Он дал мне пару секунд осознать его мысль, а затем продолжил:
Ну и скажи теперь, кто здесь, он легонько постучал пальцем по моей голове, принимает решения, м? Ты или выброс адреналина в твоей крови?
Я собрала волю в кулак и представила, как водоворот, утягивающий меня в пучину страха, превратился в маленькую воронку в ванной нашей старой квартиры, которая в детстве завораживала меня своей способностью появляться из ниоткуда и уходить в никуда и в то же время внушала мне какой-то суеверный страх
Собаки все еще медлили, несмотря на свой значительный численный перевес. Что-то останавливало их и вселяло неуверенность в том, что они одержат верх в этой схватке. Напряжение нарастало. Казалось, воздух вокруг наполнился электричеством, создавая магнитное поле, в котором происходило столкновение нашего неповиновения воле случая и желания этого случая испытать нас на прочность.
Вдали раздался вой. Окружившие нас собаки обернулись на звук, замешкались на мгновение и после недолгих раздумий, повинуясь зову вожака, убежали прочь.
Глава 2. Фестиваль
Город Москва, 2023 год
Победоносным финальным аккордом симфонии прозвучал щелчок этой клавиши на моем ноутбуке. В глубине принтера раздалось напряженное жужжание, как будто сама работа стоила ему больших усилий, и после недолгих раздумий он родил пачку листов, сплошь покрытых мелким печатным текстом.
Я схватила листы и, убирая на ходу ноутбук в рюкзак, выскочила из стеклянных дверей закутка, где располагалось нечто вроде нашего импровизированного офиса единственного места, где еще хоть что-то можно было понять и найти в царящей суматохе подготовки грядущего мероприятия.
Длинный широкий коридор, куда выходила дверь, сплошь состоял из небольших комнат наподобие той, где стоял принтер. Стены коридора были сделаны из толстого матового стекла, в которое тонкими черными линиями встраивались прямоугольники дверей с гладкими стальными ручками. Через стеклянную стену по правую руку от меня проходили теплые лучи закатного солнца, равномерно и мягко освещая коридор.
Я шла между дверями под мерный стук каблуков моих туфель о зеркальный каменный пол, пока не поравнялась с нужной мне дверью справа. Легко нажав на ручку, я на секунду остановилась, но дверь предательски щелкнула и выдала мое присутствие.
Заходи, раздался голос из-за двери.
Перешагнув порог, я невольно зажмурилась комната была залита светом, проникающим внутрь через огромное панорамное окно напротив двери. Стол с массивной столешницей из темного дерева на тонких черных металлических ножках начинал и завершал собой все интерьерное наполнение комнаты. Опершись на стол, лицом к окну и спиной ко мне стоял человек. На момент, когда я вошла, он был занят телефонным разговором. Мне стало неловко отрывать его от дел, и, подождав несколько секунд, я решила, что отложу свой вопрос на потом. Однако стоило мне утвердиться в своем решении и сделать маленький шаг назад, он обернулся и коротким жестом указал мне стоять на месте. Это был Сергей.
Да-да, мы исходим из расчета минимум на семь тысяч человек, потому что более десяти тысяч билетов уже продано, а до фестиваля еще два дня. А за два дня, сам понимаешь
Сергей говорил по телефону и параллельно вел бессловесный диалог со мной.
Это то, что я думаю? беззвучно спросил он, указывая кивком головы на машинально свернутые в трубочку и уже изрядно помятые листы у меня в руках.
Ну если б это было не оно, я б тебя в такой момент не дергала, но ты сам просил, так же беззвучно пожала плечами я.
Ну так показывай!
Против солнца я видела только его силуэт и не могла разглядеть выражения лица, однако это нисколько не мешало нашей коммуникации.
Разумеется, Машу я готов лично встретить на площадке перед началом, ведь в какой-то степени именно ей мы обязаны тем, что все сейчас происходит в том виде, в котором мы себе представляли, Сергей все еще вел диалог с человеком в телефоне, дал своему собеседнику высказаться и после паузы продолжил: Разумеется, эти расходы мы возместим, мне казалось, я сразу обозначил им свою позицию по этому вопросу
Сергей подошел ко мне, взял у меня из рук листы бумаги и погрузился в чтение, шагами меряя комнату и время от времени отвечая своему собеседнику.
Нет, еще не прилетел, сейчас он в Эмиратах, вечером отыгрывает последний концерт, завтра будет у нас, не переживай, у него точно будет достаточно времени прийти в себя после перелета, к фестивалю будет в форме, мы позаботимся, чтобы у него были для этого все условия
Медленно курсируя по комнате, он задумчиво перебирал листы в руках, порой возвращаясь к каким-то частям текста по несколько раз. Затем, как бы удивившись тому, что у этого объекта есть доселе не использованная функция, он приложил титульный лист к столу, сложил из него самолетик и запустил в мою сторону. Я поймала.
Спасибо тебе, после разговора с тобой я всегда чувствую себя лучше, очень заряжаешь, ждем тебя завтра на площадке, есть еще много вопросов, которые я хотел бы обсудить лично, не по телефону До встречи!
Сергей убрал телефон в карман, с минуту в тишине смотрел на текст, потом перевел взгляд на меня и внимательно прищурился, будто просчитывая наш диалог наперед, как опытный игрок просчитывает ходы в шахматной партии.
Радочка, начал он и протянул мне листы, понимаешь, мы не можем такое напечатать. Текст замечательно написан, вопросов нет, но ты представляешь, какое впечатление складывается у человека, который это прочтет?
Я написала как чувствую, немного в образной форме, чтобы лучше передать ощущение момента, у нас не примитивная аудитория, тут же очевидно, что не надо воспринимать написанное дословно!
Мы не можем рисковать нашей репутацией, это вопрос позиционирования целого проекта, в работу которого вовлечено огромное количество людей. Это, в конце концов, небезопасно! Взять хотя бы вот этот момент, когда ты падаешь в обморок, а пруд в это время куда-то девается, как это интерпретировать, мне же первому будут вопросы задавать Надо ли так нагнетать обстановку? Лодочник такой у тебя получился, как будто он нас не на другую сторону реки перевозит, а в загробный мир телепортирует, трехголового пса только не хватает, который охраняет вход в царство мертвых, чтоб оттуда никто не смог выйти обратно. Ну и меня ты там описала, он замялся, посмотрел куда-то в сторону и усмехнулся, ладно, пусть будет героический образ. И еще, Рада, следи за тем, чтобы восприятие тебя как автора было адекватным, а то сейчас такое ощущение, что у тебя приход случился, и, надо сказать, не раз, так себе с точки зрения позиционирования, тебе могут перестать доверять после таких откровений, сочтут «странненькой». Может, вообще уберем всю эту эзотерику? Мы же ориентируемся на людей, существующих в рамках социума, давай не будем их смущать.
Сергей достал телефон, нажал кнопку разблокировки, увидел время на экране и удивленно приподнял брови:
Так, кажется, придется отложить наш разговор, как ты любишь, на потом, сейчас мне нужно быть на сцене, у нас генеральный прогон со светом, звуком, часть хедлайнеров уже здесь, если хочешь, приходи через какое-то время, познакомлю.
С этими словами он в два счета пересек комнату и скрылся за дверью, оставив меня наедине с моим текстом и горой неоправданных ожиданий, в которой в пору было вырыть окоп и вести из него боевые действия.
Ничего, сказала я себе, я его уговорю, ведь если я там была и чувствовала так, как написала, значит это моя правда, куда ж мне ее девать? Мне не поверят, если я буду ориентироваться на какого-то мифического усредненного человека с его среднестатистическим восприятием мира, потому что его просто нет! Ни один человек не скажет про себя, что он среднестатистический, это же абсурд! Вот человек смотрит тебе в глаза и говорит спокойным таким голосом, да-да, я типичный представитель вашей целевой аудитории, могу рассказать про свои потребности, тьфу, бред, мне надоело общаться с безликими людьми, на которых будто наклеены бирки с логотипами компаний, чью продукцию они используют. Можно подумать, самоидентификация личности человека только тем и определяется, что уникальностью комбинации этого хит-парада: Nike, Apple, Тинькофф, Volkswagen, Uniqlo, ВкусВилл и иже с ними
Завершив этот внутренний монолог, я вышла в коридор.
Надо сказать, впоследствии у нас с Сергеем был очень долгий разговор, и не один, но, в конце концов, мне удалось упросить его оставить первую главу в ее изначальном виде, за что, правда, пришлось дать обещание впредь сдерживать свои творческие порывы.
Ситуация с трафиком движения в коридоре за последние десять минут сильно изменилась, теперь здесь толпилось человек десять в рабочих комбинезонах, они пытались развернуть длинный стол, не вписывающийся в пространство коридора по ширине.
Ну я же сказала, что мы решили не ставить столы в этой зоне, давайте, несите их обратно. Ой, не могу, каждый раз как в первый раз, а до фестиваля осталось два дня слава богу, не считая сегодняшнего.
В узком пространстве коридора суетилась и с энтузиазмом рулила процессом плотная брюнетка с веснушками на носу. Ее звали Катя, она была нашим концертным директором, отвечала за все и сразу, отчего часто обнаруживала что-то, что ускользало от ее внимания, и очень сокрушалась по этому поводу. Завидев меня, она устало улыбнулась:
Радочка, я тебя очень прошу, хотя бы в книге, тут она повысила голос и покосилась на рабочих, которые, кажется, опять понесли многострадальные столы не туда, хотя бы в книге пусть столы на правильном месте стоят, закончила она, воздев руки к потолку.
Происходящее вокруг напоминало муравейник. Первое впечатление броуновское движение предметов и людей в пространстве, от которого голова шла кругом, но стоило погрузиться в процесс, как ты начинал чувствовать, что траектория каждого человека имеет под собой логически обоснованную мысль. А если пробыть в этом пространстве еще немного, приходило ощущение, что все эти нити соединены между собой, вытекают одна из другой и в итоге представляют собой неразрывную сеть причинно-следственных связей, как процессы внутри одного живого организма.
Я плыла по течению коридора, фланируя между потоками людей, цепляясь за них взглядами или перебрасываясь несколькими фразами, не выражающими абсолютно ничего и в то же время очень многое за ними читалось понимание цели, идеи, зачем мы все это делаем, и желание увидеть это понимание, как в зеркале, в другом человеке. Когда это понимание обнаруживалось на привычном месте, человек успокаивался и возвращался к своим делам.
Ну что, как оно? окликнул меня мужчина средних лет, невысокого роста, с добродушным взглядом и какой-то уютной мягкостью в движениях. Все его звали не иначе как дядя Валера. Без него не обходилось ни одно наше мероприятие, но нельзя было точно определить, как именно участвовал он любил помогать и делал это со всей отдачей, на которую был способен.
Да вот, я показала свернутые в трубочку листы, дописала кусочек.
Ну-ну, ободряюще кивнул тот и продолжил движение по траектории.
Я вышла в обширный светлый холл. Его контур и в целом дизайн помещения был построен на обтекаемых линиях неправильной формы, панорамные окна, больше не ограниченные пространством маленьких комнат, занимали теперь всю стену по правую руку от меня, уходившую далеко ввысь и под наклоном сужающуюся к потолку. При входе в это пространство, несмотря на современный интерьер, невольно возникала ассоциация с католическим собором.
Холл еще не был обустроен под предстоящее мероприятие и потому из-за своих гигантских размеров напоминал белую пустыню. В этой пустыне, однако, были оазисы жизни: вот группа людей вешает на стену рекламный баннер с логотипами спонсоров, вот несколько человек распаковывают коробки с фирменной продукцией для магазина, немного поодаль снимают интервью для телевидения.
Александр держал в руках микрофон и под прицелом огромной камеры и цепких глаз журналистки в красных лакированных туфлях и с лакированными губами такого же цвета мужественно отражал удары сыплющихся на него вопросов. На нем был выглаженный темный пиджак из плотной серой ткани, застегнутый на одну пуговицу, из-под которого виднелась безупречно белая рубашка.
Александр, вот скажите, для вас лично этот проект это все-таки больше бизнес или дело для души?
А вы считаете, бизнес не может быть делом для души?
Ну все-таки в обществе это часто разделяют, заулыбалась журналистка, посылая сияние своих белоснежных зубов в камеру на радость телезрителям.
Понимаете, я же не могу разделить себя в течение дня на разные личности Как вы себе это представляете, вот утром я человек, который пьет пуэр, принимает контрастный душ, чтобы встретить наступающий день бодрым, а потом, когда я открываю Телеграм для решения рабочих вопросов, это вдруг уже не я, а некий бизнесмен, который по какой-то непонятной причине проживает за меня мою жизнь.
Ну вы же зарабатываете этим деньги, не унималась журналистка, а отношения, в которых есть место финансовым вопросам, все-таки строятся определенным образом, разве не так?
На мой взгляд, если я знаю, что могу построить какие-то позитивные для меня взаимоотношения с человеком только потому, что эти взаимоотношения не лежат в сфере финансов, я бы в них засомневался. Как сказал один умный человек, никогда не работай с теми, кого не хочешь обнять. Деньги это энергия, выраженная в материальной форме, сама по себе она безликая, это мы навешиваем на нее разные концепции: большие деньги портят человека, если я за что-то плачу, значит, этот процесс автоматически превращается только в финансовую сделку и ничего более, это все концепции, к которым мне не хотелось бы быть причастным. Мне ближе идея о том, что деньги это своего рода увеличительное стекло, и если навести эту линзу на человека с хорошими намерениями, то все вокруг только счастливы будут.
Журналистка снова заулыбалась, давая себе тем самым время подумать, как бы ответить на такую тираду, однако Александр сменил тактику защиты тактикой наступления.
А вы сами любите свою работу? Что бы вы делали в мире без денег?
Девушка посмотрела в пол, уголки ее губ дернулись, она с силой сжала микрофон тонкими бледными пальчиками, как будто он придавал ей уверенности, бросила короткий взгляд на оператора, и тот, однозначно интерпретировав ее желание, опустил камеру.
Наверное, если бы не было денег, не было бы и телевидения.
Она выдавила из себя какую-то скомканную, как неудавшийся блин, благодарность и, погрузившись в свои мысли, направилась к выходу, пару раз споткнувшись с риском упасть с высоты своих красных лакированных туфель, чем ужасно нервировала оператора, который каждый раз готовился ловить ее тело в свободном падении.
Александр долго задумчиво смотрел ей вслед.
Надо было на фестиваль ее позвать, эх, с горечью произнес он, когда я подошла ближе.
Да она сама придет, вот увидишь, все приходят, рано или поздно.
Александр согласился. В это время за стеной рядом с нами послышались голоса, шум передвигаемых по полу предметов, а затем звук поворота ключа в замке. Я оглянулась в стене оказалась неприметная до этого дверь из двух створок, о существовании которой можно было догадаться только по тонкому вдавленному контуру на белой плоскости. Дверь была метра три высотой и семь шириной, так как, видимо, предназначалась для ввоза декораций или мебели. Наконец она поддалась, створки с шумом распахнулись, и в холл хлынула толпа людей, которая тут же распределилась по пространству, моментально оживив своим присутствием это белое пустынное безмолвие. Большинство из них составляли девушки в возрасте от двадцати до тридцати пяти лет, многие несли за спиной объемные круглые черные чехлы с лямками наподобие рюкзака.