Эльза перевела отказ, и журналист с фотографом поражённо переглянулись, не понимая, почему русская телеведущая капризничает с сотрудниками такого влиятельного журнала.
Тут, конечно, позвонила мать, она умела выбирать время:
Слышь, доча, с грузовика у подъезда картоху продают. Такая вся крупная, гладкая. На рынке в два раза дороже. Мы с Галькой-соседкой наверх мешок допрём.
Не таскай тяжёлое! попросила Валя.
Всего один мешок и возьму
Третья команда слегка отличалась от двух первых. Некрасивая молодая халда, одетая так, чтобы изо всех сил подчеркнуть собственную непривлекательность, совсем не подготовилась к интервью.
Расскажите о любви русских. Как изменилась жизнь женщин в России? Чему вы научились в Швеции за это время? Вам нравится Горбачёв? Разве он уже не президент? Как вы относитесь к русской проституции?
Сопровождающая журналистку хорошенькая девица с ярко-синими волосами и фотоаппаратом подошла к стене, присела на корточки и обратилась к Эльзе.
Она будет снимать вас в такой позе, перевела Эльза.
Я телеведущая, а не фотомодель! не выдержала Валя.
Мы не можем воспользоваться здесь компьютером, чтоб узнать расписание паромов в Хельсинки, призналась Эльза, хотя пространство кабинета было набито компьютерами.
Тогда экскурсию по телецентру, потребовала Вика.
Этого нет в программе, пропуск только сюда.
Валя удивилась, в Останкино иностранных телевизионщиков принимали хоть и с сопровождением, но радушно. Водили по телецентру, показывали студии, сажали за накрытый стол.
Фигасе, уважение к русской телезвезде! Может, им на память окошко разбить? пригрозила Вика.
Тогда попадёте в тюрьму, испугалась Эльза, минутку помедлила и добавила: Но я приглашаю вас к себе.
У вас тут за любой чих в тюрьму? удивилась Вика.
Эльза жила в красивом многоквартирном доме. Внутренний двор, превращённый в сад, запирался от чужих.
Когда тепло, пьём кофе на улице. Эльза кивнула на деревянные столы со скамейками. Мы, шведы, любим комфорт.
В просторной трёхкомнатной квартире было уютно. А светлая минималистская мебель не отвлекала от ярких авангардистских картин, вроде тех, что малевал когда-то Вася.
Снимаю квартиру и сдаю одну из комнат замечательному парню, рассказала Эльза. Он гей, никогда не мусорит и не напивается. Сейчас узнаем расписание «Викинга» по интернету.
Валя видела интернет у Эдика, но не понимала, как он устроен. А Вика уселась с Эльзой к компьютеру, и они быстро нашли билеты на двоих в Хельсинки и обратно в каюте улучшенной планировки без окна, но с феном.
Рачительная Эльза подчеркнула, что в переводе со шведских крон они всего по сто долларов и нет смысла доплачивать за окно смотреть на море лучше с палубы.
Без окна? Как в обезьяннике? запротестовала Вика.
В старом центре есть дома с нарисованными окнами. Когда-то у нас за каждое окно брали налог, ведь чем больше окон, тем меньше покупают свечей и меньше дохода в казну. И те, кто хотел показать богатство, рисовали на стене ложные окна.
Налог на окна? Крезаторий какой-то, засомневалась Вика.
Бабушка рассказывала, у нас был налог на печные и банные трубы, поддержала тему Валя. Из-за него строили бани без труб, их звали бани по-чёрному. У бабушки была такая баня.
Бани без трубы? не поняла Эльза. Можно умереть от дыма!
Сперва на пол стелют солому и хвойные ветки для запаха. Потом четыре часа топят, выносят угли, золу, полтора часа проветривают. После этого парятся и вешают одежду, чтоб вытравить заразу, грибки, паразитов. Это же природный антисептик. Валя с удовольствием вспоминала бабушкину баню. Раньше и рожали в чёрной бане, там чище, чем в операционной! Считается, бани по-чёрному спасли Россию от чумы!
Швецию чума опустошила. Вы интересуетесь медициной? догадалась Эльза.
Я целительница, у меня свой кабинет. А телевидение так, смутилась Валя. Волной вынесло.
Большая волна, если вы представляете целый телевизионный канал, улыбнулась Эльза. Как вы лечите?
Она глазами видит, где у чела болит, и лечит руками, встряла Вика.
О, вы häxa? вытаращила глаза Эльза. Это по-шведски ведьма
Бабушка передала дар. Но у меня диплом массажистки, ещё я училась в специальном университете другим техникам, уточнила Валя.
Мой русский муж рассказывал о русском колдовстве. Шведы очень рациональны, но меня интересуют такие вещи, обрадовалась Эльза. Я покажу вам мистические места Стокгольма.
Места, где жгли ведьм? оживилась Вика.
В Швеции сожгли много женщин. Эльза перешла на экскурсоводческую интонацию. Первой сожгли тринадцатилетнюю Гертруду Свенсен, она призналась под пытками, что летала с соседкой на гору Блокулу, где собираются ведьмы. Призналась, что ходит по воде и ворует детей. Из-за её показаний живыми сожгли семнадцать человек: двух взрослых и пятнадцать детей
Упыри! выдохнула Вика.
Теперь надо в банк, взять деньги, поменяла тему Эльза. Билет продают за шведские кроны, финские кроны или доллары.
Зачем в банк? хором переспросили Валя с Викой.
Вы снимете деньги с карточки и передадите мне.
Деньги со мной, призналась Валя.
У русских так бывает, кивнула Эльза. Но если носить деньги, их могут украсть.
Могут, согласилась Валя. Я зайду в туалет?
Конечно, вон туда.
Было стыдно признаться, что доллары спрятаны в бюстгальтере. Валя зашла в просторный туалет, где тоже висели картины в Васином стиле, а возле раковины стояли горшки с цветами. Торопливо достала двести долларов, переложила в карман джинсов, спустила воду и стала мыть руки, вдруг Эльзе слышно.
В отель ехали на метро, Эльза объяснила, провожая их:
Вечером у вас другой переводчик. Из Болгарии. Я поставила машину в гараж, еду в гости и там ещё неделю назад запланировала выпить вино.
Валя с Викой прыснули от такой конструкции фразы и такой конструкции жизни.
Шведы планируют всё до мелочей. Мой русский муж тоже смеялся, добродушно ответила Эльза. Он резал весь пирог на куски, не понимая, что куски станут твёрдыми, если сразу не есть. Шведы всегда сами отрезают кусок, какой хотят съесть.
Крохоборы, отозвалась Вика.
Шведам важна справедливость, есть правило последнего куска. Кто-то может опоздать на вечеринку, и последний кусок мяса или торта не ест никто.
Вот тут уважуха, согласилась Вика.
Это наша новая линия метро, она красиво оформлена. Газеты писали, в том лифте, над вестибюлем в час пик изнасиловали женщину. Она кричала, но никто не вызвал полицию. Шведы отстраняются от чужих проблем. Это большая проблема.
Последний кусок важней человека? ехидно спросила Валя.
Шведы привыкли защищать свои границы, из-за этого не всегда понятно, куда можно вмешаться, куда нельзя. Например, если взрослый обижает ребёнка, надо вызвать полицию, а не делать замечание, объяснила Эльза.
Некоторые станции метро показались странными, а в одной своды из необработанного камня нависали над людьми и поездами, словно угрожая рухнуть. От такого архитектурного решения Вале, с её «карельским» сюжетом об отце, засыпанном в прошлой жизни камнями, стало не по себе.
В отеле Валя прилегла от усталости на кровать.
Журналюги выжрали всю твою энергию, посочувствовала Вика, поставив чайник и накрывая на стол для перекуса. Лажово было б сейчас без бутеров к чаю. Эльза найсовая, но могла хоть водички налить.
У них не принято. Откуда чай?
Чай, сахар, джем, кетчуп и майонез скоммуниздила на завтраке вместе с бутерами. Полежи до кабака, я тебе всё притащу в постель.
Ресторан, отмеченный Эльзой на карте звёздочкой, куда Валя с Викой отправились, отдохнув, находился неподалёку на набережной и выходил окнами на море. Их провели за столик, где ожидали две женщины и два мужчины.
Один из мужчин представился переводчиком родом из Болгарии, звали его Светлан. Остальные, видимо, были телевизионщиками и тоже показались Вале совершенно одинаковыми.
Валя с Викой вырядились для ужина, как сказала бы мать «расфуфырились», а приглашающая сторона была одета нарочито просто. Все четверо подали Вале визитки на шведском, и пришлось извиниться, что у неё нет визитки.
Валю посадили к окну, мимо которого плыли яхты с разноцветными парусами, рушащими штамп «Белеет парус одинокий», пропетый накануне приютскими сиротками.
Что будете пить? спросил Светлан.
Чай. Валя волновалась, что придётся сдавать этим телевизионщикам экзамен, непонятно, по какому предмету.
А сами шведы чё дринькают? поинтересовалась Вика.
О, это длинная история, улыбнулся переводчик. Но сначала сделаем заказ. Мясо или рыба?
Валя попросила то же, что всем, и принесли блюдо с пугающим названием «щелькнёль». Слава богу, оно оказалось не морепродуктами, которых Валя так боялась, а лосятиной, маринованной в можжевельнике. Вика нашла меню на английском и выпендрёжно потребовала селёдку, запечённую в яичных желтках.
До девятнадцатого века местная вода была опасна для здоровья, и все, даже дети, пили пиво или лёгкий напиток «Svagdricka», поставленным голосом начал Светлан.
А считают, что главные киряльщики русские! заметила Вика.
Шведское пьянство достигло такого масштаба, что во время Первой мировой войны запретили свободную продажу алкоголя и выдавали книгу с карточками, где ставили штамп, что вы купили алкоголь.
У нас недавно водка тоже была по талонам, усмехнулась Валя.
У вас не контролировали, сколько вы купили помимо талонов. Даже сейчас крепкий алкоголь продают здесь специализированные магазины «Системболагет», и только если вам двадцать лет. В барах можно пить с восемнадцати, но алкоголь в барах и ресторанах ещё дороже.
Где демократия? возмутилась Вика.
Демократия в том, что население за это проголосовало, подчеркнул Светлан.
Валя всё время вздрагивала от звона битого стекла, и переводчик объяснил, что бармен бросает в железный бак пустые бутылки, которые не принимают на переработку, чтоб они не занимали места.
Никого, кроме Вали, это почему-то не волновало. Валя отметила, что у шведов железные нервы. «Щелькнёль» оказался таким вкусным, что Вика таскала куски из Валиной тарелки, не притронувшись к своей диковинной селёдке. Разве что сфотографировала её жёлтые бока.
Пригласившая сторона общалась странновато:
Нам очень приятно, что вы приехали Сотрудничество представляется нам теперь очень важным В России всё изменилось В этом году Швеция опередила Францию, Италию, Австрию, Финляндию по количеству инвестиций в вашу экономику Мы восхищаемся Ельциным! Он был эффектен, стоя на танке! Вы едете завтра паромом в Хельсинки? «Викингом»? А вы успеете на обед с руководителем канала послезавтра в двенадцать? В Хельсинки нечего смотреть, а вы ещё столько не увидели в Стокгольме! Не ходите вечером в центр Там панки, это очень опасно Было приятно провести с вами вечер
Зачем они нас пригласили? спросила Валя переводчика.
Это демонстрация дружественного отношения к России. В Швеции всё забюрократизировано, объяснил Светлан. Ещё они просят освободить номер на время поездки в Хельсинки.
Как это? испугалась Валя.
Вернувшись, получите другой номер.
А чемоданы? Мы же не потащим их в Хельсинки.
Сдадите до завтрака в камеру хранения отеля. Вернётесь в десять утра, два часа погуляете по Старому городу и сразу на обед с главой телеканала. Здесь так принято. Шведы не хотят оплачивать пустой номер.
Вика было открыла рот, но Валя наступила ей под столом на ногу.
Напрасно вы купили билеты на «Викинг», это же «пьяный рейс», добавил Светлан.
Ну ты терпила! Побомжуйте пару часиков, уважаемая звезда, на лавочке! зашипела Вика, когда вышли из ресторана. И мне не дала наехать!
Ты бы пообещала разбить на память окошко, а я не хочу, чтобы русских считали хулиганами, стала оправдываться Валя, хотя и чувствовала себя уязвленной.
«Не ходите вечером в центр Там панки, это очень опасно» передразнила Вика. Прикинь, зашли три торчка с ирокезами, сели у тебя за спиной. Взяли по пиву, потрещали, как ботаны, и тихонько свалили. Говно, а не панки! И шведы их боятся!
Было унизительно снимать с вешалок и укладывать вещи.
«За свои деньги едем на пароме, а нас за это выставляют на улицу, злилась про себя Валя. Попробовали бы они выставить Аду!»
Утром, сдав вещи в камеру хранения, Валя уже ничуть не смущалась, когда Вика запихивала в пакет бутерброды.
В круиз надели джинсы, футболки и кроссовки, кинув в рюкзаки по свитеру. Небо было ясным, столики вынесли на улицу, где постояльцы отеля расслабленно попивали кофе.
Первой заорала пожилая француженка, и все за её столиком повскакивали у стены соседнего здания грелась на солнышке большая старая крыса. Молодые немцы за соседним столиком загоготали и стали кидать в неё кусочками хлеба.
Фигасе, Европа! завопила Вика, достала фотоаппарат и сфотографировала крысу.
Крыса, раздражённая вниманием, встала и старческой походкой побрела прочь.
Прикинь, какие тучи с той стороны, возьмём из отеля зонтик, заметила Вика.
Зонты с эмблемой, засомневалась Валя. Подумают, что мы украли.
Тебе не пофиг, что подумают те, кто выпер тебя из номера?
Соня так и не взяла трубку, решили позвонить ей из Хельсинки, вот мы, как снег на голову. Уселись в Эльзин старенький автомобиль и поехали по городу.
Нам велели сдать номер, пока плаваем! пожаловалась Вика.
Шведская экономика переживает кризис, все считают эре, равнодушно ответила Эльза и пояснила: Крона состоит из эре.
Так вы же самые счастливые люди на планете, создавшие «шведскую модель»? Валя часто слышала это из телевизора.
Наше «счастье» это налоги в шестьдесят процентов. Русские будут платить шестьдесят процентов?
У нас все уходят от налогов, согласилась Валя, постыдившись добавить, что и она тоже.
Богатые шведы тоже не хотят столько платить и берут паспорта других стран. Спортсмены, группа ABBA. Астрид Линдгрен однажды насчитали налог в сто два процента! воскликнула выдержанная Эльза. Мой русский муж смеялся, что я плачу один процент от дохода за свой старый телевизор!
За телевизор???
Мои родители имеют дом в Вестергетланд, но там скучно. А здесь я много работаю, но не могу взять кредит на квартиру, чтобы сделать себе ребёнка. Сдаю одну из комнат, но не могу купить новую машину!
Валя с Викой в недоумении переглянулись.
У нас тоже тяжело купить квартиру в столице, посочувствовала Валя. Я много лет зарабатывала на квартиру в Москве.
Вы колдунья и сделали это колдовством, пошутила Эльза.
На квартиру я заработала массажем. До сих пор снится, стою и бесконечно делаю массаж, и во сне ломит руки и плечи
Поставим машину, дальше её не пустят. Эльза повела их мощёными средневековыми улицами на площадь, любой снимок которой выглядел бы открыткой. Это Сторторгет, сердце города для собраний, базаров, праздников. В тысяча пятьсот двадцатом году завоевавший нас датский король Кристиан Второй собрал на коронацию высший свет и вместо коронации сделал казни. Убили около сотни епископов, членов риксрода, стокгольмских бургомистров, знатных горожан. Это вошло в историю как «Стокгольмская кровавая баня».
Эльза показала рукой на ярко-красное здание:
Вот дом Йохана Эберхарда Шанца, секретаря короля Карла Десятого. На нём девяносто два белых камня это души убитых Кристианом Вторым. Если камень вытащить, призрак убитого будет бродить и искать врагов. По легенде, в годовщину казней из стен красного дома течет кровь.