Неделю спустя
Харрис оглядел комнату она слегка изменилась с прошлого раза, было очень тепло и пахло мятой, в костёр бросали уже не книги, а сухие ветки, рядом с ним валялись пропитанные кровью ткани, стояли чашки и были рассыпаны какие-то травы.
Как спалось? донёсся до него приятный женский голос.
Хорошо, прохрипел он.
Тебе не больно?
Нет, ответил Харрис.
Это действие сонной травы, но её у меня осталось очень мало. Когда она закончится, от боли твоё тело парализует, и вскоре боль убьёт тебя. Но не будем об этом сейчас, как тебя зовут? спросила девушка.
Я Харрис. А ты?
Я Сури. И что ты, Харрис, делал в лесу один и без меча?
Я искал своего братика, ответил он и съёжился от боли.
Начинает болеть?
Он кивнул. Она насыпала зеленоватую траву в чашку и начала помешивать.
Можно спросить? Ты кричал во сне. Я не смогла разобрать ни слова, но было понятно, что тебе очень страшно. Что тебе снилось?
Мне снилось озеро, вокруг никого, даже леса нет, а потом я проваливаюсь под лёд.
Она дала ему выпить травы. На этот раз он уснул быстрее.
Брок осматривал топоры и мечи, что валялись во дворе. Он поднял тяжеленный топор, который вертел в руках мужик, вызвавшийся убить отца, обхватил топор двумя руками и, с трудом взмахнув, сделал круг в воздухе, после чего топор с силой вонзился в снег. Вдруг Брок заметил человека за воротами. Он достал меч и пошёл туда.
Кто ты?
Незнакомец снял капюшон.
Аора! выкрикнул удивлённо Брок.
Её глаза были заплаканы.
Что ты здесь делаешь? Брок открыл ворота, которые они с отцом уже почти починили, заменив пару досок. Почему ты плачешь?
Мой отец! тихо произнесла она. Он отправился с нашими слугами на охоту и не вернулся, уже почти неделя прошла, а его всё ещё нет. Она заплакала и обняла Брока, положив голову ему на плечо.
Он сразу почувствовал, как по его телу пробежали мурашки.
Мама сильно заболела! продолжила Аора. Она не ест, не пьёт, сначала переживала из-за отца, а теперь плачет без остановки. Да и еда у нас уже почти закончилась. Помоги, пожалуйста, Брок! произнесла девушка очень нежным голосом, не отрывая своих больших глаз от него. Я не переживу, если и с моей мамой что-то случится.
Брок вытер слёзы с её глаз:
Хорошо, я сейчас наполню мешок мясом с хлебом и захвачу пустырника.
Аора, шмыгнув носом, кивнула.
Только не говори, пожалуйста, никому, Брок! прошептала она, взяв его за руку. Прошу тебя!
Хорошо, ответил Брок и убежал в дом. Спустя минут десять он выскочил на лошади с большим мешком в седле. Я всё взял, но одну я тебя не оставлю, поскачем вместе.
Аора ласково улыбнулась и села на свою лошадь. Всю дорогу она молчала, а Брок словно проглотил язык, он не знал, о чём с ней говорить. Ехали они часа два, пока перед ними не появилось небольшое поместье. Проехав табличку с фамилией, Брок впервые прочитал её это были небольшие выгравированные неровные буквы «Форесто». «Аора Форесто, подумал он про себя, звучит очень даже красиво».
Аора открыла ворота, и они зашли внутрь. Во дворе были разбросаны вёдра, лежали топоры, брёвна и куча ещё какого-то хлама. Дом их был намного меньше, чем его поместье.
Войдя в дом, Брок увидел Фрейю, сидящую у окна. Она была бледна, и щёки у неё впали, она сидела, прижав ноги к груди. Увидев их, Фрейя встала с кресла.
Мам, как ты себя чувствуешь? Аора обняла её.
Всё хорошо, дочка. А что Брок тут делает?
Мам, он приехал помочь тебе.
Фрейя обняла Брока:
Спасибо тебе, сынок, но я ведь тебе говорила, Аора, не надо никого звать, всё со мной хорошо.
Мам, ты посмотри на себя, ты за эту неделю постарела лет на двадцать, я волнуюсь, ты не ешь ничего. Брок принёс нам поесть.
Брок вылил какую-то жидкость в чай:
Выпейте, оно придаст вам силы.
Он вытащил завёрнутый в тряпки огромный пирог.
Я уверена, что он жив, произнесла Фрейя, и что скоро он вернётся, просто что-то произошло. Возможно, они заблудились или он сейчас в гостях у своего друга и забыл мне написать. Она протёрла глаза и шмыгнула носом. Брок, я благодарна тебе за помощь, но тебе уже пора возвращаться, скоро начнётся метель. Твой отец будет переживать, если не найдёт тебя дома. Он и так уже лишился двух сыновей, не заставляй его нервничать, Брок, прошу тебя, тем более из-за нас с Аорой.
Брок встал из-за стола:
Хорошо, но я вернусь через пару дней, привезу вам еды.
Он вышел из дома вместе с Аорой и собрался уже сесть на лошадь, как вдруг Аора взяла его за руку. Это было очень нежное, словно передающее чувство касание. Брок, потеряв дар речи, повернулся к ней.
Я буду тебя ждать, ласково сказала она, глядя на него грустно, и улыбнулась.
Её улыбку и выражение глаз Брок не мог выбросить из головы всю обратную дорогу. Он не мог успокоить свои мысли, он улыбался от радости. Брок всё ещё чувствовал тепло её рук, а мурашки пробегали по коже. Его сердце приятно сжималось, отдавая теплом.
Сонная трава
Снова озеро, рука схватила его и потянула под лёд. Пузыри, поднимаясь, мешали увидеть лицо того, кто тащил его вниз.
Они идут! донёсся до него тихий голос.
Харрис осмотрелся вокруг никого, только пузыри, взмывающие вверх.
Они идут! снова услышал он голос, только намного громче. Они идут! Проснись!
Харрис осознал, что этот голос кричит ему в ухо, пузыри начали расплываться, всё исчезло, и он открыл глаза.
Сури стояла над его головой. Она истерила, округлив глаза от страха:
Волки! Они нашли нас! Они за дверью нашей комнаты!
Волчий алмаз, прохрипел Харрис.
Я оставила его в седле, нервно выпалила она, посмотрев в сторону окна, а лошадь в конюшне.
Волки начали скрести дверь, к которой были приставлены пару сломанных полок и одно кресло. Послышался вой.
Дверь должна выдержать! одновременно с надеждой и страхом в голосе произнесла она.
Неожиданно волки затихли, она вопросительно посмотрела на Харриса, понимая, что это не к добру. В этот момент волки расступились, и к двери подошёл их вожак, он осмотрел дверь единственным глазом и с такой силой ударил по ней, что Сури и Харрис вздрогнули. На двери появились трещины. Полки и кресло сдвинулись. Удары следовали снова и снова.
Дверь не выдержит, тихо сказала она и подбежала к окну. По-другому никак! и спрыгнула вниз.
Что? Нет, подожди, хотел крикнуть он, но издал лишь хриплый стон.
Харрис не мог пошевелить ногами. Либо он уже никогда не сможет, либо это действие сонной травы. Харрису стало страшно, что он никогда больше не сможет ходить, хотя страх быть съеденным оказался сильнее. В двери появилась трещина, через которую он увидел когти, раздирающие дерево. У Харриса началась паника. «Что же делать?» подумал он, попытался сдвинуться с места, но тщетно. Вдруг взгляд его упал на мешочек с сонной травой. «Пусть лучше последним, что я увижу, будет озеро, под водой которого я и умру, чем волчьи зубы». Он дотянулся до мешочка, открыл его дрожащими руками и высыпал всё содержимое в рот.
В дырку уже могла пролезть голова волка.
Ну же! Действуй! Прошу! прошептал Харрис.
Вскоре огромный кусок двери отвалился, и всё вдруг затихло. Вожак стоял неподвижно, не отрывая взгляда от Харриса какое-то время, а потом начал медленно подходить. Он зарычал, оскалил зубы и встал прямо над ним, как вдруг что-то ударило волка по голове и, отскочив, упало на землю. Стая, заскулив, убежала, а у вожака начали подёргиваться мышцы, на морде появились две борозды. Зарычав, он выбежал за остальными.
Волчий алмаз, прошептал облегчённо Харрис, увидев на земле красивый, красного цвета алмаз с множеством граней.
В окне появилась и Сури, она перелезла и подбежала к Харрису. Когда увидела, что он успел проглотить всю оставшуюся сонную траву, с ужасом в глазах начала кричать на него:
Ты с ума сошёл! Что ты натворил? Ты же умрёшь! А ты мне ещё нужен.
Харрис почувствовал лёгкость, словно его тело воспарило в воздух, каждую клетку заполнило теплом, и перед глазами всё расплылось. Он не слышал, что она ему кричала, он уже был далеко от неё.
Брок подошёл к Медиане во дворе, когда тот, размахивая мечом, периодически заглядывал в книгу.
Эта неделя пошла тебе на пользу, Медиана! Ты уже научился держать меч в руках! Засмеявшись, он ушёл в дом.
Медиана сделал себе деревянного противника, сунул туда меч и вот уже неделю как начал заниматься. Отец наблюдал за ним из окна.
Дорогая, что он делает? Он уже неделю обводит невидимые круги вокруг меча соперника, вместо того чтобы взмахнуть им и нанести удар! Он хочет доказать мне, что он достойный наследник? разозлился Эрнесто.
Он имеет на это право, дорогой, шепнула ему Апенья. Не злись на него из-за этого, ему тяжело, он потерял двух братьев, и, возможно, так он отвлекает себя.
Нет, но это возмутительно, дорогая, нам всем тяжело, а тут ещё он дополнительные звуки издаёт, голова от него болит, и ладно, если б с пользой, но это уж слишком, я не могу на это смотреть больше.
Он вышел во двор.
Медиана, сынок, скажи мне, пожалуйста, что ты делаешь? нервно выпалил он. Что за круги ты рисуешь мечом? Может, я покажу тебе, как наносить удар? Боже мой, Медиана, ты уже неделю дурью маешься.
Отец, размахивать мечом может каждый, а я хочу управлять им.
Да-а? крикнул отец. И это ты называешь управлением? Он вздохнул и зашёл в дом.
«Скоро ты увидишь, чего я добьюсь», подумал Медиана.
Началась метель, Брок закрыл ставни и заткнул щели тряпками. От предвкушения следующей встречи он долго ещё не мог заснуть, ворочаясь в кровати. Любовь, страх и волнение бушевали в нём, как бушуют метели.
Валоран
Озеро было, как всегда, спокойным и мрачным. Харрис не хотел снова проваливаться под лёд, и поэтому свернул назад, на поляну. Снег хрустел под ногами. Далеко впереди, в днях пути от него, начинался снежный лес. Харрис шёл медленно и вдруг краем глаза заметил движение. Он повернул голову и вздрогнул: к нему приближался кто-то очень высокого роста в чёрном плаще. За ним тянулся чёрный дым, который струился из его ноздрей и поднимался в небо. Харрис узнал его это был воин армии Чёрного Пепла, он читал про них. Голова его была покрыта капюшоном так, что лица не было видно, в руках он держал цепь, на которой волок за собой мёртвого валорана. Харрис очень не хотел, чтобы он подходил к нему, и поэтому облегчённо выдохнул, когда чёрная фигура прошла мимо. Голова валорана была пробита копьём, очень большим и необычным оно имело длинное древко, выполненное из неизвестного ему материала, напоминающего тёмный мрамор, наконечник копья, пробивший голову, оставлял на снегу чёткий след. Харрис взглянул в пустые безжизненные глаза волка и увидел лишь своё отражение. «Что происходит? подумал он. В Сноуфросте нет ни валоранов, ни Чёрных плащей».
Хотя, задумавшись, произнёс он, это всего лишь сон, теперь всё понятно.
Но непонятно оставалось одно почему он так долго спит, он давно уже должен был проснуться. Возможно, его душа, всё ещё опьянённая сонной травой, летала по просторам его воображения, или он был уже мёртв. Фигура исчезла из виду. Харрис подозревал, где он, но об этом даже страшно было подумать. Когда он обернулся, перед его глазами вдруг появился лес, тёмный, мистический и скрывающий в своих недрах очень много загадок, при этом можно было увидеть, как лес погружается во мглу. Лес вызывал у него чувство страха, но это был всего лишь сон, поэтому Харрис вошёл в него. Долго он бродил средь голых деревьев, навечно лишённых листьев, пока перед ним не появилась Аора. Она казалась настолько реальной, будто и в самом деле сейчас находилась рядом с ним. В руках её он разглядел что-то, завёрнутое в белую ткань. Рядом с ней стоял неизвестный, лицо его скрывал капюшон, а Харрис и не заметил, что у того человека не было кисти.
Мой волк! сказала она. Я жду тебя!
Из-под ткани появился маленький волчонок. Он поднял голову и завыл, точно так же, как воют волчата в первый раз в своей жизни. Вдруг, опустив мордочку, он посмотрел на Харриса и зарычал, тогда-то Харрис и увидел, что один глаз у него отсутствовал. Волчонок начал расти, он выпрыгнул из её рук и за пару секунд увеличился так, что стал размером с него самого. Волк зарычал, оскалив зубы, и ринулся на Харриса. Харрис попытался убежать, но ноги его не слушались, с каждым шагом они становились всё тяжелее, и он с трудом поднимал их. Волк уже был ростом в два раза выше Харриса, он поднял лапу и прижал его к земле, так что тот не мог даже шевельнуться. Его грудь будто сдавили камнями. Он жадно пытался сделать вдох, но воздух уже перестал доходить до его лёгких, и тело забилось в конвульсиях. А ощущал он это так реалистично, словно всё происходило наяву. Харрис не мог даже издать последнего стона.
Мой волк! услышал он, и эти слова будто пронзили стрелой его голову. Он почувствовал, как с хрустом сломались все его кости, а боль была сильнее, чем даже при тысяче нанесённых мечом порезов. Волк поднял Харриса и разорвал его, но вместо вытекающей крови из тела начали расти лапы, густо покрытые шерстью. Кости снова захрустели, только на этот раз без боли. Кожа покрылась шерстью, и вырос хвост, а с шеи свисала грива. Мгновенье, и вдох, выдох, вдох, выдох. Больше не было больно.
Что со мной произошло? выкрикнул он, только это осталось в его мыслях, а из горла вырвался свирепый рёв. Из его лап торчали острые когти, а по жилам текла обжигающая то ли кровь, то ли масло. Харриса наполнила дикая злость, он зарычал и повернулся, чтоб перегрызть глотку тому волку, но лес начал расплываться, и перед глазами появился серый каменный потолок, а сбоку встревоженное лицо девушки.
Сури
Увидев, что он открыл глаза, Сури крикнула, жестикулируя:
Ты сума сошел? Чем ты думал? Ты же мог умереть! Столько сонной травы может убить двух здоровых быков, но всё же ты жив! Она обняла его.
Где мы? спросил он.
В подвале, ответила она, улыбаясь от радости. Наверху в метель было опасно оставаться.
Харрис огляделся: сбоку стояла лошадь, глядя куда-то вглубь подвала.
А что это за странные звуки? удивился он.
Это волки, ответила Сури.
Харрис увидел в темноте отражение огня в глазах волков:
Да их тут десятки.
Шестьдесят два! поправила она. Не бойся! Они нас не тронут. Она покрутила волчий алмаз в руках. Они всего лишь греются. Тебе снова снилось озеро?
Перед тем как ответить, он почувствовал доверие к этой незнакомке. Он не знал, кто она и почему его спасла, но вдаваться в подробности пока не стал.
Да, едва кивнул он, это снова было озеро.
А ты не думал, почему тебе снится один и тот же сон? спросила она, разглядывая его повязки.
Я не знаю, стоит ли, ответил он.
Иногда сны дают нам ответы, которых мы не можем найти наяву, сказала она, меняя окровавленный кусок ткани на его ноге. Ты ведь не знал, где искать своего братика, и вдруг тебе начало сниться озеро.
Ты думаешь, это возможно? спросил Харрис, скукоживаясь от боли, когда она налила на его ногу из маленькой тёмной стеклянной баночки какую-то жидкость.
Да! Возможно! ответила она не раздумывая. Знаешь, мне в детстве часто снился сон, где я играю со своим братиком, хотя у меня никогда его и не было. Мы с ним бегали по замку, оплетённому корнями деревьев. Можно прямо из окна по корню спуститься на землю и взобраться обратно. Он снился мне столько раз, что я успела изучить весь замок. И вот однажды мы оказались с братиком в лесу, мы бегали и смеялись, потом спрятались за корнем большого дерева и сидели там до тех пор, пока к нам не подошёл неизвестный человек. Он схватил брата и ушёл, а я начала плакать и не могла ничего поделать, потом кто-то подбежал ко мне, лица я его не разглядела, но рядом с ним мне стало вдруг так тепло, он поцеловал меня в лоб и сказал, чтобы я не переживала, ведь однажды я с братиком ещё увижусь. Он обнял меня крепко-крепко, а потом повернулся и ушёл, оставив одну. Я стояла и видела какие-то вспышки огня неподалёку. Я не помню, что чувствовала в тот момент, но вскоре я снова увидела стремительно приближающегося ко мне незнакомца. Подойдя, он поднял меня на руки и начал укачивать, чтобы я перестала плакать. Больше этот сон мне никогда не снился. Хотя был ли это сон? Ведь мне казалось, что это происходит со мной наяву, я до сих пор испытываю те чувства, те переживания, страх, когда вспоминаю об этом, словно это происходит со мной сейчас. Спустя много лет мой отец рассказал мне, что у меня есть брат и ещё в детстве нас разлучили. А недавно как-то я услышала, когда он говорил с мамой, что я не родная их дочь. Она с грустью посмотрела на огонь. Поэтому я верю, что это неспроста, сказала она тихо. Ты ведь знаешь, что это за место тебе снится?