Не очень, сказала я.
Я год после школы провел в Индии, сообщил Напыщенный Юнец. Можете приготовить нам масала доса?
Я обвела взглядом кольцо выжидающих лиц. Совершенно не хотелось признаваться, что я понятия не имею, что такое масала доса вообще.
Простите. Вот этого не умею.
Но вы же так здорово готовите. Если я раздобуду рецепт, вы по нему сумеете? спросил Напыщенный Юнец.
Что-что, а следовать рецепту я умела. Кое-кто из моих однокурсников в колледже прославился творческими сочетаниями ароматов и новаторскими технологиями. Только не я. Зато я умела следовать рецепту дословно и получать на выходе ровно то, что надо. Только для этого нужен правильный рецепт. Что-нибудь сытное, теплое и острое чтобы побороть холод. Наверняка Ума сумеет направить меня в нужную сторону.
Ну ладно, мне пора, сказала я. Но я подыщу рецепт.
10
Рецепты профессиональной кухни это глянцевые и совершенные произведения искусства. В них приводится точная температура готовки, а продукты отмеряются с точностью до грамма. Однако рецепт Умы оказался наброском, а не законченной картиной. Первым пунктом там стояло указание «поджарить лук». Сколько жарить и на каком огне? Я прищурилась, вглядываясь в экран телефона, нет ли карандашных пометок на полях. Она прислала мне фотографию записанного от руки рецепта. Почерк неразборчив, бумага вся в жирных пятнах. Название наверху гласило: «Баттер чикен».
Там всего несколько специй и очень легко готовить. И всем всегда нравится, пообещала Ума, когда я позвонила им с папой и попросила рецепт.
Как она и сказала, из приправ туда только и требовалось, что гарам масала, молотые тмин и кориандр и кашмирский чили. Каким-то чудом я привезла с собой кашмирский чили он придает соусам богатый красный цвет, но сам по себе не очень острый, так что я часто им пользуюсь. Однако точного количества для приправ в рецепте не было указано. Оставалось полагаться лишь на свою интуицию.
За следующий час я сделала, что могла. Поджарила лук, чеснок и имбирь, добавила нарезанных помидоров. Протерла и процедила эту смесь через сито. Добавила приличный кусок масла, чуточку сливок, а потом мед, чтобы убрать помидорную кислинку. Потом стала разбираться с приправами. Сперва осторожно положила по чайной ложке каждой, но, попробовав, поняла, что поскупилась, и удвоила, а затем и утроила исходное количество. Обжарила курицу на отдельной сковородке и закинула в кипящий на медленном огне соус. Вообще-то это блюдо полагается подавать с роти, индийскими лепешками, но по опыту жизни с Ниной я знала, что их и на двух человек готовить умучаешься, не то что на двенадцать. Так что сварила рис.
Пока я мыла посуду после готовки, меня начали одолевать сомнения. Эти люди, верно, разбираются в индийской кухне гораздо лучше меня. Я лишь надеялась, они не станут демонстрировать свою образованность, указывая мне, как «неаутентично» у меня получилось. Я сама поразилась, как сильно разнервничалась точно если не справилась с блюдом, всей моей карьере сразу конец. По крайней мере, баттер чикен моего изготовления уж всяко вкуснее того, чем приходилось питаться полярным исследователям в былые времена. Чтобы хоть немного успокоиться, я мысленно набросала список.
Меню Исследователя Арктики
Пеммикан (иначе известный как вяленое мясо). Любой, читавший Энид Блайтон или Артура Рэнсома, слыхал о нем. Иногда нам давали его в школе на ланч. Гадость редкостная, и это вам говорю я, выросшая на стряпне моего папы.
Галеты. И я имею в виду не нежные рассыпчатые печенья. Здоровенные твердые диски из муки, куда щедро примешали молочного белка, чтобы было покалорийней.
Похлебка. Жидкая овсянка на растопленном снеге с добавлением мясных обрезков или запекшейся крови, иногда с накрошенными галетами.
Съедобный лишайник. Это что-то вроде мха, который растет на камнях. Из него полярники получали витамин С. Но на вкус он страшно горький и нередко вызывает несварение желудка или понос.
Ездовые собаки. Ну что, отчаянные времена требуют отчаянных мер.
Консервы. Считается, именно из-за консервов погибла экспедиция капитана сэра Джона Франклина. В 1845 году технологии консервирования были еще в новинку, банки делали из свинца, который попадал в еду и вызывал галлюцинации, тревожность и паранойю.
Товарищи по экспедиции. Скорее всего, именно вызванные свинцовым отравлением помутнения рассудка и довели команду Франклина до каннибализма (см. выше). Ну или они там слишком уж оголодали.
По сравнению со всем этим баттер чикен моего приготовления внезапно стал выглядеть куда как аппетитнее. Да и вообще, я еще даже не попробовала, а уже спешу выносить приговор. Я окунула ложку в соус, поднесла к губам. Бархатистость масла, острота помидоров. Я ощутила на языке перчинку чили, густые нотки тмина и гарам масалы.
Я сижу за столом среди каких-то незнакомых людей. На столе стоит синяя миска, я тяну к ней маленькие ручки. Рокот общего смеха, мне в миску кладут новую порцию курицы
И все. Исчезло.
Я замерла, так и держа ложку у рта.
Несколько смутных секунд и все же я была глубоко потрясена. Я попробовала взять еще ложку. На этот раз ничего. На меня накатило глухое разочарование. Может, у Райана найдется объяснение?
Привет, малыш. А я думал, ты на работе? сказал он, взяв трубку.
Так и есть.
Все в порядке?
Со мной только что приключилось что-то ужасно странное. Я приготовила этот индийский карри, а когда попробовала, как вышло, вдруг вспомнила Бангалор. Как сижу и ем с какими-то людьми.
Из трубки не раздавалось ни звука.
Алло? Ты еще тут? спросила я.
Да.
И? Как по-твоему, почему я это?
Понятия не имею.
Должно же быть какое-то научное объяснение.
С Райаном всегда и на все есть научное объяснение.
Он кашлянул.
Я знаю, как ты хочешь вспомнить то время, но
Но это все шутки подсознания?
Я этого не говорил.
Зато подумал.
Ну ты ж и сама понимаешь, звучит как натяжка. Что бы ты мне сказала, заяви я тебе вдруг, что во время еды внезапно вспомнил что-то, что произошло двадцать лет назад?
Ну да, пожалуй.
Прости, Пищик, не хотел тебя огорчать.
Ты и не огорчил. Я изо всех сил старалась придать голосу хоть немного энтузиазма.
Это хорошо. А теперь не буду больше отрывать тебя от работы. Я в зал.
Хорошо тебе там время провести.
Тебе тоже.
Я отключилась, чувствуя, что вся словно сдулась. Райан не самый подходящий человек для таких разговоров. Он называет себя рационалистом человеком, не верящим в чудеса, инопланетян и привидения и даже не заигрывающим с мыслью об их существовании. Пожалуй, когда я рассказала все вслух, звучало оно и вправду притянутым за уши. Я знала, что он скажет, попробуй я поднять эту тему опять: то, что два события случились одновременно, еще не значит, что они взаимосвязаны. И все же я не могла отделаться от чувства, что да, и вправду связаны.
Снова взяв телефон, я написала Уме:
«Откуда этот рецепт?»
Занавеска на двери качнулась, и в кухню шагнула женщина примерно моего роста, с короткими кудрявыми волосами и кольцом в носу. Она была все еще в уличной одежде, на лбу у нее сидели лыжные очки с золотыми ободками в виде шестеренок.
Ну наконец-то тут появилась еще одна женщина, сказала она с американским акцентом.
Майя, представилась я.
Рита.
Вы тоже тут работаете?
Да, от случая к случаю, вожу группы. Пришла посмотреть, не надо ли вам помочь раскладывать.
Спасибо, было бы здорово.
Мы щедро разложили по мискам курицу с рисом и отнесли на стол.
Я села рядом с Ритой, глядя, как все дружно навалились на еду. А когда наконец попробовала и сама, никаких воспоминаний на меня не нахлынуло. По всей видимости, как явно считал Райан, я это все просто вообразила.
Умопомрачительно, сказал Адам.
Даже лучше, чем я думал, прибавил сидевший рядом с ним Миккель.
Боже, как приятно попробовать что-то не пресное, сказала Рита.
Эй, Рит, а ты сама откуда? спросил кто-то из проводников.
Родилась в Монтане, но потом переехала в Нью-Йорк. А вот мама у меня пуэрториканка, ты ведь об этом, да?
Он кивнул без тени смущения.
А когда вы сюда переехали? спросила я у нее.
Всего два года назад. Прошла те же курсы, что Адам, а потом так и осталась работать.
И ходила в экспедицию, добавил Миккель.
Экспедицию?
Ага. Мы вдвоем доплыли на пароходе до северной оконечности Свальбарда, а оттуда вернулись в Лонгйир на лыжах. Ночевали в палатках или в старых охотничьих домиках, если удавалось найти. Офигеть эпично было.
Звучит не то слово как, согласилась я.
А вы тут пока много разведать успели? спросила она.
Я покачала головой.
Совершенно не умею стрелять, да и, говоря начистоту, темнота меня несколько угнетает.
Ничего, в два счета привыкнете, сказала Рита. Но покамест тут есть и несколько приличных баров. Надо как-нибудь сходить вдвоем выпить.
Спасибо, благодарно отозвалась я.
Рита производила впечатление человека, с которым тусоваться весело.
Адам уже доел свою порцию.
Майя, сегодня домой вас повезу я. Рита, могу и тебя подбросить, если тебе неохота ехать на снегоходе.
Спасибо, отлично.
А я думал, ты сегодня тут ночуешь, сказал ему Миккель.
Надо стирку поставить.
У нас же тут есть стиралка.
Рита закатила глаза.
А сушилки нет. Да и вообще хочу наконец выспаться толком.
Ну ладно, буркнул Миккель.
Я доела, помыла посуду и к концу этого времени окончательно вымоталась. Мечтала наконец добраться домой и завалиться в постель в обнимку с киндлом впервые за долгое время я чувствовала, что это заслужила. Я вытерла руки, потянулась за телефоном и обнаружила, что Ума уже ответила на мою недавнюю эсэмэску:
«Это рецепт твоей мамы».
У меня перехватило дыхание. Сама того не зная, я приготовила одно из блюд своей мамы. Я знала, что она любила готовить, но папа никогда не упоминал, что она записывала рецепты. С бешено бьющимся сердцем я настучала ответ:
«А еще там есть?»
11
Ума прислала мне второй мамин рецепт чикен бирияни. Стоя на кухне в лагере, я не знаю в какой раз всматривалась в фотографию. Мамин почерк меня завораживал. Я даже попыталась было проанализировать его по графологическому сайту в Интернете. Крошечные буковки предполагали, что она была интровертом, а наклон вправо означал, что она отличалась сентиментальностью и ценила друзей и семью. Но больше ничего мне выжать не получилось, потому что почерк у мамы был удивительно непостоянен. Одни буквы соединены между собой, другие нет, написаны с разным нажимом, петельки, что внизу, что вверху, разного размера. И хотя я сказала себе, что графология чушь собачья, но все равно в глубине души осталась раздосадована.
Для бирияни курицу надо было сперва мариновать в специях, потом потушить в йогурте, а затем накрыть сверху полуотваренным рисом и оставить томиться и пропитываться. Хотя в теории звучало довольно легко, однако следовать этому рецепту оказалось сложнее, чем с баттер чикен. Чернила местами выцвели, а указания были довольно расплывчаты. С ингредиентами тоже вышло не очень гладко. Миккель не сумел раздобыть в магазине свежую мяту, а вместо басмати купил дешевый быстро варящийся рис. В результате я получила кастрюлю комковатого и водянистого риса, в котором барахтались, словно утопающие, куски анемичной курицы. Когда я попробовала это блюдо, оно никуда меня не перенесло.
Чего ты такая недовольная? спросил меня Миккель за ужином.
Вышло неправильно.
А мне все норм.
Такое необычное ризотто, сказал Адам. И ты здорово туда индийские специи добавила, мне нравится.
На самом деле это бирияни.
Ой. Прошу прощения.
За ужином я изо всех сил старалась смеяться вместе со всеми, но не могла отделаться от разочарования. Я знала, что могла бы справиться лучше. И лишь уже оставшись одна, за мытьем посуды, поняла, что меня больше всего задело. Мне казалось, не справившись с маминым рецептом, я подвела и ее саму, и память о ней. Может, в гостях у Умы мне удастся получить какие-нибудь полезные советы.
Мой телефон загудел. Сообщение от Райана:
«Привет, малыш. Еду смотреть северное сияние с Бьорном и Астрид. Смотри на небо! Сегодня прогноз что надо. XX».
Ну почему он раньше-то не предупредил? Неужели нарочно хотел пойти без меня? Я прогнала эту мысль из головы. Райан бы ни за что так не поступил наверное, они втроем спонтанно собрались. И все же мне бы хотелось, чтобы он позвал и меня. Могли бы заехать сюда и забрать меня по дороге.
«Приятного вечера!!! XXXX», ответила я.
Что толку было бы жаловаться. За последние две недели он наслушался моего нытья.
Я вернулась в гостиную. Пара человек играла за столом в карты. Адам с Миккелем сидели на диване. Адам читал, а Миккель, водрузив на орлиный нос очки-полумесяцы, вязал рыжевато-коричневый шарф с темно-синей каймой.
Какой симпатичный шарф, сказала я.
Меня крестная научила. В детстве я любил вязать, но, как подрос, начал стесняться. А теперь уже слишком стар, мне плевать. Надо же чем-то заниматься зимой.
А по-моему, очень круто. И показывает, что вопросами имиджа ты не озабочен.
В чем, в чем, а в этом его никто не обвинит, вставил Адам.
Так зачем ты тогда вяжешь? Телок клеить? спросил кто-то из ребят.
А то, ответил Миккель, переглянувшись с Адамом смеющимися глазами.
На коленях у них лежал шарф, и я заметила, что бедра их под шарфом соприкасаются друг с другом довольно-таки тесно.
Миккель посмотрел на меня.
Закончила?
Да.
Парни собираются в город выпить. Заказали такси-микроавтобус, будет тут через двадцать минут. Могут и тебя подбросить, если хочешь, сказал Адам.
Отлично, спасибо.
Я вдруг почувствовала себя третьей лишней.
Пойду пока покурю.
Миккель поднялся.
Я тоже.
Миккель начал Адам.
Да, Адам? ответил Миккель тоном, не допускавшим возражений.
Адам нахмурился и снова уставился в книгу.
Мы выдыхали облачка дыма, которые скользили над освещенным крыльцом и таяли в темноте.
И давно вы вместе? спросила я.
Миккель покосился на меня исподлобья.
Что-что?
Вы с Адамом.
Откуда ты знаешь?
Просто догадалась. А это тайна?
Нет. Но не рассказывай никому. Мы пытаемся оставаться профессионалами, только и всего. Рита в курсе.
Голос у него зазвучал басовитее и как-то грубоватее. Уж не смущался ли он? Если хочешь что-то про кого-то узнать, назойливость не помогает. А вот если промолчишь, твой собеседник сочтет своим долгом заполнить паузу. Я затянулась сигаретой. Завыла собака. Из одного из домиков доносился приглушенный гул радио. Кто-то подпевал, не попадая в ноты.
Около года.
Здорово, что вы сумели найти любовь в такой глуши.
Это не любовь, резко перебил меня Миккель.
Ой, прости.
Он хочет, чтобы я бросил курить. Побрился и постригся.
Тут я с ним соглашусь, признала я. У тебя очень славное лицо. А курить вредно для здоровья. Может, попробуешь все-таки? Любые отношения про компромиссы. Ну то есть вот, посмотри на меня. Я бросила работу и друзей и приехала сюда со своим партнером, Райаном.
Но это же никакой не компромисс.
Эй, вы там! Тушите свет и выходите сюда! завопил кто-то.
Почему? проорал Миккель в ответ.
Северное сияние.
Пойду позову Адама.
Он скрылся внутри. Через несколько секунд во всем лагере погас свет. Я спустилась с крыльца и задрала голову.
С ума сойти! выдохнула я, обращаясь в пространство.
Надо мной нависало восхитительно ясное небо, а в нем тысячи звезд и яркая горбатая луна. Когда мои глаза привыкли к темноте, я различила светящуюся тускло-зеленую ленту. Она мерцала в небе и с каждой секундой делалась все ярче и ярче. Вскоре к ней присоединились и другие цвета разрезающие тьму волнистые полосы фиолетового и синего.