Указав на свободный столик, мол, поставь туда, я вышел в туалет. Мне требовалось освежиться, и я это совершил, смочив макушку под краном.
Когда вернулся, заинтересовался женщинами. А что ещё делать в баре с большими деньгами и коктейлем из водки? Свободной оказалась только одна. Подхватив бокал, я к ней присоединился.
Позвольте?
Девушка вскинула вопросительный взгляд.
Могу ли я вас угостить?
Она перестала грызть трубочку и расцвела. Обрадовалась мне, как наследному принцу. Я поинтересовался: что пожелает дама? Дама пожелала то же, что пил я, пьяный оболтус.
Так мы познакомились. Я узнал, что мою собеседницу звали Глафирой. Она была из Тюмени. Выглядела симпатичной, но уж очень блестящей: в обтягивающем глубоком декольте с искромётными стразами.
Водрузив перед ней коктейль и заручившись блистательной улыбкой, я огляделся по сторонам. В кафе произошло шевеление. На сцене появились музыканты в чёрных старофасонных шляпах и зазвучала музыка добротный рок семидесятых годов.
In harmony with the cosmic sea.
True love needs no company3
Сасно! воскликнула Глафира и закатила глаза.
Я не понял. Переспросил. Она похлопала ресницами и повторила:
Сасно. А что не так?
Я опустил глаза. Глафира принадлежала к культуре УПАКОВКИ. Я относил себя к культуре СОДЕРЖАНИЯ.
Здесь, среди хорошей музыки и проникновенных стихов, Глафира выглядела нелепо. Хотя, наверное, так же нелепо я выглядел в дорогом и модном лаунж-баре. Я не видел себя со стороны, но я видел Глафиру в чёрном вечернем платье с крупной золотой цепью на шее и в красных лаковых туфлях на высоком тонком каблуке. Быть может, всё по отдельности было хорошо: и девушка, и цепь, и музыка, но всё вместе это не складывалось.
Взглянув на часы, я извинился и, распрощавшись, ушёл. Я был пьян, но не настолько, чтобы окружать себя глафирами. Павлиньи хвосты, накаченные губы и музыкальная глухота это не для меня.
Настроение подпортилось. И город больше не радовал. Захотелось домой. До вылета в Москву оставалось десять часов.
Вернувшись в отель, я заметил, что дверь в соседний номер была приоткрыта. Заглянув внутрь, я обнаружил Марго, спящую в кресле. Подумал, что она осталась из-за меня, и очень обрадовался.
Я упал на колени и стал целовать её колени, внутреннюю часть бёдер и всё выше и выше.
Марго всхлипнула. Было жаль её будить, но до вылета самолёта оставалось всего десять часов. Мне дорога была каждая минута, проведённая вместе с любимой.
Я тронул её за руку.
Проснись, Марго.
Марго не просыпалась. Я потрепал её по щеке. Никакого ответа. Я забеспокоился. Сон был таким крепким, каким не бывает здоровый сон.
Я принялся её тормошить.
Проснись! Проснись! Марго!
После основательной трёпки она, наконец, открыла глаза, и я увидел, что они пусты и бессмысленны.
Где я? сонным голосом произнесла Марго.
Ты здесь. В отеле. В своём номере.
Она не поверила. Забилась в угол и подтянула под себя ноги.
Вы кто?
Я протянул к ней руки, но тут же отдернул, заметив страх в широко распахнутых глазах.
Не трогайте меня! закричала Марго.
Что с тобой? Дорогая! Ты меня узнаешь? Это я, Миха!
Марго замахала на меня руками.
Уйдите! Уйдите! Я вас не знаю! Охрана! Охрана!
Я остервенело почесал затылок: Марго меня не узнавала. Возможно, это нервное расстройство? В таком случае её следовало успокоить, и тогда она меня вспомнит. Обязательно вспомнит!
Марго, успокойся. Ты в безопасности. Находишься в отеле «Palais Coburg Hotel Residenz». Вспомнила?
Девушка сжалась в маленький комочек нервов и закричала диким от страха голосом:
Мама! Мама! Доктор Вагнер!
Ошарашенный догадкой, я отступил назад. Это была не Марго! Не та Марго, которую я любил и несколько часов назад проводил в аэропорт.
Это была девочка, незрелая женщина. Она не походила на инопланетянку, какой являлась Марго. Не то выражение глаз, не та мимика и не те движения рук. Вся сущность не та. Это не Марго. Это девочка с фотографии, которую я видел в доме, где погиб Макс. Девчонка из Подмосковья, телом которой воспользовалась инопланетянка, а потом вернула, изъяв при этом своё собственное инопланетное сознание.
Девочка попыталась встать, но у неё ничего не получилось. Она плохо владела телом. Наверное, ещё не упрочились связи головного и спинного мозга. Мысли её путались. Память страдала пробелами.
Я решил подыграть, чтобы хоть как-то успокоить девчонку.
Ты долго спала, Марго. Наверное, многое забылось. Что ты помнишь? Расскажи. Что запомнилось последним?
Помню доктора Вагнера.
Это было в клинике?
Да.
Как называется клиника?
Венская Генетическая.
Понятно, я протянул стакан воды. Выпей и успокойся. Я тебе дам телефон. Ты позвонишь маме. Родители беспокоятся. Они давно тебя потеряли.
Не понимаю.
Ты проспала целый год.
Я была в коме?
Точно не знаю. Все претензии к клинике.
А вы кто?
Просто человек.
Вы из полиции?
Нет. Я живу в соседнем номере. Завтра вылетаю в Москву.
Девчонка всхлипнула.
Хочу домой.
Скоро будешь дома. Доверься мне. Я ничего плохого тебе не сделаю. Просто побуду с тобой, пока тебя не заберут родители.
Она взяла мой телефон и позвонила домой. Не буду описывать, с какой радостью и восторгом родители встретили её возвращение.
Я налил себе коньяку, расположился в кресле и задумался: инопланетянка вышла из тела и вернула его хозяйке. Теперь она пребывает в состоянии плазмы. Придётся подождать, пока получит новое тело. Надеюсь, это недолго.
Я вздохнул и взглянул на девочку.
Разговаривая по телефону, она жаловалась родителям, протяжно о чём-то канючила и настойчиво что-то вымогала. Такая не могла быть Марго. Движения были резкими, черты лица размытыми, взгляд поверхностным. Недоставало интеллекта, цельности характера, внутренней просветлённости и уверенности в себе. Не хватало всего того, что составляло Марго: женственность, чувственность, страстное желание жить, любить и познавать мир.
Как тебя зовут? спросил я несмышлёныша.
Марго! услышал я в ответ и горько усмехнулся: ну какая же она, Марго!
Марго обладала сложным сознанием, которое воспринималось как катастрофа, как неистовый оргазм, как пульсирующая боль. Будучи инопланетянкой, она проявляла высшую степень человечности, остро чувствовала людей и умела наслаждаться жизнью.
Эта девочка совсем не Марго. Она слишком проста. Напоминала недозрелый плод, который не способен дозреть. В ней не было эротики! Сидел позыв к импотенции и грустному сексуальному разочарованию.
Девочка вернула телефон и рассказала, какой переполох она произвела в родительском доме. Её считали без вести пропавшей. А тут такое счастье: нашлась и скоро будет дома!
Я позвонил в полицию и, дождавшись полисмена, передал ему девчонку и с чистой совестью пошёл отсыпаться.
Следующим утром мы вместе с Марго вылетели в Москву. В аэропорту нас встречали её родители. Долго благодарили меня, как будто я был героем: пришёл, увидел и разбудил принцессу. Не хотели отпускать. Пригласили на банкет. Я согласился. Поехал в тот дом, где хранилась память о моём лучшем друге и моей дражайшей возлюбленной.
Переступив порог, я убедился, что всё осталось по-прежнему: картины, книги, мебель, фотографии. Не было Макса. И не было Марго.
Когда остался один, опустился на пол и провёл рукой по паркету: ровный и чистый. От пятен крови не осталось следов.
В дверях появилась Марго.
Ты что-то?
Так ничего.
Я встал и отряхнул руки. Взял бокал вина, сделал глоток и опустился в кресло. Марго примостилась на подлокотнике и быстро сползла ко мне на колени. Я подумал, что знаю каждую клеточку, каждый изгиб этого тела.... Но! Нет! Это не моя Марго! Я сместил её с колен.
Она обиделась, как подросток в пубертатном кризисе, и стала задираться.
Полиции всё известно. Ты ночь провёл в моём номере!
Это не то, что ты думаешь!
То самое! Ты трахал меня, пока я спала!
Погоди. Сейчас всё объясню.
Не надо ничего объяснять! Ты зашёл ко мне вечером, а вышел утром. В отеле есть видео. Всё зафиксировано. Не отпирайся! Ты трахал меня всю ночь!
Я поморщился от хамоватой прямолинейности. Оставаться было бессмысленно. Я встал, чтобы уйти.
Постой, не уходи! она схватила меня за руку. Родители готовят банкет.
Извинюсь перед ними.
Нет, подожди.
Не задерживай меня. Мне нужно идти.
Да пошёл ты! Тоже мне, принц! Всю ночь не слазил со Спящей красавицы, а теперь говорит, что ничего не было!
Разочарованный и опустошённый, я вернулся домой и зажил своей прежней жизнью. Я ждал встречи с Марго. Постоянно думал о ней. Тосковал. Надеялся на весточку или письмецо.
Но писем от Марго не было.
Глава 4. Санация. План ликвидации
Однажды меня вызвали в ФСБ и стали задавать всякие вопросы: зачем я летал в Вену, зачем встречался с Марго и почему содержимое телефона слил в Главное Разведывательное Управление?
Я удивился: разве не ГРУ занимается внешней разведкой? Или захват Земли надо расценивать как терроризм и отнести к ведомству ФСБ?
Ах, оставьте межведомственные передряги! По Европе топчутся инопланетяне! Займитесь же кто-нибудь этим! ГРУ, ФСБ или папа Римский!
Женщина, которая беседовала со мной, ничего не ответила, только сверкнула глазами. Не рада, наверное, что ей поручили меня.
По десять раз спрашивала, зачем я вылетел в Вену, как встретился с Марго, для чего сканировал её телефон и почему скан направил именно в ГРУ? Надоела до чёртиков! У неё было бесцветное лицо, бесцветный голос и отсутствующий возраст.
Когда беседа закончилась, чиновница взглянула на меня по-особенному и положила свою пожившую ладонь на мои чуткие пальцы хакера.
Я подумал, что баба спятила. Заигрывает. Решил, что не поддамся ни при каких условиях, даже если уличит меня в киберпреступности.
Чиновница это поняла. Спрятала свою конечность, но игривых затей не оставила: поманила фривольно пальцем и предложила взглянуть на колени.
Я вытянул шею и взглянул. На обтянутых форменной юбкой коленях лежала скромная фотография собаки.
«Ну и что? Собака».
Чиновница перевернула фотографию и показала надпись, сделанную округлым женским почерком: «Йоркширский терьер. Миха. Лучший хакер в мире».
Прошло несколько секунд, пока я включился. А включившись, запротестовал: нет, нет! Это не Марго! Эта скучная серая чинуша не могла быть Марго! Этого не могло быть, потому что.... не могло!
Я вскочил и потребовал пропуск, чтобы меня выпустили немедленно. Женщина огорчилась, но возражала не стала. Безмолвно выписала пропуск, и я пулей выскочил из кабинета. Так обалдел, что забыл про Sedan, оставленный на парковке. Так и попёр домой пешком. Впрочем, до дома было недалеко.
В подъезде меня ожидал сюрприз: вся лестничная площадка была заполнена зелёными круглоголовыми человечками. Бесполые, словно нарисованные на стене, они стояли и вращали глазами, огромными, как Тихий океан.
Я сделал шаг назад и оступился. Попал в объятья тётки из ФСБ.
Здравствуй, дорогой! сказала она и положила руку на плечо.
Лязгнув зубами, я сбросил её руку. Подумал: «Авось прорвусь?». Сделал шаг вперёд, и тысячи молний пронзили моё бедное, худое, плохо тренированное тело.
Я рухнул. Отлежался. А когда очнулся, то понял, что в подъезде остался один. Лампочки перегорели. Чиновница ушла. Инопланетная зелень исчезла. Тело ломило так, как бывает после электрошока. Болели мышцы. Жгли ожоги. В голове гудело и посвистывало.
Собравшись с мыслями, я осознал, что тётка меня спасла. Если бы не она, инопланетяне меня спалили.
Вернувшись в квартиру, я тут же взялся за телефон. Всё обсудил с ребятами ГРУ. Они связались с надёжными людьми из Правительства. Мы решили действовать особняком. Никогда не знаешь, кто свой, а кто инопланетянин. Никому доверять нельзя. Я получил конкретное задание и по уши ушёл в работу.
Чиновницу больше не видел. Не думал, что это Марго. Сердцем чуял: не Марго. Не моя женщина.
Дни приходили и уходили. Скудно, однообразно, без женского аромата и романтической белиберды, без интимной близости и душевной теплоты.
Я скучал. Ждал Марго.
Инопланетяне вели себя скромно. Не высовывались, не провоцировали, не шантажировали людей. Планета по-прежнему оставалась за человечеством. Все думали, что так будет всегда. И я так думал. Но однажды всё изменилось, закружилось, завертелось со страшным взрывным эффектом.
Это было летом. Я выехал за город, чтобы погонять на велосипеде среди сосен и белок. Был прекрасный погожий денёк. Наслаждаясь погодой, я был свободен и беспечен, пока мой взгляд не прилип к симпатичной заднице.
Задница следовала одним со мной маршрутом. Велосипедистка, которой она принадлежала, была впереди, а я, соответственно, сзади.
Так мы ехали по парковой дорожке, пока я не решил показать себя молодцом. Набрал скорость и пролетел мимо неё, как сверхзвуковой реактивный лайнер!
Встречный ветер сорвал с меня кепку и бросил под колеса велосипеда, на котором ехала прекрасная Задница. Это послужило поводом для нашего знакомства. Я остановился. И она остановилась. Я стал поджидать ангажемента. Она сошла с велосипеда и подала мне кепку. Галантно раскланявшись, я поблагодарил и представился:
Михаил.
Мою новую знакомую звали Софьей. Она проживала на Петровке, владела стоматологической клиникой и была незамужней. На вид она была хороша! Но слишком хороша для меня. Я это сразу понял и, тем не менее, продолжал «окучивать» её и любоваться женской красотой. Ведь никому не запрещено любоваться тем, что вызывает чувство любования!
Мы быстро втянулись в разговор и сами того не заметили, как выехали за пределы парка, преодолели Барвихинские угодья и оказались в коттеджном посёлке, где, собственно, и проживала Софья.
Она пригласила меня в дом.
Я согласился, прикрыв глаза на наше социальное неравенство. Хотя мог бы задуматься: зачем я такой красивой женщине? Кто она? Супер-woman, бизнес-леди и абсолютная красавица. А кто я? Середняк без денег и должностей. Я был слишком прост для неё и абсолютно безденежен в плане женитьбы. Впрочем, я бы мог пригодиться как хакер. Я это понимал. Хакер-раб бесценное приобретение. Если пользоваться им разумно и применять эффективно, то можно получить доступ к главнейшим силам мира: банковским счетам и военным действиям.
Мне бы задуматься над этим и отказаться. А я согласился. Вошёл в дом, и беспокойство моё усилилось. Мне показалось, что раньше я там бывал: видел эти картины, корешки книг, итальянскую мебель, камин, шторы, сад за окном и даже солнечного зайчика на стене. Я всё это когда-то видел!
Видел! Дежавю.
Течению мыслей помешал настойчивый лай собаки. Хозяйка строго прикрикнула:
Миха! Нельзя!
Я обомлел: Миха? Этого пёсика зовут Михой? Золотистого йоркширского терьера! Значит, это Марго! В моей груди забушевала радость.
Марго не дала мне опомниться. Она обнимала меня и целовала, и обдавала жаром.
Я тебе нравлюсь? спрашивала она без конца.
Конечно, нравилась! Высокая, статная, ослепительная блондинка с сияющими зелёными глазами. Такой могла быть только Марго!
Она счастливо рассмеялась.
Зови меня Софи!
Я люблю тебя, Софи-Марго!
Она остановилась и слегка нахмурила брови.
А прошлый раз не любил.
Когда это было?
Когда я была чиновницей.
Мне сделалось неловко.
Прости. Не узнал.
Софи-Марго рассердилась.
Не лги мне, Миха! Ты меня узнал. Узнал! Только я тебе не понравилась. В устаревшей УПАКОВКЕ.
Ну что ты, дорогая!
Да! Именно так! Для тебя важна УПАКОВКА! Для тебя неважно, какое у меня СОДЕРЖАНИЕ.