А мы? спросила Таня Косицкая, в лице которой десятый «Б» готовил смену Татьяне Дорониной, которая как раз в том месяце красовалась на обложке «Советского экрана». Сходство и впрямь было! Нам будет чему радоваться?
Назаров едва заметно поклонился наверное, ее внешним данным.
Не беспокойтесь. С новой четверти я и вас «охвачу» на уроках обществоведения, это мой главный предмет. Есть еще вопросы?
Пауза.
Вопросов нет. Тогда работайте.
Он сделал знак, чтобы не вставали, и хотел уйти, но его задержали необычные темы на доске. Он прочел и спросил Марину Максимовну тихонько:
А что, «Гамлет» там действительно провалился? Я об этом нигде не читал
А нигде пока и не писали.
Так откуда же
Но мы видели спектакль, ответно удивилась она. Своими глазами, в прошлое воскресенье.
А-а протянул он озадаченно и вышел.
* * *
Водруженная на стол груда книг и брошюр была едва ли не выше Назарова.
Так я пойду, Кирилл Алексеич? спросил голос библиотекарши.
Да-да, конечно, я запру сам. Если часть книг возьму домой, то заполню на себя формуляр и все там отражу, не беспокойтесь.
Ну что вы, вам необязательно
Порядок один, возразил он спокойно и положил перед собой «Руководство учебным процессом в школе» В. П. Стрезикозина. Включил настольную лампу. Снял кожанку и остался в рубашке с галстуком. Чтобы встряхнуться, несколько раз выполнил отжимы от стола.
Услышав чьи-то быстрые каблучки, он выпрямился
Верочка, дай мне на двадцать минут «Былое и думы», сказала Марина Максимовна, думая, что библиотекарша где-то за стеллажами.
Ушла Верочка, отозвался Назаров.
Мне нужен Герцен, я возьму она прошла к стеллажу и вскинула брови.
Он покачивался с пяток на носки, смотрел выжидательно.
Она медленно подошла к его столику, сбоку взглянула на книжные корешки. Тут были труды по педагогике, по возрастной психологии, о школе в связи с научно-технической революцией
Собираетесь все это осилить? спросила Марина.
А что? За неделю реально.
Почему не взять домой? Хотя спешить вам некуда: дети, наверно, не плачут?
Дети имеются. В количестве одной штуки. А визгу полон дом, особенно когда от взрослых телепередач отдирают Не представляю, какую надо площадь, чтобы заниматься дома. И вообще я люблю библиотеки. Он говорил все это сердито. Сердился же на себя, на скованность свою. Что они набиты мудростью это само собой. Но я их за то люблю, что человек не может фамильярничать с этой мудростью, понимаете?
Не очень.
Ну, не на кушетке читает, где к нему телефон подключен, и телевизор, и жена Тишина, твердый канцелярский стул и книжка вот это да, уважаю.
Ну, это, знаете, роскошь, колючим тоном заявила Марина и отошла на поиски «Былого и дум». Вы сумейте-ка в троллейбусе, когда там битком. И в кухне, пока варится суп! И ночью, пока спит сын Эта тема задела ее.
У вас сын? А с кем он днем?
В яслях. Весной будет три года, в садик пойдет.
Ясно А как муж, его успехи?
Марины не видно было за полками.
И не поступило ответа на последний вопрос. Может, не расслышала?
Потом она вышла с нужным томом в руках:
Пойду, Кирилл Алексеич, ребята ждут.
До сих пор? У вас там что литкружок?
Нет, у нас спор возник, стихийный Я вспомнила один чудесный аргумент у Герцена
Она провела пальцем по всей толще книжной груды, что стояла перед директором.
Как толсто пишут о нашем деле Она вытащила из этой кипы тоненькую желтенькую книжку, которую узнала. А этого недостаточно?
На обложке стояло: Януш Корчак. «Как любить детей».
Начать, во всяком случае, можно с нее. Спасибо Он так продолжительно поглядел ей в глаза, что следовало бы сказать загляделся, и сам был этим смущен. И решил напрямик, через барьер условности: Марина Максимовна! А ведь вы узнали меня.
Она вскинула голову.
Да, я был в той комиссии, что навещала мастерскую вашего мужа. Года три назад?
Хотите оправдаться? Не надо!
Зачем? Наоборот, могу повторить: дети железнодорожников имели больше прав на это помещение, оно им досталось законно А ваш талантливый супруг слишком уж развоевался тогда. Вроде он удельный князь, а мы были половцы! Ему бы подождать немного, а он
Не надо об этом! перебила Марина. Назаров видел, как вспыхнули и потемнели ее глаза. Я для вас не жена скульптора Локтева, а учитель вверенной вам школы.
«Вверенной вам» Ну полно обижаться, Марина Максимовна! Скажите лучше, как его успехи сейчас?
Из любви к искусству интересуетесь?
Допустим. Он выдержал ее скептический взгляд.
Успехов ждать не приходится. В загуле Локтев. А вообще я ничего не знаю: нет его в городе. Давно.
Назаров прошелся вдоль стеллажей, неодобрительно усмехаясь:
Город виноват, стало быть? А заодно и жена с ребенком? Послушайте, так он же у вас слабак! А на вид бравый был парень, даже Фиделя Кастро напоминал бородой, ростом И предлагали же ему пустующий гараж мог перебиться временно
Давайте прекратим, Кирилл Алексеич! крикнула она.
Давайте! и он крикнул ответно. Только, если по такой малой причине художник кончился, значит его и не было никогда!
Вот так он довел ее до слез. А зачем? В порядке самообороны? Затравленно глянула она сквозь слезы и дверью за собой трах!
В досаде на себя взлохматив волосы, Назаров уставился в обложку книги Корчака.
* * *
Ну-с? Сегодня, кажется, кто-то родился? прозвучал над Юлей Баюшкиной голос отца, как раз в тот момент, когда она открыла глаза и снова зажмурилась: мама раздвинула шторы.
Юля зевнула и сказала:
Мне снилось, что я разбила банку с кислотой в химкабинете
Чепуха, сказала мама ласково. Стекло бьется к счастью. У тебя сегодня и праздник, и воскресенье, совпало-то как хорошо.
Юля еще досыпала одним глазом, принимая родительские поцелуи и слушая традиционные тексты:
Поздравляю, девочка. Будь умницей
Мать, уши, я думаю, драть не будем?
О чем ты говоришь, Коля, какие уши? Семнадцать лет! Тут розы нужны, корзину роз к ногам верно, доченька?
Ну, роз я не достал, принцесса меня извинит, а кое-что получше имеется Принимай!
Что-то водрузили ей на живот поверх одеяла, что-то щелкнуло, и Муслим Магомаев страстно запел:
Ой большое спасибо!
Это был магнитофон портативный, изящный. Дивная игрушка.
Тут одним «спасибом» не отделаешься, шутил папа, выключив Магомаева. Такие капиталовложения должны давать хорошие проценты, дочка! Да-да В виде пятерок в аттестате это раз
Нет, перебила мама. Главное даже не это. Главное понимать, что ближе родителей никого нет, что им для тебя ничего не жалко и что плохо они не посоветуют у них опыт!
Ладно, мать, не наседай Юля, Юля! Ну чего ты нажала, куда? Понятия ведь не имеешь, что это за клавиша! На, читай инструкцию Пока не ознакомишься даже не прикасайся. Я, чтобы записать Муслима, часа полтора разбирался Значит, первое: он работает и от сети, и на батарейках. Ну, батарейки мы зря жечь не будем
Пап, давай потом, а? Мне надо одеться.
Ну-ну Он вышел с инструкцией в руках, а мама осталась сидеть в ногах у именинницы.
Юленька, мы все-таки решили устроить, отец рыбу достал живую Можешь своих позвать, только немного. А мы пригласим Борзуновых с дочкой.
Да? Юля тут же отменила подъем, улеглась снова. Я рада за вас. И сочувствую рыбе. Только меня не будет.
Начинается Чем, чем они не угодили тебе?
Не они, а вы. Ты!
Интересно Чем же это? изумилась Клавдия Петровна.
Тем, как ты их облизываешь. И главное: зря мне Борзунов не нужен, я в его институт не иду, раздумала.
Коля, ты слышишь? воскликнула мама. Это кому надо сказать спасибо Марине Максимовне?
В смежной комнате зазвонил телефон, трубку взял отец. Зычно объявил:
Именинницу требуют!
Пораньше не могли? Наверное, она, Мариночка. Спешит показать, что не забыла прокомментировала мама.
Секунда и Юля, уже в халатике, была у телефона.
Саша Майданов торчал в автоматной будке без пальто, в свитере и шапке, с лыжами, которые, не умещаясь, мешали ему закрыть дверь. Первым делом он предупредил Юлю:
Только трубку не бросай: у меня одна «двушка».
А если брошу?
Тогда мне придется еще доставать, сказал он мрачно, выдыхая пар. В общем, так. Я поздравляю, желаю тебе всего самого-самого Говорить я не умею, ты знаешь. Может, я тогда и свалял дурака на сочинении я не спорю
Так. Уже прогресс. Еще что скажешь?
Втянув озябшие пальцы в рукава, он замолчал. И она ждала.
Ее мама, накрывающая на стол, и папа, будто бы углубленный в магнитофонную инструкцию, оба предельно внимательны к этому разговору Юли. И она демонстративно переходит на английский:
Иф ю уонт ту си ми уис ивнинг, ю мэй кам
Секреты, скорбно улыбнулась мама. Вот и обучай их после этого
Что-что? Повтори! заволновался в своей будке Майданов.
Юля взбунтовалась, а он это слышал:
Товарищи, миленькие, ну дайте же словечко сказать! Я не только по-английски, я по-птичьи скоро начну разговаривать!..
Как тебе это нравится, Николай?
Ну, не нравится, а что я могу? Выросла девка Пошли на кухню Пошли, пошли, проявил сознательность отец.
Оставшись одна в комнате, Юля сказала:
Через час я буду на Гагаринской, ты знаешь и дом и подъезд Но там тебе надо прежде всего просить прощения!
Юль а тебе не надоело там?
Представь себе, нет!
А то поехали в Блинцово, как в тот раз тетки там нет сегодня. Печку затопим там хорошо Белки по снегу бегают
Никуда я с тобой не поеду, отрезала Юля. Ты вел себя с Мариночкой как последний хам, я тебя ненавидела И не скоро еще отойду, понял? Все, привет белкам!
* * *
Снег! До этого он был только за окнами и мало замечался, а тут ослепил вдруг, козырнул щедростью, пристыдил чистотой
Антошка, сын Марины Максимовны, сидел на санках и сердился: его «конь», вместо того чтобы работать, затеял долгий и непонятный разговор с мамой. «Конем» был Алеша Смородин.
Антон, кряхтя, слез и пошел за скамейку в кусты добывать себе какой-нибудь кнут. Там он с удивлением увидел Юлю Баюшкину; она присела за скамейкой, шепотом сказала:
Своих испугался? Тссс Мы спрячемся!
И в обнимку они стали через щель в скамье наблюдать. Ага, вот пропажа обнаружена, «конь» озирается в поисках седока
Анто-он! позвала мама. Антон, ты куда это делся? Пора не пора, я иду со двора!
Юля выпрямилась и с малышом на одной руке, со своим новеньким магнитофоном в другой пошла наискось через детскую площадку.
Граждане, обратилась она учтиво к Марине и Смородину, вы, случайно, не знаете, чей это ребенок? Если ничей, я беру его себе.
Знакомое лицо, подыграла ей Марина. На днях точно такого продавали в овощной палатке, купите себе
Антон хохотал, абсолютно счастливый, он любил юмор.
А это откуда? спросил Алеша про магнитофон.
Юля поставила маленький аппарат на санки и включила на сей раз это была запись с популярной детской пластинки, в которой Антошку зовут копать картошку, Юля специально с этим шла к одноименному ребенку. Пока он радовался и подпевал, она объяснила:
Подарок. От родителей: я сегодня родилась.
Юлька Алеша, это свинство, что мне никто не сказал
Да мы и сами прошляпили. Поздравляю!
А Марина Максимовна поцеловала ее и какие-то секретные вещи зашептала на ухо, отчего Юля порозовела:
Спасибо только это непросто, вы же знаете
Алеша, повернулась к нему Марина, ты очень зол на Майданова? Даже теперь, когда нашлись вторые очки?
Он пожал плечами:
А я не из-за очков, а из-за вас. Товарищ хамил в лицо И вы уже простили?
А что, непедагогично? Теперь надо объявить ему войну?
Не войну но, как минимум, вытащить его на бюро! Не я один так думал.
Ваше право. Только зачем? Лучше прийти с ним ко мне все равно ж мы соберемся, раз такой день! И может, заодно поймем: почему он всеми иглами наружу, кто и в чем виноват перед ним? Юля, можешь его пригласить?
Сегодня? Нет Он за город уехал, в Блинцово. Там у него и тетки нет, и белки скачут, и печку, видите ли, можно разжечь Как будто я никогда печку не видела Или белку! Она повела плечом очень индифферентно.
Антошка заявил, наоборот, с большим подъемом:
Хочу белку! Где она?
Вот у Юли спроси, отозвалась мама. Ты была там?
Один раз, в октябре. А что?
Марина пересела на качели и недолго думая спросила оттуда:
Слушайте, не рвануть ли нам за город? Не потеснить ли Майданова возле его печки?
Это вы из-за кого предлагаете? спросил, глядя на Юлю, Алеша.
Да из-за себя, господи! Из-за этих белок! Из-за Антона: он зимнего леса никогда не видел А вы видали? Где, когда? Прошлым летом по телевизору? задиралась она, пока не раздалось единогласное:
А что, в самом деле? Поехали
* * *
В электричке те же плюс Таня Косицкая и Женя Адамян. Вагон свободный, почти безраздельно принадлежит этой компании. Антошка имеет возможность облазить разные скамейки. Адамян везет свои лыжи, захвачен и рюкзачок с провизией. Разговор неупорядоченный, скачущий.
Марина Максимовна, а давайте «Маскарад» поставим? Майданов Арбенин, Юлька Нина, я баронесса Штраль смеется Таня.
Издеваешься? Нину мне никогда не дадут, я и не надеюсь, носом не вышла
Да, носик у тебя скорей уж для Марии Антоновны из «Ревизора». Но это мы простили бы
Майданов уже простил! вставил Женя.
Не твое дело. Но пока у тебя тройки Юля, я тебе говорю! никаких ролей и маскарадов, понятно?
Подумаешь, тройки в день рождения о них можно не напоминать. Правда, Антон? И вообще, я их, может быть, нарочно получаю!
То есть?
Чтоб меня нельзя было запихнуть в тот институт, куда я не хочу!
Адамян засмеялся:
А там, куда хочешь, троечников берут вне конкурса?
Нельзя, Юлька, невозможно, говорила Марина Максимовна, перед таким человеком, как наш физик, стоять и мямлить: «Я учила, но забыла» провалиться легче! Так, Женя?
Да, он корифей, подтвердил Адамян. Алексис, ты ему не отдавай Макса Борна, ты «прочти и передай товарищу»
Угу
Мальчики, вы не сорвитесь у меня, озабоченно сказала Марина.
Я, конечно, не в курсе, но Макс Борн может быть, это уже чересчур?
Думаете, не наш уровень? улыбнулся Алеша Смородин.
Ваш, ваш! Но я перегрузок боюсь. Сейчас финиш, десятый класс, третья четверть самая утомительная говорила она, поправляя ему шарф и обматывая нитку вокруг верхней пуговицы, готовой отлететь.
Он вдруг отвел ее руку и произнес медленно:
Вот когда вы так делаете я не только трудных авторов я букваря не понимаю!
А я тебя растерянно сказала Марина. Ты о чем, Алеша?
Не важно. Не обращайте внимания.
И сразу заинтересовался ландшафтом за окном. Ему повезло: ребят отвлек Антошка, они не слышали этого.
* * *
Когда они выходили на заснеженный участок под предводительством Юли, Майданов, в шапке и свитере, вытягивал полное ведро из колодца.
Он так опешил, увидя всю процессию, что выпустил ручку, и она завертелась как ошпаренная Тыча пальцем в него, Юля хохотала над его столбняком, и другие гости тоже, а малыш, которого нес Смородин, спрашивал:
Это Майданов? А где белка? А что это крутится?
А через полчаса все заминки и психологические трудности были, казалось, далеко позади
На майдановских лыжах Юля скатилась с горки по искрящейся пушистой целине, а внизу шлепнулась, вспахала ее носом.
Приказываю! зазвенел на просторе голос Адамяна. Торжественный салют семнадцатью артиллерийскими залпами! По новорожденной!
Сверху в нее полетели снежки, веселые и безжалостные.
Солнца в этот день было сколько угодно. И Антон не капризничал. Что касается Майданова, он был насмешлив, слов тратил минимум, общался с Антошкой охотнее, чем со всеми. Похоже, это паломничество к нему настроило его иронически. Но хорошо хотя бы, что злость прошла, думалось Марине Вот он на склоне горы по свежему насту пишет лыжной палкой огромнейшую римскую цифру XVII в Юлину честь. А лица не разглядеть отсюда
Юля С той компанией он уже не имеет дела?
Вроде нет Баба Сима успела ему мозги прочистить. Ну и я немного повлияла, наверное Двое оттуда уже в колонии, знаете?