«Блин, я тебе что, детектор лжи, что ли?» возмутился про себя парень, все еще не понимая конечной цели этого предприятия.
Я донос тот, от вольноопределяющегося, хорошо помню. Он тогда написал, что ты за лицом того британца внимательно наблюдал и по каким-то только тебе заметным признакам понял, что он не тот, за кого себя выдает.
Ну, так это старая наука. Еще монахами иезуитами придуманная. Кажется, она физиогномика называется, протянул Елисей, делая вид, что вспоминает сложное название.
Вот-вот. Только я про ту науку слышал, а ты про нее знаешь. Как так, не объяснишь? бросил он на парня острый взгляд.
Александр Савич, ну вы же знаете. Не помню я ничего про учение свое. Как отрезало, вздохнул парень, огорченно покачав головой. А вот почему ваша служба такой полезной штукой пользоваться не желает? быстренько перевел он стрелки.
Желает, да только мастеров таких, чтобы умели этому правильно обучить, днем с огнем не найти. Не иезуитам же нам кланяться, развел полковник руками.
Да уж, этим лучше не надо, презрительно фыркнул Елисей.
Карета подпрыгнула на ухабе, и парень, чтобы не уронить винтовку, привычно прижал ее локтем.
Гранаты твои от таких подпрыжек не рванут? сменил тему полковник, кивнув на вещмешок.
Не должны, равнодушно отмахнулся Елисей. Я их чистым исподним обложил.
Успокоил, вдруг расхохотался полковник, разом растеряв всю свою серьезность.
* * *
Ночевать они встали на постоялом дворе в большом селе под звучным названием Георгиевское. Елисей, едва услышав это название, тут же сделал стойку, проведя параллель с городом Георгиевском своего времени. Но сколько он ни крутил головой, высматривая хоть что-то, что могло бы напомнить ему знакомые места, так ничего и не нашел. Просто большое южное село, живущее своим миром и не обращающее внимания на то, что творится за околицей.
Единственное его достоинство, что построено оно было на перекрестке двух торговых трактов. Так что треть жителей села кормились именно с дороги. Тут даже свой базар был, на который съезжались жители окрестных поселений. Карета вкатилась на подворье, и седоки, выбравшись наружу, принялись разминать кости, прохаживаясь по двору. Десяток казаков, сопровождавших карету, соскочили с коней и принялись вываживать их, давая остыть.
Глядя на них, Елисей только удрученно вздохнул. Езда в карете давно уже заставила его пожалеть о своей ране. Будь его воля, он бы с удовольствием передвигался верхом на своем Буяне, а не трясся бы в этой неуклюжей коробке.
Что, завидуешь? понимающе усмехнулся полковник, заметив его взгляд.
Угу, не будь раны, я бы верхом поехал, кивнул парень, машинально потирая бок.
Неужто болит еще? удивился контрразведчик.
Если чем тяжелым занимаюсь, ныть начинает еще, нехотя признался парень.
А травница твоя что говорит? не унимался полковник.
Сказала, пройдет, снова вздохнул парень.
Ладно, не переживай. Все одно нам с тобой еще многое обсудить надо. Так что верхом бы у тебя все равно не получилось, усмехнулся полковник, хлопнув его по плечу. Пошли вовнутрь. Есть уже хочется, с улыбкой признался он, направляясь к крыльцу.
Елисей испустил еще один страдальческий вздох и покорно последовал за контрразведчиком. Пройдя в обеденный зал, или бог его знает, как оно тут у них называется, парень с интересом осмотрелся и одобрительно хмыкнул. Зал был большим, светлым, с потолком, беленным известью. К огромному удивлению парня, тут явно пользовались не свечами, а лампами. Во всяком случае, нигде не было видно сажи или нагара.
Хозяин заведения, очевидно уже предупрежденный кем-то из сопровождения, поспешил лично встретить знатных гостей. Вежливо поклонившись полковнику, он с недоумением оглядел парня и отвесил ему поклон заметно скромнее, чем контрразведчику. Хозяин явно не понимал, как воспринимать молодого казака, который умудрялся на равных держаться с офицером в немалом чине.
Глядя на его мучения, Елисей только злорадно усмехнулся про себя и, ткнув пальцем в стол в дальнем конце зала, решительно предложил:
Александр Савич, давайте вон там сядем. И зал видно, и из окна не дотянутся, ежели что.
А что ежели что? с интересом уточнил полковник.
Ну, про дальний выстрел я вам как-то рассказывал, пожал Елисей плечами, направляясь к выбранному столу.
Хозяин постоялого двора аж поперхнулся от такого заявления. Полковник, сообразив, о чем он говорит, с сомнением покосился в окно и, покрутив головой, последовал за ним. Елисей, усевшись спиной к стене, осмотрелся и, повернувшись к хозяину, спросил:
А меню у вас тут подают?
Простите-с, но меню не имеем-с, протянул мужик с заметной растерянностью.
Ну, тогда хоть расскажите, что есть, аристократично махнул парень рукой.
Э-э, щи суточные, уха из стерляди, борщ с пампушками, принялся перечислять хозяин. Из закусок холодца могу предложить, есть караси в сметане, заяц печеный, порося с кашей. Пироги с ягодой, халва тоже имеется, шербет подать можем. Квас, сбитень, чай, само сбой. Кофий также имеется, явно сев на своего любимого конька, важно приосанился хозяин.
Ну, тогда мне борща, карасей и зайца. Потом чаю с пирогами, быстро перечислил Елисей, чувствуя, как от перечисленных блюд подвело живот.
Полковник сделал свой заказ, и хозяин, поклонившись, отправился на кухню. Тимофеев, проводив его взглядом, повернулся к парню и, лукаво усмехнувшись, тихо спросил:
Ты чего над человеком издеваешься? Чем он тебе не глянулся?
Бестия продувная, фыркнул парень, снимая папаху и взъершив себе волосы. Мундир себе, что ли, пошить какой, чтоб всем сразу ясно было, кто я такой и как мне кланяться надо? поддел он полковника.
Угу, а через день ты тот мундир своими руками спалишь, рассмеялся тот. Нет, брат. Тебе и в черкеске удобно. А на остальных тебе плевать с высокой колокольни. Или я не прав?
Правы, конечно, усмехнулся Елисей.
Тут к столу подошла крупная, дебелая подавальщица и принялась ловко расставлять перед гостями посуду. Работала молодуха ловко, успевая при этом еще и постреливать в гостей глазами. Глядя на нее, Елисей вдруг понял, что деваха уже точно знает, сколько у них денег в карманах и кто из них чего стоит. Во всяком случае, на его набитых костяшках кулаков взгляд ее задержался несколько дольше, чем на всем остальном. Потом он переместился на револьверы и перевязь с ножами.
Прятать оружие Елисею даже в голову не пришло. Только карабин он оставил в карете, которую остались охранять два казака из сопровождения. Остальные, обиходив коней, уже рассаживались в зале, негромко гомоня и бросая на охраняемых недоуменные взгляды. Похоже, они так и не смогли понять, кто же едет с полковником в одной карете. Полковник уже с удовольствием хлебал наваристый борщ, когда парень, жестом подозвав к столу подавальщицу, выложил на стол рубль и, кивая на казаков, велел:
Пива им отнеси.
Они же вроде на службе, удивился контрразведчик.
Потому и заказал пива, а не вина, пожал парень плечами. А за службу не беспокойтесь. Казаки свое дело туго знают.
Подавальщица выставила перед казаками пять кувшинов примерно литра по три каждый и отправилась за кружками. Бойцы, удивленно переглянувшись, дружно оглянулись на своих подопечных. Потом, очевидно что-то решив для себя, десятник, казак средних лет, расправил усы и, поднявшись, подошел к столу своих охраняемых.
Благодарствуем за угощение, ваше благородие, негромко пробасил он, чуть склонив голову и глядя на полковника.
Это он, тут же перевел стрелки контрразведчик, ткнув ложкой в парня.
Благодарствую, повторил казак, с интересом рассматривая Елисея.
На здоровье, казаки. Я правила знаю, усмехнулся Елисей.
Кивнув, десятник вернулся к столу и занялся едой. Полковник, с интересом проследив за этим коротким диалогом, все так же тихо спросил:
И что это было?
Это старое правило. Пока казаки в дороге по службе спиртного ни-ни. А как на постой где в дороге встали в селе, то малость для отдыха принять можно. А уж после возвращения добрый поход отметить сам бог велел. Вот потому и пиво. Сегодня все одно тут ночевать станем. А утром им снова на службе быть.
И много у вас таких правил? подумав, уточнил контрразведчик.
Так вся наша жизнь из них состоит. Законов у казаков всегда мало было. Но были правила, пращурами придуманные и нам завещанные. Вот по ним всегда и жили. А закон у нас всегда один был. Божий, пожал парень плечами.
Ну, теперь я начинаю понимать, почему ваше племя всегда наособицу держалось, на имперские законы наплевав, усмехнулся полковник.
Так казачество и возникло в противовес империи, улыбнулся Елисей. Это же те, кто с законами не согласен был, на окраины бежали и в ватаги сбивались. К тому же местные станицы всегда своим укладом жили. Еще до того, как империя вообще возникла.
Слышал я те легенды, отмахнулся полковник. Мол, в этих местах казаки еще с хазарами воевали.
А это не легенды, спокойно ответил Елисей, глядя ему в глаза. Тут семьи есть, которые от таких казаков свой род и ведут. К примеру, я из таких.
Шутишь? удивленно уточнил контрразведчик.
Не та тема, чтобы шутки шутить. В крепости я еще троих знаю, кто из таких родов.
Это что же тогда получается? Вы вроде как казацкая элита? осторожно поддел его контрразведчик.
Так и есть. Потому и говорим: казак от роду. Родовой казак.
И проверить это как-то можно? не сдавался полковник.
Книги церковные если поднять, то в глубь веков проследить можно. Но рода еще раньше были.
А это как проверить? тут же последовал новый вопрос.
А вот это только наш секрет, жестко отрезал парень. Нам, ежели нужно будет, то узнать не сложно.
Однако, растерялся контрразведчик. Неужто правда?
Чистая, спокойно кивнул Елисей.
Расправившись с поданным угощением, он откинулся на стену и, с удовольствием попивая чай, незаметно оглядывал начавший наполняться зал. Народу заметно прибавилось. Тут были и купцы со своими приказчиками и подручными, были и артельные ватаги, заходили и казаки, выпить пива и обменяться новостями. В общем, жизнь шла своим чередом. Но внимание парня привлекла странная компания.
Трое молодых мужчин, державшихся от всех особняком. Хорошо одетые, крепкие, с цепкими, внимательными взглядами. Они сканировали зал словно радарами, явно кого-то высматривая. Дверь открылась, и в зал вошел пожилой мужчина, в сопровождении молодой девушки. За ними вошли еще двое, явно слуги. Мужчина осмотрелся и, заметив стол, за которым сидели парень с полковником, направился в их сторону.
Елисей чуть слышно кашлянул, привлекая внимание контрразведчика к подходившему дворянину. Полковник, задумавшись, едва заметно вздрогнул и, вскинув взгляд, чуть подобрался.
Добрый вечер, сударь, вы позволите присоединиться к вам за столом? вежливо поинтересовался мужчина.
Сделайте одолжение, проявил полковник любезность.
Мужчина помог девушке присесть и, усевшись сам, представился:
Кокорин, Модест Петрович, из дворян. Моя племянница, Елена Ивановна.
Полковник Тимофеев, Александр Савич. А этот молодой человек, Елисей, директор школы пластунов, без улыбки представил контрразведчик парня, но в глазах его бесенята так и проскакивали.
Директор? явно растерялся Модест Петрович. Шутить изволите, сударь? По-моему, молодой человек слишком юн для такого чина.
Отнюдь, сударь. Чин сей он получил за свои дела, направленные на благо государства. На то и бумаги соответствующие имеются, с достоинством отозвался полковник. Но уж если вы так настаивать изволите, готов дать вам в том свое слово офицера.
Господь с вами, сударь, всполошился Модест Петрович, не ожидавший такой реакции офицера. Я и не думал сомневаться. Просто он и вправду слишком юн.
Возраст это недостаток, который с годами проходит, не удержавшись, фыркнул Елисей, снова наполняя свой стакан чаем.
Приношу свои извинения, молодой человек, склонил Кокорин голову. Видит бог, и в мыслях не держал вас обидеть.
Я не в обиде, улыбнулся Елисей одними губами. Тем более что вы правы. Я действительно слишком молод для такой должности. Но так уж сложилось, что никого старше просто не нашлось.
Отвечая, Елисей краем глаза продолжал наблюдать за непонятной троицей. Те явно возбудились, когда в зал вошли Кокорин с племянницей. Девушка за все время беседы не проронила ни слова. Но трое неизвестных не сводили с нее глаз. Дождавшись, когда полковник закончит ужин, Елисей поднялся и, попрощавшись, отправился в комнату, отведенную ему, попутно попросив служанку принести в комнату воды.
Скинув амуницию, он неспешно умылся и, раздевшись до исподнего, с удовольствием растянулся на широкой кровати. Трясучий экипаж утомил его сильнее, чем долгая скачка верхом. Гомон в зале начал постепенно стихать, и вскоре наступила почти гробовая тишина, изредка нарушаемая только шагами прислуги.
* * *
Проснулся Елисей разом, словно рывком. Сев на кровати, парень пару секунд пытался понять, что произошло и что его вдруг разбудило. Убедившись, что в комнате все нормально, он осторожно поднялся и, бесшумно ступая босыми ногами по скрипучим доскам пола, подобрался к двери. Ощупав кончиками пальцев крючок на двери и убедившись, что с ним все в порядке, Елисей задумчиво хмыкнул и уже собирался вернуться в постель, когда услышал за дверью чей-то еле слышный шепот.
Кто-то так же тихо что-то проворчал в ответ, и парень понял, что это совсем не прислуга. Голоса были мужские, а на постоялом дворе служили в основном женщины. Конюха и кухонную обслугу он не считал. Там в основном были мальчишки на посылках. Подавальщицы в зале и горничные на жилом этаже к мужскому полу отношения явно не имели. Приложив ухо к двери, Елисей вслушался с происходящее в коридоре.
Судя по направлению, неизвестные толклись у двери напротив его. Кто-то осторожно переступил с ноги на ногу, заставив скрипнуть половицу. На него тут же зашикали. Потом что-то еле слышно брякнуло, и Елисей чуть заметно вздрогнул. Следом за этим звуком раздался звук взводимого курка. Уж этот щелчок он не перепутал бы никогда и ни с чем.
Все так же бесшумно метнувшись обратно к кровати, парень моментально запрыгнул в штаны, натянул рубашку и, парой движений намотав портянки, вбил ноги в сапоги. Надевать черкеску и папаху Елисей не стал. Не до того было. Выхватив из кобур оба револьвера, парень осторожно вернулся к дверям и, придерживая ее за ручку, аккуратно снял с петли крючок.
Постояв с минуту и убедившись, что в коридоре все стихло, парень медленно, по миллиметру, приоткрыл свою дверь и, выглянув в образовавшуюся щель, убедился в своих догадках. Неизвестные проникли в нужный им номер, старательно прикрыв за собой дверь. Но, не удерживаемая крючком, она слегка приоткрылась. Именно эту вертикальную полосу Елисей и рассмотрел на фоне чернильной темноты коридора.
Сунув револьверы за спину, парень выбрался в коридор и присел под стеной рядом с дверью комнаты, куда проникли неизвестные. Устраивать пальбу с непонятным противником Елисей не собирался. Слишком многое пока было непонятно. Но и стоять в стороне он не собирался. Уж слишком все было подозрительно. Наконец, шебуршание в комнате стихло, и дверь распахнулась. Из комнаты высунулась мужская физиономия и, быстро оглядевшись, втянулась обратно.
После этого дверь открыли нараспашку и в коридор осторожно вышли двое, неся что-то продолговатое, завернутое в одеяла. Третий неизвестный, выйдя следом, принялся аккуратно запирать дверь обратно. Плавно выпрямившись, Елисей выхватил оба револьвера и негромко скомандовал: