Просто пьяная драка?
Но тогда бы его не убрали с тротуара, не прислонили спиной к стене, не проверили бы пульс. Что-то очень странное.
Эдуард поднялся на ноги, держась за стену. Продолжать пробежку было бесполезно, да и как такая мысль вообще могла прийти в голову. Нужно было возвращаться домой. Челюсть болела, ныли под синим тренировочным костюмом ребра.
Переступив с ноги на ногу, Эдуард заметил под правой кроссовкой что-то блестящее. Это была то ли подвеска, то ли кулон, то ли брошь.
Она лежала на холодном пыльном асфальте. Рядом с ней была тонкая порванная цепочка.
Внешне находка выглядела как маленький желтый карандаш со стирательной резинкой из какого-то оранжевого камня. Это явно была женская побрякушка. А может, и не женская. В наш интересный век толерантности такую вещь может носить
Приподняв подвеску, Эдуард зацепил ее за выступ кирпича в стене, чтобы растеряша, проворонившая эту безделушку, смогла с легкостью ее найти.
Если, конечно, она будет ее искать и если, конечно, кто-нибудь не такой принципиальный, как Эдуард, не прикарманит вещицу.
Отряхнув запачкавшийся синий тренировочный костюм, Эдуард еще раз осмотрелся и, потрогав ладонью ноющую скулу, прихрамывая, направился к дому.
Глава V
Василиса отлепила щеку от паркетного пола.
Мамочк ляя сук слова не складывались полностью в голове.
Так хреново ей никогда не было. Хотя было. Было! Не первый раз!
Она лежала на полу. Видимо, опять в алкогольно-коматозном состоянии, что случалось не так уж и редко, она упала с кровати.
Язык прилип к нёбу. С каждым выдохом ощущалось колючее зловонное покалывание отработанных спиртов по сухому горлу.
Василиса подтянула ноги к груди, пытаясь улечься в позу эмбриона на твердом и холодном полу, но стало еще хуже.
Да вставай же ты, тряпка.
Девушка, поморщившись, поднялась и уселась на полу, опираясь на руку. Голова кружилась. Мысли судорожно скакали внутри, казалось, заполненного чем-то вязким и грязным черепа.
На ноги вставай.
Василиса встала на колени и уже потом поднялась в полный рост.
Голову тут же стянуло раскаленным обручем, в глазах потемнело.
Шатающейся походкой она зашла на кухню, на которой был полный бардак. Но это был странный бардак. Бардак, непривычный для простого обывателя. Здесь не было грязной посуды, немытых кружек, сковород с пригоревшим жиром, ложек, вилок и ножей.
Нет. Кухня была чистой, но просто-напросто забитой пустыми коробками от пиццы, контейнерами из ресторанов с восточной кухней, бумажками от бургеров, пустыми пластиковыми бутылками от колы и стеклянными бутылками из-под дешевого алкоголя.
Василиса открыла холодильник и, сморщившись от запаха начинающих портиться продуктов, достала литровую банку пива.
Щелкнул замок, зашипела холодная банка.
Трясущимися руками девушка поднесла емкость к губам и начала жадно пить. Через пять глотков она остановилась, чтобы перевести дух.
Еще.
Василиса снова поднесла банку к губам и сделала еще порядка десятка аккуратных маленьких глоточков. Банка опустела наполовину. Где-то в затылочной доле мозга разлилось приятное чувство. Боль становилась тупой и со временем просто свелась к синдрому тяжелой головы. Девушка поставила банку на стол и направилась в душ.
Сняв пропахшую потом, сигаретами и еще чем-то отвратительным футболку с эмблемой Грей Джоев и стянув джинсы, в которых она завалилась спать прямо с порога, Василиса внимательно осмотрела себя в большом зеркале над раковиной.
Судя по свежим синякам на груди, животе и бедрах, она опять с кем-то жестко трахалась.
Как подсказали ей презервативы, что лежали в заднем кармане джинсов, у нее все же хватило ума предохраняться. По крайней мере, один раз.
И подвеску, которую она купила на известном сайте китайских товаров Подвеску в виде карандаша с каким-то камнем, изображающим стирательную резинку, она, видимо, оставила там же, где и свое благоразумие, скромность и осторожность в мужском туалете пресловутого бара «Black Ocean», в который периодически наведывалась, чтобы нажраться там в хлам.
Василиса встала в ванну, поправила свернутую набок душевую лейку и открыла воду.
Теплая жидкость ласково потекла по телу, смывая весь смрад и грязь предыдущей ночи.
Состояние было, конечно, паршивое. И физическое, и моральное. Будь Василиса каким-нибудь офисным клерком, пришлось бы звонить руководителю и притворяться больной. Но она не была клерком.
Есть, конечно, своя прелесть у работы во фрилансе. Тебе не нужно переться с самого утра в офис, ненавидя всех вокруг, не нужно иметь «правильную» внешность. Не нужно вести «правильный» образ жизни.
Что говорит татуировка на кистях рук или других заметных частях? Она говорит: «Я никогда не буду работать в государственных структурах, крупных традиционных компаниях и финансовой сфере. Меня не будут брать на работу более 60% работодателей. Меня не выберут лицом, руками и прочими носителями бренда традиционно ориентированные производители чего бы там ни было. На меня будет коситься большинство людей старшего возраста. Я смогу общаться только с определенным кругом лиц и работать только на себя».
Не без исключений, но в большинстве случаев это так.
Василиса подрабатывала дизайнером и чуть-чуть web-программистом. Именно подрабатывала, потому что ее расходы были невелики, а лишних денег она никогда не держала.
Небольшая квартирка ей досталась от родителей, коммунальные расходы на одного человека не выливались в значительную сумму, ела она чуть-чуть, а пила
Пила много спиртного, но самую дешевейшую дрянь, не скатываясь притом до уровня непотребства. По сути, она запиралась у себя в квартире и работала над какими-то проектами, в промежутках между которыми просто убивала время любыми доступными способами.
Василиса в данный конкретный период своей жизни походила на самого древнего пещерного человека, который, обретаясь в кишащем ужасами мире, вылезал из своей пещеры на охоту только тогда, когда риск быть съеденным снаружи становился намного ниже риска от голодной смерти внутри.
Василиса вышла из душа, наспех вытерлась полотенцем, натянула чистую футболку с логотипом Corel Draw и уселась на диван. Стало намного легче. Остатки пива улучшили самочувствие девушки до уровня «можно жить».
Вдруг послышался характерный звук, и MacBook Pro, стоящий рядом на столе, ожил. Засветился входящий вызов в Skype. Василиса снова поморщилась и щелкнула мышкой для начала разговора.
Это был Тоха один из ее старых приятелей, с которым она познакомилась в какой-то компании практически тысячу лет назад и с того времени общалась с ним только виртуально. Как он выглядел, она практически и не помнила.
Чем Тоха занимался, Василиса не спрашивала, но по кратким сведениям, почерпнутым из рассказов самого Тохи, он занимался чем-то связанным с социальными сетями. В общем, SMMщик.
Привет! прогремел Тохин голос в динамиках. Что делаешь?
Чилюсь, хрипло ответила Василиса.
Она с самого утра еще ни с кем не разговаривала, поэтому ее голос был как нельзя более «приятным».
Меньше нужно пить, хохотнул Тоха. Ты заказ принять в состоянии?
А ты мне не мать! огрызнулась Василиса. Принять в состоянии.
А выполнить?
Все зависит от сложности, сроков, оплаты
У-у-у, протянул Тоха, старая песня. В общем, я всю инфу тебе скинул на «мыло». Есть клиент. Мнит себя писателем. Издает книгу и пиарит ее сейчас везде, где только возможно. В том числе ему нужен лэндинг по книге, а потом траффик на него.
И в чем проблема? спросила Василиса. Ты бы меня из-за тупого лэндинга не дергал бы.
Проблема в том, продолжил голос в скайпе, что для лэндинга нужны хорошие иллюстрационные материалы, а их еще нужно отснять.
И что за материалы? Василиса правой рукой помассировала шею у основания черепа.
Психушка, ответил Тоха нарочито зловещим голосом.
Что? удивилась Василиса.
Книга про психушку, рассмеялся голос в скайпе. Что-то типо «Пролетая над гнездом кукушки», только намного мрачнее и зловещее. Атмосфера Сайлент Хила, готики и прочего.
Нужно пять-десять классных обработанных имиджей. Например, серый пустой больничный коридор с облупившимися стенами, а посреди него стоит пустой стул. Или на фоне окна, в котором видны голые деревья, стоит фигура человека, а по очертаниям понятно, что он в смирительной рубашке. А вот Вот!! Самое оно В углу стоит больничная старая кровать с металлическими спинками. К каждой спинке привязаны веревки, которыми когда-то связывали человека. Сейчас эти веревки живописно раскиданы по кровати. В центре грязного постельного белья на кровати бурое пятно. То ли кровь, то ли говно.
Да! Вот типа такого. Ну как тебе работа?
Ты больной на всю голову, наконец-то улыбнувшись, сказала Василиса. Вот тебе-то в психушку и надо.
Ты же знаешь, ответил Тоха, я не могу поймать кадр. И фотошопом, как ты, не владею. А тут надо жути нагнать.
И что ты предлагаешь?
Нужно съездить в заведение, сказал Тоха, отснять материал, обработать и прислать мне. Если еще и страницу сверстаешь вообще будет супер.
И сколько платят? спросила Василиса.
Все на «мыле», ответил Тоха. Ответ нужен до завтра. Утром не увижу от тебя подтверждения отдам заказ Андрею.
Ну он тебе и сделает лажу, злобно выпалила Василиса.
Зато быстро, парировал Тоха. Иногда лучше quick and dirty, чем вообще никак. Ладно. Отключаюсь. Жду ответа.
Пока, ответила Василиса, и связь оборвалась.
Несколько минут девушка сидела в полном молчании, потом пододвинулась ближе к ноутбуку и открыла почтовую программу. В папке входящих писем она нашла одно непрочитанное с темой «Лэндинговая страница по книге Сирены».
«Странное название для книги о психиатрической больнице, подумала Василиса. Хотя для книги о психиатрической больнице любое название будет странным».
Быстро просмотрев поставленные задачи и сумму оплаты, девушка поняла, что не взяться за это, по крайней мере, глупо с точки зрения заработка. Ну а если добавить все «прелести», окружающие данный проект, то выходило очень даже заманчиво.
Василисе оформляют пропуск в какую-то психиатрическую клинику, приставляют медбрата и проводят небольшую экскурсию с посещением не особо буйных представителей заведения. Девушка делает нужное количество снимков и уже после этого в тишине и покое собирает из них мрачные и тяжелые фантазии, о которых рассказывал Тоха.
Еще немного подумав, Василиса нажала на кнопку «ответить» и написала: «Беру заказ. Андрей сосет».
Глава VI
Оксана Все особи женского пола, достигнув определенного возраста, обожают подарки, особенно от тайных поклонников. Ну, это мое личное мнение. Любят. Ведь это же тайна и, сука, романтика.
Обнаружив у себя в офисе на рабочем столе цветы без записки или с запиской, но без подписи, даю голову на отсечение, что весь остаток дня дамы посвятят раздумьям и перебору возможных дарителей. А вот уже к вечеру возможна даже продуманная во всех мелочах свадьба с одним из претендентов, их семья, их дом и дети.
Это все будет, конечно же, если в записке не значится черным по белому: «Я выпотрошу тебя, как грязную лживую свинью, и положу твои кишки себе на лицо» или в букете не будет присутствовать отрезанных частей человеческого тела.
В моем букете ничего подобного не было. Хотя могло бы быть. Отрезанных труборезом пальцев, оставшихся от моего давнего знакомого, ее любимого Павла, у меня было хоть отбавляй.
Когда с утра мне удалось дозвониться до Оксаны с купленного сегодня же у привокзальных цыган краденого телефона с такой же левой симкой и представиться курьером доставки цветов, у Оксаны не возникло никаких подозрений.
Видимо, в ее жизни хватало мужчин, находящихся на той стадии отношений, когда дарить огромные букеты цветов не считается бессмысленной тратой денег. Ведь намного позже наступает период, когда сама «зайка» или «котенок», став женой или прожив лет пять вместе, попросит не тратиться на цветы. Хотя на самом деле надеется в глубине души на обратное.
Ложь? Ложь! Одна сучья лживая ложь.
На вопрос об отправителе «букета» пришлось отвечать уклончиво, сказав, что к большой корзине цветов идет записка в конверте, а читать записки нам, курьерам, строго-настрого запрещено инструкциями и начальством, и что если я хоть одним глазком увижу содержание записки, то меня сразу же уволят, а у меня мама на пенсии. Кроме меня, у нее никого нету. Да еще дети по лавкам.
Разрешите записать адрес доставки, говорю я.
Да, конечно, отвечает Оксана и называет свой действительный домашний адрес. Или, как говорят, адрес проживания.
Это хорошо. Значит, ничего не изменилось.
Оксана жила одна на съемной квартире в обычном спальном районе города. В высоком двенадцатиэтажном доме на несколько подъездов. Как правило, в таких домах соседи плохо знают друг друга, а уж те люди, что снимают квартиру, вообще предпочитают общаться с окружающими по минимуму.
Потом я совершенно обыденным тоном спрашиваю, когда будет удобно принять букет.
После обеда, отвечает Оксана.
К сожалению, есть интервал только с одиннадцати до часу, говорю я. Кто-нибудь, кроме вас, сможет забрать букет?
Нет, отвечает Оксана.
Отлично, значит, с утра у нее в квартире никого не будет.
А в другое время кто-нибудь сможет принять корзину? спрашиваю опять.
Нет, отвечает Оксана.
Отлично! Значит, она и после обеда с большой вероятностью будет дома одна.
Минуточку, я делаю небольшую паузу. Сейчас освободилось время с четырнадцати до шестнадцати. Вам удобно?
Лучше с половины третьего, отвечает Оксана.
Ну что же, я не ее любовник и не долгожданный гость, поэтому к моему приходу она готовиться не будет. Следовательно, Оксана рассчитывает быть дома в четырнадцать тридцать.
Теперь можно проследить за ее подъездом и выяснить, с кем она вернется домой. Но десять к одному, что она будет одна. Затаскивать подруг среди недели на чай не ее привычка, а звать молодого человека в ожидании букета вообще полная глупость.
Ну а ее Павел, с которым они тра трахаются Да боже ж ты мой!! Сколько можно уже?!
Так вот ее Павел, с которым они проводят время не чаще трех раз в неделю и исключительно по его прихоти, сейчас находится за городом.
Я это точно знаю, потому что он за городом в озере с тяжелым пеноблоком, аккуратно привязанным к обрубкам его ног.
Я думаю, что через год рыбы и бог разложения плоти Сабнак окончательно закончат мое дело.
Отлично, отвечаю я в трубку. Подъеду к двум тридцати, максимум к трем. Подъезд? Код домофона?
Мне все подробно и четко объясняют. Практически дают в руки ключи от квартиры и подставляют спину под нож.
Оксана работает парикмахером, или, как она себя называет, стилистом, в небольшом и не слишком модном салоне красоты, поэтому она не сильно привязана к офисному времени и может себе позволить быть дома чуть позже полудня.
С большой корзиной цветов на заднем сиденье и со спортивной сумкой, вмещающей все необходимое, я жду, припарковав свой старенький Ford Galaxy неподалеку от подъезда Оксаны.
В четырнадцать часов пятнадцать минут я замечаю ее невысокую стройную фигурку в бежевом кашемировом пальтишке, направляющуюся по тротуару к своему дому.
Она явно в хорошем настроении, так как плывет, весело стуча каблучками по асфальту и игриво покачивая бедрами. Я знаю, что это ее настроение предвкушения. Ощущение сказки, ожидание чего-то приятного.