Вдруг Джингшен остановился и подумал, что должен найти какой-нибудь постоялый двор, где можно переночевать. Его мучила жажда, но найти ночлег было важнее. Посмотрев на дальний край улицы, где стояла компания матросов, юноша наткнулся взглядом на ещё одну табличку, но как он не щурился, не мог прочитать надпись на таком большом расстоянии.
Джи перебросил мешок с затёкшего плеча и пошёл по направлению к вывеске, как вдруг его привлекла прекрасная мелодия, струящаяся из чайного дома справа. Это были звонкие и переливчатые звуки цитры. Они так очаровывали, что Джингшен закрыл глаза и с головой погрузился в чудесную музыку. Она нарастала, её быстрые и высокие ноты чередовались с медленными и более низкими. Юноше казалось, что мелодия выражала умиротворение, спокойствие и надежды исполнителя на счастливое будущее. Но иногда, словно в промежутке между струнами, проскальзывала лёгкая и светлая печаль.
Джингшену казалось, что даже наставница не играла так эмоционально и вдохновляюще, как незнакомый музыкант.
Над дверью, откуда доносилась музыка, изящными золотыми иероглифами была выведено: «Чайный дом Фухуа7». Карнизы двухэтажного здания украшали пурпурные фонарики, в сумерках их свет выглядел таинственным и манящим, а сквозь решетки окон проступали расплывчатые фигуры посетителей.
Юноша мигом забыл о жажде и поиске ночлега, с уверенностью толкая тяжелую дверь чайной. Внутри было тепло, маленькие светильники со свисающими с них шёлковыми кисточками придавали стенам желтоватый оттенок. На высоких подставках между столиками находились вазы с нежными розовыми бегониями. Люди, расположившиеся на деревянных стульях, держали в руках пиалы, от которых шёл легкий пар. Воздух в помещении сладко пах травами и зажжёнными ароматическими палочками. Но больше всего Джи интересовало, что находится в дальней части зала, загороженной ширмой с морским орнаментом. За ней звуки цитры доносились громче.
Пока Джингшен разглядывал интерьер, к нему подошла служанка в однотонном платье с передником.
Добрый вечер, молодой человек, девушка с любопытством скосила глаза на косу Джингшена, перекинутую на левое плечо. Пойдёмте со мной, я налью вам чая.
Джи неловко улыбнулся и последовал за ней в дальний конец зала. Девушка усадила его за свободный стол возле окна.
Вы какой чай предпочитаете?
Джингшен, которого больше интересовал неизвестный музыкант, чем напитки, попросил служанку принести суп с креветками и что-нибудь на её вкус. Когда она ушла, юноша наклонился на стуле и, заглянув за ширму, наконец увидел исполнителя. Им оказался невысокий молодой юноша, чья кожа казалось очень бледной в приглушенном свете фонарей. На его лоб спадала копна темных, чуть волнистых волос. Одет он был в широкие чёрные штаны, перевязанные поясом на талии. Длинные рукава серой рубашки с запахом спускались до середины бедра, колыхаясь, когда тонкие пальцы юноши перебирали струны. Музыкант играл на самой обыкновенной грушевидной цитре из клёна, какую можно было купить в любой музыкальной лавке Шанлу, но звуки из-под его рук текли, словно ручей, звенели, словно зимний воздух и переливались, словно шёпот листьев в лесу.
Музыка стала более динамичной и жизнерадостной. Джи с открытым ртом наблюдал за движением его пальцев, и даже не заметил, когда служанка принесла поднос с чайником и фарфоровыми чашками. Она заваривала чай, переливала и вспенивала его, пытаясь привлечь внимание гостя, но скоро поняла, что это бесполезно. Недовольно вздохнув, девушка пошла обслуживать другой столик.
Джингшен слушал мелодию до тех пор, пока она не затихла. Когда отзвучала последняя струна, ему показалось, что он очнулся от сна. Он неуклюже поднялся, громко отодвинув стул, и протиснулся мимо ширмы к юноше, который сидел на стуле и ещё не успел убрать свой инструмент.
Ваша игра Она просто потрясающая! воскликнул он в восхищении. Музыкант удивленно обернулся на него. Никогда не слышал ничего прекраснее! Джи приложил руку к сердцу, искренне расхваливая музыканта. Где вы так научились?
Паренёк выпрямился и внимательно посмотрел на Джингшена. Его лицо слегка покраснело, а широко распахнутые глаза выражали благодарность. Неуклюже поклонившись, он сказал:
Спасибо, я рад, что вам понравилась моя игра, его голос был тихим и мягким. Я самоучка, у меня нет учителя.
Моя наставница хорошо играет на флейте и гучжэне8, но её музыка не такая впечатляющая! Джи не стал говорить, что, конечно, техника Ло Фэй была более совершенной, но за четыреста лет любой бы отточил свои навыки до идеала. Вы выступаете здесь?
Да, чаще всего.
Мне бы хотелось послушать вас ещё! Джи довольно хлопнул в ладоши. О, кстати, я забыл про чай, который заказал. Не хотите составить мне компанию? Я не выпью весь чайник.
Музыкант задумался на мгновение и кивнул. Он быстро убрал свой инструмент, освобождая площадку для выступлений.
Юноши сели друг на против друга за покинутым Джингшеном столиком. В чайнике оказался багряный чай с насыщенным ароматом, а рядом стояла порция супа с золотисто-молочным бульоном. За это время еда успела слегка остыть.
Угощайтесь, Джи протянул собеседнику чашку. Как вас зовут?
Энлэй, он скромно взял чашу и опустил глаза.
Красивое имя, протянул Джи. А я Джингшен!
Не видел вас раньше. Вы не местный? спросил Энлэй, скользнув взглядом по одежде и причёске Джи.
Да, я с Туманных островов! Сегодня прибыл в город на корабле, который, я надеялся, доставит меня до Джучжи, что в Долине Камней, он засмеялся. Но я перепутал причалы!
И что вы будете делать?
Просто доберусь до Джучжи по суше, пожал плечами Джи. Придётся идти через всю страну, но я выносливый, справлюсь. Пешком, на повозках доберусь как-нибудь, юноша сделал глоток бодрящего кисло-сладкого чая. Я отправился в путешествие, чтобы посмотреть мир и найти своего пропавшего отца. Ещё я хочу научиться боевым искусствам, чувствую в себе склонность к этому. Правда, жителей островов защищать толком не от кого, он шутливо улыбнулся. Нас беспокоят только морские бесята, эдакие проказники.
Желаю вам удачи. В первый раз встречаю гостя с Туманных островов, признался Энлэй. Говорят, там очень спокойно.
Это правда! У нас не так оживленно, как в Денлуне. Немноголюдно, тихо, все заняты своим делом, Джи облокотился на стол и сделал грустное лицо. Не хватает суеты. Зато красивая природа: туманы, лазурная вода, персиковые сады. О, и пшеничные поля! Когда солнечная погода, они сверкают, словно золото.
Как по мне, звучит приятно, сказал Энлэй. Его приподнятых бровей почти не было видно за густой чёлкой. Я был бы рад жить там. Не люблю многолюдные места. Единение с природой, гармония Это то, что я ищу как в жизни, так и в музыке.
Значит, мы оба в поисках! засмеялся Джингшен. Собеседник слегка улыбнулся в ответ.
Юноши помолчали, медленно делая глотки из своих чашек. На улице стоял глубокий вечер, поэтому посетители чайного дома уже начинали расходиться.
Джи краем глаза, чтобы не смущать, разглядывал Энлэя. Он был худым, миниатюрным юношей, с тонкой шеей и выпирающими ключицами. Несколько прядей у него на висках и у шеи закручивались не внутрь, а наружу, поэтому волосы казались слегка растрёпанными. Его лицо ещё сохраняло детские черты, а большие серые глаза смотрели доверчиво и печально несмотря на то, что весь облик музыканта выражал спокойствие и сдержанность.
Вы упоминали о своей наставнице, неожиданно сказал музыкант.
А? Джи очнулся, отвлекшись от разглядывания собеседника. Да, моя наставница Покровительница Ло Фэй.
Чашка Энлэя чуть не выскользнула у него из рук.
Ло Фэй? Та самая бессмертная, которой четыреста лет?
Ага, довольно хмыкнул Джи. Она обучает меня с самого моего рождения.
Я слышал, что она правит островами, но не мог представить, что у неё есть ученики, пробормотал Энлэй. Это большая честь. Не каждый удостоен брать уроки у бессмертных.
Да? Джингшен захлопал ресницами. Тогда жители моей родины самые достойные люди в Шанлу. Наставница много веков назад основала городскую школу, в которой обучает всех детей островов. Конечно, есть и другие учителя, но основные предметы преподаёт она.
Теперь я правда жалею, что не родился на Туманных островах, уголки губ Энлэя приподнялись в весёлой улыбке, но взгляд стал ещё печальнее.
А вы всю жизнь живете в Денлуне? поинтересовался Джи.
Нет, я из Анли. Здесь легче заработать Энлэй помрачнел, словно не хотел говорить на эту тему.
Понял, кивнул Джингшен. За свою жизнь он научился понимать, когда не стоит о чём-то расспрашивать, а когда следует проявить настойчивость. Ваша музыка достойна высших похвал! Когда я могу услышать её снова?
Приходите сюда послезавтра, музыкант смущенно, но искренне улыбнулся. Он был очень рад, что кто-то наконец оценил его талант по достоинству.
Юноши ещё поговорили некоторое время, пока на дне чайника не остались только засушенные цветы розы и гибискуса, и им показалось, что они знают друг друга уже очень давно.
Зал опустел. Последний гость сидел в углу зала и, расслабившись на резной спинке стула, допивал свою чашу.
Уже поздно, пора домой, Энлэй встал со своего места, зашуршав складками штанов.
Только сейчас Джингшен вспомнил, что до сих пор не нашёл место для ночлега. Он сжал зубы и попросил:
Подождите! Вы не знаете, где в городе ближайшая гостиница?
Энлэй сосредоточенно нахмурился.
В западном квартале. Почти все гостиницы находятся там.
Мне нужно идти через весь город? Джингшен схватился за поверхность стола и приподнялся на стуле. Ну почему? застонал он. Пока я дойду, перевалит за полночь, а сил совсем нет. Может переночевать в каком-нибудь саду? Погода ещё тёплая.
Музыкант поджал губы и задумался.
Вы можете переночевать у меня. Я живу неподалеку, на восточном берегу. Это лучше, чем сад, но хуже, чем постоялый двор. Мой дом очень скромен.
Спасибо, выдохнул Джи, счастливо улыбнувшись. Надеюсь, кровать в вашем доме мягче, чем койка на корабле.
Никогда не плавал на корабле, но думаю, что да, усмехнулся Энлэй.
Джингшен заплатил за чай, пока Энлэй разговаривал о чём-то с хозяином чайного дома. Должно быть, он получил плату за своё выступление.
Когда они вышли на улицу, время давно перевалило за час Свиньи9. Фонарики слегка покачивались на ветру, отбрасывая на лица юношей малиновые отсветы. Энлэй сжал свою цитру и, подав знак Джи, повернул направо. Стук их обуви кожаных сапог и черных тканевых туфель эхом отражался от стен домов затихшего города. Была середина недели, на следующий день горожанам снова нужно было рано вставать: ловить рыбу, торговать на рынке, обслуживать доки. Юношам встретились только несколько задержавшихся в чайном квартале гуляк.
Вскоре они подошли к длинной террасе, по бокам которой росли деревья. Листья сверкали в свете полной луны, напоминая россыпь серебряных монет. Перейдя пару улочек, юноши вышли к окраине Денлуна. Квартал закончился высокими воротами, украшенной резьбой в виде птиц. За ними спускалась к берегу каменная лестница.
Преодолев последние ступени, слегка запыхавшиеся юноши оказались на поросшей травой площадке, чуть дальше были видны песчаный пляж и небольшая хижина.
Это ваш дом? спросил Джи, когда до него оставалась несколько десятков шагов. Луна светила путникам в глаза, из-за чего здание, скрытое в тени, было трудно разглядеть. Песок вперемешку с мелкой галькой шуршал у них под ногами.
Да, кивнул Энлэй. В ночном свете он казался ещё бледнее. Когда придём, придумаем, где уложить вас спать. Будете чай?
Конечно! А есть Джингшен запнулся и удивленно уставился на лачугу с соломенной крышей. Окна и дверь немного покосились, а одна из досок отвалилась. Её хозяин прислонил к боковой стене. Даже в темное время суток можно было заметить, что дерево совсем старое.
Что? спросил Энлэй, прикрыв веки. Я предупреждал, что мой дом хуже гостиницы. Зато я не возьму с вас денег за ночлег. Не делайте поспешных выводов, внутри уютнее, чем снаружи.
Всё хорошо, нервно засмеялся Джингшен. Почему такой талантливый музыкант как вы живёт в таком месте?
Энлэй насупился.
Я приехал в Денлун в начале весны. Первое время было трудно договориться выступать в чайных домах, приходилось играть на площади и возле рынка, как попрошайка У меня почти не осталось денег, те, что я тратил, уходили на еду и достойную одежду, он встряхнул длинным рукавом. Сейчас я пытаюсь накопить деньги на самый дешёвый дом в городе. Но, чтобы заработать на него, понадобится много лет. Временно я живу в этой заброшенной хижине. До меня в ней жил старый, бездетный рыбак, и после его смерти дом пустует. Никто не знает, что теперь здесь проживаю я. И хорошо, Энлэй перешёл на шёпот. Никто налоги не приходит собирать.
Джингшен, сбитый с толку рассказом музыканта, последовал за ним внутрь. Дом состоял из двух комнат: в одной находилась кухня с очагом и маленьким низким столиком, а в другой широкая кровать и шкаф. Украшения, картины и ширмы, к которым привык Джи в доме Ло Фэй, отсутствовали. Фонарь заменяла единственная зажжённая Энлэем тощая свеча. Тень от пламени колыхалась и плясала на деревянных досках.
Как же вы будете жить здесь зимой? Не замёрзнете? с тревогой спросил Джи, бросая свой мешок на пол спальни. И где ваши родители?
Я заранее купил тёплую одежду и одеяла. А родители Энлэй, стоявший в проходе спиной к Джингшену, помолчал некоторое время. Остались в Анли. Я зарабатываю себе на жизнь один. Пойду, вскипячу воды и сделаю чай, сбивчиво, словно торопясь, добавил он.
Юноша ушёл, оставив Джингшена сидеть в полумраке комнаты. Окно спальни выходило на холмы, возвышающиеся за городом, и склоны горы Дракона.
У Джингшена было много вопросов к музыканту, который любезно приютил его. Но тон Энлэя явно намекал на то, что он не хочет затрагивать некоторые темы. Почему талантливый молодой человек уехал из своего родного города, где он тоже мог бы заработать и где у него есть семья и дом? Почему он предпочитает жить в бедности и одиночестве в разваливающейся хижине на берегу моря? Что привело к этому?
Пока Джи размышлял, с кухни послышался голос Энлэя:
Идите сюда, пора подкрепиться.
На столе стояли две глиняные чаши, засохшая лепёшка и пара яблок. Джингшен сел на покрытую слоем пыли соломенную циновку и посмотрел на юношу напротив. Свеча отбрасывала тень на его лицо. Сейчас, когда они находились не в изысканно обставленном зале чайной, а в деревянной хижине, и было слышно только, как тихо шумят волны и кричит какая-то ночная птица, Энлэй выглядел уставшим и одиноким, а не вдохновленным. В обычный жизни, вне выступлений, он снимал свою сценическую маску.
Держите, Энлэй подтолкнул к нему чашу. Обычный зеленый чай.
Джингшен сделал глоток и почувствовал горьковатый вкус трав. Сердце его сжималось при мыслях о новом знакомом. Ему казалось несправедливым, что такой вежливый, способный юноша вынужден по неизвестным причинам жить в старом доме и питаться дешёвой едой.
Они молча поделили лепёшку. Хотя она была чёрствой, внутри тесто ещё сохраняло мягкость, а сушёные травы придавали ей приятный аромат.
Давайте перейдем на «ты», внезапно сказал Джи, прервав молчание. Мы же теперь друзья?