Фитц снова сердито покосился в мою сторону, но все же повернулся и послушно выполнил все инструкции.
Мы стояли в конторе, состоявшей из одной-единственной комнаты. Комната эта напоминала Черт возьми, она почти в точности напоминала мою, хотя до сих пор мне и в голову не приходило их сравнивать. Старые шкафчики с картотеками, кофеварка, стол и пара стульев, которые приходилось сдвигать в самый угол, чтобы освободить место для старой алюминиевой раскладушки. У Ника также имелись компьютер и телевизор, чего никогда не было в моем офисе. Ник не был чародеем просто старым сыщиком с набором стальных принципов и самоназначенным мандатом помогать людям находить их пропавших детей.
Еще на стене висело семь фотографий размером восемь на десять дети в возрасте от шести до тринадцати лет. Висевшие слева изрядно выцвели; прически и одежда на них казались старомодными.
Ник обошел свой стол, уселся, достал из верхнего ящика бутылку водки и сделал большой глоток. Потом завинтил крышку, убрал бутылку обратно и настороженно посмотрел на Фитца:
Я не лезу в дела, которые ведет Дрезден. Они мне не по зубам, и я это знаю.
Всякие волшебные штуки, сказал Фитц.
Ник поежился и скосил взгляд на верхний ящик стола:
Угу. Именно они. Так что, если ты явился ко мне с этим, тебе не повезло.
Нет, мотнул головой Фитц. Это касается банд. Дрезден говорил, вы много про них знаете.
Ник пожал плечами:
Ну, есть немного.
Одного моего знакомого похитили, продолжал Фитц. Вот описание типа, который, как мы думаем, это сделал.
Фитц выложил то, что мне запомнилось о громиле, вломившемся в дом Морти.
Ник выслушал, не перебивая. Потом кивнул:
Кто тебе этот человек?
Понятия не имею, ответил Фитц. Вы спец, не я.
Не похититель, вздохнул Ник. Жертва.
Фитц почти не колебался:
Мой дядя.
Ник подумал немного.
Я слишком стар, чтобы меня среди ночи вытаскивали из постели и водили за нос. Проваливай.
Постойте! Фитц протянул руку. Подождите, пожалуйста!
Ник снова выдвинул верхний ящик, только на этот раз достал из него старый кольт. Он даже не стал наводить его на Фитца.
Хорошая попытка, мальчик. Но и я не первый день в этом городе. Ступай к двери с замками, я думаю, справишься.
Черт возьми! пробормотал я. Фитц, слушай меня внимательно. Передай ему то, что я скажу, слово в слово.
Фитц выслушал меня и кивнул:
Я не могу поведать вам всего, мистер Крисчен. У меня есть на то причины. Дрезден говорил, у вас с ним был уговор. Что вы не хотите иметь ничего общего с тем, чем занимался он.
Не хочу, подтвердил Ник. Убирайся.
Я продиктовал Фитцу следующую строку.
А еще он говорил, что вы перед ним в долгу.
Ник подозрительно сощурился:
В каком еще долгу?
Фитц выслушал меня и сказал:
За деньги и славу, которые вам принесло дело Асторов.
Ник удивленно выгнул бровь:
Какого Он отвел взгляд и покачал головой. Улыбку с лица ему, правда, согнать не удалось, и в конце концов он все-таки фыркнул. Когда он заговорил, в голосе его явственно слышался смех. Что ж, это похоже на Гарри.
У Асторов пропала маленькая дочь. Ее родители беспокоились не столько за нее, сколько за ту славу, что принесло им похищение. На самом-то деле она просто от них сбежала, но они наняли специалиста по розыску пропавших детей Ника Крисчена и его ассистента Гарри Дрездена, чтобы те ее нашли. Нам это удалось. Никто ее не похищал, но Асторы уже раструбили о похищении на весь белый свет и поэтому в отсутствие настоящих похитителей назначили на эту роль нас с Ником. В общем, от нас потребовалась та еще ловкость, чтобы вернуть девчонку под родительское крыло, а самим при этом не угодить в тюрьму. На нас, ясное дело, подали в суд. Судья снял с нас все обвинения. Однако с учетом всех расходов возвращение девчонки обошлось Нику почти в две тысячи баксов.
Ник не хотел браться за это дело. Я уговорил его. Он хотел отказаться от поиска и умыть руки, стоило мне удостовериться в том, что ребенок находится на свободе. Я уговорил его продолжать до тех пор, пока девочка не окажется в полной безопасности. Когда моей работе и одновременно учебе у Ника пришел конец, Ник вместо выпускного подарка простил мне две тысячи, которые я ему задолжал.
Ты хорошо его знал? спросил Ник.
Он был моим вроде как наставником, ответил Фитц. Иногда мне кажется, что он все еще здесь, рядом со мной.
Ник хмыкнул:
Наставником по сыскному делу или еще по чему-либо?
Фитц изобразил деловое лицо:
Я не имею права отвечать на этот вопрос.
Хм. Ник кивнул. Поговаривали, что он завел себе ученика. Значит, ты держишь меня подальше от своего дела для моей безопасности.
Да.
И тебе нужна всего лишь информация? Ты не хочешь, чтобы я работал на месте?
Верно.
Хм. Ник почесал за ухом и вздохнул. Ну ладно. Что еще ты можешь рассказать о том типе?
Я подсказал Фитцу следующую реплику:
Он был совсем псих.
Черт знает сколько гангстеров психи, парень, хмыкнул Ник. Или близко к тому.
Не в смысле денег, наркотиков, секса или насилия, уточнил Фитц. В смысле всяких жутких ритуалов.
Хм, пробормотал Ник. На лбу его обозначилась вертикальная складка. Есть тут одни, все время щеголяют в толстовках с поднятыми капюшонами. Объявились года три или четыре назад. Сами они себя никак не называют, но местные банды их кличут «Большими капюшонами». Про них мало что известно.
Отлично, сообщил я Фитцу. Похоже на тех засранцев, которых мы ищем. Спроси, где они тусуются.
В туннеле под шоссе Эйзенхауэра, на южном конце Митпэкинга. Другие банды считают, что они совсем сбрендили, если гнездятся в местах, где полным-полно копов, но почему-то эти «Капюшоны» не привлекают к себе внимания полиции. Ник прищурился. Думаю, они даже на ту территорию прав не заявляли. А больше ничего не знаю.
Потому что они не банда, только и всего, сказал я. Отлично, Фитц. Пошли.
Спасибо, поблагодарил Фитц Ника.
Скажи спасибо Дрездену. Другому я бы столько не рассказал.
Обязательно передам. Секунду-другую Фитц внимательно смотрел на Ника. А чем вы здесь занимаетесь?
Как частный коп? уточнил Ник. Копаю кой-какие дела, чтобы топка не погасла разводы и все такое. Но по большей части ищу пропавших детей.
Давно этим занимаетесь?
Тридцать лет.
Нашли кого-нибудь?
А как же.
Живыми и здоровыми?
Довольно долго Ник пристально смотрел на Фитца. Потом ткнул пальцем себе за спину, на стену с фотографиями.
Семерых? спросил Фитц.
Семерых, подтвердил Ник.
За тридцать лет? Вы живете вот так, и семерых? Всего семерых?
Ник откинулся на спинку стула и чуть улыбнулся Фитцу:
Не так уж и мало.
Да он совсем из ума выжил, заявил Фитц, когда мы оказались на улице.
Угу, согласился я. А еще он помогает людям.
Фитц насупился и ускорил шаг, чтобы скорее оказаться за пределами владений Повелителей. Несколько кварталов он молчал, явно погруженный в свои мысли. Наконец он поднял взгляд:
Вы еще здесь?
Угу.
Ладно. Я вам помог? Давайте платите.
Хорошо, согласился я. На следующем перекрестке сверни направо.
Зачем?
Чтобы я смог познакомить тебя с тем, кто может помочь.
Фитц возмущенно шмыгнул носом:
Вы ведь не из тех, кому нравится просто, прямо отвечать на вопрос.
Не то что не нравится. Просто у меня так лучше получается.
Фитц фыркнул:
А этот, к кому мы идем, тоже не дурак выпить?
Нет. Этот трезв как священник.
Ну хоть так, вздохнул Фитц и зашагал дальше.
Глава 26
Да вы шутите, сказал Фитц.
Мы стояли перед церковью Святой Марии Всех Ангелов. Хотя называть это здание церковью все равно что обозвать озеро Мичиган прорубью для купания. Этот храм огромен, занимает целый городской квартал и является одним из архитектурных достопримечательностей Чикаго. Великолепная постройка, настоящий образец готического искусства, красивая как снаружи, так и внутри. А еще церковь Святой Марии часто служит убежищем для людей с такими проблемами, с какими столкнулся Фитц.
Сам же мальчишка к этому времени имел довольно неважный вид. Мы одолели за вечер изрядное расстояние, и, хотя мороз вроде немного поубавился, воздух все равно оставался холодным, так что даже несколько слоев одежды с чужого плеча не слишком-то защищали Фитца. Уличной детворе вообще плохо приходится зимой их недокормленные тела быстро теряют тепло. Конечно, отчасти с этим помогала бороться закалка, но Фитц здорово устал, а еще я вспомнил, что он, возможно, не ел с нашей прошлой встречи минувшим утром.
Он стоял, крепко обхватив себя руками, дрожа, но все же пытаясь делать вид, что все в порядке. Зубы у него, правда, все равно стучали, как кастаньеты.
Тут живет один мой знакомый, сказал я. Зайди с черного входа и стучи, пока тебе не откроют. Спроси отца Фортхилла.
Фитц скептически скривился:
Что он для меня сделает?
Для начала даст тебе теплое одеяло и горячей еды. Послушай, парень, я предлагаю здесь тебе лучшее. Фортхилл порядочный человек. Потому он так и поступит.
Фитц скрежетнул зубами:
Это не поможет мне отнять пушки. Без них я не смогу вернуться. А если не смогу вернуться не смогу вытащить моих корешей.
Зайди, не бойся, уговаривал я его. Переговори с Фортхиллом. Перекуси. Если решишь, что тебе нужно вернуться и попытаться откопать свои железяки из того сугроба, у тебя еще полно времени до рассвета.
Фитц упрямо выставил вперед подбородок.
Выбирай сам, парень, сказал я. Но разгуливать по такому морозу на пустой желудок вредно для здоровья. Сколько там у тебя пушек, семь? И большая часть автоматы? Это будет фунтов сорок. А с рожками и всем прочим, считай, пятьдесят. Как думаешь, тебе удастся раскопать прихваченный морозом сугроб, достать оружие, погрузить его в сумку, а потом переть на себе почти час в самое холодное время суток? Впроголодь? И чтобы тебе при этом не встретилось ни одного копа, которому обязательно захочется узнать, что это парень твоего возраста делает поздней ночью, да еще с такой тяжелой сумкой?
Фитц сморщил нос.
По крайней мере, съешь чертов сэндвич на дорогу.
В животе у Фитца громко заурчало, и он вздохнул:
Угу. Ладно.
Фитцу пришлось ждать минут пять, пока ему открыли. И сделал это пожилой мужчина с кислой физиономией, в тяжелом коричневом халате, отдаленно напоминавшем монашескую рясу. Его звали отец Пауло, и он относился к себе очень серьезно.
Фитц сказал, что ему нужно поговорить с отцом Фортхиллом и что это вопрос жизни и смерти. Ему пришлось несколько минут подкреплять свое заявление аргументами, и только тогда отец Пауло со вздохом впустил его в дом.
Стой здесь! строго велел Пауло, наставительно указывая пальцем на Фитца.
Парень потоптался на месте и кивнул.
Ясно, сказал он и тут же сделал пробный шажок в сторону.
Священник уже собирался выйти из прихожей, но смерил мальчишку взглядом, суровости которого позавидовал бы и кардинал.
Вообще-то, нехорошо было подрывать авторитет Пауло гнусным смешком, но я не удержался. Очень все это получилось комично.
Не прошло и нескольких секунд, как в прихожую вошел Фортхилл, в темном халате поверх фланелевой пижамы. Обут он был в пушистые шлепанцы, а волосы вокруг тонзуры торчали под всеми мыслимыми углами. Его ярко-голубые глаза без привычных очков немного слезились. Секунду-другую он подслеповато всматривался в Фитца.
Могу я чем-то тебе помочь, сын мой? поинтересовался он.
Гарри Дрезден сказал, что можете, ответил Фитц.
Фортхилл приподнял брови:
А! Если так, идем со мной.
Фитц огляделся по сторонам и кивнул:
Угу.
Фортхилл поманил Фитца и повел его по коридорам в скромно обставленную комнатку, служившую ему кабинетом и спальней. Площадью она не превышала десяти квадратных футов, и ее обстановка состояла из кровати, стола, стула и пары ламп. Фортхилл пригласил Фитца войти и закрыл за ним дверь.
Будь добр, садись, сын мой.
Фитц еще раз огляделся по сторонам и сел на стул. Фортхилл кивнул и присел на край кровати.
Сначала о главном, произнес он, хитро сощурившись. Как лучше поступим: чтобы начал разговор я, а ты смог бы вставить ехидный комментарий насчет католических священников и педофилии или ты сам начнешь беседу так, как считаешь нужным?
Фитц пару раз моргнул:
Что?
Подобные комментарии сейчас в моде. Мне не хотелось бы лишать тебя возможности развлечься.
А Хм Да нет, отче, все в порядке.
Фортхилл серьезно кивнул:
Как считаешь нужным. Что ж, тогда, возможно, нам стоит побеседовать о твоих проблемах?
Идет.
Раз так, продолжал священник, не расскажешь ли ты для начала, когда Дрезден посоветовал тебе обратиться сюда за помощью?
Э-э-э замялся Фитц и оглянулся, словно искал меня взглядом.
Отвечай, сказал я ему. Скажи ему правду. Все в порядке.
Фитц сделал глубокий вдох, словно собирался броситься в омут.
С полчаса назад, отче.
Брови Фортхилла сложились на лбу треугольником.
Да?
Ну да, подтвердил Фитц, беспокойно шаря взглядом из стороны в сторону. Я это слышу умерших людей.
Должно быть, это действует на нервы.
Я не псих, поспешно заявил Фитц.
У меня и в мыслях ничего такого не было, сын мой, заверил его Фортхилл.
Фитц подозрительно покосился на собеседника:
Вы мне верите?
Старый священник одарил его мальчишеской улыбкой:
Мне хорошо известны сверхъестественные аспекты жизни нашего города равно как и то, что последние месяцев шесть или около того улицы его сделались особенно опасны.
Это очень мягко сказано, отче, сказал Фитц.
Священник кивнул.
Уверен, твой личный опыт не из легких, заметил он. Не буду отягощать его еще и моим недоверием.
Фитц на мгновение прикусил губу:
Угу.
Еще мне известно, продолжал Фортхилл, что тень Дрездена продолжает принимать участие в наших делах. Я так понимаю, ты именно с ней разговаривал?
Угу.
Фортхилл кивнул и обвел комнату взглядом:
Он он ведь здесь, с тобой?
Ух ты! восхищенно произнес я. Очко в пользу Фортхилла.
Угу, со вздохом подтвердил Фитц. Он вроде как болтает без умолку.
Фортхилл усмехнулся:
Он вообще отличается то есть отличался настойчивостью.
Он и сейчас такой, согласился Фитц.
Ясно, сказал священник. Сын мой, уверен, ты сам понимаешь, какое сейчас опасное время. Боюсь, мне придется попросить этого духа каким-нибудь образом доказать, что он действительно тот, за кого себя выдает.
Фитц устало посмотрел на священника, потом огляделся по сторонам:
Вы слышали?
Угу, подтвердил я, подошел к противоположной стене и просунул сквозь нее голову.
С той стороны находилось темное пространство, потайная кладовая, в которой едва помещалось два небольших шкафчика. Про эту кладовую не знал никто, кроме самого Фортхилла, но когда я работал на архангела, мы с Майклом Карпентером видели, как Фортхилл отпирает тайную дверцу.
Подойди сюда, сказал я. Постучи в стену, вот здесь. Фортхилл поймет, что это означает.
Э-э-э, чувак, проговорил Фитц. Я же не вижу, где вы находитесь.
Я вздохнул:
Ты слышишь мой голос?
Угу, кивнул он. Только он вроде как бестелесный. Словно как ниоткуда.
Что ж, это было не лишено логики. Мой голос доносился до него не физически. Способность Фитца ощущать духов проявлялась в том, что его мозг воспринимал мои слова как сигналы, получаемые органами слуха.
Хм, ладно, кивнул я. Подойди к стене, дальней от входа, ты входил через дверь прямо на нее.
Он пытается сказать мне, объяснил Фитц Фортхиллу, как доказать, что он не фальшивка.
Он встал со стула и пересек комнату.
Отлично, сказал я. Положи руку на стену. Теперь иди направо. Еще чуть-чуть. Нет, немного назад. Вот так, теперь дюймов на девять вниз и постучи сюда.
Фитц проделал все, как я сказал, и повернулся к Фортхиллу:
Это вам что-нибудь говорит?
Старый священник задумчиво кивнул:
Говорит. Очень даже говорит.