Тем не менее это был восхитительно красивый ребенок. Я совсем не помню, чтобы Лорс был таким же крупным, щекастым и выразительным малышом. Да, ее вопли раздражали, но какие у нее были глазки
Последний день школы был торжественным. После седьмого урока звонок беспрерывной трелью начал заполнять все коридоры, и под его звучание мы обходили школу, которая была забита салютующими учителями и учениками помладше. Они совали нам в руки разные подарки: игрушки, конфеты, ленточки, шарики, цветы. Мы шли парами мальчик с девочкой, и все держались за руки, но моя одноклассница хорошо меня знала и не стала смущать, даже не приблизившись ко мне.
Разгуливая в этой шеренге, я чувствовал себя ужасно глупо. Каждую весну в конце школьного года бывает страшно жарко, и я жутко потел. Мы нашей параллелью из трех классов полностью обошли все здание школы, а затем вышли и во дворы, где также было много ребят, но уже совсем маленьких, и которые тоже норовили подарить нам чего-нибудь.
Заваленные подарками, мы вернулись в школу через задний выход и отправились в актовый зал. Девочки сидели с цветами и коробками конфет, а парни с наборами для бритья.
Хорошо хоть носки никто дарить не стал, хмыкнул я.
Мы выпускники, чувак, подмигнул мне Эмиль. Теперь-то мы взрослые.
Мне не так давно исполнилось восемнадцать, а я часто ловил себя на мысли, что меня тянет поиграть вместе с Лорсом на детской площадке.
Да, очуметь какие взрослые, саркастически кивнул я.
Ученики стали петь нам песни и читать какие-то стихи, а мне хотелось как можно скорее оттуда сбежать.
Следующей фазой прощания со школой стали экзамены. Я готовился к ним ежедневно, но сдал посредственно. Признаться, я сильно расслабился после того, как сумел безо всяких трудностей убедить маму, что мне будет лучше переехать и учиться в Грозный. Дело в том, что на стоматологический факультет в этом году будут брать только на контракт, так что учиться бесплатно не получится. Отсюда и мотивация набрать как можно больше баллов на экзаменах у меня пропала. Вполне возможно, таким образом я просто себя оправдывал.
Затем был выпускной вечер.
После того, как нам торжественно выдали аттестаты, я отдал свой отцу, и он принялся внимательно его изучать. Мама тоже очень сильно хотела прийти, но не могла оставить Люлюку, потому меня сопровождали папа и Лорс.
Я тоже скоро закончу, и ты тоже придешь ко мне, да? спрашивал меня братик.
Я опустился перед ним и потрепал ему носик.
Да. Вот ты пойдешь в первый класс осенью, пройдет одиннадцать лет, и я мигом прибегу на твой выпускной!
Он радостно всхлипнул и крепко обнял мою голову.
Попрощавшись с родителями и остальными гостями, мы все собрались в автобусах, которые увезли нас в ресторан, расположенный на окраине города. По пути туда моим соседом оказался парень, который запахом изо рта мог бы истребить какую-нибудь хрупкую форму жизни.
На выпускном-то хоть что думаешь?.. может быть, того?.. он щелкнул пальцем по кадыку.
Я даже не сразу понял, что он обращался ко мне. Я медленно повернулся к нему, вопросительно указал пальцем на себя, и только потом ответил.
Вы что, страх потеряли? Ладно, раз уж вы, придурки, что-то там и решили но наша классная ведь пригрозила, что у того, кто пронесет с собой алкоголь, отберут аттестат.
Саид! Ты как ребенок повелся! Как ты себе это представляешь?
Я лишь кивнул, улыбнувшись. Он ошибся: я не повелся ни на что, а лишь поверил, что мог бы убедить его в этой учительской уловке. Так что ребенком для меня был скорее он для меня, а не я для него.
Ты не ответил. Выпивать будешь? снова спросил он, и тут я уже разозлился.
Не буду, ты совсем ненормальный? С какой стати ты вообще ко мне с такими вопросами лезешь? Ты когда-нибудь видел, как я пью?
Он немного подсел, захлопав веками и нервно выглядывая учительниц на передних рядах.
Нет, он продолжал следить за тем, услышал ли кто-то мои гневные возгласы, или нет. Но сегодня ведь особенный день!
Чтобы ты понимал, в этот, как ты сказал, особенный день и предпочел бы посидеть дома.
Он недовольно поморщился и отвернулся, переговариваясь с одноклассниками через шторку окошка.
В ресторане мы произвольно заняли места, и, когда я подсел к Эмилю, он встал и демонстративно отошел к ребятам, которые собирались сегодня разливать. Вышла ведущая, начав длинный монолог о том, как много нам дала школа, и как мы должны быть благодарны нашим учителям за вклад в наше развитие, за воспитание и за влияние, которое они оказывали на нас одиннадцать лет. С каждым ее восхвалением учительской профессии, я вспоминал свою преподавательницу по изобразительному искусству, которая однажды прямо на уроке, устав от моих проказ с одноклассниками, сказала мне, что я являюсь гостем в Москве несмотря на то, что в ней родился, и мне следует быть менее активным.
Затем нам предложили поесть, ни на что не отвлекаясь. Я ел исключительно халяль, но не стал бегать за официанткой, чтобы выяснить, какое мясо в той еде, которую нам предоставили. Я просто отложил все блюдца с колбасной нарезкой, куриным филе, горочкой жареного фарша, на котором была тростинка зелени (что, вообще-то, выглядело пошло), и другие мясные блюда. Зато я с удовольствием притянул украшенное дольками лимона и оливок рыбное ассорти, начав уплетать слабосоленую семгу, копченый угорь и палтус. Пока я ел, ко мне подскочила смешливая девчонка с большой кудрявой шевелюрой из параллельного класса, и щелкнула нас на фронтальную камеру. Я только и успел улыбнуться в нос с набитым ртом. Она вытянула руки, глядя в телефон на наше фото, и, с умилением усмехнувшись, побежала дальше. Кажется, она хотела собрать коллекцию фотографий со всеми выпускниками. Я провожал ее взглядом, дожевывая рыбу, и ко мне со спины подскочил однокашник, с которым в начальной школе мы были не разлей вода.
Тут просто офигенно!
Да ну. Я даже не могу приблизительно представить, что тебя здесь привлекает, я забросил оливку в рот. Хотя поесть тут можно.
Парни пронесли алкоголь! он сжал руки в кулаки и радостно побил ими в воздухе. Будем разливать в туалете.
Для чего ты мне это говоришь?
Мало ли, вдруг тебе захочется оторваться по полной. Второго выпускного у тебя не будет.
Я сейчас тебя по полной оторву, если не отвянешь, приукрашенно, но категорично сказал я.
Он пожал плечами и удалился, побежав в сторону туалетов. Я недовольно фыркнул, запив рыбу соком из стеклянной бутылочки.
Теперь попросим всех желающих выйти в центр зала! завопила в микрофон ведущая, и ребята потянулись к ней.
Начались какие-то игры, сценки и импровизационные представления. В каких-то я даже поучаствовал. Меня это так забавляло: вроде бы выпускной, вроде бы мы все теперь такие взрослые и самостоятельные, а в игрушки с нами все же играют. Мне это быстро надоело, и я покинул толкучку, услышав объявление танцев. В дальнем углу я завидел интересно выглядевшую барную стойку, походившую на театральную декорацию. Когда я приблизился к ней, она предстала в еще более нелепом виде. Словно ее арендовали у детской игровой комнаты из какого-нибудь торгового центра, и перенесли сюда, решив, что это подходящий вариант для создания атмосферы нашего выпускного. Она была из закругленных и покрытых толстым слоем лака дощечек, выложенных намеренно неровно. Ее недостоверность и комичность были до крайности кричащими: снизу эта барная стойка изображала корму корабля, на которой сверху был закреплен штурвал с короткими и широкими рукоятями, а на деревянной столешнице было выцарапано четыре имитации карты сокровищ по одной над каждым круглым стулом без спинки на высокой металлической ножке. Я подошел к штурвалу, потому что мне захотелось проверить, крутится ли он, и толкнул его за толстую ручку. Он поддался, сделав короткий тугой оборот, и заставив меня засмеяться.
Вы прокрутили штурвал! Вы первый посетитель на сегодня! из-под столешницы внезапно выглянул молодой мужчина в черной жилетке и белой рубашке, закатанной на рукавах. На его голове была темная шляпа с короткими полями, перевязанная белой ленточкой, из-за которой торчало крупное красное перо. А это значит, что Капитан Крюк к вашим услугам! сказал он и вытянул губы, красуясь нарисованными усиками с закрученными кончиками. Он артистично поднял руку, на которой был надет крупный пластмассовый крюк, и держал ее у своего лица.
Он так и замер, ожидая моей реакции, а я смотрел на него, отчаянно удерживая себя от хохота.
Пожалуйста, скажите мне, что это несерьезно, упрашивал я, поднимаясь на высокий барный стул.
Все куда серьезнее, чем вы думаете! У нас тут все очень серьезно, молодой человек! Ознакомьтесь с меню, пожалуйста! он достал игрушечный револьвер и направил на меня.
Я не знал, как мне реагировать, поэтому взялся подыгрывать ему и поднял свои руки.
Сдаваться не стоит! он нажал на курок, и из дула револьвера вылетел флажок, нанизанный на пластмассовую соломинку.
Вывернув игрушечный револьвер боком, он положил его передо мной, и я увидел на флажке четыре наименования напитков, написанных большими буквами от руки.
Ну давайте барбарис, нерешительно попросил я.
А, значит, «Шато Брандо» восемьдесят девятого года! Сию минуту! сказал он и подскочил ко столу за барной стойкой, где стояло четыре больших алюминиевых бидона и краниками.
Краем глаза я заметил фигуру, направлявшуюся ко мне. Повернувшись, я увидел, что это Полина.
Могу составить тебе компанию, Саид? чувственно спросила она, поставив руку на барную стойку.
Я пожал плечами:
Запретить я тебе этого не могу, только ответил я, улыбнувшись.
Как ты любезен, насколько это было возможно мягко огрызнулась Полина и села, оставив между нами свободный стул. Что это у тебя? она протянула руку к необычному меню и придвинула его к себе.
Нелепый бармен поставил передо мной бокал барбарисового лимонада и снова назвал его «Шато Брандо», не забыв добавить «восемьдесят девятого года». Он налил совсем немного, будто это действительно был алкогольный напиток.
Посетителей у Капитана Крюка становится все больше! Приветствую, жгучая брюнетистая бестия! торжественно приветствовал Полину он.
Вы серьезно? устало вздохнула она. Капитан Крюк?
Чего желаете, бестия?
Бестия будет грушевый лимонад, промолвила она, закатив глаза.
Я взял бокал и решил на всякий случай принюхаться. Убедившись, что это действительно газированный барбарис, я принялся отпивать.
А, значит, вы заказываете мартыни то есть мартини! настоятельно поправил ее бармен-аниматор.
Услышав это, я отшатнулся от смеха и выплеснул на стойку и на пол все, что не успел проглотить. Тут я уже откровенно захохотал, не в силах больше сдерживаться, и Полина тоже тихонько засмеялась.
Извините меня оба, жмурясь от смеха, махал рукой я. Какое «Брандо», какое «мартини», какой еще «Капитан Крюк»?
«Мартыни», отметила Полина, прикрывая рот ладонью.
Бармен глядел на меня с недоумением, будто в его глазах все это действительно выглядело так серьезно, как он об этом говорил.
Мы с Полиной пили лимонады в тишине, пока наш аниматор достал белый платок с темными и желтоватыми пятнами, и, как часть представления, стал протирать им бокалы. Полина настороженно на него посмотрела:
Так, только сейчас не говорите, что пьем мы из той же посуды, которую вы терли этой грязной тряпкой.
Услышав это, я тоже воззрился на бармена. Он отложил бокалы и демонстративно провел платочком по лбу:
Жизнь пирата сложна, юная леди. Пришвартовавшись к Москве, я был вынужден разобрать свой корабль и устроиться на эту работу, чтобы немного подзарабо
Ответьте на вопрос! Вы протирали эти бокалы своим платком?! Полина вскочила со стула и затрясла недопитым лимонадом в руке.
Ладно-ладно, заговорил он нормальным голосом без искусственной хрипотцы. Можешь успокоиться. Бокалы, которые я тер это реквизит. Не буду я никому в них ничего наливать. Это все было для атмосферы, но какая с тобой атмосфера?
Хорошо, Капитан Крюк, я отзываю претензии, но знайте, что вы немного перестарались.
Он почему-то отдал честь армейским жестом, но Полина продолжила:
И это я про ваши усики и перо в шляпе, она аккуратно поставила свой бокал на стойку. Саид, ты не отойдешь со мной?
Я услышал, что начала играть неспешная лирическая музыка, под которую мои однокашники делились на пары и, неумело медленно переступая ногами, принялись танцевать друг с другом. Я серьезно глянул на Полину.
Нет, Саид, у меня не дырявая голова и я помню твои принципы. Не собираюсь я с тобой танцевать.
Куда ты меня тогда зовешь?
Просто пообщаться. Внизу у выхода. Там полно людей.
Я молча проследовал за ней к выходу из ресторана, и мы оказались на крыльце. Она прошла к массивным мраморным перилам и, уставив на него локти, украдкой обернулась ко мне и позвала. Я вздохнул, выглядывая лесной пейзаж, открывавшийся прямо перед нами. Его пересекала узкая дорожка, заворачивавшая направо к шоссе.
Справа на крыльце, игнорируя нас, разговаривали две учительницы, обсуждая, в какое время они планируют закруглять выпускной.
Темнота поглощала слабый свет, уступчиво сочившийся из окон ресторана, а маленькие светящиеся сферы, располагавшиеся на высоком заборе, освещали пространство вокруг себя не далее, чем на метр. Была полночь. Все празднества, как упоминал кто-то из ребят, будут продолжаться примерно до трех часов ночи, а я уже так сильно хотел вернуться домой. Я бы подошел к кроватке, где спит Люлюка, и опустился к ее пухлой щечке, чтобы поцеловать. Она бы слабо дернула головой и хмыкнула во сне, от чего я бы жутко умилился и поспешил уйти, иначе точно не сдержался бы и ущипнул ее.
Слышала, ты уезжаешь на родину. Холодно и несколько предосудительно сказала Полина.
Эмиль проболтался?
Да, он. А это был секрет?
Не совсем
Хочу, чтобы ты знал, что я злюсь на тебя за это.
В непонимании я выставил ладони:
С чего бы?
Знаешь, с одной стороны, это хорошо, что ты уезжаешь, потому что это значит, что мы вряд ли когда-нибудь увидимся, и теперь мне легче будет высказать все наконец.
Быстрее, чем я начинал осознавать происходящее, Полина заговорила:
Я тебя люблю. С давних времен. С тех пор, как узнала, что нечеченка тебя не заинтересует полюбила сильнее, потому что ты стал моей мечтой. Любовь, ставшая мечтой, обречена на то, чтобы стать обременительной. Это со мной и произошло. Я не идеализирую тебя, я прекрасно вижу твои недочеты и твои несовершенства, но принимаю их все без остатка, и люблю лишь сильней. Я люблю твою внешность, твой смех, твои шутки, твою стеснительность, я без ума от твоей жертвенности и участливости. Саид, я не знаю, правда, не знаю, как буду жить. Я вообще не представляю своей жизни без тебя в ней. И мне больно. Уезжая, ты вырываешь из моего сердца самую жизнеспособную ее часть. Любить тебя, не признаваясь в этом, но наблюдая за тобой каждый день это не то же самое, что любить тебя, не имея возможности когда-нибудь еще тебя увидеть.
Выслушивая это, у меня даже не возникло сомнений, что это чей-то розыгрыш. Это было настолько странно, настолько неуместно и контрастно, что едва не пробило меня на нервный смех. За все время обучения у меня не возникло даже одной мысли, что нечто подобное и вовсе возможно. Как и большинство людей в школе, я, конечно, порой замечал со стороны девочек кратковременную симпатию, но не от Полины. А ведь она и вовсе говорит о любви, а не о симпатии.
Пожалуйста, скажи хоть что-нибудь. Пошли меня куда подальше, назови идиоткой, выскажи недовольство Только не молчи. Говорила она, а я исступленно на нее смотрел, видя, как задвигались ее ноздри, вбирая побольше воздуха.