Провалитесь вы с чаем-то вашим!..
Она толкнула стакан, и он полетел на пол, разбившись вдребезги.
Трифон Иванович разводил от удивления руками.
И как только тебе не стыдно так ломаться!
Раздразните, а потом: как тебе не стыдно! Старый черт!
За что же это так? удивленно выпучил глаза Трифон Иванович.
Он еще в первый раз слышал от своей кухарки ругательства.
А за то, что вы озорник, отвечала она. Я прошу, прошу, а вы не хотите Коли я прошу что, то уж надо сделать, так вы и знайте.
Кухарка продолжала плакать.
Да сделаемся, не плачь только, суетился около нее хозяин.
Что «сделаемся»? спросила она, посмотрев на него мокрыми, заплаканными глазами.
Да вот насчет приказчика-то
Мне этого мало.
Чего же ты еще хочешь? Ведь уж, кажется, со всем я согласился, насчет чего ты просила.
Вы изменщики Вы забывальщики Вы наобещаете, а потом и жди от вас год суббот обещанного. Наклонитесь-ка сюда, и я вам скажу, чего я хочу.
Хозяин наклонился. Акулина обняла его за шею и взглянула на него полуплачущими-полусмеющимися глазами.
Милый Помнишь, ты обещал меня из бабы дамой сделать? Так сделай поскорей сказала она. Я ужасти как хочу поскорей дамой быть.
VI. Нимфа когти запустила
Вечером, когда Трифон Иванович вернулся из лавки, в квартире его был страшный переполох. Два дворника перетаскивали кровать Акулины из кухни в небольшую комнатку об одном окне, находившуюся около столовой и до сего времени служившую Трифону Ивановичу как бы кабинетом. Здесь лежали торговые книги Трифона Ивановича, здесь он щелкал на счетах, стоя около высокой, потемневшего красного дерева конторки, здесь он отдыхал после обеда на жесткой клеенчатой кушетке. Кушетка из комнаты была уже вынесена и помещалась в столовой. В столовой же у окна стояла и конторка с книгами. Акулина ходила по комнатам и командовала дворниками. Увидав такое перемещение, Трифон Иванович даже обомлел. Он было вспылил, хотел ругаться, но, покосившись на дворников, сократил себя. Его ударило в пот, руки дрожали. Он не ожидал такого поступка от Акулины.
Акулина Степановна! Матка Что же это ты?.. С какой стати? начал он тихо.
А что такое? Уж не в кухне ли мне спать прикажете, коли ключницей сделали? отвечала Акулина. Благодарю покорно. Там из-под дверей с лестницы дует ужасти как, да по утрам и дворники, когда приносят дрова, то громыхают ими так, что хоть мертвого так разбудят. А здесь чудесно мне будет. Комнатка все равно даром пропадала.
Как даром? Тут был у меня на манер как бы кабинет. Я здесь по торговле счеты сводил.
По торговле счеты сводить и в столовой можете Столовая комната большая, в ней не только счеты сводить, а и в свайку играть, так и то впору.
Трифона Ивановича всего как-то покоробило, и он пожал плечами.
Однако это, знаешь, того произнес он.
Нечего тут «того»! Вы вот дворникам-то лучше скажите, чтобы они меня как ключницу вашу предпочитали и Акулиной Степановной звали, перебила его Акулина.
Трифон Иванович был как на иголках. Он даже не раздевался, а как был в шубе и шапке, так и ходил по комнатам, хотя до сего времени, приходя к себе с улицы в комнаты, первым делом снимал шапку и крестился на образа. Он хотел что-то возразить Акулине, но не мог и только пошевелил губами.
Кузьма! Пантелей! Подите-ка к хозяину Он вам что-то сказать хочет! кричала дворникам Акулина. Ну, вот они, Трифон Иваныч Скажите насчет предпочитания-то.
Да, да Человек я старый, вдовый а тоже у нас хозяйство так вот я Акулину Степановну в ключницы так как она все-таки баба замужняя бормотал он.
Дама теперь, а уж не баба поправила Акулина. Ну а насчет величанья-то?..
Да, да И уж прошу Акулиной Степановной ее звать, потому, так как она своим хозяйством жила, то и мое хозяйство будет теперь вести.
Чего еще лучше Знамо дело, коли торговый человек целый день в лавке, так уж ему не до хозяйства отвечали дворники.
Дайте им, Трифон Иваныч, на выпивку по двугривенничку! командовала Акулина. Дали? Ну, вот и чудесно. А теперь, Кузьма, сундук надо мне из кухни сюда перетащить. Трифон Иваныч комод мне для нарядов купит, а в сундук я буду всякое старое тряпье складывать.
Начали перетаскивать сундук. Акулина шла сзади и говорила:
Вот поедут наши земляки из Питера, так все свое старое тряпье в деревню ушлю. Там у меня племянница есть одна бедненькая, так ей взаместо приданого. Что же вы, Трифон Иваныч, стоите в шубе и шапке, как полуумный какой! Раздевайтесь да идите в кухню с новой кухаркой рядиться. Там у меня землячка сидит. С ней и порядитесь. Да вон она.
Из кухни выглядывала рябая пожилая баба с кривым глазом и, держась рукою за подбородок, кланялась.
Да что мне рядиться-то? говорила она. Коли хозяину по нраву я, то какой с тобой раньше у него уговор был, тот пускай и мне будет, а я уже заслужу.
А и то правда Я ведь уж сказала ей подхватила Акулина, обращаясь к хозяину. Она женщина непьющая, старательная, работящая, зовут ее Анисьей, паспорт ейный при ней. Снимай, дура, с хозяина шубу-то да отдай ему паспорт.
Трифон Иванович беспрекословно дал новой кухарке снять с себя шубу, снял шапку, но все еще стоял посреди комнаты, как ошалелый.
Переоблакайтесь скорей в халат-то свой. Чего так зря стоять, словно будто несолоно хлебавши! крикнула на него Акулина.
Что ты со мной наделала, дура ты эдакая! прошептал он, покачав головой.
Ну уж Что уж Об этом потом, на досуге бобы-то разводить будем, а теперь идите и переоблакайтесь в халат! Анисья! Ставь им самовар. Они об эту пору всегда чай пьют.
Однако!.. пробормотал себе под нос Трифон Иванович, бессмысленно смотря куда-то в одну точку, покрутил головой и, наскабливая затылок, поплелся к себе в спальню переодеваться в халат.
Дворники ушли, но пришли из лавки приказчики. Трифон Иванович видел их удивление по поводу перемещения Акулины из кухни в кабинет, слышал их перешептывание по этому поводу, и его ударяло то в жар, то в холод. Надо было придумать какое-нибудь объяснение для приказчиков.
Совсем на меня тень навела! Вконец тень напустила! шептал он сквозь зубы и при этом сжимал кулаки. Ну, баба! Черт какой-то, а не баба Главное, ничем ты ее теперь не урезонишь, а прежде смотри какой тихоней была.
Тяжело вздохнув, он вышел в приказчицкую и, не смотря никому из приказчиков в лицо, а потупившись в пол, начал:
Ну, вот все обижались на Акулину, что и такая она, и сякая, что и самовар вам не ставит, что хлебово плохое варит, так нанял я вам другую кухарку. Не стоите вы этого, по-настоящему не следовало бы вас баловать, жеребцов стоялых, ну да уж добр я Старайтесь только насчет торговли, чтобы все как следует. Новая кухарка уж будет все в порядке делать, потому за ней ключница будет присматривать. Я Акулину в ключницы взял.
Так-с проговорил кто-то.
Трифон Иванович поднял голову и сверкнул глазами.
Что «так»? Ты выслушай прежде до конца, а потом и говори «так» накинулся он на приказчика и продолжал: Акулина женщина хоть и молодая, но сырая, так где же ей, чтобы полы мыть или там прочее Это ей не под силу А вот присматривать она может Да и давно я воображал о ключнице. Человек я вдовый, старый Где же мне за хозяйством уследить! А она уж уследит. Она женщина замужняя и в деревне свое хозяйство имела. В кухне ей места не было, так я теперь ее в горницы перевел и отдал ей маленькую каморку. Пусть там спит. Все равно у меня эта каморка зря пропадала.
Это точно-с. Понятное дело Там им лучше отозвался старший приказчик, пожилой уже человек.
Что «понятное дело»! заорал на него Трифон Иванович. Какое еще понятие нашел! А что там ей лучше или не лучше, про это я знаю! Не тебе меня учить! Я женщину для хозяйства возвысил, чтоб вам же было бы хорошо, а у вас сейчас пакость на уме, сумление Чтобы никогда не слыхал я этого! И чтобы пронзительных улыбок никаких! А ее самое, ежели возвысил в ключницы, то почитать и уважать и Акулиной Степановной называть. Вот мой приказ.
Слушаем-с послышался ответ.
Трифон Иванович повернулся и вышел из приказчицкой.
VII. Нимфа в новом теле
После объявления своим приказчикам, что кухарка Акулина произведена в ключницы и что ее уже нужно называть не Акулиной, а Акулиной Степановной, Трифон Иванович до того был расстроен и сконфужен, что не нашел ничего лучшего, как отправиться в баню. В баню он ходил после всех переполохов в своей домашней и торговой жизни и искал в бане успокоения. Когда он объявлял в приказчицкой о производстве Акулины в ключницы, Акулина стояла у дверей и подслушивала, и лишь только он вышел из приказчицкой, как она обняла его за шею, притянула к себе и прошептала:
Милый! За это я и сама вам что-нибудь хорошенькое Уж так буду любить, так ухаживать
Тише ты Полоумная! Ну вдруг кто войдет! довольно грубо отстранил ее от себя Трифон Иванович и тотчас же отдал приказ: Собирай белье. Я иду в баню.
Господи Иисусе! Да давно ли ходили в баню! воскликнула Акулина.
Прошу тебя, тише. И главное, не разыгрывай ты хоть при людях-то мать-командиршу.
Да какие же тут люди Что вы!
А ты думаешь, приказчики теперь не будут подслушивать и следить? Поминутно будут подслушивать. Ну, иди и собирай белье!
А я думала, что самоварчик Напились бы вместе чайку.
После бани чай пить буду. Как приду, так чтобы самовар был готов.
Трифон Иванович ушел в баню. По уходе его в приказчицкой начались разговоры.
Ловко баба старика слопала! произнес черненький, прыщавый и косой приказчик Андреян. Вот ты и смотри на нее, на тихоню да на дуру! А ведь на взгляд дура вдоль и поперек была.
Белокурый приказчик Василий кивнул на дверь и прошептал:
Смотри, не подслушивает ли? Живо нажалуется самому.
А плевать я на нее хотел! Неужто ты думаешь, я ей покорюсь? Ни в жизнь не покорюсь. Для меня она как была прислужающая, так прислужающая и останется.
Приказчик Федор, носатый средних лет мужчина, отворил дверь и заглянул в коридор.
Нет, не подслушивает, проговорил он.
Припри дверь в кухню, сказал Василий. Ведь новую-то кухарку она из своих землячек поставила. Передавать все наши разговоры станет.
Старший приказчик, Алексей Иванов, пожилой человек, только вздыхал.
Четырнадцать лет старик вдовствовал честно и благообразно, а на пятнадцатый год вот извольте видеть, сказал он.
Опутала, ловко опутала, и так полагаю, что тут без подсыпки дело не обошлось, прибавил Федор. Помните, пришли мы раз из лавки, а ей цыганка в кухне ворожила? Ну вот Соль какую-нибудь и дала наговоренную. Непременно дала. А соль и не наговоренную ежели на постель человеку насыпать, то в лучшем виде его приворожить можно.
Просто тут коварные и пронзительные улыбки Баба она аппетитная, из себя не вредная, глазищи у ней по ложке ну, и подъехала к старику, пояснял Федор. Теперь фаворитка Фаворитка Людовика XIV. Помните, роман-то читали? Ну вот То же самое Коварного кардинала только не хватает.
Старший приказчик продолжал вздыхать и угрюмо ходил из угла в угол.
Поживу, попригляжусь маленько, да ежели какие новые притеснения от нее будут, то сейчас хозяину: пожалуйте расчет так не согласен В деревню еду бормотал он.
Почитать ее надо как хозяйку, тогда и жить будет хорошо, сказал Василий.
Ну, уж это ты не хочешь ли знаешь чего?! окрысился на него старший приказчик.
Василий между тем полез в сундук, вынул оттуда присланный ему в виде гостинца из деревни мешочек с сушеной малиной и, спрятав его под пиджак, незаметно проскользнул в хозяйские комнаты.
Акулина была в столовой и ставила на стол чашки для чаепития. Василий поклонился ей, положил на стол мешочек и произнес:
Позвольте, Акулина Степановна, от всего нашего сердца деревенским гостинцем с вами поделиться. Сушеной малинки прислали мне из деревни.
Ну уж Что уж Зачем это?.. заговорила Акулина и зарделась, как маков цвет.
Нет, уж пожалуйте От чистого сердца Мне куда же?.. Мне много
Ну, благодарю покорно. Нате вот Я вам по-дамски Руку протяну. Она протянула Василию руку и сказала: Мерси вас.
Василий переминался с ноги и не уходил.
Давно вам пора бы, Акулина Степановна, в ключницы-то сказал он наконец. Право слово А то что так-то зря в черном теле пропадать!
Ну уж Вы наскажете.
Нет, ведь это я прямо От души Вот как перед Истинным Ведь вы, верьте совести, сюжет такой, что вас в сотне поискать да поискать И рост у вас, и дородство Брови первый сорт Улыбки тоже глаза с поволокою.
Давно вам, по-настоящему, в шелках да в бархатах ходить следовало.
Полноте вам Да неужто это вы вправду?
Сейчас околеть.
Ну?! А вот Трифон Иваныч все ругается.
Ах, не понимают они смысла всех действий мужчинского воображения! вздохнул Василий. На мой взгляд, вы дама первый сорт.
Акулина вдруг затуманилась и нахмурилась. Ей запало сомнение.
Да уж ты не вышучивать ли меня вздумал? спросила она.
Насчет чего-с? изумленно проговорил Василий.
Да вот насчет дамы-то?
Что вы, Акулина Степановна, помилуйте Да смею ли я, если вы у Трифона Иваныча в таком почете!
Ну, то-то. Смотри!
Истинно, дама первый сорт.
Лицо Акулины опять превратилось в улыбку.
Да неужто уж я так очень на даму похожа?
То есть как портрет. Будто вот сейчас из фотографии от Мордомазки. Извольте на себя в зеркало посмотреть.
Ну, спасибо, спасибо. И за малину спасибо. Я сушеную малину люблю пожевать. На вот тебе рюмочку водочки Выпей предложила она. Ключи-то ведь теперь у меня. На, выпей Выпьешь и бараночкой закусишь. Я люблю, кто меня предпочитает. На
Она вынула из шкафа графин с водкой и рюмку. Василий выпил.
В это время раздался звонок.
Ну, ступай Ступай Иди к себе в приказчицкую: Трифон Иваныч из бани идет. Сейчас чай пить будем, заговорила Акулина и прибавила: А ко мне-то ты все-таки иногда захаживай.
Приказчик поклонился и исчез.
Самовар готов? раздался голос Трифона Ивановича.
VIII. Нимфа начинает царить
Акулина встретила вернувшегося из бани хозяина ласковая, приветливая, вся сияющая улыбкой.
С легким паром вас, Трифон Иваныч Давайте сюда узел-то с бельем да садитесь скорей чай пить, начала она. А я и лимончик вам приготовила, и полотенчико сухенькое, чтобы утираться. Все, все сделала, что вы любите.
Мрачный Трифон Иванович при виде такого привета и сияющей улыбки Акулины и сам улыбнулся.
О, зубы, зубы белоснежные! Загубила ты меня, Акулина, своими зубами! проговорил он, покрутив головой, вздохнул, махнул рукой и сел за стол.
Полноте Кто вас погубит! Вы сами всякого погубите, шептала Акулина, умышленно уж выставляя ряд белых зубов. Стойте, я уж чай-то разливать буду, прибавила она. Я сяду около самовара, а вы напротив меня
За хозяйку хочешь быть?
Да ведь уж я на то и пошла, чтобы ключничать и хозяйничать. Где же вам самим-то Вы мужчина. Мужчина по лавке, а женщина по дому Нате-ка вам стаканчик Кушайте.
Слушай Только ты при приказчиках не очень
Что не очень?
А насчет того, чтобы, к примеру, хозяйку-то разыгрывать.
О! Кто о чем, а он все о приказчиках. Дались вам эти приказчики!
Нет, ты все-таки больше под ключницу потрафляй, а не под хозяйку.
Да что вам, в самом деле, приказчики? Взять их скрутить, цыцнуть на них хорошенько вот и все. А не нравится им, так помелом по шее!
Не кричи, пожалуйста Ну что ты кричишь!
А чего ж бояться-то? В доме жить, да уж не сметь и слово сказать очень даже удивительно. И что обидно, так это то, что приказчиков вы предпочитаете, а меня не предпочитаете.
Полно, кто тебя не почитает! Ты уж и так всего меня в руки забрала, а я только об одном прошу, чтобы тени-то на меня было поменьше.
Странное дело, как вы этой самой тени боитесь. Все тень да тень. Девушки нынче не боятся, а вы боитесь.
Ах, какая ты, право!
Трифон Иванович опять покрутил головой.
Не нравлюсь, так и меня по шее гоните. Старика-то такого, как вы, всегда найду.