Кто такие хроны? снова спросил Андрей, присаживаясь у самого ближнего угла стола.
Кочевники такие, пожав плечами ответил одноногий.
Ладно. Давай сначала и по порядку. Андрей махнул рукой и положил руки на стол.
Что возьмем за начало? поерзав, и приставив костыль к стене, серьезно спросил Берци.
Ну, хотя бы, как вы сюда попали?
Ну, что, Удод , ты сперва поведаешь, или как? спросил Берци, обращаясь к старику.
Ладно, чего там Я монахом был. В прежней реальности у меня был 1814 год. Духовник мой, когда помирал, секрет передал. Я здесь уже четвертый десяток, прижился
Удод отхлебнул чаю, мокнул в чашку окаменевшее печенье, пожевал и продолжил:
Там у нас кладовка была. Только духовник туда и ходил вино для причастия там держали. Так вот там иногда почему-то проход и открывался. Вот собрал я чего отец Таисий так духовника звали велел, помолился на дорогу и скакнул в год 1919. Там гражданка, неразбериха. Документики раздобыл по счастью, и живу вот теперь поживаю.
А ты? Андрей посмотрел на Берци.
Я примерно из того же времени скакнул. Моя реальность была в году 1815. Ногу мне на войне с Наполеоном оторвало Потом госпиталь Долго Рядом со мной помирал солдат Рябов. Сильно его шрапнелью порубало. А когда пришел в сознание ненадолго, рассказал, что сам из года 1972-го, и что где-то на дороге из Тамбова в должны стоять два столба. Сказал, что, ежели повезет попасть в год 90-й или, скажем, еще дальше, то ногу мне там новую приделают. Вот я уши-то и развесил, собрал, чего он велел, и вот он тута я.
Как отыскивают проходы? спросил Андрей, обращаясь к Удоду.
Я не знаю. ответил тот, Я ведь всего-то один раз и перешел. Надоело мне в монастыре, а расстригой становиться было боязно. Сам понимаешь. Но говорят, что кочевники умеют проходить, когда захотят, и что вроде бы даже у них есть карты с известными проходами.
Почему нельзя попасть туда, где я уже есть?
Не знаю, пожал плечами Берци, Закон какой-то.
А вот, скажем, как мне быть? Родился я в 1962, и, следовательно, до моего рождения осталось шесть лет. Что будет, когда я подойду к дате своего рождения?
Удод и Берци переглянулись.
Ты это правду говоришь? спросил Берци, почему-то понизив голос, Или так для примера?
Правду, удивился Андрей.
Тогда тебе, милок, мотать отсюда надо. И побыстрее.
Да, серьезно добавил Удод, и чем быстрее тем лучше!
Почему это?
Потому что в 1962 наступит конфликт реальностей, и ты уйдешь в полное небытие. Но конфликт, тем не менее, обычно наступает лет за семь до твоего присутствия. Стало быть, уже имеет место быть. Скоро ты начнешь болеть, попадать в жуткие передряги, Удод почему-то сладко заулыбался, тебя будут пытаться убить, и тому подобное. Другими словами, природа будет пытаться тебя устранить «естественными» способами.
А вдруг, в этой реальности меня нет? спросил Андрей.
Вряд ли, пожал плечами Берци.
Почему вряд ли? спросил Андрей.
Видишь ли, Удод почесал подбородок, Я в этих вопросах не очень силен Здесь опять же кочевники большие знатоки. Но то, что я знаю Короче говоря, не затрачивая дополнительной энергии, ты можешь перейти только в одну из пограничных реальностей, а они весьма схожи с исходной.
И уж во всяком случае, ты там есть, добавил Берци, для убедительности мощно кивнув головой.
Следовательно, я могу вернуться в исходную реальность? в голосе Андрея прозвучала надежда.
Я такого не слышал ни разу, пожал плечами Берци. Пограничных реальностей очень много. Но, в любом случае, тебе стоит поговорить с кочевниками.
Чем занимаются кочевники? спросил Андрей.
Разным, ответил Удод, Есть, например Клоуны. Те стараются переноситься в реальности более низкие по времени, и работают там предсказателями, гадалками, и тому подобное. Воры те и того хуже. он в сердцах плюнул прямо на пол, Эти перетаскивают разные предметы из реальности в реальность в основном краденное, конечно, и там перепродают. Эти как раз полные идиоты. Предметы ведь тоже создают конфликты реальностей. Вот и гробятся ни за грош. Хотя, с другой стороны, о переходах они знают очень много
А кто такие Хроны? спросил Андрей прямо.
Хроны, Удод многозначительно посмотрел на Берци, самые закрытые из кочевников. О них мало кто знает. Но, по-моему, они самое серьезное впечатление и производят.
А откуда ты тогда о них вообще знаешь? спросил Андрей с некоторой иронией.
Берци хмыкнул, прокашлялся, и как-то нехотя и немного насупившись, сказал:
Я работаю на них иногда. А они мне платят помаленьку.
Что значит «работаешь»? переспросил Андрей.
Видишь ли, им люди нужны толковые, грамотные и спокойные. Если им человек подошел, они мне сто целковых отваливают. Но сами людей себе не ищут. Все через кого-то.
Кто же это им нужен? Профессионалы, или просто «не дураки»?
Не знаю, я ищу таких, чтобы мне понравились, а кто им нужен бог их разберет. Они не говорят, а я и не лезу. В общем, так: я с ними свяжусь и через Удода дам тебе знать. Понял?
Понял, Андрей кивнул.
И не валяй дурака, без самодеятельности давай! вставил Удод, ноги тебе уносить отсюда надо. Ой, как надо, он не то закряхтел, не то захихикал, но глаза его бегали и кололись недобрыми огоньками.
Берци встал и заковылял на кухню. Удод, опершись на стол, тоже поднялся, и мотнул головой в сторону двери пошли, мол.
Пойдем, пожалуй, сказал он в сторону кухни, ты не провожай нас.
Ладно. Жди звонка, ответил негромко Берци, гремя посудой.
Они оделись и вышли на скрипучий снег. Было уже совсем темно и в воздухе пахло печным дымом.
Хроны подумал про себя Андрей, тряхнув головой, Надо же
На улице не было ни одного целого фонаря, но дорога виднелась вполне отчетливо, и слышно было как где-то грохотал по рельсам одинокий трамвай.
Глава 2
Пейзаж в черно-серых тонах.
Других цветов нет.
Наверное, пора.
Неизвестный автор
Андрей проснулся оттого, что кто-то отчаянно тряс его за плечо. Он открыл глаза и увидел, что над ним склонился не на шутку взволнованный Удод.
Что случилось? испуганно спросил Андрей, тотчас усевшись, скрипя пружинами, на раскладушке. Который час?
Семь уже. Вставай! Берци только что звонил. Хроны встречу назначили, понял?
Когда? Сегодня?
Сегодня, сегодня, когда ж еще? В девять. Вставай по-быстрому! Пока то -да- сё, пока доберемся Одним словом, через полчаса будь как штык. Чаю тебе поставить?
Ага, поставь. Я быстро.
Андрей вскочил и пошел в ванную, совмещенную благодаря чьей-то странной фантазии с туалетом. Небо уже серело и крохотное окошко у самого потолка ванной комнатки уже не казалось мертвой дырой в открытый космос. Теперь создавалось впечатление, будто бы оно занавешено чем-то вроде влажной папиросной бумаги. Андрей включил свет и наскоро умылся: горячей воды, как всегда, не было. Шура уже давно ушла на работу, и Андрей передвигался по квартире в трусах, нисколько не стесняясь Удода. Он быстро оделся и вернулся в кухню, где старик уже наливал в стаканы кипяток.
Слушай, ты мне хоть хлеба на дорогу дай, а?
Не надо, бурчал Удод, Если хроны тебя к рукам приберут, то будет все путем. Не боись! Они своих не обижают, говорят.
Слушай, а как с Шурой быть? спросил, усаживаясь, Андрей.
А как с ней быть? Или ты с ней уже закрутить успел? Удод удивленно приподнял бровь.
Та нет! Ничего такого! Ну, надо же хоть попрощаться, спасибо сказать, денег, может еще оставить?
Я передам все. Нечего тебе сюда возвращаться. Каждый день тут может, как бочка пороховая сыграть, говорю же тебе?
Ладно. Передай, мол, я к себе домой вернулся. Я сказал, что меня жена прогнала
Передам, передам.
И денег я ей должен немного Вот все, что есть Андрей достал несколько рублей.
Глаза Удода загорелись:
Ага, передам. Давай сюда.
Та нет, не надо. Андрей поспешно спрятал деньги обратно. Я себе лучше чего-нибудь пожрать в дорогу куплю.
Удод пожал плечами и отвернулся: ладно, мол
Отодвинув от себя стакан в дешевом алюминиевом подстаканнике, мол пусть остынет немного, Андрей встал и без лишней суеты направился к себе в комнату. Прикрыв дверь, он нашел клетчатый, неаккуратно выдранный тетрадный листок и написал записку:
«Уважаемая, Шура!
Большое спасибо, что Вы поддержали меня в трудную минуту. Однако обстоятельства мои уже наладились, и я должен Вас покинуть. Спасибо Вам еще раз. Оставляю Вам все деньги, что у меня остались. Извините, если что-то было не так.
С уважением,
Андрей Б.»
Затем он сделал из записки нечто похожее на небольшой пакет, вложил туда все деньги, оставив себе на всякий случай лишь один рубль. Он сунул пакет под подушку на ее кровати.
Ну что ты там возишься? послышался ворчливый голос Удода. Пора выходить уже!
Да, ответил Андрей, Собираюсь. А далеко это? Ну, место встречи.
Берци велел к машиностроительному подъехать. Памятник там есть. Туда около часа езды, ну и еще полчаса на всякий случай надо припасти мало ли что? Садись давай, чай остыл уже
Андрей похлебал по-быстрому бурую сладковатую жидкость, и, поставив стакан в раковину, направился в прихожую.
Они вышли на улицу, когда рассвело уже, можно сказать, окончательно. Мороз как будто стал крепче, но холод не пробирал, а только сильно щипал нос и уши. Андрей шел, не замечая глубокого снега под ногами, который ленивые дворники чистили лишь иногда, под редкое настроение. Он шел и удивлялся своему странному состоянию: казалось, что впереди была лишь какая-то черная кричащая пустота Андрей ее чувствовал и немного боялся. Видимо так «кричит», изрыгая тишину открытый в ночное небо люк самолета, перед которым ты стоишь с парашютным мешком за спиной.
Всю дорогу он молчал, лишь поеживаясь иногда от накатывающих мыслей. Молчал и Удод: говорить, в сущности, было не о чем. Все, что было важно и нужно, Удод уже сказал, прочее же казалось нелепым и совершенно бессмысленным.
Они долго ехали в одном трамвае, затем пересаживались и снова окунались в толчею и холод такого же дребезжащего вагона уже с другим номером. Помнится, что уже почти в самом конце, трамвай перевалил через какой-то широкий мост и вскоре въехал на кольцо конечной остановки неподалеку от пыхтящего громадными трубами машиностроительного завода. К самому заводу Удод не пошел, но махнул рукой Андрею, и они двинулись чуть в сторону, где посреди маленького, заваленного снегом сквера, возвышался памятник какому-то человеку, задумчиво развалившемуся в чугунном кресле.
Слушай, может в магазин, какой зайдем? спросил Андрей Задубеем тут за полчаса.
Ничего, авось не задубеешь, усмехнулся Удод.
Андрей злился, на тупость и упрямство Удода, и на то, что ему в чесанках и тулупе легко говорить: «авось не задубеешь!» Андрей бессильно злился на мороз, который давно уже забрался под пальто; на то, что хроны вовсе не собирались появляться раньше, и вообще Он также заметил, что если еще утром он и боялся этой встречи, или, скорее неизвестности, которую она за собой влечет, то теперь все это казалось даже желательным: побыстрее бы все кончилось, что ли
Внезапно к ним подошел человек и, обращаясь к Удоду спросил на непонятном языке:
Алух кацуп?
Хай бацэ, ответил тот невозмутимо
Человек кивнул головой в сторону и, взглянув на наручные часы, не торопясь пошел куда-то по улице. Удод трусил за ним следом, волоча при этом за рукав Андрея. Через два квартала человек остановился и ткнул пальцем Удода в плечо: «Все! Уходи! Дальше он сам, понятно?» Удод равнодушно кивнул, и, не сказав ни слова на прощание, без лишних вопросов и пожеланий, ушел в обратном направлении и вскоре затерялся в толпе.
Затем незнакомец сделал приглашающий жест, слегка махнув рукой, и, развернувшись, пошел куда-то проходными дворами. Незнакомец шел молча. Андрей пытался пару раз что-то спросить, но тот никак не отзывался, и лишь шагал себе, иногда в узких местах уступая дорогу встречным пешеходам. Так они шли около получаса, время от времени, то выходя на какие-то незнакомые улицы и маленькие площади, а то снова сворачивая в проходные дворы. Вскоре они оказались около невзрачного пятиэтажного дома, выкрашенного когда-то давно желтой краской. Человек остановился у подъезда, достал из кармана бумажку, сложенную вчетверо, протянул ее Андрею, а затем, развернувшись, пошел прочь. Андрей, остолбенев, стоял с минуту, а после развернул оставленную записку. На ней было отпечатано на машинке: « кв.52 звонить два раза». Андрей вошел в подъезд. Квартира 52 оказалась на четвертом этаже. Он позвонил два раза, как и было велено в бумажке, но ничего не произошло. Он позвонил еще раз, но с тем же результатом.
Следуйте за мной, вдруг услышал он за спиной тихий голос и, вздрогнув от неожиданности, обернулся. Перед ним стоял невысокий человек в сером изрядно поношенном пальто и немного помятой серой меховой шапке из кроличьего меха. Андрей открыл было рот, но человек его перебил.
Не бойтесь. Следуйте за мной. Если по дороге произойдет что-то экстраординарное я вас не знаю, вы меня. Просто уходите. Ясно?
Андрей ошарашено кивнул.
Человек в сером пальто повернулся и пошел вниз по лестнице. Андрей следовал за ним. Они снова вышли на улицу и снова шли около получаса или чуть меньше. Вдруг серый человек снизил темп, и, поравнявшись с Андреем, стал говорить:
Сейчас мы придем на место. Ничего не бойтесь и отвечайте откровенно. Вам ничего не угрожает, и потому, чем откровеннее вы будете, тем легче нам будет найти общий язык и, в конечном итоге, помочь вам. Понятно?
Понятно. Но кто вы такие?
Ну, я полагаю, вам уже все рассказали, не так ли?
В общих чертах, кивнул Андрей, но, я так понял, что мне рассказывали лишь то, что вы бы хотели, чтобы мне рассказывали. Нет?
Разумеется. Но в целом, все, что вам уже удалось узнать, соответствует действительности. Детали не важны пока что. Да и не разобраться вам сейчас во всех тонкостях. Однако главное вы уже поняли.
Вскоре они подошли к четырехэтажному зданию, построенному, видимо, еще в прошлом веке. Молча, они поднялись на третий этаж и позвонили в одну из дверей. Она открылась тотчас. На пороге стоял бородатый человек в свитере, темных брюках и комнатных тапочках на босу ногу. Оглядев пришедших с ног до головы, он коротко сказал:
Входите, и отошел от двери, давая возможность пройти.
Андрей и серый человек вошли.
Проходите, сказал бородатый, указывая в комнаты. Обувь можно не снимать.
Они прошли и сели за стол, повесив пальто на спинки стульев. Бородатый сел на другом конце стола и тотчас уставился на Андрея. Затем повернулся к серому и спросил:
Ты думаешь?
Уверен.
Хорошо Впрочем, не важно, пока Итак, молодой человек, сказал бородатый, обращаясь к Андрею, расскажите, будьте добры, откуда вы, как оказались здесь, каковы впечатления, ну, и так далее
Андрей кашлянул от смущения и стал рассказывать про свой поход за чаем, про то, как все изменилось вокруг, про встречу с Шурой, затем с Удодом, после о Берци
А теперь вот, я здесь, подытожил он свой рассказ.
Понятно, ответил бородатый, понятно И что вы намерены делать?
Как что? Удод говорил, что вы мне можете чем-то помочь? Он говорил, что мне уходить отсюда надо, потому как, что-то со мной случиться может
И как бы вам виделось наше участие в вашем деле?
Не знаю, если честно. В идеале, я бы хотел вернуться туда, откуда пришел, но Берци говорил, что это невозможно Хотя Может быть, вы и знаете, как это сделать?
Нет, это точно невозможно. Не потому, что мы мало знаем. Как раз наоборот. Мы знаем достаточно, чтобы утверждать, что это невозможно в принципе.
Но уходить мне все равно надо? спросил Андрей.