О давнем конфликте Девона и Риена было известно многим. Наглец осыпал принцессу колкостями и завуалированными оскорблениями на её же свадьбе, а после, напившись, делал ей возмутительные предложения.
Дело почти дошло до дуэли
Риен, протрезвевший и подначиваемый своей бабушкой, королевой-матерью Востока, принял вызов, искренне уверенный в собственной победе, но когда отстаивать часть Олы вместо своего саи-ри вышел Джейа, Риен, струсив, заявил, что признавал своё поражение и готов был принести извинения звериная жестокость Ворона в вопросах защиты Девона давно стала притчей во языцех и испытывать судьбу было глупо. Идо Диасси мог спокойно расчленить наглеца в несколько движений и не понести за это никакого наказания он был бы в своём праве.
Понял это и Риен, но не пожелал забывать собственного унижения, затаив на Девона злобу и всячески пытаясь очернить его в глазах дворян.
Получалось с переменным успехом. Всё же даже сама по себе свадьба Девона и Олы была одним большим скандалом, учитывая все обстоятельства и то, что страна находилась в тот момент в состоянии войны. Невесть как брат вообще получил отцовское благословение, если получил!
Но, в конце концов, Девон перехитрил сам себя, вступивших за мятежных всадников, чей бунт он подавил.
Их царственный отец, конечно, за закрытыми дверями такой бескровный способ решения проблемы одобрил, но оставить неповиновение будущего короля севера безнаказанным не мог.
Опалу Девона Риен воспринял с восторгом.
Глупец!
Ола же сейчас была образчиком спокойствия и умиротворения словно бы высеченная из белого мрамора скульптура прекрасного юного божества.
Отчего же мне не посетить сие мероприятие, коли и меня, и моего супруга всё же пригласили сюда?
И что, вы даже не жалеете о своем неудачном выборе?
Ола же лишь презрительно фыркнула.
Шани, кипя от негодования, устремился к невестке. Сейчас он отвадит от неё этого бесчестного человечишку!
Оставьте свои домыслы при себе, фре Шисэ, меня абсолютно всё устраивает, как и моего супруга.
А Риен всё не сдавался, хотя его цели продолжали оставаться загадкой столь дерзко нарываться на конфликт посреди празднества в императорском дворце
Идиотизм.
Как вас может устраивать больной мальчишка? Он же
Улыбка Риена стала ещё более неприятной, но Ола оборвала его, не дав договорить.
Он Талэ, сын нашего Владыки, мой добрый друг, и, в отличие от вас, он умен и талантлив, а вот вы можете и поплатиться за свой длинный язык.
И что вы мне сделаете?
Ничего.
Она ничего.
Ола лишь жена нелюбимого при дворе Наследника Севера, иноземка, вечно чужая в столице империи, дитя вражеского народа.
Это в Талурене её любили, это в Ваккеш Ати её боготворили, но здесь, в императорском дворце, в самом сердце Тау'Ксы, она была никем, она была совершенно беспомощна потому что даже если бы Девон успел заступиться за свою супругу, а он находился в этот момент невесть где, это в итоге ничего бы не дало. В конце концов, что такое опальный сын Владыки против сына его любимой сестры?
И Шани вмешался.
Моя сестрица, вероятно, и ничего не может сделать, зато я могу, прошипел он, оттесняя Олу себе за спину, и пусть она была выше его почти на голову, так он был спокойнее за неё. Как минимум выводы о том, что люди восточного королевства не знают своего места. И умом, увы, не обладают, раз их наследник так жаждет поссориться с будущей хозяйкой Севера. Мой царственный отец уважает женщин и прислушивается к их мнению, что и тебе бы не мешало. Выставлять себя посмешищем и позорить свою семью не достойно высокородного шесс'ен, пригвоздил словами оторопевшего дядюшку Шани и, сощурившись, добил. Ах погодите! Ты же им не являешься, Риен!
Не обращая внимания на всех, кто их, в любопытстве своем, окружил, Шани взял Олу за руку и повел к Никко и Цоноре. Леан уже покинул их, подобно Девону скрывшись в неизвестном направлении, но так даже лучше. А сильным девушкам стило держаться вместе. Попытайся кто хоть слово сказать в сторону их невестки в Никко, она сожрала бы их без остатка, только косточки бы выплюнула так или иначе, сестра тоже была готова защищать свою семью до конца.
И хоть в своем поступке Шани не раскаивался, он прекрасно понимал, что ответить за свою собственную дерзость придется всё-таки он грубо нарушил все те обещания, что дал матушке перед приёмом.
И всё же
Нет, он не раскаивался.
Он бы прав.
Но, как заведено в мироздании, наказание невиновных и награждение непричастных были неизбежны.
Твоё поведение недостойно, Шани.
Поджатые губы матушки уже наказание.
Огорчать её Шани не любил, особенно учитывая, сколько надежд на него возложено и которые любыми правдами и неправдами приходилось оправдывать.
Но
Но! Правда важнее.
Он прав.
Значит всё того стоит!
Значит, я должен был промолчать и остаться в стороне? голос его был спокоен и почтителен, но взгляд глаза в глаза вызывающим и упрямым.
Но матушка тоже была не так проста.
Именно это ты и должен был сделать, вздохнула она устало, глядя на него, как на неразумного маленького ребёнка, хотя он уже был взрослым! Как он мог быть достаточно взрослым, чтобы осознавать всю возложенную на себя ответственность, но недостаточно чтобы с ним начали считаться?! Как бы то ни было, ты не можешь на пустом месте ссориться с наследником Дома Шисэ
Пустое место
Пустое место?!
Замечательная, светлая, добрая, прекрасная Ола пустое место?!
Значит, Ола и Девон для тебя пустое место, матушка? И я должен был спокойно смотреть, как этот бесстыдник хамит моей невестке и оскорбляет моего брата?
Шани
Не ты ли меня учила, что семья это главное, и в единстве наша сила? Что важно держаться друг за друга, защищать друг друга? Или, когда в дело вступает политика, всё это перестаёт иметь значение?!
Ты ещё слишком юн и резок в суждениях, ударила матушка по больному. Конечно, семья это главное, но Риен тоже часть нашей семьи.
Нет.
Этот кусок драконьего навоза и есть чужак!
Шани никогда не признает его частью семьи.
Его таковой не признает даже тётушка Мия, а её суждениям Шани привык доверять.
А Ола и Девон нет?
Хотелось закричать.
И расплакаться.
Почему матушка не понимала его?
Почему она говорила все эти ужасные вещи?
В любом случае, будущему Владыке не престало столь откровенно выражать свою неприязнь к одному из Наследников, тем более своему старшему брату, матушкин голос смягчился, но Шани от этого не стало менее больно. Он не хотел признавать поражения, он был прав, но он не знал как доказать это, матушка его просто отказывалась слушать! Он знал, что это было недопустимое поведение! Но! Семья! Важнее! Это может очень плохо сказаться на его подданных. И уж тем более тебе не следовало подчёркивать превосходство шесс'ен надо аниа. Кто-то может решить, что политика равенства всех народов пустой звук.
Ах, политика.
Как же Шани понимал отцовскую ненависть к ней.
Как же он ненавидел её сам.
Я просто воспользовался уязвимостью Риена, как ты и учила, решил зайти он с другой стороны. Он очень болезненно относится к тому, что остальные высокородные господа на Западе относятся к нему с презрением из-за того, что он человек. Я ударил по его больному месту, чтобы он в следующий раз дважды подумал, прежде чем повторять свою ошибку.
Как матушка его и учила. Что же на это она скажет, а?
И всё же, клан Шисэ намного многочисленнее, чем Талэ, Восток богаче нас, и запросто может пожелать самостоятельности. Твои действия могут спровоцировать войну.
Ты думаешь, что Девон просто проглотил бы оскорбление? не выдержал Шани. Почему ты не думаешь, что действия фре Шисэ могли спровоцировать конфликт между Севером и Востоком. Или
Страшное озарение накрыло его.
Как же всё просто.
Как же всё ужасающе.
Матушка
Шани
Или, по-твоему, сцепись дишен с цишен, это было бы и неплохо?
Его голос дрожал, с повышенного тона он перешёл на шёпот, отказываясь верить в своё открытие.
Его матушка не могла.
Не могла.
Это слишком цинично и расчетливо, это!
Это очень на неё похоже.
Ты слишком остро реагируешь.
Матушка, ты говоришь мне, что хотела допустить вероятный конфликт двух могущественных королевств! В котором погибли бы тысячи невинных!
Конфликт двух могущественных Королевств, в каждом из которых сильны вольнодумные настроения и каждое из которых могло бы пожелать независимости от Тау'Ксы, являющиеся давними союзниками, и, объединившись, они могли бы смести нас, а это недопустимо.
Неужели твой собственный сын для тебя Враг?
Нет, но кто знает, что в его голове. Да и пожелай мятежники свободы от Тау'Ксы, твоего брата убили бы первым делом. Так что пусть он лучше собачится с Риеном, но живой и здоровый. Мия и Руни не позволят случиться полномасштабной войне, а, в случае дуэли, вместо Девона сражаться снова будет Джейа. А он хороший мальчик, он способен и защитить твоего брата, и не зайти слишком далеко в дуэли.
Что-то безвозвратно сломалось в Шани.
Так нельзя.
Так недолжно было быть.
Он прав.
Он поступил правильно.
Просто весь окружающий мир и создания его населяющие сумасшедший.
Когда через несколько дней сообщили, что во время празднований кочевники самым дерзким образом совершили набег на Хэлисс и разорили его, Шани даже не удивился.
Этот мир безумен.
Глава 4. Веарди Талэ
Это была обычная ночь. Совершенно такая же, как и сотни, тысячи других до неё. Равнодушная Иса давно скрылась за багровым горизонтом. Только мерцающие точки звёзд, слишком далёких, слишком крохотных, наблюдали за Ледой с беспокойством и беспомощностью они не могли никак помочь своей заблудшей дочери.
Было тихо.
Слишком тихо.
Неестественно тихо.
Он настороженно замер в своей постели, неспособный заснуть из-за сжавшей сердце тревоги, скованный собственными плохими предчувствиями. Они, увы, всегда сбывались.
Ему было безумно страшно, хотя матушка, заснувшая, пока рассказывала ему сказку, никаких признаков беспокойства не выказывала. Сон её был безмятежен и крепок.
Стелившаяся по полу вместе с темнотой, клубившаяся в углах, насмешливо притаившаяся за окном тишина была абсолютно противоестественной.
Леда не умела молчать.
Ночные создания всегда подавали свой голос в затяжном ли волчьем вое вышедших на охоту стай, в песнях ли цикад и уханье сов, в хлопании ли крыльев всех иных птиц и истошном писке пойманных хищниками зверей
Но их не было.
Ничего не было.
Ни-че-го.
И он потянулся было к матушке, желая разбудить её, попросить обнять себя, спрятаться от всего мира в кольце её нежных рук. Может быть слыша стук её сердца он сумеет успокоиться и отогнать собственные дурные предчувствия
Как всё-таки хорошо, что отец задержался сегодня на Совете. Будь он дома, матушка непременно была бы с ним, и уже нельзя было бы прижаться к её теплому боку, считать её дыхание несмотря на свои юные годы, он уже был обучен счёту, правда! Матушка научила
А вот своего сурового отца он побаивался. Все про него говорили, что он замечательный человек и сильный лидер, который вел их народ в светлое будущее. Он ещё не понимал до конца, что именно значили эти слова, но матушка говорила так же, а ей он верил.
Всегда верил.
Всегда
Вдруг на улице послышался громкий крик. Воинственный звук сигнального рога пробудил безмятежно спавший до этого город.
Нападение.
Но как?
Как?!
Зоркоглазые дозорные не могли пропустить чужих кораблей, они замечали даже мелкие лодочки, и полная темнота им помехой не была.
Матушка встрепенулась, проморгалась.
Итэш, что случилось?
Его короткого ответа было достаточно, чтобы она сбросила с себя остатки сна и вскочила на ноги, бросившись узнавать подробности происходящего и помогать защитникам города.
Рог.
Они налетели на город из ниоткуда иноземные колдуны в черных масках.
Они не грабили дома и продовольственные склады, не требовали чего-то они просто убивали, резали всех без разбора, словно бы весь город был одной большой кровавой жертвой какому-то злобному богу этих колдунов.
Не зря так ныло от тревоги и дурных предчувствий его юное сердце.
Он услышал растерянный, испуганный вскрик и узнал его матушка, там, в коридоре.
Плюнув на здравый смысл, на собственный страх и понимание того, как глупо поступал, он бросился к ней, к самому светлому, самому любящему его существу своей короткой детской жизни.
Колдун почти сливался со тьмой коридора, Итэш даже не сразу его заметил он сразу бросился к матери, увидев, как по светлой ткани её платья расползалось тёмное пятно.
Он не хотел верить глазам, но запах, тяжёлый, металлический, подтвердил увиденное матушка ранена, матушке нужна помощь.
Но его ли помощь?
Сможет ли он , справится ли?
Он попытался зажать её рану, чтобы она смогла продержаться до прибытия целителей, но тёплая, густая, драгоценная, почти чёрная кровь продолжала толчками выходить из раны, давая чётко понять надежды нет.
Нет.
Нет!
Итэш заплакал, ему можно, он маленький мальчик, едва встретивший своё шестое лето, и он умолял матушку продержаться, дождаться помощи, просто не умереть! Не умирать! Не умирать
Бесполезно.
Бесполезно
И тогда он увидел колдуна.
Тот держал в руках окровавленный кинжал, его лицо скрывала черная маска, и весь он в своих черных одеждах сливался с тенями, растворялся в них.
Убийца
Убийца.
Убийца!
Убийца его матушки
Итэш с криком бросился на колдуна, принялся бить его кулаками, прекрасно понимая бессмысленность своих действий, но яростно желая выплеснуть собственное отчаянье, собственное горе, собственное нежелание жить в этом мире без матушки.
Без своей замечательной, доброй, светлой, милой матушки.
Колдун даже не сопротивлялся, только смотрел на него как-то задумчиво, насмешливо.
А потом схватил за подбородок, поднял на себя его лицо и посмотрел ему в глаза, словно ища в них что-то.
Вероятно, нашёл.
Но что?
Что?!
Колдун усмехнулся и произнес что-то на неизвестном ему наречии.
Мы ещё встретимся, маленький Алори, но тебе сначала нужно подрасти.
Итэш , сбитый с толку, даже плакать перестал, в недоумении смотря на чужака, что-то сказавшего на своём языке.
Он ничего не понял, но запомнил.
Колдун исчез в предрассветных тенях.
Всё они исчезли.
С рассветом.
Словно бы свет Исы был им чужд, словно бы они боялись его.
Они растворились в темноте так же быстро, как и появились, оставив после себя залитые кровью улицы и воющих от ужаса и горя людей.
Итэш не выл.
Не плакал.
Он не чувствовал ничего.
Совсем.
Веарди тоже ничего не чувствовал.
Совсем.
Чувствовать было слишком больно, слишком некогда сейчас во всём том хаосе, что творился вокруг уже которую неделю подряд, и ни конца, ни края этом не предвиделось.
Веарди невероятно устал, но даже во сне не удавалось найти покоя.
Сны про мальчика Итэша и его незатейливую детскую жизнь на удивление сильно выматывали. Нелёгкая судьба ребенка, так отчаянно любившего свою красавицу-мать, и потерявшего её в одночасье выбивала из колеи. Мать мальчика, зеленоглазая, темноволосая, чем-то была похожа на Ареку, но к шесс'ен вряд ли имела отношения иначе он бы точно была бы родственницей Талэ и тогда бы Веарди знал и эту даму, и её ребёнка.
А он не знал.
Да и вообще, все эти переживания были сейчас совершенно неуместны.
Веарди не мог понять, кем был этот ребёнок и его родители незнакомые интерьеры и знамёна, незнакомые названия и имена. Ясно было только то, что мальчик этот был-таки человеком, судя по его матери, и жил на Леде.