Какое-то проклятье. Полное ощущение сюрреализма. Как будто живёшь в ином мире, где всё вокруг говорит одно, а ты всё видишь совсем по-другому. И как в этом не сойти с ума? Даша достала из заднего кармана джинсов телефон, с досадой смахнула всю кипу уведомлений и включила режим «не беспокоить». Бедолагу сразу перестало трясти.
Мама же явно истолковала волнение дочери по-своему.
Нужно привыкать к этому, негромко сказала она и поудобнее перехватила вешалку с костюмом. Очень много людей будет хотеть высказать тебе своё мнение, и чем раньше ты научишься справляться с этим, тем легче тебе будет потом.
Ма-ам, умоляющим тоном протянула Даша. Никто не гарантирует, что я действительно буду великой журналисткой, или
Будешь, твёрдо сказала мама, и это прозвучало как приказ, но не для Даши, а для мироздания. Словно мама говорила ему: «только осмелься ослушаться».
Одновременно с этим подъехал автобус, старенький «немец», попыхивающий неприятно пахнущим чёрным дымом. На всю его левую сторону, залезая в том числе на окна и двери, растянулась реклама крема от морщин, который в руках держала мама, и Даша смутилась. Да уж, когда человек стоит рядом с тобой и одновременно смотрит на тебя с такого огромного рекламного баннера, ему невольно веришь.
Двери автобуса открылись, и Даша замерла. Народа внутри было много, несколько человек стояло вплотную к ступеням. В тени Даша рассмотрела фигуры подростка в синей куртке, девушки в кремовом пальто, парня в кожанке и джинсах и ещё несколько человек, стоявших рядом. Лица каждого из них выглядели так, словно вся эта толпа ехала на съёмки фильма ужасов в гриме.
Время замедлилось. Даша застыла так, словно её парализовало на месте, и она с трудом могла даже дышать. Сердце колотилось как ненормальное, ноги потяжелели, но сил сдвинуться с места не было. Подросток в куртке смотрел на мир пустыми глазницами, у девушки в пальто и парня в кожанке вместо лиц было кровавое месиво. Стоявшие за ним люди выглядели так же, но в полумраке Даша не могла рассмотреть деталей. Только кровавые пятна и тёмные провалы.
Это просто галлюцинации от переутомления. Мне просто кажется, мысленно молила она. Пусть уезжает. Сейчас двери закроются, и морок развеется.
Кто-то подхватил её под руку и потянул вперёд, но Даша словно обернулась мраморной статуей и не смогла сдвинуться с места.
Ну и что это? бесстрастно спросила мама. Её голос звучал как из другого мира, где Даша была маленькой девочкой, а мама отчитывала её за оставленные на столе после обеда грязные тарелки.
Я
Двери закрылись, отрезая кошмар от реальности. Даша зажмурилась, покачала головой, приходя в себя.
Я просто увидела, сколько там народа, и подумала, что лучше всё-таки на такси, сказала она почти равнодушно. Мало ли что случится, да и очки тебе придётся снять.
Мама молча кивнула и достала смартфон. Даша выдохнула.
Просто галлюцинации ничего больше. Начало мая, конец семестра, скоро сессия, а потому началось переутомление. Неясно пока, нормально это или нет, но, по крайней мере, объяснимо.
Уже через пять минут они сидели в машине класса «Комфорт» мама не разменивалась на «Эконом», но не тратила лишнее на «Люкс». Даша лихорадочно приводила себя в порядок, запоздало вспомнив, что не накрасилась. Сосредоточившись на этом, она не заметила, что вслед удалявшемуся такси смотрели двое: миловидная девушка в розовом платье и кожанке и высокий блондин в стильном джинсовом комплекте.
Как не заметила их и прежде в тот самый момент, когда подъехал автобус с теми жуткими людьми, эти двое стояли прямо у неё за спиной.
***
Так. Она всё это уже видела, со всем этим сталкивалась. Это просто эксперимент, условия известны, результаты предсказуемы. Вероника вдохнула, выдохнула, уставилась на светофор через дорогу. Горел красный, и по ту сторону проезжей части уже переминалась толпа народа. В основном плюс-минус её ровесники это была Московская улица, почти восемь утра, и за спиной Вероники остались корпуса Саратовского государственного университета.
Загорелся зелёный. Поток людей хлынул через дорогу мимо притормозивших машин, Вероника пошла им навстречу. Она всматривалась в лица, в глаза прохожих, но не встречала ответных взглядов.
Тогда она выбрала случайного человека и решила попытаться коснуться его. Это был парень в чёрной куртке с белыми рукавами. Вероника остановилась посреди проезжей части толпа сразу же принялась обходить её протянула к нему руку. Парень вдруг отвернулся в сторону и, увидев что-то, зашагал туда.
Вероника состроила недовольное лицо и выбрала следующего подопытного на этот раз девушку в чёрном.
Эй, слушай! громко сказала Вероника и раскинула руки, намереваясь её обнять.
Девушка застыла в шаге от Вероники, покопалась в сумочке, достала телефон. Было хорошо видно, как она нажала несколько раз на экран, открыла список контактов и начала звонок, затем аккуратно обошла Веронику и зашагала дальше.
Ну да, а чего ещё следовало ожидать, приуныла Вероника. Её точно так же игнорировали родители, бабушка, двоюродная сестра и соседи. Глупо было бы считать, что с незнакомыми людьми это работает как-то иначе.
Загорелся красный. Вероника вдруг обнаружила, что стоит между машинами, готовящимися вот-вот поехать, а потому поторопилась добраться до тротуара.
Только когда она отошла на достаточно безопасное расстояние, машины тронулись с места.
Пару мгновений поколебавшись, Вероника развернулась к уходящим студентам, сложила руки рупором и заорала:
Эй, вы, заучки! Смотрите, не опоздайте в свой придурошный вуз!
Никакой реакции. Никто даже не дрогнул, как будто ничего не было. Можно было бы, конечно, решить, что она придумала слишком тупую реплику, чтобы крикнуть, и следовало бы заорать что-нибудь вроде «бесплатный кофе каждому, у кого есть синяки под глазами», но глупо было тешить себя бессмысленными надеждами. Правда в том, что вся реальность вычеркнула Веронику и её новых приятелей из себя, и с этим надо было как-то жить дальше.
Было ещё кое-что, что стоило проверить, и решиться на это было сложнее всего. Но надо. Но совсем не хочется. Но надо. Вероника нехотя поплелась к остановке на Московской по направлению к центру, где стояли две женщины с детьми и пожилой мужчина. Возле него она и остановилась, закрыла глаза и сосредоточилась.
Способности у неё проснулись меньше недели назад, и Вероника пока ещё не умела с ними управляться. Нет, умение видеть то, что скрывали от себя другие люди, было с ней всегда, но вот показывать им это в виде теней она научилась только теперь. Поэтому мало было экспериментировать надо было как-то ещё умудриться не навредить человеку. И убедиться в том, что понимаешь, как всё это работает. В последнем Вероника была не уверена больше всего.
Ладно, выдохнула она и открыла глаза. Попробуем.
Она подняла руку и сделала такой жест, будто поманила мужчину за собой. Повинуясь этому движению, из отбрасываемой им тени поднялась неясная фигура, сотканная из чёрной дымки. Вероника ощутила сопротивление тень отказывалась подчиняться, пыталась опасть и вернуться на место и утроила усилия. Ощущение было такое, будто перетягиваешь канат с кем-то, кто был примерно настолько же силён, как и ты.
Одновременно с этим в сознание проникли видения того, что скрывал от себя мужчина. Он был уже в возрасте и считал, что с женой у него всё хорошо просто в силу того, что они немолодые, опытные и знают, чего хотят от жизни. Он старательно не замечал того, как унижал её, как подчинял себе, обманом заставлял делать то, что ей не нравилось. Не замечал того, как манипулировал, лгал себе и всем вокруг, а сам увлёкся другой женщиной
Нет. Не надо глубже. И так достаточно.
Больше всего Вероника ненавидела узнавать чужие секреты. В глубине души она верила, что существуют другие люди, кто скрывает в своей тьме что-то хорошее: например, отрицает свои творческие способности или ещё что. Но каждый раз натыкалась на очередные скелеты в шкафу. От них уже тошнило.
Сосредоточенная, Вероника не сразу заметила, что на неё смотрят. А затем «канат» оборвался, чёрная дымка скрылась в тени мужчины, и Вероника, от досады выругавшись себе под нос, отвернулась от своего подопытного и увидела их.
Женщины и дети на остановке смотрели на неё, не мигая, замершие в напряжении. Застыла и Вероника, не зная, что с этим делать. То есть она же всё это время привлекала внимание, верно? Вот, привлекла. Теперь что?
Интуиция подсказала, что теперь надо уходить. Вероника не отреагировала, и голос интуиции зазвучал громче. На самом деле она просто не могла пошевелиться когда люди просто глазеют на тебя вот так, это одновременно пугает и завораживает.
Интуиция завопила истошно, как сирена скорой помощи, и Вероника вздрогнула казалось, этот звук звенел прямо над ухом. Она осторожно отступила на шаг назад женщины и дети так же осторожно шагнули в её сторону, продолжая смотреть. Их движения были жутко механическими, словно кто-то невидимый передвигал им ноги. Вероника отступила ещё на шаг, они последовали за ней. Она не выдержала, резко развернулась и понеслась прочь.
К такому её не готовили, чёрт побери!
Не понимая, куда несётся, Вероника перебежала дорогу на красный, чуть не столкнувшись с машиной. Впереди показался десятый корпус университета. Вероника не успела понять, что произошло, как вдруг кто-то схватил её за талию и потянул на себя. Её занесло по инерции, неведомый некто полетел вслед за ней, и они едва не оказались на асфальте. Восстановить равновесие удалось в последний момент.
П-прости, послышался знакомый мужской голос рядом.
Вероника распрямилась и обернулась. Её больше никто не преследовал. Она с облегчением выдохнула и обернулась к неведомому спасителю. Впрочем, почему неведомому это был Эдик, он же Эдуард, он же такой же наместник (или представитель интересов) богов на земле, как и она сама.
Спасибо, выдохнула с облегчением Вероника.
Эдик поправил очки и кивнул с серьёзным видом. Он был высоким, симпатичным, но это практически невозможно было рассмотреть за его образом ботаника. У него были чуть длинноватые, чуть кудрявые каштановые волосы, и Эдик каким-то невероятным образом умудрялся подбирать футболки им в тон. Ещё он всегда носил потрёпанные, заплатанные куртки и джинсы, а цвет его обуви невозможно было узнать она всегда была серой. Конечно, самое время пошутить, что в Саратове в принципе ходят легенды о том, что под всеми оттенками серого у обуви местных скрываются разные цвета, но Эдик был живым воплощением этой шутки, и это было стрёмно. Вероника предпочитала верить, что ему просто по барабану, как он выглядел.
Итак, что м-мы выяснили? спросил Эдик. Т-тебя не замечают, даже если т-ты начинаешь кричать. Но стоит применить дар, и с-сразу начинается
Какой-то хоррор, перебила его Вероника. А ты не мог меня предупредить?
А я не з-знал, смутился Эдик.
Вероника поджала губы. Он был таким искренним, таким старательным, что злиться долго на него не получалось. Ну, кроме одного момента.
А почему ты сам на себе это не испытываешь? спросила Вероника и отбросила упавшую на лоб длинную чёлку. В смысле, зачем тебе я
Н-ну если с-со мной что-нибудь случится, кто т-тогда запишет результаты эксперимента?
Вероника обомлела. То есть, он говорит это с полным спокойствием. То есть, его ничего не трогает. Зараза!
Кажется, Вероника поторопилась считать его милым парнем. Лучше будет что-нибудь вроде «чёртов психопат, чьи просьбы я исполняю в последний раз».
Вдруг ожил телефон, заиграла одна из миллиона рок-мелодий из её плейлиста. Старательно выразив весь свой молчаливый гнев на Эдика во взгляде, Вероника машинально начала подпевать, но потом спохватилась и приняла звонок. Включила на громкую связь. Сделала вид, что не заметила осуждающего взгляда Эдика.
Слушаю.
Мы нашли ту, на кого нам всем указала интуиция, послышался голос Феликса в динамике. Она едет в СГУ на такси, должна быть у вас через пару минут.
А сообщить пораньше, как только она выехала, не судьба? вспыхнула Вероника. А если мы
Серебристый «Солярис», номер пять-шесть-ноль, меланхолично перебил её Феликс. Я был занят, извиняться не планирую. Успевай.
Вероника зарычала, но он этого уже не услышал бросил трубку.
Теперь Эдик смотрел сочувствующе, но он мог засунуть своё сочувствие себе в одно место. Есть вещи, которых не исправить. Нельзя отмотать время назад и пойти по другому пути, свернуть со стези наместника. Нельзя взять и выкинуть из их пятёрки главного придурка, Феликса. Нельзя поменять способности, данные им богами наверное. Вероника точно не знала. Но втайне надеялась, что можно хотя бы сменить божественного покровителя а там, глядишь, и изменится дар. Копаться до скончания веков в чужих тенях она не хотела совершенно.
А ещё нельзя было взять и уйти от задания наверное. По крайней мере наместники знали, что если попытаются свернуть с пути, их туда вернут насильно. Вероника и Феликс знали другое: что их настигнет кара господня. Никто из них не хотел проверять, что всё это значит и как будет работать.
Поэтому нужно было идти. И Вероника уже ощутила, как её тянет в сторону университетских корпусов. Она оглянулась на Эдика, тот кивнул.
Я т-тоже чувствую, сказал он.
Тогда понеслась, выдохнула Вероника.
Глава вторая
Любой кошмар заканчивается, когда тебя встречает любимый. По крайней мере об этом подумала Даша, когда увидела Андрея он ждал её возле ворот для проезда автомобилей на территорию университета. Высокий, симпатичный, стильно одетый что ещё требуется от идеального парня?
Такси притормозило у ворот.
Пятьсот пятьдесят, меланхолично напомнил водитель.
Я же указала оплату картой?
Наличными, бесстрастно возразил водитель.
Словно подтверждая его слова, закреплённый на приборной панели телефон сообщил: «заказ будет оплачен наличными». Даша чертыхнулась и полезла в сумочку. Проклятый глюк, всё из-за него. Забыла о том, что в последний раз ездила за наличные, о том, что надо было поменять способ оплаты. И телефон завис, как назло
Её дверца распахнулась.
Солнце, привет, послышался голос Андрея над ухом.
Даша застонала. Единственное, что раздражало её в этом идеальном парне, это идиотские клички, которые он ей давал. «Солнце» ещё не самое мерзкое, бывало и хуже
Меня клиенты ждут, меланхолично сообщил водитель. Давайте быстрее.
Что случилось? тут же спросил Андрей.
Жду, пока ваша подружка заплатит.
Сколько?
Кошелёк всё не появлялся, и Даша была готова взвыть от отчаяния. Чего только она ни нашла в сумке! Несколько пачек влажных салфеток вот зачем? И косметичка тоже развалилась, и вся косметика высыпалась из неё в основное отделение. Две расчёски, серьёзно? Даша застонала и отложила в сторону сумку. Именно это мгновение выбрал Андрей, чтобы схватить её за талию и вытащить наружу.
Эй, ты же
Дверца захлопнулась, и Даша оказалась в объятьях Андрея.
Я соскучился, выдохнул он ей в губы и поцеловал.
Так начиналось каждое их утро в университете, и Даша никогда не была против этого. Но именно сегодня день не задался с самого утра, и потому она пару мгновений не двигалась, чтобы соблюсти приличия, затем осторожно высвободилась из объятий. Послышался звук отъезжающего автомобиля.
Слушай, я тоже соскучилась, но