Моя кровь закипает, когда Николь закатывает глаза. Это не шутка, она закатывает глаза и откидывается на спинку дивана с глубоким драматическим вздохом.
Эта девчонка всегда была нытиком. То желудок, то голова, то горло. То одно болит, то другое. Она занимается нытьем с тех пор, как ей исполнилось пять лет.
Потому что я больна, мам. Какого хрена? щеки Скайлар краснеют, и она в гневе бьет жирафа по морде. Его шея дергается от удара, и теперь он тупо смотрит на нас своими стеклянными глазами. Ты застряла в безумном мире своих фантазий, а я выбираюсь из него!
Ладно, успокойся, я тянусь к руке Скайлар, но она с хмурым видом отстраняется, чуть не споткнувшись о коробку от мультиварки, стоящую посреди комнаты.
Она даже не готовит! кричит Скайлар, пиная коробку ногой в кроссовке. Я же говорила, что ей будет все равно, Джуд. Посмотри на нее.
Я смотрю на нее, и с каждой секундой меня все больше злит отстраненное безразличие Николь. Она просто сидит на диване и листает журнал, не обращая внимания на эмоции своей дочери. Трудно сказать, то ли она стерва, то ли у нее что-то не в порядке с психикой. Или и то и другое, что представляет собой извращенную смесь.
Опираясь локтями на колени, я смотрю на Николь, надеясь, что она встретится со мной взглядом, но она упорно меня игнорирует.
Я просто хотел, чтобы вы знали, что между нами ничего не происходит. Мы просто друзья. Я хочу помочь Скайлар, вот и все. У нее будет безопасное место для жизни, и она обратится к врачу.
Николь цокает языком.
Ни один мужчина на планете не станет просто помогать хорошенькой молодой девушке, растягивает она слова. Я не вчера родилась.
Прекрати, мам, кипит Скайлар, качая головой. Он не такой.
Николь бросает журнал на пол.
Мне все равно, что ты делаешь. Это мой дом, и тебе лучше не брать ничего из моих вещей, когда будешь уходить.
Скайлар закатывает глаза, и я сожалею, что предложил эту встречу и заставил ее пройти через это.
Господи Иисусе, мне не нужно ничего из твоего дерьма! Я пытаюсь убраться отсюда.
И я не стану оплачивать свадебный банкет, легкомысленно добавляет Николь.
Никакого банкета не будет, уверяю я ее.
Хорошо. Не ждите, что я приду. Ваш брак не продлится и года.
Я даже не трачу время впустую, пытаясь объяснить, что весь смысл нашего брака именно в том, что он не будет длиться вечно.
Пожалуйста, мы можем уйти? спрашивает Скайлар, ее глаза умоляют. Меня тошнит от этой вони.
Какой вони? Николь задирает нос кверху. Я ничего не чувствую.
Я думаю, что не чувствовать эти запахи действительно настоящий феномен. Как, черт возьми, Николь может не обращать внимания на гнилостную вонь в доме, в котором она живет? Я здесь всего десять минут, и меня так и подмывает нюхнуть отбеливатель.
Поднявшись с дивана, я откашливаюсь.
Приятно было познакомиться, говорю я так вежливо, как только могу. Мне так много хочется сказать этой женщине о том, как она обращается со своей дочерью, но это только испортит нашу встречу, а я не хочу усугублять стресс Скайлар. Я обещаю, что с вашей дочерью все будет в порядке, неважно, насрать тебе или нет. Если вам нужна помощь в уборке этого места, я подрядчик. Я и моя команда могли бы привезти мусорный контейнер, помочь вам навести порядок.
Николь смотрит на меня с внезапной яростью.
Зачем мне это делать? Я не хочу выбрасывать свои вещи.
Хорошо, отвечаю я. Дайте нам знать, если передумаете.
Я не передумаю, шипит она. Забирай ее, но даже не думай пытаться взять отсюда что-то еще.
То, как она просто, не задумываясь, отдает свою дочь, выводит меня из себя, и я больше не могу сдерживаться.
Вот черт, говорю я. А ведь мне так хотелось забрать этого гребаного жирафа домой, чтобы поставить в зимнем саду.
Николь смотрит на меня с пылающим гневом в глазах.
Убирайся! шипит она.
Скайлар хватает меня за запястье.
Пойдем, Джуд. Пожалуйста.
Выйдя из дома, мы глотаем свежий воздух, пытаясь очистить легкие от кислой вони. Уж не прячет ли эта стерва там труп своего мужа? Возможно, он никуда не уехал, как думает Скайлар.
Я курю, пока Скайлар сидит на крыльце, глядя на солнце, которое прячется за деревьями.
Я же говорила тебе, наконец произносит она ровным голосом. Ей на меня наплевать.
Я ставлю ногу на ступеньку рядом с ней и наклоняюсь, чтобы встретиться с ней взглядом.
Вообще-то, я так не думаю, говорю я. Я думаю, у нее что-то не в порядке с головой.
С чего бы? саркастически спрашивает она.
Серьезно. Я думаю, ей не плевать. Она просто не может показать это или даже осознать для самой себя, мне не нравится защищать это жалкое подобие матери, но я вынужден сказать хоть что-то, чтобы утешить Скайлар.
Мне уже все равно, Джуд. Мой отец пытался ей помочь. Он действительно пытался. Она перестала принимать лекарства, перестала ходить к врачу. Я тоже пыталась ей помочь после того, как он ушел. Это просто она беспомощно пожимает плечами. Это просто невозможно. Нельзя помочь тому, кто не хочет, чтобы ему помогали.
Ты права.
Она поднимает голову и решительно смотрит мне в глаза.
Я хочу, чтобы ты мне помог. Жаль, что я не могу обойтись без твоей помощи, но ты же видишь, с кем я живу.
Я выпускаю дым через нос и киваю. Скайлар не нужно, чтобы я что-то говорил.
Я хочу покинуть это место сегодня вечером, тихо говорит она. Почти шепотом. Мы можем это сделать? Могу я переехать к тебе сегодня?
От неожиданности мой пульс учащается. Я не планировал, что Скайлар переедет ко мне так скоро. Я думал, у нас обоих будет больше времени, чтобы морально подготовиться. Не зря же говорят, что не следует принимать поспешных решений, потому что это обычно приводит к катастрофе.
Но к черту все это. Я никогда не славился тем, что избегал катастроф.
Бросаю сигарету на потрескавшуюся дорожку и затаптываю тлеющие угли ботинком.
У тебя много вещей, Искорка? спрашиваю я.
На ее лице медленно расплывается улыбка.
Все они поместятся в твоем грузовике.
Глава 13
Скайлар
Даже не знаю, печально это или удобно, что все мои вещи поместились в кузов пикапа Джуда. И, по стечению обстоятельств, у моей матери в ванне под оптоволоконной рождественской елкой хранилась новенькая переноска для кошек.
Она разрешила мне взять переноску в качестве свадебного подарка.
Перед уходом я крепко обняла мать на прощание, и мое сердце защемило. Она не цеплялась за меня и не плакала. В глубине души мне хотелось, чтобы мама не желала меня отпускать. Несмотря ни на что, она моя мать, и я люблю ее. К сожалению, она превратилась в незнакомку, которую невозможно понять, и я не могу больше позволять ей причинять мне боль намеренно или нечаянно.
Я ехала вслед за Джудом на своем «Корвете», а Пусси громко мяукала из переноски, пристегнутая ремнем безопасности на пассажирском сиденье. Дом исчез в зеркале заднего вида, как размытое воспоминание, и, хотя комок эмоций подкатил к моему горлу, я знала, что никогда туда не вернусь.
Мы с Джудом отнесли мои вещи из грузовика вверх по его красивой дубовой лестнице в комнату со стенами малинового цвета. Вещей было немного: только моя одежда, разные мягкие игрушки, книги и туалетные принадлежности. Пока мы были в мамином доме, Джуд терпеливо убедил меня оставить холодильник в моей бывшей спальне. Не только потому, что потребовалась бы чертова уйма сил, чтобы вынести его из дома, но и потому, что мне нужно научиться пользоваться холодильником на кухне. Еду не следует прятать в спальне. Конечно, умом я это понимала, но сначала запаниковала. Мне казалось, что я не могу дышать при мысли о том, чтобы остаться без этого. Маленький холодильник был для меня волшебной коробкой, в которой хранилась еда.
Но я сделала это. Я оставила холодильник там, где он стоял.
Прежде чем мы в последний раз вылезли в окно, я отперла три засова на двери. Уверена, что в течение месяца моя комната и мебель будут погребены под лавиной бесполезных приобретений моей матери. Все мои следы будут уничтожены.
Раздается быстрый стук в дверь моей новой спальни, отвлекая меня от размышлений.
Заходи, я сижу на полу среди груды одежды, аккуратно складывая каждую вещь, чтобы положить в комоды и шкаф.
Входит Джуд, одетый в серые спортивные штаны и черную майку. Я не была готова к его вечернему расслабленному домашнему виду, но, черт возьми, его так и хочется сфотографировать, чтобы потом выложить фото в «Инстаграм» с хэштегом #graysweats.
Тебе что-нибудь нужно перед сном? спрашивает Джуд, возвышаясь надо мной.
У меня пересыхает во рту, чего нельзя сказать о других частях моего тела.
Я справлюсь. Я смогу жить с красивым мужчиной, при этом не таращась на него во все глаза и не падая в обморок от избытка чувств. Не говоря уже о том, что ему тридцать четыре, черт возьми! Почти столько же, сколько моим родителям. Это совершенно не сексуально.
Нет, у меня все есть, я быстро отвожу от него взгляд и кладу свитер, который только что сложила, поверх стопки трусиков, все это время лежавших на виду. Просто убираю свои вещи. У меня никогда не было столько места и столько ящиков.
Джуд улыбается, но это скорее грустная улыбка, чем счастливая.
Уже поздно, тебе не обязательно делать все это сегодня вечером.
Я не устала, возражаю я. Мой мозг ураган беспокойства, страха, надежды и волнения. Я ни за что не смогу заснуть, если не буду достаточно занята, чтобы успокоиться.
Джуд кивком указывает на Пусси, которая свернулась калачиком на кровати с игрушечной мышкой.
Похоже, она уже освоилась.
Я улыбаюсь.
На удивление, да. Я думала, она будет в шоке и неделями предпочтет прятаться под кроватью.
Завтра можно попробовать познакомить ее с Кэсси. Но я думаю, они подружатся.
Надеюсь на это, а пока я держу Пусси в своей комнате с закрытой дверью.
Джуд зевает и потирает затылок, а затем хрустит шеей.
Ладно, я иду спать. Увидимся завтра.
Спокойной ночи, отвечаю я, но затем останавливаю его, как только он подходит к двери. Постой Джуд?
М-м? он снова поворачивается ко мне.
Я провожу языком по краю своих зубов.
Спасибо. За все, что ты для меня делаешь, я чувствую, что должна обнять его, но, с другой стороны, также чувствую, что не должна.
Он подмигивает мне и ухмыляется.
Добрых снов, Искорка.
Как только Джуд закрывает за собой дверь, я делаю долгий, успокаивающий вдох. Он действительно хороший парень. Он не косился на меня, сидящую здесь в белой футболке без лифчика. Он не делал никаких сексуальных намеков. Он заранее позаботился о том, чтобы дать мне мой собственный ключ. Он не сделал ничего, разве что создал ощущение, будто я в гостях у друга.
Но все же у меня в животе скрутился слабый комок страха. Возможно, я совершаю ужасную ошибку. Что, если что-то пойдет не так, и мне придется съехать? Я не смогу вернуться к маме, ведь лавина ее вещей уже завалит мою комнату. Куда мне идти? Не окажусь ли я в еще худшей ситуации, чем была вначале? Возможно, мне придется жить в своей машине или под мостом.
О Боже.
«Нет, безмолвно говорю я себе, убирая одежду. Со мной все будет в порядке».
Уже почти два часа ночи, когда я, наконец, выключаю свет, забираюсь в постель и накрываюсь новым мягким одеялом. Утыкаюсь лицом в подушку, вдыхая запах чистоты. Я даже не знаю, что это за аромат, кроме того, что он пахнет свежестью. Комфортом. Несмотря на то, что я люблю старые, винтажные вещи, пребывание в этой комнате, полной новых постельных принадлежностей и мебели, это желанная перемена. Все, что я хочу делать, это дышать, дышать и дышать, как будто чистота может каким-то образом проникнуть внутрь меня и дать мне новое начало.
Будем надеяться, что это и есть новое начало.
Глава 14
Скайлар
Три недели спустя
Сегодня важный день.
В какой-нибудь альтернативной реальности это был бы самый счастливый день в моей жизни. Я бы нарядилась в белое платье. Зная меня, это было бы что-то богемное, длинное и кружевное, с сотнями крошечных пуговиц. Я бы надела винтажные кожаные ботинки. Мой отец расхаживал бы снаружи, готовясь повести меня к алтарю. Моя мать бы изо всех сил старалась помочь мне справиться с волнением. Меган в роли подружки невесты твердила бы мне, какая я красивая и как мне повезло, что у Джуда отличное тело и волосы. Я бы сказала «да» мужчине моей мечты, и мы бы начали жить долго и счастливо.
Но реальность такова, что я не верю ни в свадьбы, ни в Того Самого, ни в «долго и счастливо». И в этот день со мной нет никого, кроме Джуда.
Женщина-священник по имени Кэрол должна прибыть в течение часа. Церемония будет проходить рядом с цветником в дальнем углу заднего двора Джуда, под старой беседкой, увитой вьющимися лозами.
Что надеть на свадьбу, если она ненастоящая?
Я уже пять минут стою перед шкафом, покусывая губу, и задаю себе этот вопрос. В конце концов я выбираю кокетливую белую юбку, напоминающую балетную пачку, и облегающее трико из черного кружева с длинными рукавами. Поверх набрасываю винтажную мотоциклетную куртку из черной кожи и натягиваю розовые кроссовки-конверсы вместе с белыми кружевными носками. Дополняю наряд маленькой вуалью, прикрепленной к заколке для волос, и распускаю ее веером по затылку. Улыбаюсь своему отражению в зеркале в полный рост. Наряд очень милый. Особенно белая юбка. Я хочу выглядеть хотя бы немного похожей на невесту, чтобы женщина-священник поверила, что мы женимся по любви. Минувшим вечером мы с Джудом договорились: нельзя ей показывать, что наши клятвы быть в горе и радости, пока смерть не разлучит нас, полная чушь.
Если она узнает, что это брак по расчету, то может отказаться женить нас.
Нанеся макияж и сбрызнув себя приобретенными в бутике Belongings духами, я спускаюсь вниз. Джуд сидит в плетеном кресле в зимнем саду в компании Кэсси и Пусси, которым, как и нам, оказалось вполне комфортно жить под одной крышей. Они научились счастливо сосуществовать в одном пространстве и не мешать друг другу.
Привет, говорю я. Кэрол скоро должна приехать.
Ага, Джуд поднимает голову от своего телефона, и его взгляд медленно путешествует от моего лица вниз по телу. Мой живот трепещет, когда взгляд Джуда задерживается на моих длинных ногах и слабая улыбка восхищения появляется на его губах. Но когда его взгляд опускается на мои ступни, а затем быстро возвращается обратно к моему лицу, его улыбка исчезает.
Скайлар, тебе нельзя быть на церемонии в розовых кроссовках.
Я смотрю вниз на свои ноги.
Почему?
Потому что в них ты выглядишь слишком молодо.
Я поднимаю голову и смотрю на Джуда. Это всего лишь кроссовки. Я же не вошла в комнату с погремушкой в руке.
Ну, так я и молода.
Знаю, но мы собираемся пожениться. Мы не обязаны афишировать твой возраст священнику.
Я демонстративно скрещиваю руки на груди.
Многие люди носят розовые кроссовки. И я не буду выходить за тебя замуж, если ты стыдишься меня, Джуд. К черту это все.
Он вздыхает и откладывает телефон на маленький столик рядом с собой.
Я не стыжусь тебя. Но ты выглядишь молодо для своего возраста. Люди всегда предполагают худшее. Я не хочу, чтобы кто-нибудь подумал, что я что-то сделал с тобой.
Даже не знаю, как это понимать: кем, по мнению Джуда, является этот «кто-нибудь» или чем это «что-то» может быть.
Что, например, ты мог со мной сделать? спрашиваю я. Накачал меня кокаином и потащил на задний двор, чтобы я вышла за тебя замуж?
Нет, например, навязывал тебе свою заботу или промывал мозги, чтобы у тебя возник стокгольмский синдром или еще какая-нибудь хрень с удержанием против воли.
Хмуро смотрю на него и поднимаю руку, чтобы взъерошить себе волосы.
Я даже не знаю, что это такое.
Неважно, качает головой Джуд. Может, ты пойдешь и наденешь какую-нибудь другую взрослую обувь? Только для церемонии? Священник будет первым человеком, который увидит нас вместе как так называемую пару, и