Я фыркнула:
Макс бы сказал, что должны, но нет они могут принимать самые разные образы.
А дом?
Я первой спустилась по лестнице в вестибюль.
Лес Холлоуторн позади дома является мощным источником магии, потому что Завеса в этих местах очень тонкая, а оригинальный дом был построен из его деревьев. Даже нам мало что известно о его магии.
Мы влились в тоненький поток посетителей, направляющихся по коридору в бальный зал. Одна из них, заметив Макса, отметила вслух, какой он хорошенький, и тот горделиво приосанился.
А твоя семья? спросил Колин. Они все видят смерть?
Я помотала головой:
У нас всех разные силы. Кроме моего папы он обычный человек. Ну, типа того. Он охотник за реликвиями, всякими магическими артефактами. Он сейчас в одной из своих экспедиций.
Своей способностью я обязана ирландским корням Норы, но папины еврейские родственники тоже обладают своей особой магией, хотя я уже давно с ними не виделась. Последнее моё воспоминание о них как они приехали в октябре, когда я была ещё совсем маленькой, и мы построили во дворе шалаш и ели халу, традиционный еврейский сладкий хлеб, макая его в мёд. Мы точно что-то праздновали, но когда я позже спросила об этом папу, он не пожелал объяснить.
Папа вообще о многом предпочитает не распространяться. Например, почему он никогда не отвечает на звонки своей родни. Или почему пропадает месяцами в своих экспедициях, оставляя Нору управлять гостиницей в одиночестве. Но по возвращении он всегда дарит мне новую забавную футболку и ночами напролёт рассказывает разные истории. Если бы только он ещё подольше оставался дома.
Я покосилась на Колина. С его бледной кожей, тёмными волосами и удивительно яркими глазами он был из тех симпатичных ребят, из-за которых Кара постоянно меня дразнила, пока я не огорошила её заявлением, что меня не интересуют и никогда не будут интересовать любовь и отношения. Что же касается Колина, то он, несмотря на первоначальный шок, держался молодцом. Кажется, он даже начал мне верить ну хотя бы был готов меня выслушать, чего нельзя сказать о большинстве тех, с кем мне приходилось общаться.
Оставалось надеяться, что ужин это закрепит и после него мы приступим к поиску ответов.
Колин повернулся к входной двери и замедлил шаг.
Ты кого-то ждёшь? спросила я.
Брата. Он должен был встретить меня здесь Он погнался за теми мужчинами которые были в нашем номере.
Иными словами убийцами.
Уверена, с ним всё в порядке, сказала я. Уик порой не так просто найти. Но дом сообщит нам о новых постояльцах, пока мы будем обедать.
Стена рядом с нами согласно хрустнула, и этого оказалось достаточно, чтобы отвлечь Колина, который вытаращился на неё разинув рот.
Войдя в бальный зал, мы окунулись в царящий здесь гомон множества голосов и витающие в воздухе запахи еды. Люди с полными тарелками всевозможных вкусностей с фуршетных столов спасибо дому рассаживались за круглыми столами. Нора сидела за нашим семейным столом у дальней стены, большую часть которой занимало огромное, от пола до потолка, окно. Сегодня дом решил покрыть его изморозью, оставив небольшие островки прозрачного стекла в форме тыкв и падающих листьев. По всему залу висели маленькие хрустальные лампочки, имитирующие блуждающие огни.
Я взяла Макса на руки и улыбнулась Колину:
Помни, что я тебе сказала: принимай все странности как данность.
Глава 4
Колин
Я никогда не видел столько угощений сразу.
Мой желудок заурчал в предвкушении чего-то, кроме замороженной пиццы и блюд с доставкой на дом. Перед тем как мы пустились в бега, папа каждый день экспериментировал с рецептами на ужин, а мама готовила десерт. Я скучал по их стряпне почти так же сильно, как по ним самим.
Бальный зал поражал не меньше раскинувшегося здесь пира. В одном углу на маленькой сцене трое музыкантов играли традиционную ирландскую мелодию. Рядом с ними был бар, за которым на стене висел огромный железный ворон с раскинутыми крыльями. Поворачивая голову из стороны в сторону, он наблюдал за сотней диспенсеров с разноцветными напитками, которые гости наливали себе сами.
Я обогнул женщину со стаканом пенящейся газировки цвета жжёного сахара. Как и парадная лестница в вестибюле, этот зал вызывал ассоциации со старинными замками, и горящие факелы в железных держателях вдоль стен только подчёркивали это. На моих глазах одно пламя подпрыгнуло, приняло форму каскада из падающих листьев и снова как ни в чём не бывало затрещало на факеле.
Анна ухмыльнулась, увидев ошарашенное выражение моего лица, и кивнула на гостей:
Они все думают, что это такое световое шоу.
Так, с открытым ртом, я и подошёл к длинному столу, за которым сидела одна пожилая женщина. Она была бы копией Анны, если бы не светлая кожа и россыпь веснушек на переносице.
Колин, это моя мама, Нора Баллинкей, представила Анна.
Здравствуйте, миссис Баллинкей. Я пожал ей руку, глядя прямо в глаза и стараясь предстать образцом вежливости. К вежливым детям меньше пристают с вопросами вроде «Почему ты один?».
Добро пожаловать в «Рэйвенфолл», Колин, улыбнулась она. Можешь звать меня Нора. Кто-нибудь уже осмотрел твоё плечо?
Моя рука рефлексивно метнулась к порезу. Я не ожидал этого вопроса и не сразу нашёлся с ответом, но меня выручила Анна:
Это Колина я видела в своём видении.
Нора осуждающе нахмурилась, и Анна, явно почуяв нагоняй, поставила Макса на стол и повернулась ко мне:
Фуршетные столы там. И первой нырнула в толпу.
Вернулись мы через несколько минут: я с двумя доверху наполненными тарелками и без остановки выводящим урчащие рулады животом. Анна тоже положила себе с горкой всякой еды, а затем принялась составлять из неё совершенно гремучие сочетания. Так, она порезала кусочек стейка на крошечные кубики Макс отточенным движением когтя стянул несколько, а потом смешала картофельное пюре с кукурузой.
Я понимаю, что вы экстрасенсы, а не ведьмы, но не кажется ли вам, что чёрный кот это несколько банально? спросил я, когда Макс смахнул со стола вилку.
Я пыталась ему это объяснить, но ему хоть бы что, отозвалась Анна, намазывая пюре с кукурузой на булочку. Он ужасно упрямый. Как вся наша семья.
Я не стал уточнять, вспомнив её наказ принимать всё странное как данность. На данный момент странности ограничивались разумным домом, котом-шутником и девочкой, способной видеть смерть. Что дальше?
Внезапно Нора прижала ладонь ко лбу, её лицо страдальчески скривилось, но потом она выдохнула и пробормотала:
Наконец-то.
Спросить, что она имела в виду, я не успел: толпа расступилась, пропуская высокую женщину с пышной фигурой.
Тётя Элейн! Анна вскочила и бросилась ей навстречу.
Анна! Женщина сжала её в объятиях. Её чёрные волосы были уложены в высокий узел, бледные руки покрыты татуировками. В ней было что-то неуловимо уютное, такие люди успокаивают всех одним своим присутствием.
Ты же собиралась приехать в начале месяца, сказала Нора, когда Элейн отпустила Анну.
Подумаешь, немного припозднилась, отмахнулась Элейн. Стояла такая чудная погода: холодная и дождливая, как я люблю. Нет ничего лучше ирландской осени.
Нора неопределённо хмыкнула, что прозвучало, на мой взгляд, как «конечно, откуда ж мне знать».
Анна снова села и наклонилась ко мне:
Сын тёти Элейн живёт в Дублине, и она постоянно ездит туда-сюда. А Нора слишком занята гостиницей, чтобы путешествовать.
Зелёные глаза Элейн остановились на мне, и она удивлённо моргнула:
Анна, откуда ты знаешь сына Найла и Бриджет?
При звуках имён моих родителей моя вилка со звоном упала на тарелку. Из ступора меня вывел голос Анны.
Вообще-то пялиться неприлично, сказала она, но обращалась не ко мне, а к своей маме: Нора пристально вглядывалась в меня, будто искала знакомые черты.
Я постарался стереть с лица глупое выражение.
Вы знали моих родителей? Сердце словно выпало у меня из груди и стучало по желудку, как мелочь в кармане.
Элейн заправила в узел выбившуюся чёрную прядь и хрипло сказала:
О да. Твоя мама выросла в Уике, и они с твоим отцом часто бывали в «Рэйвенфолле». Мы много времени проводили вместе, пока они не перестали останавливаться у нас лет восемнадцать назад. Как они тогда сказали, «хотим отдохнуть от магического мира» да, Нора?
Нора не сводила с меня глаз.
Да, из-за рождения их первого сына, напряжённым голосом ответила она, и что-то мне подсказывало, что это лишь часть правды.
Я взглянул на Анну, но она тоже выглядела растерянной. Я даже немного обрадовался, что в кои-то веки для неё тоже что-то стало неожиданностью.
Элейн села на стул напротив меня:
Как они, кстати? Столько лет прошло.
У меня комок встал в горле, а от вида еды на тарелке резко затошнило. Уже который день я отгонял правду о случившемся на самый край сознания, не давал ей воли, потому что лишь так я мог её контролировать. Но произнеся её вслух
Музыка и гомон разговоров отдалились, я словно оказался под водой.
Они погибли, наконец прошептал я. Их убили несколько дней назад.
Рот Элейн открылся в виде буквы «О», а затем она резко повернулась к Норе:
Ты не знала?
Их прикрывали мощнейшие чары! воскликнула Нора. Я не Я не могла Она чуть выпятила подбородок. Они не хотели, чтобы их нашли, Элейн. Особенно мы.
Элейн спрятала лицо в ладонях.
Всё равно как получилось, что мы не знали об их смерти?!
Мы ничего о них не знали последние восемнадцать лет. Голос Норы дрогнул, и я понял, что она тоже, как и я, изо всех сил сдерживает слёзы. Мы ничего не могли сделать. Ничего, что бы они Она осеклась, покосившись на меня.
Элейн тихо чертыхнулась и прижала пальцы к вискам:
Прошло восемнадцать лет, Нора. Всё давным-давно быльём поросло.
Они продолжили обмениваться мало что значащими для меня фразами, но я их почти не слышал. От этого разговора о моих родителях у меня всё поплыло перед глазами, стены зала начали сужаться, от шума и обилия запахов голову будто сжало в тисках. Анна пыталась вмешаться, но взрослые не обращали на неё внимания.
Голоса становились всё громче, я почти уверился, что комната на самом деле кружится.
Воздух рассёк громкий свист. Все резко притихли и с удивлённым видом повернулись в нашу сторону. Анна вынула пальцы изо рта. Элейн поджала губы и укоризненно сказала:
Я же просила Роя не учить тебя этому.
Анна на неё даже не взглянула.
Может, кто-нибудь объяснит нам, что происходит?
Элейн внезапно страшно заинтересовалась татуировкой черепа на своём предплечье.
Нора сделала глубокий успокаивающий вдох и помахала гостям:
Беспокоиться не о чем! Она повернулась ко мне: Как ты здесь оказался?
Родители всегда говорили мне приехать сюда, если мы вдруг разминёмся, ответил я. Брат погнался за их убийцами. Он должен был встретить меня здесь.
Нора слегка нахмурилась и кивнула:
Уверена, он скоро будет. Твоя комната в полном твоём распоряжении, сколько бы ни потребовалось.
У меня нет с собой наличных начал я, но она подняла руку, останавливая меня.
Платить не нужно. Твои родители были нашими близкими друзьями. Она положила руку мне на плечо. Ты здесь в безопасности.
Я хотел что-нибудь сказать, но меня в одночасье накрыла невыносимая усталость. Я и не представлял, как важно мне было это услышать, хотя от других её слов у меня голова шла кругом. Родители хотели отдохнуть от магического мира? Что это значит? И при чём тут рождение Лиама?
Элейн поднялась из-за стола:
Я знаю, что тебе нужно.
Я проводил её взглядом, пока она не скрылась в толпе. Хотелось бы мне быть хоть в чём-то столь же уверенным. Родители почти никогда не говорили о прошлом, хотя Лиам упоминал, что раньше они жили в Орегоне. Пока мы не бросились в бега, я ходил в школу, занимался лёгкой атлетикой, общался с друзьями всё как у всех. Если они действительно были связаны с чем-то магическим, они умело это скрывали.
Почему-то я совершенно не удивился, обнаружив ещё одну семейную тайну. Вся моя жизнь, похоже, только из них и состояла.
Как она узнала, кто я? спросил я Анну. Мне нужно получить хотя бы один ответ на свои многочисленные вопросы.
Элейн видит ауру и может говорить с духами. У родственников обычно схожие энергетические отпечатки: думаю, она просто узнала твой.
Передо мной появился большой стакан газировки.
Пей! Элейн хлопнула меня по плечу и вернулась на свой стул с кружкой чего-то в руке. Я взглянул на предложенный напиток, пытаясь понять, что это лимонад или яблочный сок.
Анна наклонилась ко мне:
Это загадай-сидр. Он примет любой вкус какой пожелаешь. Мы даём его только тем гостям, кто знает о магии. Что бы ты сейчас хотел попробовать?
Овсяных ирисок, с сомнением ответил я и поднёс стакан ко рту. Напиток был густой и мягкий, а вкус точь-в-точь как овсяные кексы с ирисками, какие готовила мама. Но ещё это был вкус домашнего уюта и счастья. Я с трудом удержался, чтобы не выдуть всю газировку залпом так хотелось заполнить эту звенящую пустоту в груди.
Анна протянула Элейн свой стакан и мягко предложила:
За давно и недавно почивших.
И пусть их вечный сон ничто не тревожит, серьёзно добавила Элейн, и они, чокнувшись краешками стаканов, а затем донышками, сделали по глотку.
«Панегирик, рассеянно подумал я. Произнесённые или написанные похвальные слова, часто в честь недавно умершего».
Затем до меня с запозданием дошёл смысл сказанного, и я вспомнил:
Я уже это слышал. Мои родители тоже так говорили.
Логично, раз они были частью магического сообщества, заметила Анна. Мы говорим так в честь умерших с надеждой на тихий Самайн. Она протянула мне свой стакан. За твоих родителей.
Что-то внутри меня болезненно сжалось. Мои родители наверняка любили этот дом, полный музыки, людей и еды. Они всегда чувствовали себя в подобной обстановке как рыба в воде до того, как всему этому пришёл конец. Мы с Лиамом тяжело переживали бесконечные переезды, но на них это тоже сказывалось. Их жизнь тоже изменилась.
Затянувшийся было узел в моей груди слегка ослаб. Так или иначе, но я найду ответы на все вопросы, а пока буду наслаждаться моментом они бы этого для меня хотели.
У меня ушла секунда, чтобы заставить мышцы работать, но потом я поднял стакан и чокнулся с ней.
За моих родителей, согласился я.
И тут кто-то закричал.
Глава 5
Колин
Я развернулся на звук, но Анна лишь вздохнула:
Опять начинается.
Для вас это нормально? спросил я.
Да это, скорее всего, Макс опять пристал к кому-нибудь из посетителей, пояснила она, но её прервал второй крик, за которым последовал третий.
Дом застонал, как под сильным ветром, лампочки мигнули. Нора и Элейн вскочили и бросились успокаивать гостей.
О нет! распахнула глаза Анна. По её лицу разлилась ничем не прикрытая паника, и внезапно до меня дошло, что происходит что-то действительно из ряда вон выходящее.
В бальном зале начался хаос. Гости бросились кто в коридор, кто во двор. Я инстинктивно встал перед Анной, загородив её от возможной угрозы.
В чём де я оборвал себя на полуслове, осознав, на что именно смотрю.
Мужчина в синем кардигане парил в двух дюймах над полом, наполовину погрузившись в стену. Ещё один, в чёрном погребальном костюме и со сквозной дырой в груди, прошёл сквозь одного из посетителей, будто того вообще не было. Оба излучали яркое серебристое сияние.
Анна, спросил я как можно спокойнее, они мёртвые?
Она натянуто улыбнулась: