Сидевший напротив адъютант стал трясти его за руку и почему-то женским голосом раздраженно заговорил:
Ты слышишь меня или нет? Очнись давай!
Илья с трудом опомнился посреди большого супермаркета и некоторое время озирался с вытаращенными глазами по сторонам. Внезапное перемещение на три века вперед, несмотря на то что такое бывало с ним нередко, давалось Илье все с большим трудом.
Да, да поспешно ответил он. Что ты хочешь?
Жена Светлана, уже несколько привыкшая к его частым отлучкам в собственное подсознание, не удивилась, но с заметным раздражением сказала, выговаривая слова медленно и громко:
Ты что, завис опять?! Иди возьми тряпочки для кухни. Те желтые, как я обычно покупаю, и становись в очередь в кассу. Я сейчас.
Пройдя по соседнему магазинному ряду, Илья, взяв с полки ненавистные тряпочки, пошел к кассам быстрым шагом, стараясь снова не провалиться в свои мысли. Семейная жизнь с предметом его молчаливого обожания из страховой компании явно не сложилась. Жена, в отличие от родителей, сильно ему досаждала, поскольку стремилась заполнить все его личное пространство и вытеснить несущественные, с ее точки зрения, для семейной жизни привычки и занятия за пределы семейного быта. Между тем его привычки уходить в собственные мысли и мечты и перемещаться во времени, пространстве и быть тем, кем он сам желает, уже стали превращаться в некую зависимость. Пробыв больше одного-двух дней вне своих мечтаний, Илья чувствовал себя полностью потерянным и ощущал почти физические страдания.
Семейная жизнь, естественно, внесла коррективы в устоявшееся существование Ильи. Проблем с жильем у молодоженов не возникло: они поселились в маленькой квартирке в спальном районе, доставшейся Илье от прабабки, которую он плохо помнил. Родители наперебой делились со всеми родственниками и знакомыми своей радостью, что их сынок, наконец, нашел хорошую девочку из хорошей семьи, с хорошим образованием, с хорошей работой и, вообще, очень хорошую.
Съехав от родителей, Илья первое время пребывал в состоянии некоторой эйфории. Видения перестали его посещать, и он уже подумал, что его вымышленный мир ушел навсегда, замененный более сильными эмоциями семейного счастья, но не тут-то было. Эйфория быстро прошла, а очень хорошая девушка, ставши женой, властно потребовала в свое личное распоряжение время, деньги и мысли счастливого мужа. Тут отлучки в свои мечтания из суровой действительности семейной жизни стали критически необходимыми, чтобы оставаться в более или менее здравом рассудке.
Мало-помалу Илья приспособился к пребываниям в собственном мире параллельно с обычными рутинными занятиями, которые он научился делать, как говорится, не приходя в сознание. Далось это нелегко, и вскоре появились некоторые тревожные симптомы. Уйти в себя он теперь мог неожиданно и помимо своей воли, а возвращаться к реальности стало намного труднее, но и видения его стали ярче, насыщеннее событиями и необыкновенно реалистичными. Сам Илья, благоразумно скрывающий эти свои особенности от окружающих и, прежде всего, от жены, спасался тем, что практически целые дни проводил на работе, где он мог без особых усилий пребывать в своей нирване. Еще под предлогом стремления заработать побольше денег для семьи он часто оставался работать сверхурочно по вечерам. На самом деле Илья, наоборот, уходил с работы пораньше, благо так часто делали и другие сотрудники, и размеренным шагом ходил, невзирая на погоду, по улицам до позднего вечера. Вот где было раздолье для его фантазий: никто не мешал, не отвлекал от мыслей. Красота!
Супруги вышли из магазина, нагруженные пакетами с продуктами, и направились к дому. Идти было недалеко пару кварталов, но прогулка с полными руками тяжестей удовольствие не доставляла. Каждая такая вылазка в супермаркет, случавшаяся раз или два в неделю, сопровождалась неприятным для Ильи разговором. Вот и на этот раз Светлана не заставила себя просить.
Пора уже машину купить, сказала она, нет больше сил такие тяжести таскать.
Можно почаще в магазин ходить, если хочешь, предложил Илья.
Я хочу жить, как нормальные люди, а не нищебродить!
Илья, оценив изобретенный женой глагол, принялся нудно перечислять причины нецелесообразности покупки автомобиля:
Мы же не так часто за продуктами ходим. В крайнем случае можем и на такси из магазина доехать всяко дешевле будет. Кроме того, хранить нам эту машину негде, да и хлопот с ней выше крыши. И скажи, пожалуйста, куда мы на ней ездить будем? На работу и тебе, и мне удобнее на метро добираться так намного быстрее.
Светлана не отвечала, выжидая от него извечной фразы о недостатке денег, чтобы реагировать на нее в нужном ей ключе, и потому молчала, укоризненно глядя на инфантильного супруга. Поднимать денежный вопрос не хотелось, но разговор этот все равно придется продолжить жена настроена решительно и увильнуть не удастся. Печально вздохнув, Илья извиняющимся тоном сказал:
Ты же знаешь, лапуся, у нас не так много денег, чтобы пойти на такие покупки. Может, немного подождем?
Конечно, подождем! Потом еще немного подождем, жена говорила спокойно, явно заготовив план разговора заранее. Так вся жизнь пройдет.
Ну почему так мрачно?
Потому что давно тебе надо бросить твою гребаную работу, в словах супруги частенько проскальзывали грубоватые словечки, впрочем, довольно органично.
Я ищу что-нибудь получше, в который раз соврал Илья. Как только найду, сразу уйду из своей конторы. Нельзя же уходить с работы, не найдя сначала другую.
Можешь уже не искать; я нашла тебе новую работу.
Только не говори, что ты попросила своего папу меня пристроить!
А что ты хотел? Среди твоих знакомых олигархов ни разу не наблюдается, одни лузеры!
От этих слов Илья похолодел, а во рту появился отвратительный привкус. Этого он и боялся. Отец его жены считал его полным ничтожеством, ни во что не ставил и, сохраняя внешнее приличие, относился к нему с почти нескрываемым пренебрежением. Нечастые встречи с тестем Илья переживал мучительно, самолюбие его страдало, и он с ужасом представил себе, что в случае перехода на работу в компанию, где работал отец жены, эти встречи станут ежедневными. Было от чего испугаться.
Тесть работал в той же страховой компании, что и Светлана (собственно, он ее туда и пристроил), и занимал там довольно солидный пост, далекий, впрочем, от уровня высшего руководства, но достаточно весомый, чтобы рекомендовать на работу своих родственников. С самого знакомства Ильи с его единственной дочерью тогда еще будущий тесть решил для себя, что его дочери он недостоин. Сама Светлана, правда, уверяла, что отец таким образом относился ко всем ее ухажерам.
Чем же я там буду заниматься? Я же в страховом деле вообще не разбираюсь, вяло попытался возразить Илья.
Ничего, разберешься! отрезала супруга, из чего Илья сделал вывод, что вопрос решенный и сопротивляться бесполезно.
И что за должность дорогой наш папа мне предлагает?
Тебе крупно повезло! У них освободилось место начальника отдела лизинга.
А лизинг это разве не кредит на автомобили? ухватился за соломинку Илья. Этим же вроде банки занимаются. При чем здесь твоя страховая?
По-твоему, папа не знает, что такое лизинг?
Что ты заводишься? Я же говорил, что в страховании я не понимаю ни уха ни рыла?
Объясняю! Когда юридические лица покупают машины или еще какую технику, кредит им дают при условии страхования предмета лизинга. Вот отдел лизинга и работает с этими юридическими лицами. Понятно?
И как я буду там работать? Я же ничего в этом не понимаю!
Ничего, напряжешь понималку. Зато зарплата больше, чем в твоих занюханных окнах.
Приговор был вынесен, обжалованию не подлежал и должен был быть приведен в исполнение в ближайшее время. В воскресенье супруги были приглашены в гости к родителям жены, где и должна была состояться беседа с тестем по поводу новой работы Ильи.
Встретила Илью с женой теща тихая и безответная женщина, обожавшая свою семью и боготворившая своего мужа.
Светочка с Илюшей пришли, просветлела она. Проходите. Павла еще нет, но он звонил уже выехал, скоро будет.
Привет, мам! быстро чмокнув тещу, сказала жена и, сбросив туфли, прошла в комнату.
Добрый вечер, Зинаида Львовна! сказал Илья, протягивая теще сверток с пирожными. Эклеры, как вы любите.
Спасибо, Илюша! Проходи.
Зинаида Львовна, в отличие от тестя, души не чаяла в муже своей дочери. Воспитанная в профессорской семье, она просто млела, слушая правильную речь зятя, восхищалась его застенчивыми манерами и готова была прослезиться каждый раз, когда Илья пододвигал ей стул перед тем, как самому сесть за стол. Илья все время при встрече с родителями своей жены сокрушался, что характером Светлана пошла в отца. Однако через какое-то время он стал замечать, что теща обладает редкой проницательностью, и, хотя говорила она мало и редко, ее суждения, особенно об окружающих людях, бывали исключительно меткими. Илье стало казаться, что Зинаида Львовна догадывается о его мысленных путешествиях с погружением в себя, а когда теща однажды ласково назвала его мечтателем, его догадки переросли в уверенность.
В большой комнате родительской квартиры, куда сходу направилась жена, громко заговорил телевизор. Теща с зятем прошли на кухню, и Зинаида Львовна, усадив Илью за стол, не спеша включила чайник и поставила на стол две чашки, хотя намечался ужин, и чай, вроде как, был некстати. Илья догадался, что мама жены хочет о чем-то с ним поговорить. Наконец теща набралась решимости и спросила:
Илюша, вы ведь со Светочкой пришли поговорить с Павлом о Вашей работе у него в страховой.
Да, Зинаида Львовна, насторожился Илья.
Видите ли, я не хотела этого говорить, но мне кажется, что эта работа Вам не подходит.
Я в общем-то пока сам толком не знаю, в чем эта работа заключается, так что не могу Вам ничего сказать, вяло ответил Илья, но тут же спохватился и поспешил развить тещину мысль. Хотя, конечно, по специальность я от страхового дела довольно далек.
Я не об этом. Я понятия не имею, что Вам хочет предложить Павел, но работа в том смысле, как ее понимает Светочка и ее папа, в принципе, как мне кажется, не пойдет Вам впрок. В Вас, Илья, кроются очень странные и редкие способности. Я как педагог вижу это, но Вы тщательно их скрываете и этим загоняете самого себя в угол. С одной стороны, Вы не хотите заниматься тем, что вызывает у Вас отторжение, но, с другой стороны, Вы так оберегаете ваши таланты от внимания окружающих, что их применение становится невозможным.
Что вы имеете в виду, Зинаида Львовна?
Илья, Вы намного лучше меня знаете, что я имею в виду, и Вам, в конце концов, предстоит сделать выбор!
В прихожей щелкнул дверной замок.
Это Павел вернулся, сказала теща. Пожалуй, не стоит ему сообщать о нашем разговоре, но Вы, Илья, все же подумайте о том, что я Вам сказала.
Хорошо, пообещал несколько озадаченный странной беседой Илья. Спасибо Вам!
Тесть, шумно раздевшись и со стуком сбросив ботинки, сразу прошел в комнату. Оттуда послышался его уверенный баритон:
Ну что, дочка, привела своего мямлю? нисколько не смущаясь, что Илья может его слышать, спросил у Светы Павел Богданович.
Да, папочка, как договаривались.
Через минуту Илья с тещей внесли в комнату салатницы и тарелки с закусками, и дружное семейство уселось за стол. Тесть со вкусом опрокинул в себя рюмку водки, хрустнул огурцом и, не спеша входя в роль благодетеля, с чувством особой значимости стал есть горячий суп. Когда тарелка главы семейства опустела, Павел Богданович, слегка прищурившись, посмотрел на зятя и сказал:
Ну что, молодежь? Придется, Света, взять твоего красавца к себе на службу! тесть выдержал паузу и, обращаясь к Илье, добавил. Только учти, нелегко мне было тебя пропихнуть на начальника отдела. Смотри не подведи меня!
Не беспокойся, папочка, не подведет, заверила Светлана.
Тесть улыбнулся, согласно кивнул и заявил ни к селу ни к городу:
Знаю я вас поколение ЕГЭ.
Илья, вспомнив разговор с Зинаидой Львовной, собрался с духом и уже открыл было рот, чтобы ответить тестю, но тут он заметил, что в общем-то ответа от него не ждут. Тесть спокойно принялся за жареную форель. Жена вполглаза смотрела телевизор и, судя по всему, вообще не придавала сегодняшнему разговору никакого значения.
С растерянностью Илья поднял глаза на сидящую напротив него тещу. Зинаида Львовна молчала и смотрела на него с грустью и сожалением.
Ритуальный ужин в кругу семьи состоялся; на следующей неделе Илья должен был приступить к своим новым служебным обязанностям. Но все же этот ужин стал неким поворотным моментом в жизни Ильи, не столько из-за смены одной нелюбимой работы на другую заведомо постылую, а благодаря словам тещи, заронившим в его душу смутные сомнения.
«А что, если Зинаида Львовна права, и у меня действительно есть большие способности? размышлял Илья. В конце концов известны же истории, когда люди, впадающие в транс, обнаруживают удивительные возможности». Его способности теща назвала странными. «Что она имела в виду? Надо будет еще раз поговорить с ней», решил он.
Первый раз Илья задумался о самой возможности практического применения своих путешествий в параллельный мир, возникающих в его голове. Но сама эта мысль казалась ему по меньшей мере абсурдной, что, впрочем, не помешало ему тут же выстроить теорию, оправдывающую то, что он становился фактически рабом этих своих привычек. Конечно, намного приятнее думать, что его мечты это проявление неких уникальных способностей, а не признак, скажем, психического расстройства. Ну а если так, то вполне допустимо и дальше потакать своим регулярным уходам в другую реальность. Одно плохо: скрывать их от семьи и окружающих удавалось лишь до поры до времени; теща обо всем догадалась. Хотя, видимо, далеко не обо всем. Его родители тоже наверняка о чем-то догадывались, но они другое дело; родители воспринимают детей по-своему и к их особенностям относятся снисходительно.
Как бы то ни было, теперь Илья должен был очень сильно постараться, чтобы приспособиться к новым условиям существования после смены работы.
По окончании неласкового ужина в кругу семьи своей жены, где его поставили перед фактом достаточно значимых перемен в его существовании, Илье срочно понадобилась терапия уходом от суровой действительность. Он на ходу придумал повод выйти на вечерний променад, который, как правило, он совершал после работы, а тут срочно потребовавшийся в выходной день. Светлана, будучи в хорошем настроении, не особо возражала, и Илья отправился бродить по улицам. По дороге он зашел в бар, где выпил бокал вина, затем в другой и третий. Это тоже стало одним из необходимых ритуалов. Под воздействием алкоголя его воображение раскрывалось вовсю, образы и персонажи видений становились ярче, рельефнее, цепочки событий сплетались причудливым образом.
Стоял теплый сентябрь, листья и трава еще радовали своей зеленью, но вечерами стало заметно холодать, становилось сыро и неуютно. Илья, одетый в легкую летнюю куртку, не замечая холода, бродил по улицам, ломая голову над тем, как же приспособиться к новой реальности. К концу прогулки Илья, толком не представлявший себе, в чем будет заключаться его новая работа, нарисовал себе картины своей будущей жизни одну мрачнее другой и под конец так накрутил себя, что в панике решил любым способом избавиться от нового назначения, чего бы это ни стоило. Только вот придумать способ отказаться от новой работы Илья так и не смог. О том, чтобы пойти на открытый конфликт с женой и тестем, отказавшись переходить в страховую компанию, он даже не помышлял, в красках представляя себе грандиозный скандал, неизбежно последовавший бы вслед за этим. Все же Илья решил любым способом увильнуть от совместной с Павлом Богдановичем работы, а если не получится, то повести себя на новом месте так, чтобы его уволили.