*
Итак, баба Клаша, которая померла, не поведав никому, куда спрятала бухгалтерские книги. А в магазине через неделю проверка.
Глуховатый голос господина Мерца стал, казалось, немного злорадным будто ему самому предстоит эту проверку проводить. Он застегивал куртку и щурился на заходящее солнце, еще заметное сквозь ветви деревьев. Выключил мобильник, не глядя, сунул в карман. Первый раз промахнулся, но поворачиваться не стал, любовался закатом. Попал на второй раз и пошел разогревать машину.
Ваня вдруг подумал, что вот он, Ансгар, хоть и великий некромант, но величие лишь одна из его сторон. В остальном он такой же, как все люди. Так же ошибается, и так же уязвим. Точно так же может на дороге не туда наступить, например. Хорошо если просто в какашку, а то ведь и ногу себе сломать может, или руку. И когда он погружается в это свое условное время, он тоже не застрахован от ошибки. И в надпространстве наверняка тоже водятся всякие твари, у которых нет ни имен, ни тел. Но он хоть не приводит их в мир, а вот женщины делают это запросто.
И Ваня посмотрел на зевающую Магду, прикрывшую рот рукой. Она куталась в приталенную синюю курточку, едва сходившуюся у нее на груди. Курточка очень шла к ее длинным платиновым волосам; Ансгар в приказном порядке велел забирать их в пучок и распускать только во время ритуалов, однако перед выездом Магда в знак некоторого протеста собрала их в обычный хвост.
Будь я живым, сказал Ваня Магде, я бы за вами приударил, потому что вы прекрасны, как холодное зимнее солнце. Но я, блин, мертвый.
Магда грустно улыбнулась.
Я бы вам живому не ответила взаимностью.
Почему?
Потому что живой может умереть, сказала девушка с грустью. А мертвый, как я поняла, с большим трудом.
Да, но в этом состоянии я уже не буду за вами приударять, уж извините, сказал Ваня. И волосы, пожалуйста, соберите в пучок. Господина Мерца лучше не раздражать этими вещами.
Чем плохи мои волосы? возмутилась Магда.
Ваши волосы невероятно прекрасны, вмешался Сальвадор, поэтому пожалейте, пожалуйста, господина Мерца. Он может как-нибудь не вернуться из ритуала, если начнет тратить силы на борьбу с инстинктами.
Магда хихикнула и кокетливо было глянула на Сальвадора, но потом опомнилась и загрустила снова.
Мне кажется, она решила пойти в ведьмы, потому что у нее кто-то помер, тихо сказал Ваня Сальвадору. Школьный учитель пожал плечами.
Я бы не стал менять свою жизнь из-за одного акта воскрешения, сказал он осторожно. Ведь можно попросить кого-то другого это сделать. Нет, мне кажется, она ищет себя.
*
А как у бухгалтерши с характером? спросил Сальвадор у Ансгара, когда они загрузились в «крайслер».
Не знаю, некромант пожал плечом. Обычная бабка, дети давно совершеннолетние, внуки тоже. Правнуки не в счет. Сторож говорит, что верила в вампиров.
Я забыл, поспешил уточнить Ваня, вы ведь в них не верите?
Не верю. Хотя теоретически они хорошо вписываются в классификацию мертвецов.
У них есть разум, но нет души? попытался угадать Ваня.
Да, их зовут «низшими». Что глупо, потому что у половины известных мне живых людей нет души, нет разума, а общее развитие пребывает в зачаточном состоянии, он покосился на Магду, которая так и не убрала волосы в пучок и теперь уже мало походила на старинный портрет. Мне приходится признавать за ними одухотворенность пусть и чахлой, но искрой божией, потому что эта протоплазма живет, обменивается веществами с внешней средой и обладает (что лично я всегда считал страшной ошибкой природы) самосознанием. Самосознание это самое бесполезное, что эволюция может подарить протоплазме.
Ансгар включил зажигание.
Вы бы хотели, чтоб они умерли? продолжал спрашивать Ваня.
Нет, я и так вижу, как они регулярно умирают, сказал некромант и резко надавил на газ.
Магазин был уже закрыт, однако навстречу с выпученными глазами бежала огромная тетка, поправляя платок.
Я Зина, меня прислал директор. Мы не успели, господин Мерц! Ее родственники уже все знают. Там ее сын. Он может эта отказаться от ритуала! Что нам делать?
Тетя Зина спрашивала так, словно доктор Мерц был, по меньшей мере, президентом.
Это ваши проблемы, отвечал Ансгар, как ему показалось, вполне в президентском духе. Я не обязан уговаривать родственников.
Тетя Зина нахмурилась, скривив малиновые губы.
Вы вы знаете, что вы сейчас сказали? завыла она. Вы хоть отдаете себя отчет в том, что вы сейчас сказали? Вы втоптали в грязь все наши надежды! Вы не отмоетесь! Если наша Леночка это будет на вашей совести!
Ваня смутился и действительно задумался о том, что же такого нехорошего сказал Ансгар Фридрихович. Магда побледнела, но стойко молчала. Однако сам некромант хорошо умел отличать реальные катастрофы от манипуляций.
Я некромант, напомнил он. У меня нет ни совести, ни страха адского пекла.
Вот видите! горько сказала тетя Зина. Нам говорили! Нас предупреждали!
О моем коварстве? доктор Мерц огляделся. Ему явно было неприятно находиться в магазине. Еще Ивану показалось, что ему стыдно за своих клиентов. Да, я всегда так себя веду. Ну, так что, вы идете говорить с родственниками? У вас, Зинаида Викторовна, должно получиться.
Что? тетя Зина заподозрила оскорбление. Это почему?
Не хотите? Ну, значит, не должно, согласился некромант. Но, если вы не договоритесь, Леночка будет уже на вашей совести, а не на моей. Кстати, а кто это Леночка?
Она сейчас на больничном, подсказала мрачная тетка, сидящая за компьютером. Она должна была принять дела. Пойдемте, я провожу вас к покойной. Родственников уже должны были подготовить. А на Зинку не обращайте внимания, она стукнутая.
*
Смерть застигла бабу Клашу на складской кушетке. Вокруг стояли алюминиевые кастрюли, сетки с мытой картошкой и тумбочка, забросанная синими халатами. Над кушеткой, поставив под зад трехногую табуретку, склонился мужчина в черном плаще и очках.
Еще могла пожить, бормотал он, и сосуды хорошие и обмен
В этот момент Ваня понял, что им наврали про подготовку родственников. Родственник был один, и он явно удивился, что в комнату вошли три непонятных мужика и сонная девица в синем.
Подняв голову, родственник некоторое время вглядывался в них, потом неприязненно спросил:
Вы кто?
Ансгар Мерц подумал, вот ведь, как странно. Сын спрашивает, кто он. А вот Ансгар спрашивать не стал бы. Он этого человека хорошо запомнил. Рад был забыть, но и вот же ж, где встретились. Видать, с вестями из прошлого везет не только Сальвадору, и наверно, бывают периоды, когда Танатос впускает в чью-то жизнь все, что, казалось, забрал навечно.
Здравствуйте, Алексей Олегович, сказал Ансгар. Голос у него стал странный, словно подвешенный. Не ожидал увидеть вас здесь.
Алексей Олегович встал. Это был мужчина лет пятидесяти, наполовину седой, с тонкими, подвижными руками.
Мерц? усмехнулся он. Что вы здесь делаете?
Случайно зашел, осторожно сказал Ансгар. А вообще-то я отдыхаю поблизости.
Отдыхаете? А работаете кем?
Да так, Ансгар пожал плечом. Никем особенно.
Странно, насмешливо протянул Алексей Олегович, я был уверен, что вы непременно кем-нибудь станете. С вашими-то талантами.
Он намекал на что-то, известное лишь им обоим.
В медицину я не возвращался. Простите, мы сейчас уйдем, не будем вам мешать.
Развернувшись, Ансгар двинулся было прочь, но Алексей Олегович окликнул его раньше, чем кто-то еще успел двинуться с места.
Мерц!
Ансгар остановился.
Так зачем вы сюда приходили? Вряд ли вы знали, что это моя мать.
Ансгар обернулся и сделал несколько шагов обратно.
Ваша мать, отчеканил он, Клавдия Сергеевна, работала здесь бухгалтером и спрятала важные документы, необходимые для аудита всего предприятия. Меня позвали спросить у нее, где эти документы. С этими словами он впервые поднял глаза на Алексея Олеговича. Потому что я умею спрашивать у мертвецов. И получать ответы.
Алексей Олегович отвернулся. Почесал нос, поправил очки.
Что же, сказал он. До свиданья, Мерц. Зря я вас остановил. Вы все тот же.
Я некромант, объяснил Мерц, внезапно успокоившись. Наша деятельность регламентируется неким документом, который предписывает мне поинтересоваться у вас не хотите ли вы спросить у вашей матери что-либо, что важно для вас?
Некоторое время Алексей Олегович смотрел на него тяжелым взглядом.
Вон, тихо сказал он. Выйдите вон. И чтобы я никогда вас больше не видел.
А черта с два я теперь уйду.
Я вынужден буду позвать полицию, пригрозил Алексей Олегович.
Зовите, кивнул Ансгар. Хоть полицию, хоть ФСБ. Про меня у них написано в инструкции номер 6 18, литера «тау», пункт 9-й. Я своих полномочий не превышал. Если вы против воскрешения вашей родственницы, вы должны написать письменное заявление. Копию мне. Он склонил голову в сторону Магды. А вы, Магда, запоминайте, потому что если вы будете рыдать по полдня, то до законодательной базы мы дойдем очень нескоро Итак, Алексей Олегович, повторяю, копию мне, потому что
Он снова глянул на Алексея Олеговича и, не опуская глаз, сделал несколько шагов вперед.
Потому что сломать мою жизнь второй раз я вам не позволю.
*
Вы совсем спятили! опешил Алексей Олегович. Он вынул было мобильник, но уронил его, и тот мгновенно оказался в руке у Ивана.
Если вы хотите, чтобы я ушел, сказал Ансгар, открывая ящик стола, пишите заявление.
В третьем ящике он нашел какой-то разлинованный журнал, вырвал листок, положил перед Алексеем Олеговичем.
Это бред, сказал тот отрешенно. Мертвые не воскресают.
Ваня, Ансгар кивнул своему фамилиару, чтобы тот подошел. Можете обследовать его, профессор.
Алексей Олегович оторвался от созерцания пустого листка и взглянул на Ивана.
Посмотрите, настаивал Ансгар. Он ничего вам не сделает. Он умер в 2008 году. Утонул.
Как бы не был зол Алексей Олегович, но упустить шанс хоть как-то уязвить строптивого студента он не мог и дрожащими руками потянулся к серой, как мрамор, шее Ивана.
Отойдя в сторону, Ансгар смотрел в совсем уже потемневшее окно. Только не радоваться, говорил он себе. Не ненавидеть.
Впрочем, он не радовался. Он даже был благодарен Алексею Олеговичу, потому что если бы тот не вышиб его с кафедры, не было бы, например, визита в Древний Египет. Не было бы оккультистов, Ваньки, тех людей, которым он дал возможность примириться со смертью, и которые позволили ему самому примириться с жизнью. Он не стал бы самим собой.
*
И к-как это работает? Эта ваша некро что-то там.
Я не знаю.
От сильных эмоций Ансгар быстро уставал. А ему еще предстояла работа, потому что отказа Алексей Олегович так и не написал. Вот уже час он был в странно приподнятом настроении, выдвигал версии одну за одной, а потом сам же их и развенчивал. Собеседником его был Сальвадор, который вежливо реагировал на реплики, но ничего не утверждал.
Магда снова зевнула. Она давно подвинула ноги покойницы и села на угол кушетки, где и скучала, ковыряя носком ботиночка раздавленную кем-то картофелину.
Вы шарлатан, господин Мерц, сказал в итоге его бывший преподаватель. Но удивительный, удивительный. Не знаю, как вам это удается.
Он засмеялся. Пыльное окно над его головой отворилось, и сквозь него повеяло запахом лежалых овощей.
Но я вас разоблачу, вот увидите.
Так вы не хотите
Нет, Алексей Олегович истерически засмеялся и покинул помещение. Позовите меня, когда приедет бригада! крикнул он уже из коридора.
Бригада не приедет раньше утра, сказала мрачная тетка из торгового зала. Этот ее сын вы его раньше знали? обратилась она к Ансгару.
Он был моим куратором, сказал Ансгар. Из-за него я вылетел. Похоже, и сейчас его сознание отторгло информацию о воскресших мертвецах как несостоятельную. Ваня, принеси земли. Сальвадор, вы тоже сядьте куда-нибудь. Вот хотя бы на ящик с луком.
*
Воскресить бабу Клашу можно было за час, но доктор Мерц никак не мог успокоиться и войти в требуемое состояние. Контур, который накапливал энергию, теперь никак не желал ее отдавать, посторонние мысли из головы не уходили, руки дрожали.
Он тогда так и не понял причин нелюбви Алексея Олеговича к нему, Ансгару. Возможно, корень зла был в том, что профессор Калебов просто отторгал его, как непостижимое. Дистанцировался мысленно и физически, обеспечив себе максимальный комфорт, изгнав непонятного человека из зоны видимости. Злость и досада захлестнули Ансгара с такой силой, что о трансе можно было забыть. Из-за этого, думал он с досадой, слабохарактерного убожества столько талантливых людей не смогли заняться своим делом!
А вы бы хотели вернуться в медицину, Ансгар Фридрихович? осторожно спросила Магда, заметив, что тот не работает, а просто сидит с опущенной головой, бессмысленно глядя на догорающие свечи.
Не знаю. Думаю, что добиться в этой сфере того статуса, что я добился в оккультизме, было бы проблемой. А статус существенно облегчает нам, уродам, жизнь.
Никто давно не замечает ваших недостатков, дипломатично сказала девушка.
Это из-за статуса. Вы не представляете, насколько хорошо он скрывает эти самые недостатки в глазах людей.
Значит, мнение общества важно для вас, сказала Магда.
По крайней мере, подтвердил Ансгар, я неравнодушен к тому его тот его разделу, где говорится, что меня нельзя обливать дерьмом и побивать камнями.
А я думал, вы работать любите, изобразил Ваня обманутую наивность.
Окно, выходившее на улицу, болталось на одной петле. Из-за кучи деревянных ящиков, сложенных у стены, веяло отхожим местом, а на улице надрывно выли собаки и вот уже час истошно рыдал младенец. Иногда доносились обрывки разговоров людей, безуспешно пытавшихся успокоить то ли его, то ли собак, а где-то устраивала очередное представление скандалистка Зинаида.
Ансгар поднял голову и посмотрел фамилиару в глаза.
Я уже, кажется, говорил, что люблю отдыхать на глади затерянного пруда, лежа в лепестках лотоса под нежные звуки ноктюрна. И ты, осмелюсь предположить, тоже. Но нам приходится поднимать мертвую бухгалтершу в подсобке магазина. И мы не отказываемся. Вот и ответь себе любим ли мы работать?
Взглянув на свои руки, некромант увидел, что они почти не дрожат.
*
Войдя в транс, Ансгар с непонятной и внезапной легкостью обнаружил искристый след от исконной, собственной души Клавдии Сергеевны, видимо, не сумевшей даже мысленно расстаться с родным магазином. Неожиданно для себя некромант решил ее поймать, потому что тогда баба Клаша душой будет куда более похожа на саму себя, чем с чужой, а это могло помочь ему пробить заслон неверия Алексея Олеговича. Раз уж он не возражал. Кроме того Ансгар Фридрихович какой-то частью своей натуры был все еще молодым, очень молодым и безрассудным человеком.
След вел сквозь свечение, сквозь тени предметов, сквозь обрывки неисполненных желаний и колонны чьих-то императивов. Здесь, в этом мире, была материальна любая мысль.
За одной из колонн след уходил вниз, в темный ледяной тоннель, в какие некромант никогда ранее не заглядывал, справедливо опасаясь обитающих там неведомых ему существ. Однако ради того, чтобы Алексей Олегович столкнулся с неведомым и признал его существование, Ансгар сам решился на шаг в строну неведомого и вслед за душой нырнул в тоннель.
Тоннель походил то ли на шахту, то ли на заброшенную каменоломню, и порой Ансгару даже чудились следы присутствия людей, этот тоннель проложивших. Он шел по нему и думал, сколько здесь лишних сущностей, которые могла бы увидеть только Магда.
Он же не видел никого, поэтому душа Клавдии выглядела для него одинокой и нашлась быстро.