но из-за волнения попался на уловку хитрого экзаменатора:
Двенадцать с половиной.
Что ж, юноша, приходите на будущий год, может, тогда судьба улыбнется и вам.
Но
Пшел вон Ну а вас, Тарусов, жду завтра к девяти утра на занятия, сказал директор Володе, краем глаза наблюдая, как Липов, стиснув зубы, чтобы не разрыдаться, покидает кабинет.
Это нечестно, несправедливо, заявил Володя. Я не ответил ни на один вопрос
Липов тоже
Но он ответил на мои
В гимназии надо отвечать лишь на те вопросы, что заданы лично вам. Запомните это. Всё, Тарусов, идите, обрадуйте вашу мать.
Володя выскочил из кабинета, не попрощавшись и не поблагодарив преподавателей.
Ну что? Приняли? спросила Александра Ильинична.
Учиться здесь я не буду. Ни за что
Ты опять за свое?
Потому что вон того мальчика, Володя указал на уткнувшегося в материнское платье Федю Липова, завалили. Нарочно завалили. Он ответил на все вопросы, которые задали мне. А я не ответил. Меня приняли, а его нет. Это нечестно. Я не желаю тут учиться
Действительно нечестно. Если я добьюсь, чтобы как его там?
Липова
приняли в гимназию, ты наконец перестанешь выкаблучиваться?
Обещаю, вздохнул Володя.
Тогда подойди к своему Липову и попроси их с мамой задержаться. Я мигом.
Княгиня подошла к двери в класс и, постучавшись, приоткрыла её:
Арнольд Христофорович, можно вас на пару слов?
Разумеется, ваше сиятельство. Пройдемте в мой кабинет.
* * *
Володя подошел к Феде, которого, как могла, успокаивала его мать:
На будущий год ещё разок попробуешь. Но ежели и тогда не примут, что ж поделать, пойдешь в семинарию.
Липов завыл:
Не хочу в пономари
Так и не надо. Если будешь там хорошо учиться, в академию тебя возьмут. Как брата моего двоюродного. Сам потом будешь в семинарии преподавать
Эй! Володя дернул Липова за рукав.
Тот обернулся:
Чего тебе?
Меня Володей звать, протянул руку Тарусов.
Липов демонстративно спрятал свою за спину.
Ну ты чего? удивилась его родительница.
Это тот самый мальчик, которого приняли вместо меня.
Моя мама просит вас её обождать, сказал Володя.
Ещё чего! Матушка, пойдемте отсюда, стал тянуть родительницу за рукав Липов.
Ну это невежливо. Обождем, раз просили, не согласилась с сыном попадья. Так ты Володя? А я тетя Настя. А он Федя.
Для кого Федя, а для некоторых Федор Игнатьевич.
Очень приятно, Федор Игнатьевич, сказал в тон Володя. Меня можете называть «вашим сиятельством».
Чего, чего?
Для некоторых я князь Тарусов.
Врешь!
А я ведь тебе говорила, встряла в мальчишескую перебранку матушка Липова. В этой гимназии учатся одни графья да князья. Нам они не чета.
* * *
Тем временем княгиня Тарусова на повышенных тонах беседовала с директором:
По словам моего сына, Липов ответил правильно на все вопросы, что задавали Володе.
Но не ответил на заданные персонально ему.
Потому что вы нарочно его заваливали.
А что прикажете делать? Казеннокоштных мест мало, желающих много. Сыновья приказчиков, извозчиков, попов Тьфу! Нет уж! Мы берём только приличных, только детей обедневших дворян.
Но
Ну, вы же первой начнете возмущаться, ежели ваш сын окажется за партой с сыном кухарки.
То есть моего сына вы приняли?
А как же.
Значит, должны принять и Липова. Он правильно ответил на те же вопросы! Должна же быть справедливость.
При всем уважении, ваше сиятельство, нет, никак не могу, все казеннокоштные места уже заняты.
А места за счет благотворителей?
Состоятельные люди часто жертвовали гимназии суммы, на которые обучались неимущие.
Увы, и они тоже.
Тогда я учреждаю стипендию своего имени. И первым моим стипендиатом будет Липов.
Хм Требуется решение попечительского совета
Значит, собирайте свой совет и решайте, а я пойду обрадую несчастного ребенка. Княгиня решительно встала и пошла к выходу.
Александра Ильинична, уже у двери окликнул её Арнольд Христофорович.
Что ещё?
Простите, но вы не сообщили форму обучения вашего стипендиата: полный пансион, полупансион или приходящий?
Приходящие жили дома и в гимназию являлись только на уроки. На полупансион обычно поступали дети, хоть и жившие в Петербурге, но далеко от гимназии и чтобы каждый день не тратить время и деньги на дорогу туда-обратно, они в учебные дни ночевали в гимназии и только на выходные возвращались в семьи. На полный же пансион поступали иногородние, которые уезжали домой лишь на каникулы.
А на какую форму обучения подавали Липовы?
Приходящий
Зачем тогда глупости спрашиваете? Сами могли бы догадаться.
Быстрым шагом пройдя по длинному коридору, княгиня подошла к детям.
А вот и мама! обрадовался Володя.
Так это ты Федя Липов? потрепала Александра Ильинична макушку своему стипендиату.
Он не Федя, а Федор Игнатьевич, усмехнулся Володя.
Ну что ж, Федор Игнатьевич, ты принят в первый класс.
Правда? не веря своему счастью, переспросил Липов.
Правда.
Ура! закричали мальчишки.
Под завистливыми взглядами сидевших в очереди Липовы с Тарусовыми направились к выходу.
Александра Ильинична, представилась княгиня матушке своего стипендиата.
Настя. То бишь Анастасия Григорьевна, поправилась Липова.
Надеюсь, у вас есть деньги на форму и учебники?
Ну раз такое дело, займем. Приход-то у нас небогатый, с хлеба на квас перебиваемся.
И где ваш приход?
А недалече. Церковь Симеона и Анны. Мы-то Федю сперва в семинарию собирались отдать, призналась Липова. А тут слух прошел, что теперича после семинарии надо сперва пять лет отслужить пономарем и только потом посвящение в сан. Куда ж такое годится? Пономари ведь копейки получают. Вот и решили в гимназию поступать. Наняли Феде учителя. Божился, что подготовит. И были уверены, что поступит. А он весь в слезах вышел. Спасибо, ваше сиятельство, что директора переубедили.
Княгиня раскрыла ридикюль и вытащила оттуда три червонца:
Давайте-ка я вам деньги одолжу
Нет, нет, ну что вы?
Пока вы найдете, у кого занять, все лавки закроют.
Ваша правда. Но как-то неудобно. Мы едва знакомы.
Мы-то да. А дети, глядите, уже подружились.
Володя с Федей как раз обнялись на прощание:
Да завтра, Федор Игнатьевич.
Да завтра, ваше сиятельство.
* * *
В девять утра в камере осталась только Фроська, которую товарки по несчастью будить перед уходом не стали. Пусть проспится. Ведь она им не чета, задержали её не за нищенство или мелкое воровство, а за убийство с грабежом. Каторга ей светит. Пусть отдохнет горемыка перед судом и этапом.
Проснулась крючочница в десять. Сперва не поняла, где находится. Потом, увидев чайник, жадно из него напилась. Оглядевшись, узнала камеру съезжего дома Адмиралтейской части, в которой из-за пьянства уже бывала. Интересно, за что её забрали в этот раз? Опять за скандал в трактире? Почему тогда не отправили со всеми в сыскную?
Лязгнули замки. В камеру зашел надзиратель.
Ну? Проснулась? Тогда пойдем. Яблочков велел, как глаза откроешь, сразу к нему. Пока ты ещё тепленькая.
Яблочков? Это ещё кто?
Неужто не слыхала? Второй человек в сыскной
И на кой я ему?
Сперва допросит, потом в съезжий дом Московской части отправит, по месту совершения преступления. До суда побудешь там.
До какого суда? Ты что несешь? Я разве убийца какая?