Верно! отозвался Черныш. Согласен, зря я ему угрожал. Но он кричал без умолку, поносил наше правительство, уснуть не давал Я и не сдержался.
Неужели? Холодный взгляд охранника снова уперся в Хана. Значит, подставили тебя?
Хан закусил губу.
Да, я невиновен. Меня оклеветали, проговорил он хрипло, но уверенно.
Охранник резко хохотнул.
То есть судья ошибся?
Он достал ключи, отпер дверь и шагнул к Хану. Тот понял, что ни к чему хорошему личное общение не приведет, и затараторил:
Нет-нет, дело не в судье, а в той девушке
Прежде чем он успел договорить, его тело будто вдруг онемело, а потом он рухнул на пол и забился в конвульсиях. Охранник прижимал электрическую дубинку к животу Хана.
Тебе дали шанс стать человеком, и чем ты отплатил? заорал он. Думаешь, ты первый здесь такой умный? Все вы гаденыши неблагодарные! Может, тебе и жизнь не дорога?
Хан безвольно обмяк, в глазах читалось отчаяние. Однако сквозь стиснутые зубы он с усилием произнес:
Не виновен меня подставили!
Тогда надо было подать в суд апелляцию. Теперь-то кому какое дело? проворчал охранник, больше не желая тратить время на бесполезные препирательства. Он повернулся к Пину. Присматривай за ним.
Не волнуйтесь! Пин ударил себя в грудь кулаком. Обещаю: больше в четыреста двадцать четвертой камере проблем не возникнет.
Охранник удовлетворенно кивнул и вышел за дверь.
Хан с трудом поднялся, мысленно обещая себе больше ни с кем не разговаривать. Слова здесь не приносили пользы. Охранник запер дверь и зашагал по коридору прочь. Вскоре свет погас, тюремный блок вновь погрузился во тьму. Хан добрался до своей койки, мечтая, чтобы его поглотила бесконечная ночь, и в камере раздались сдавленные рыдания. Пин со свитой, довольные собой, быстро уснули. Лишь Ду Минцян тихонько вздохнул, но даже он ничего не сказал, а просто перевернулся на бок и закрыл глаза.
Прошло какое-то время. Вероятно, наступил предрассветный час, когда темнота гуще всего, и в целом здании ничто не нарушало тишину. Шуня разбудило неотложное дело полный мочевой пузырь. Он неохотно вылез из-под одеяла и побрел в туалет.
Сюда не мог добраться лунный свет, льющийся в окно камеры, поэтому стояла кромешная тьма. К счастью, Шунь знал это место как свои пять пальцев. Он широко зевнул и шагнул вперед. И вдруг запнулся под ногами рядом с унитазом ничком лежал человек. Сон как рукой сняло.
Эй, кто там? Что ты делаешь? неуверенно пробормотал Шунь.
Его окликнул Пин:
Ты с кем разговариваешь?
Тут кто-то на полу. Шунь выглянул из дверей туалета и осмотрел камеру. Нижняя койка у двери пустовала. Думаю, наш очкарик.
Шунь вернулся к Хану и пару раз его пнул, однако тот не пошевелился. Плохо, очень плохо.
Брат Пин, иди сюда С ним что-то случилось!
Дождавшись Пина, Шунь склонился над неподвижным телом. С трудом ему удалось разглядеть, что по запястью Хана стекает какая-то жидкость. Он коснулся руки Хана липкая, и запах знакомый
Фу, мать твою! Это кровь! завопил он.
И чего ты испугался? спросил Пин с напускным равнодушием и тут же скрылся в глубине камеры.
Что стряслось? Черныш сел в кровати, сонно моргая.
Шань и Ду Минцян тоже проснулись.
Да он сдох, вот что стряслось! выпалил Шунь.
Все изумленно уставились на него.
Спокойно, мы тут ни при чем, сказал Пин. Зови охрану.
Шунь взлетел на верхнюю койку и нажал кнопку на переговорной панели. Вскоре из динамика раздался треск.
Камера четыреста двадцать четыре, ну что теперь?
У нас труп! Тот самый новичок помер, дрожащим голосом ответил Шунь.
Едва последнее слово сорвалось с его губ, как все лампы в здании вновь зажглись. Пин и его троица остались на месте, а вот Ду Минцян вскочил и бросился в туалет. Через мгновение он крикнул:
Еще живой! Скорее, помогите мне!
Живой? Шунь судорожно вздохнул и в два прыжка добрался до Минцяна.
Ду сидел, стиснув окровавленную руку Хана чуть выше запястья. Мертвенно-бледный Хан был без сознания.
Найди что-нибудь для перевязки, сказал Ду.
Шунь подобрал с пола тряпку ту, которую они использовали для кляпа. Ду порвал ткань на полоски и туго обвязал руку Хана. Кровотечение прекратилось.
Донесся лязг металлической двери, и секунду спустя в туалет вбежал охранник.
Что тут? Между его бровей пролегла глубокая складка.
Самоубийство. Вскрыл себе запястье стеклом из очков. Ду указал на осколки стекла, валявшиеся рядом. Он опустил руку в унитаз, так что неизвестно, сколько крови потерял. Но кожа еще не совсем белая. Думаю, выживет.
Охранник махнул своим помощникам.
Несите его в медпункт!
Хана вынесли из туалета.
Держите его руку повыше! крикнул им вслед Ду Минцян.
Умеешь оказывать первую помощь? Охранник с подозрением прищурился.
Да, знаю основы.
Тогда пойдешь со мной. Он обвел взглядом остальных. А вы до утра будете вести себя тише воды ниже травы. Завтра работа отменяется. Вас будут допрашивать.
Затем охранник выбежал за дверь вместе с Ду, а обитателей камеры 424 вновь заперли в их крошечном мирке. Когда шаги стихли, Шунь вытер пот со лба.
Чертов очкарик, нервно проговорил он. Повезло, что не сдох Тогда бы мы не отвертелись.
Ты идиот? рявкнул Черныш. Лучше б он умер. Мы-то как раз были бы ни при чем.
Да уж, теперь у нас проблемы Пин нахмурился. Начальник Чжан будет вне себя. А когда очкарик придет в сознание и запоет соловьем про то, как над ним тут издевались, нам точно не поздоровится.
Вспомнив про электродубинку, Шунь помрачнел, но продолжал цепляться за остатки надежды:
Очкарик же не дурак, верно? Он знает, что ему здесь не выжить, если начнет стучать.
Шань покачал головой.
Он еще не настолько нас боится. На этот раз сухими из воды не выйти.
Во всем виноват проклятый Ду Минцян! Черныш стиснул кулаки. Если б он не помешал, мы бы очкарика проучили как следует.
Правильно! горячо согласился Шунь. Это он сорвал нам суд, и он же спас очкарика, когда тот хотел покончить с собой. Если очкарик настучит начальнику Чжану, Ду останется чистеньким и будет задирать кверху свое свиное рыло.
Черныш хлопнул по спинке кровати.
Надо и ему преподать урок.
Согласен, Шань кивнул. Иначе в этой камере никогда покоя не будет.
Он неотрывно смотрел на Пина, пытаясь прочесть его мысли. Тот лишь молча хрустнул костяшками пальцев.
Я давно говорил, что за него нужно взяться, буркнул Черныш. А Пин меня всегда останавливал.
Никто из вас не видит общую картину, вздохнул Пин. С Ду Минцяном лучше не шутить.
Черныш закатил глаза.
Скажешь тоже! Ему всего пять лет дали, кого там бояться?
Пин постучал Чернышу по лбу.
Я же говорю, дальше своего носа не видите
Черныш непонимающе уставился на Пина. Шань вдруг хмыкнул, словно до него что-то дошло.
Не мне вам рассказывать, кто попадает в четвертую тюрьму, начал объяснять Пин.
Самые отпетые преступники города, вставил Черныш.
Именно. А чем эта тюрьма отличается от других?
Тем, что жизнь тут не сахар, усмехнулся Черныш. «Блок четвертый, хлопнет дверь, водится тут злобный зверь, вот надгробия стоят, вот и смертников отряд»
Незатейливый стишок знали в каждой тюрьме. Зверем в нем называли, разумеется, начальника Чжана, властного и беспощадного. Надгробия это узкие двери в камеры, выстроившиеся вдоль коридоров, словно могильные камни на кладбище. Кроме того, именно в четвертой тюрьме приговоренные к смертной казни коротали последние дни в ожидании расстрела.
«Блок четвертый, хлопнет дверь» повторил Пин. Я здесь уже десять лет, но Ду Минцян единственный на моей памяти, кого сюда упекли, несмотря на маленький срок. Подумай хорошенько. Как бы он тут оказался, не будь крайне опасен?
Черныш помолчал, осмысливая логику Пина.
Даже если этот недомерок людей убивал, я его не боюсь! наконец заявил он, продолжая упрямиться. У него вроде есть голова на плечах. Догадается, кого тут уважать надо. А если нет я его по стене размажу.
Пин ухмыльнулся.
Вот и я о том же. Поначалу он не высовывался. Когда мы устроили ему суд, сделал все, что ему велели. Мы оставили Ду в покое и мирно с ним уживались. Но теперь он встал у нас на пути. Тут Пин перешел на торжественный тон. И мы ему подыграем.
* * *
Ду Минцян, разумеется, и понятия не имел, что стал предметом такой дискуссии. Он находился в медпункте на первом этаже, где дежурный медик перевязал Хану руку и рекомендовал отправить его в тюремную больницу. Охранники медлить побоялись и тут же доставили Хана в соседнее здание. Немолодой врач после недолгого осмотра назначил переливание крови. Он ввел иглу в вену, повесил пакет на штатив, и вскоре кожа у Хана порозовела, а дыхание стало ровным.
Ничего, поправится. Пусть кто-нибудь за ним присматривает и позовет меня, когда пациент очнется. Врач успокоил надзирателя и ушел по своим делам.
Надзиратель облегченно вздохнул и вместе с другими охранниками пошел в коридор покурить. Ду Минцян сел у кушетки Хана.
Как и обещал врач, Хану вскоре стало лучше. Когда он открыл глаза, охранники еще не успели даже выкурить по сигарете. Его взгляд блуждал по палате, пока наконец не сфокусировался.
Я не не умер? печально произнес он.
Голос прошелестел едва слышно, как паутинка на ветру. Вздохнув, Хан заметил Ду. Тот горько улыбнулся, а потом, склонившись к Хану, прошептал:
Здесь ты не свободен, у тебя даже нет права умереть.
Хан покачал головой, не найдясь с ответом.
Надзиратель, стоявший у входа, заметил движение Ду. Он потушил недокуренную сигарету о дверной косяк и подошел к кушетке.
Очнулся?
Ду, будто не слыша охранника, сказал Хану на ухо:
Держи рот на замке. О прошлой ночи никому ни слова.
Сердце Хана сжалось. О прошлой ночи? О самом большом унижении за всю его жизнь? Как он может об этом молчать? Хан уставился на Ду Минцяна, совершенно сбитый с толку. Однако Ду не успел ничего объяснить, потому что охранник подскочил к нему и схватил за плечо.
Ты оглох? Я с тобой разговариваю!
Он только что очнулся, и я хотел измерить пульс, сказал Ду с дружелюбной улыбкой.
Ну да, конечно Посторонись! Охранник оттолкнул Ду и вгляделся в лицо Хана. Затем произнес, смягчив тон: Ни о чем не волнуйся, просто отдыхай.
Начальник Чжан! крикнул кто-то в коридоре, достаточно громко, чтобы в палате было слышно.
Охранник поспешно обернулся на звук тяжелых шагов.
Начальник Чжан, вы тоже решили прийти?
Что случилось? Начальник Чжан, нахмурившись, осматривал палату.
Новый заключенный недоволен своим приговором. Не справившись с нервами, порезал себе запястье стеклом из очков. К счастью, я подоспел вовремя, и парень спасен. О драке в камере охранник предпочел умолчать, а вот последнюю фразу произнес с нескрываемой гордостью.
Хан тихо фыркнул, но подавил нахлынувшее возмущение. Впрочем, от начальника Чжана ничего не укрылось.
Сомневаюсь, что все так просто, проговорил он, глядя на охранника, и наклонился к Хану. Расскажи мне, что произошло.
Хан на секунду замялся, затем посмотрел на Ду Минцяна тот отрицательно покачал головой. Начальник тюрьмы проследил за взглядом Хана, однако стоило ему повернуться, как лицо Ду снова приняло почтительное выражение.
Я впал в отчаяние. Меня ведь подставили На самом деле я невиновен пробормотал Хан, подтверждая слова надзирателя.
Начальник Чжан немного помолчал, а потом обратился к Ду:
Идем, я хочу задать тебе пару вопросов.
В соседней палате он махнул рукой надзирателю, идущему следом.
Возвращайся на место. Следи там за порядком, и чтобы никаких больше инцидентов!
Когда охранник удалился, Чжан схватил стул и сел, не сводя глаз с Ду Минцяна. Тот стоял молча, опустив голову. Начальник Чжан улыбнулся; впрочем, улыбка эта могла означать что угодно.
Подойди, сказал он наконец. Встань передо мной.
Ду послушно выполнил приказ.
Ты ведь здесь уже два месяца? Начальник говорил непринужденно, словно вел светскую беседу. Он снял с пояса дубинку.
Да, ответил Ду, не поднимая глаз.
Начальник Чжан поднес дубинку к руке Минцяна. Тот стиснул зубы, однако не вздрогнул и не отшатнулся. Он почувствовал, как дубинка коснулась его левой руки, но агония не наступила. Ду растерялся. Начальник Чжан не включил электрошокер. С помощью дубинки он лишь заставил Ду поднять руку. Теперь она оказалась на уровне глаз начальника. По этой мускулистой, с гладкой кожей руке сразу было понятно, что принадлежит она молодому и сильному человеку. Тем не менее изъян тоже имелся на среднем пальце недоставало одной фаланги.
Ты сам откусил? с любопытством спросил начальник Чжан, разглядывая руку Минцяна.
Зачем бы мне такое? ухмыльнулся Ду. Несчастный случай на заводе.
Начальник Чжан стряхнул руку Минцяна и разочарованно вздохнул.
Ты лжешь. Ду опустил голову еще ниже. Капитан Ло Фэй из уголовного розыска лично хлопотал о том, чтобы ты попал ко мне. Поэтому я знаю о тебе практически все.
Ду невесело усмехнулся, однако отвечать не стал. Начальник Чжан продолжил:
На самом деле мне безразлична твоя прежняя жизнь, пусть ею занимается полиция. Мы с тобой не друзья, конечно, но и не враги. Ты отбываешь здесь наказание, а я должен держать тебя в узде. Не причиняй неприятности мне и я не устрою их тебе. Ясно?
Ясно, наконец произнес Ду.
Вот и хорошо. Начальник Чжан глубоко вздохнул и указал дубинкой на дверь в соседнюю палату. Что случилось?
Ду пожал плечами и ответил честно:
Меня это не касается.
Ты что-то скрываешь! Чжан вскочил на ноги. Ты помешал Хану Вэньчжи рассказать правду! За дурака меня держишь? Я все видел!
Так и думал, что вы заметите Ду нахмурился. Только Хан должен молчать, иначе ему не выжить.
Начальник Чжан холодно усмехнулся.
Я сейчас разговариваю с тобой спокойно, потому что знаю свое дело, а не по доброте душевной.
Если Хан будет держать язык за зубами, он вашей работе не навредит. Кроме того Ду поднял голову и встретился взглядом с начальником. Вы ведь не любите неприятности, так?
Чжан Хайфэн прищурился. Убрав дубинку в петлю на поясе, он спросил:
Ты гарантируешь, что проблем больше не возникнет?
Его тон стал мягче, и Ду решил воспользоваться случаем.
Хан Вэньчжи лишился семьи и привычной жизни. Если давить на него тюремными законами, он просто сломается. Позвольте мне его вразумить. Парень неглупый, все поймет.
Начальник Чжан молчал добрых полминуты, а затем проговорил:
Хорошо, для беседы даю вам один день. В камеру вернетесь завтра вечером.
Спасибо, начальник Чжан! Слава нашему правительству! выдохнул Ду.
Не трать время. Чжан отвернулся. Можешь идти.
Ду поклонился и пошел в соседнюю палату. Едва он перешагнул через порог, как Хан поднял голову, словно ждал его. Выглядел он намного лучше. Ду придвинул стул к кушетке и сел.
Мне разрешили денек побыть с тобой, радостно сообщил он. Считай, что нам повезло. Ха-ха! Работать не придется, да еще накормят вкуснее, чем в тюремном блоке.
Хан явно не разделял энтузиазма Ду.
Почему ты меня остановил? спросил он, понизив голос.
И что бы ты рассказал? Что тебя избили? Ду наклонился к Хану. Тогда у всех твоих сокамерников, включая братца Пина, и у дежурного надзирателя возникли бы проблемы.
Они это заслужили Какое мне дело до их проблем? Хана затрясло от гнева.
Ду сочувственно покачал головой.
Я и не прошу тебя заботиться о них, просто подумай о себе. Заметив растерянность Хана, он пояснил: Какое бы наказание они ни получили, на тебе отыграются в десять раз хуже. Такие уж в тюрьме правила игры.
В глазах Хана заблестели слезы.
Зачем ты меня спас? глухо сказал он. Почему не дал умереть?
Если б ты умер, то потерял бы все окончательно. А пока у тебя, по крайней мере, есть надежда. Ду перевел взгляд на окно, из которого, словно не замечая черных металлических решеток, лился мягкий предутренний свет.