Да с тобой опасно иметь дело, Кавано.
Он лукаво улыбается в ответ:
Я знаю.
Так мы и стоим, лыбясь и глядя друг на друга, когда дверь открывается и на пороге появляется Ник. В его руках спортивная сумка, на лице как обычно пренебрежение, в глазах усмешка, и я с недовольством отвожу взгляд в сторону.
Плохое настроение, Ви? Прямо с самого утра? произносит он, не дожидаясь приглашения и, бросая сумку в угол, переступает порог номера.
Нет, что ты. Добро пожаловать в нашу милую домашнюю тюрьму.
Как приятно, что ты ценишь усилия Рида по твоей защите.
На его лице появляется уже знакомая тень улыбки. Он сует руки в карманы, задирает подбородок и пренебрежительно рассматривает бардак, что мы с Артуром устроили.
Собирайтесь. Мы с Шоном решили, что пора сменить обстановку. По дороге заедем за продуктами. Мы нашли неплохой дом.
***
Толпа лучшее место, чтобы остаться незамеченными, нечто подобное произнес Шон, тыкнув пальцем на карте в огромный магазин, состоящий минимум из пяти этажей, каждый размером с футбольное поле.
Убрав прилипшую прядь со лба, я встаю на носочки, выглядывая из-за плеч парней, чтобы осмотреть торговый зал целиком, следом за ними прохожу сквозь стеклянные двери и оказываюсь в самой гуще людского муравейника. Магазин, щедро украшенный к приближающимся праздникам, шумит и кипит. Календарь скинул большую часть своих листов, неумолимо приближая Рождество, и горящие вывески, призванные напомнить горожанам о том, что подарки еще не куплены, ярко вспыхивают перед глазами.
Договорившись встретиться у выхода, Ник уходит в противоположную сторону, а мы с ребятами отправляемся в супермаркет купить необходимые на первое время продукты. Теперь нам придется готовить самим. Хотя, предполагаю, мне придется!
Изучая стеклянные витрины, я двигаюсь следом за Шоном, толкающим металлическую тележку вдоль прилавков. Арт на противоположной стороне зала выбирает да кто его знает, что он там выбирает. Это же Арт.
Боже, неужели мы, наконец, одни? ляпаю я первое пришедшее в голову, и Шон поворачивается, вопросительно на меня глядя. За те два дня, что мы с Артом провели в отеле, я виделась со своим парнем буквально пару раз по полчаса. Дошло до того, что он даже переехал в номер к Нику, чтобы, как сам выразился, не будить нас поздним возвращением и ранним подъемом.
Повтори, пожалуйста, я тебя не расслышал.
Я рассматриваю крошечную родинку возле его глаза, периодически залипая на длинные светлые ресницы. Невольно представляю, как мы ходили по магазинам раньше. Спорили, что приготовить на ужин, чтобы в итоге заказать китайскую еду и вместо кухни провести вечер у телевизора. Или совсем за иным занятием Щеки моментально краснеют, но в голову вдруг приходит мысль.
Шон, а ты любишь музыку?
Он пожимает плечами, принимая из моих рук банку с вялеными томатами.
А петь? Любопытство буквально сжирает меня изнутри. Может, помнишь пару строк какой-нибудь песни
Рид озадаченно поднимает брови.
Я! Я обожаю петь! раздается позади голос Арта.
Он проскальзывает мимо, кидая к продуктам в корзине не меньше дюжины пачек спагетти. Режим надоедливого соседа активирован. Я бросаю в его сторону взгляд, предвещающий жестокую расправу, если он продолжит в том же духе. Ладно, ладно, демонстративно втягивая голову в плечи и выставляя вперед руки, он резко понижает голос до шепота и снова скрывается в соседнем ряду, жестом показывая, что его рот на замке.
Так что? снова задаю я вопрос.
Шон потирает рукой подбородок, на секунду задумавшись, а потом, качая головой, уверено произносит:
Нет, я не умею петь.
И разворачивает тележку к кассам.
Ты уверен?
Абсолютно, заявляет он. Не знаю, откуда эта уверенность, но ни чувством ритма, ни голосом не обладаю точно.
Мысли лихорадочно мчатся по коридорам памяти, пытаясь воспроизвести момент из сна. «Все сходится!» добавляю я еще одно совпадение в копилку подтверждений нашей любви. Тот парень не просто не умел петь, делал это ужасно!
Ви, не отставай!
Рядом раздается знакомый смешок. Оторвавшись от огромного лосося, я поднимаю глаза и вижу, как Артур, стоя в соседнем ряду, указывает на что-то Шону. Тот хмурится и отрицательно качает головой. Я пытаюсь понять, что именно он пытается сказать другу, и перевожу взгляд вверх, именно туда, куда указывает Кавано.
Зеленая ветка омелы с острыми краями и белыми круглыми зернами висит у нас с Шоном прямо над головой.
Неужели это та самая ветка поцелуев? тянет Арт, его глаза лукаво блестят, а уголки губ ползут вверх, словно никакая сила не сможет их удержать.
Артур, прекрати, предупреждает Шон.
Но Арт так сильно закатывает глаза, что, кажется, ему больно.
Прямо сейчас вы двое стоите под омелой, тыча в нас пальцем тараторит он.
Его глаза загораются, на щеках появляются ямочки, а значит, ничего хорошего можно не ждать.
Считается, если поцеловаться под ней со своим возлюбленным, то это будет поцелуй длиною в жизнь. Ну же, это старинная английская традиция, ее нельзя нарушать!
Не обращай на него внимания, произносит Шон, умудряясь сохранять каменное выражение лица. Все эти традиции полная ерунда.
Он отнекивается, как может, но ведь можно и не сопротивляться вовсе? Честно говоря, никогда еще не чувствовала себя более глупо. Я считала, мне придется даже немного «побегать» от своего внезапно появившегося жениха. Все же кольцо на пальце дает ему некоторые «права», но, похоже, он даже не собирается меня «догонять».
Ребята, вы чего, Рождество же! продолжает свою игру Арт. Не заставляйте брать вас «на слабо». Ви знает, я не отстану!
Это правда. При мысли о поцелуе мое сердце начинает бешено колотиться, а в голове снова всплывают фрагменты сна. Я пытаюсь изобразить спокойствие и, повернувшись к Шону, бросаю взгляд на кольцо на пальце.
Он прав, традиции нарушать нельзя.
Артур усмехается, не отводя глаз. Позади него проходит пожилая пара, держась за руки. Символично.
Да глупости все это, чересчур резко отвечает Шон, снова разглядывая разложенную на огромных осколках льда рыбу.
Тишина становится слишком громкой.
Да. Конечно, отмахнувшись, мямлю я. Мы не обязаны. Тем более, раз ты не хочешь.
Нет, пытается оправдаться Шон. Просто это как-то неправильно, тебе не кажется? Особенно на людях.
А ты всегда все делаешь исключительно правильно?
Разумеется.
Видимо, за это я тебя и полюбила!
Удивительно, как щеки Шона вспыхивают. У меня получилось смутить взрослого парня, и должна признать, мне даже нравится.
Я просто не хочу, чтобы ты впервые целовала меня по принуждению!
Он сжимает губы, всем видом словно говоря: «Неужели это и так не ясно?» Странно, но я об этом не подумала.
А вдруг, как в сказке, поцелуй снимет заклятие, и мы все вспомним? выдаю я первую самую бредовую мысль, которая приходит в голову.
Ты сейчас серьезно? Шон поднимает брови, потирая рукой шею.
Давай в щеку, чтобы угомонить Арта, поворачиваюсь я боком.
Ладно, тянет он и ободряюще улыбается, успокаивая мое волнение.
Понятия не имею, что находит на меня. Возможно, я хочу его немного подтолкнуть, или просто повинуюсь порыву, но когда Шон наклоняется, вместо того чтобы подставить щеку, резко оборачиваюсь и целую его сама. На мгновение мы застываем. Наверняка у меня должна остаться память о его губах. Но что-то понять я не успеваю. Шон отскакивает от меня так, будто я могу его чем-то заразить.
Прости, извиняется он, словно это по его вине мы столкнулись ртами, а не по моей. Случайно вышло.
Неловко приобнимает меня рукой за плечи, но потом, осознав абсурдность ситуации, тут же отстраняется. Я глупо улыбаюсь, стараясь «держать лицо», хотя внутри разливается горькое разочарование. Зря я надеялась, что поцелуй развеет напряжение между нами. Теперь все стало еще запутаннее.
Все нормально, ты повел себя как джентльмен, решив не смущать меня на людях, говорю я и тут же, оборачиваясь, одариваю Артура испепеляющим взглядом: «В отличие от некоторых».
Он в три прыжка догоняет нас, пристраиваясь рядом, и пока ждем очереди оплатить покупки, толкает меня в плечо. Дотрагивается пальцем до своей щеки и шепчет:
За воссоединение влюбленных! Рождество ведь почти настало. Я был образцовым мальчиком весь этот год!
Перестань, смеюсь я. Я не куплюсь на твою детскую улыбочку! Тем более Шону это явно не понравится.
Ты разбила мне сердце, так и знай!
Я отмахиваюсь от Арта и, оставив парней у кассы, выхожу из бакалеи. Люди, груженые тяжелыми сумками, спешат покинуть магазин. Вальяжно прислонившись к стене, с пакетом в руках Ник уже ждет у выхода. Его ноги в потрепанных высоких ботинках отстукивают размеренный ритм по полу, руки спрятаны в карманы, а на голову накинут капюшон. Услышав мое приближение, он бросает взгляд из-под длинной черной челки и отходит в сторону, освобождая клочок свободного места.
Вставая рядом и опираясь спиной на стеклянную стену, я прикрываю глаза, стараясь избавиться от стыда за ужасный позор-года-поцелуй и делаю глубокий вдох.
Бедный Шон, он просто обречен, медленно произносит Ник. С таким-то напором в один прекрасный день он проснется и сам не поймет, как оказался глубоко и несчастливо женат.
На его лице мелькает до ужаса довольная улыбка, которую так и подмывает стереть. Желательно хорошим подзатыльником.
Забавно наблюдать за вами со стороны. И часто ты приводишь мужчин в смятение, Ви?
Улыбаясь шире, Ник откидывает прядь волос со лба, но она тут же возвращается обратно.
Можешь быть спокоен, по крайней мере, в отношении себя, огрызаюсь я в ответ, скрестив на груди руки. Такой, как ты, вряд ли заинтересует хоть одну приличную девушку.
Кажется, невозможно родиться более язвительным, противным и склочным типом. Я с трудом могу представить, что найдется девушка, способная его хотя бы терпеть, не то, что любить или спать с ним в одной постели. От этой мысли невольно передергивает.
Огорчу тебя, но рыжие не мой типаж.
Я не могу не рассмеяться.
Слышишь этот звук? наклоняюсь ближе. Это коллективный вздох облегчения, который издали все рыжие девушки хором, что судьба их уберегла!
Ого, какие мы серьезные. И долго этот образец сарказма ждал своего часа? смеется Ник, пощипывая переносицу, как будто у него болит голова. Ты, наверное, ночь не спала, готовилась? Потеря памяти определенно сделала тебя креативнее!
Что? выдыхаю я.
Что? поднимая бровь, передразнивает он.
Какого..?
Но Ник тут же переводит тему.
Я устал от тебя. Раз стоишь рядом, просто помолчи.
И пока я пытаюсь понять, был ли в его словах скрытый смысл, перед нами беззвучно, словно ниндзя, появляется Арт с зажатым в руке собственным паспортом.
Хочу поискать в интернете о нас информацию. Может, страницы в социальных сетях, адреса, родственников, произносит он с энтузиазмом. Если дадите свои документы, могу и ваши глянуть.
Только будь осторожен.
Мы с Ником отдаем паспорта, Арт уходит, а я останавливаю взгляд на Шоне. Он все еще возле кассы, помогает пожилой паре, забирает их сумки и провожает сначала к выходу, а потом и к машине. Он помогает им сесть, ставит пакеты с продуктами в багажник и поворачивается в нашу сторону. Увидев его улыбку сквозь прозрачное стекло магазина, я отворачиваюсь, потому что становится ясно, Виола не такая.
Я видела эту пару еще в торговом зале, но мне даже мысль не пришла, что нужно им помочь. А Шон заметил. Я не сострадательная. Не отзывчивая, потому что думаю лишь о себе. И не заботливая, как Шон. Часть меня чувствует вину, часть гордость. За то, что такой, как он рядом. Наверное, за это я и полюбила его.
Эгоистка
К гадалке не ходи, ясно, кому принадлежит произнесенное слово. Я крепче стискиваю зубы.
Что ты опять несешь?
Как бы ни было неприятно, но Нику действительно удается бить словом точно в цель.
Это то, что ты подумала в эту секунду, глядя на Рида, поясняет Ник. Ты не одинока. Посмотри на них, он указывает рукой на толпящихся у выхода и спешащих из магазина людей. Таких, как Шон, не больше процента, у него это врожденное. Большинство же просто не замечают никого вокруг себя. У них на глазах шоры.
Я не хочу говорить на эту тему. Меня бесит, что Ник так обо мне думает, но еще больше раздражает то, что он прав.
Ты достал телефоны? спрашиваю я, желая сменить тему.
Не поворачиваясь в мою сторону, он протягивает пакет с четырьмя коробками внутри. Самые простые кнопочные, такими пользовались люди, наверное, лет пятнадцать назад.
Господи, где ты их откопал? Да в них даже камеры нет, не то, что интернета.
Чем проще устройство, тем сложнее его вычислить, тем более нам они нужны только чтобы друг с другом связываться, раздается голос Шона сбоку.
Он встает рядом со мной. Его волосы припорошены снегом, а щеки раскраснелись.
Прекрасно, значит, надежда, что я смогу хоть как-то поддерживать связь с внешним миром, похоронена окончательно.
Однозначно, легкая улыбка появляется на губах моего парня.
Наш милый спор прерывает голос вернувшегося Артура:
Кажется, у меня паршивые новости, произносит он с нечитаемым выражением на лице. Тяжело сглатывает и, встречаясь со мной взглядом, протягивает листок бумаги. Я опускаю взгляд и замираю.
Рядом с фамилиями ребят в столбик написаны три даты смерти. Несколько лет назад.
Осколок 5. Поцелуй: версия 2.0
Чувак, давай ты поведешь.
Арт перекидывает ключи Нику и садится, хотя вернее сказать, падает рядом со мной на заднее сиденье.
Скверно себя чувствую.
И выглядишь так же, заводя машину, отвечает Ник.
Я глубоко вдыхаю, изо всех сил стараясь подавить позыв тошноты. Может, я подхватила инфекцию? Только этого не хватает. Голова кружится, от запахов тошнит, но ни насморка, ни кашля нет, что кажется совсем странным.
Ты в порядке? спрашивает Арт. Хотя по виду сам далеко не здоров.
Кажется, меня вот-вот вырвет.
Может, у тебя токсикоз? осторожно интересуется он, наблюдая, как я судорожно обмахиваю лицо подобранным в магазине журналом.
Шон поворачивается с переднего сиденья. В глазах его плещется ужас.
Нет, точно не токсикоз, отвечаю уверенно, даже не зная, кого больше успокаиваю себя или своего парня. Наверное, что-то не то съела, поворачиваю я голову, но от одного лишь взгляда на позеленевшего Арта становится еще хуже.
Не стоило покупать те жареные крылышки, я сразу понял, что-то с ними не так, стонет Артур, когда машина, набирая скорость, оказывается в стройном потоке автобана.
Шон открывает окно, жадно вдыхает холодный воздух. Кажется, ему становится так же плохо, как и нам. Ник же с совершенно невозмутимым видом бросает взгляд через плечо и тут же возвращается обратно к дороге.
Почему опять ты один чувствуешь себя хорошо? начинаю стонать я, изнемогая от несправедливости, ведь Ник ел то же самое, что и все мы.
Возможно, я параноик, но никак не могу отделаться от ощущения, что это неспроста.
Шон, цепляюсь я за локоть парня. Он нас отравил! Надо что-то срочно принять, чтобы замедлить распространение яда!
Ник на месте водителя едва сдерживает смех.
Ты серьезно? По-твоему, я так непроходимо туп, чтобы отравить всех и сесть в ту же машину? Ты меня в очередной раз удивила, Ви!
Прекратите! раздражается Шон, явно устав от постоянных препирательств.
Но Ник его игнорирует:
Просто мой организм не настолько изнежен, как твой, принцесса, а желудок, уверен, способен переварить даже железные крючья.
Видимо, поэтому ты решил нацепить пару себе на лицо?
Он перестраивается и, не сбавляя скорость, резко входит в поворот, отчего мое сознание начинает терять равновесие с еще большей силой, а к горлу подступает комок, просящийся наружу.