Софья Фёдоровна громко звала дворовых и Мирона, приказывала принести водки, нагреть ванну, ощупывала Михаила, на щеках которого выступил лихорадочный румянец. Натали оттеснили в сторону; она опустилась на пуфик в углу, чувствуя, как густым, липким облаком опускается усталость. Со второго этажа спустился Дмитрий, увёл Михаила за собой. Софья метнулась было к дочери, но замерла на полпути, развернулась и поспешила к кухне, привычно теребя рукава блузки.
День словно сбился с привычного ритма, завтрашнее Рождество позабылось. Теперь даже запах еловых лап, которыми были украшены столы и витиеватые люстры, казался неуместным. В доме царила кутерьма, но отнюдь не праздничная.
Целый день Натали не могла увидеться с Михаилом его то парили в бане, то маменька сидела в его комнате и плакала, а Наташа не выносила её причитаний. Пробраться к нему удалось лишь перед сном.
Михаил полулежал в облаке мягких подушек, закутанный по самые уши тройкой пуховых одеял и быстро и, как будто, нервно объяснял что-то Дмитрию, который курил у приоткрытого окна.
Ты что делаешь?! Натали поспешила к Дмитрию, выхватила у него сигарету, выбросила в окно и захлопнула створку. Ты думаешь, Миша сегодня недостаточно замерз?!
Натали, Михаил рассмеялся. Всё в порядке
Как ты себя чувствуешь? Натали сердито посмотрела на Дмитрия и села рядом с Михаилом, поправляя одно из одеял.
Хорошо, Михаил снова улыбнулся, по-настоящему, но Наташа неверяще склонила голову, присматриваясь.
А выглядишь ты не так уж хорошо, на щеках Михаила неровными пятнами растекался румянец, а чёлка взмокла от пота.
Да мне просто жарко. Маменька собрала одеяла со всего дома.
В дверь постучали; вошла Галя с подносом, на котором выпускал из тонкого носика ароматный пар заварник. Михаил замолчал, перевёл взгляд на девушку. Натали переглянулись с Дмитрием, и они, не сговариваясь, засобирались на выход.
Как ты думаешь, это должно было случиться сегодня? вдруг спросил Дмитрий, когда они вышли в коридор.
Натали показалось, что её ударили по голове тяжёлым пыльным мешком.
Дима!.. только и смогла произнести она.
Я лишь стараюсь быть реалистом, Дмитрий смотрел куда-то поверх её головы. Михаил следующий по старшинству
Это ничего не значит! перебила его Наташа, хлопнув по плечу. Это просто совпадение!
Хотя со смерти Андрея не прошло года. А он погиб почти ровно через год после Егора, вполголоса продолжил Дмитрий. Натали вся сжалась.
Замолчи! Замолчи-замолчи! громким шёпотом затараторила она. Если не перестанешь, я скину тебя с лестницы!
А кто-то мне вчера говорил, что всегда будет на моей стороне, Дмитрий наклонился к ней так, чтобы его лицо было напротив её. Вопреки ситуации, он широко улыбнулся, но ни радости, ни доброты в этой улыбке не было лишь губы растянулись механически.
Это другое! сердито взглянула на него Наташа. Это
Договорить ей не дали громкие голоса из комнаты брата. Натали нервно обернулась; в груди похолодело от дурного предчувствия.
Из комнаты выбежала бледная Галя; глаза её лихорадочно обежали коридор.
Дмитрий Алексеич! У барина жар, горячий, точно уголёк! выпалила горничная.
Дом снова всколыхнуло суетой: Михаила снова растирали водкой, Галя колола лёд для холодных компрессов, Натали хлопала дверьми сервантов в поисках мёда или малинового варенья, стараясь не смотреть на мать, у которой тряслись бледные до синевы губы.
Ты поправишься, как заклинание, повторяла она, оглушительно звеня ложкой в кружке в любое другое время она обязательно удостоилась бы косого взгляда от кого-то из старших, но сейчас этого никто не замечал. Тем более, завтра Рождество. Проснёмся, откроем подарки все вместе
Михаил слабо улыбался и сжимал тонкие пальцы сестры, глядя на неё с благодарностью.
Если тебе будет что-то нужно обязательно зови нас, не геройствуй, предупредил Михаила Дмитрий, прежде чем отправиться к себе. А Наташа так и не смогла выйти из комнаты: в голове всё звучали слова Дмитрия.
Как думаешь, это должно было произойти сегодня?
Хочешь, я тебе почитаю? предложила она, ни на что особо не рассчитывая, и едва сдержала вздох облегчения, когда Михаил согласно кивнул.
Достав с полки какой-то французский роман, она ещё раз подоткнула брату одеяло, поправила подушку и устроилась в кресле напротив.
Сидели долго; Натали несколько раз меняла свечи. Пока она читала, Михаил не перебивал, лишь иногда комментировал сюжет, пока Натали переводила дыхание. Но со временем его комментарии стали тише и бессвязнее он засыпал. Натали же показалось, что она лишь на секундочку прикрыла глаза, как её вырвал из сна громкий звук, который спросонья она не смогла распознать. За окном небо посерело: несмотря на Рождество, утро выдалось совсем не по-праздничному хмурым; книга лежала открытой на коленях. Постель Михаила была пуста. Звук повторился, и Натали почувствовала, как грудь словно сжали два каменных кулака: это был крик, высокий, почти нечеловеческий.
Наташа вскочила, запуталась в пледе, которым были накрыты её колени, едва не упала; выпутываясь на ходу, она выбежала в коридор. Кто-то схватил её за руку, прижал к себе, но, перед тем, как уткнуться лицом в чью-то рубашку, Натали увидела: у подножья лестницы, глядя запавшими глазами в расписной потолок, лежал Михаил.
Глава 3
Как бы Натали не держалась, слёзы струились по лицу, капали на сжатые в замок пальцы в чёрных кисейных перчатках.
В церкви была толпа; многих Наташа видела впервые. Как ни крути, чужое горе всегда вызывало больше всего интереса. Удушающе пахло ладаном. Наташа не помнила момента, когда этот запах стал духом не религии, а смерти и скорби.
Прижавшись к Дмитрию, который был по обыкновению бледен, но внешне спокоен, она старалась не смотреть не мать, которая сидела неподвижно, глядя пустыми глазами перед собой и беззвучно что-то повторяя одними губами. Остальные братья и Алексей Власович принимали соболезнования.
Почему ты не присоединишься к ним? Наташа взяла тонкую ладонь Дмитрия. Твою толстокожесть будут осуждать.
Что уж поделать, если такой бессердечной тварью я уродился, Дмитрий терпеливо ждал, пока сестра перестанет нервно теребить тонкое кольцо на его мизинце.
Дима, Наташа устало вздохнула. Мы же в церкви
У меня грязный язык.
Пара девушек, не в силах отказать себе в удовольствии поразглядывать проклятых детей Грушевских, остановилась буквально в паре метров от Наташи и Дмитрия и шушукалась, прикрывая рты ладошками и таращась на них во все глаза.
Смелее, громко бросил им Дмитрий. В следующий раз, обязательно захвачу для вас лупу.
Девицы вспыхнули, но ответить ничего не успели: грохот от гроба, опущенного перед скамьями, перекрыл тихий гул голосов.
Мужская часть семьи поспешила занять свои места. Алексей Власович огляделся, столкнулся взглядом с Натали и поморщился, заметив, как она держит Дмитрия за руку.
Наталья, иди к матери, строго заявил он. Натали почувствовала, как щёки неуместно залило краской.
Папа, пожалуйста, оставьте хоть сегодня, начал было Анатолий, но Грушевский-старший взмахнул рукой, сверля Натали пристальным взглядом. Нехотя разжав пальцы, та поплелась к Софье Фёдоровне.
Вышел священник. Кощунственно громким, монотонным голосом он начал читать молитвы. Немигающим взглядом Наташа уставилась на алтарь. Когда-нибудь, ей снова придется сидеть здесь, но вместо Михаила на подушках цвета мяса будет лежать Николя. Или Дмитрий Тихий всхлип вырвался из горла сам собой; Наташа поспешно прикрыла рот ладонью.
После молитв все встали, начали подходить к гробу, чтобы попрощаться. Братья были скупы на эмоции; коротко коснувшись холодной руки, они отходили, чтобы следующие могли сделать то же самое. Когда подошла очередь Натали, она не смогла выпустить руку Михаила. А вдруг, если бы она не заснула, он бы не упал с лестницы? Вдруг, он захотел пить и есть и постеснялся разбудить её и попросить? Решил по-мужски сделать всё сам, но из-за жара не хватило сил, и он потерял равновесие на лестнице Да если бы она не купила эти чёртовы коньки, Миша не предложил бы ей пойти на речку, не провалился бы под лёд и не простудился бы!
Прозрачная, солёная капля упала на белоснежную перчатку Михаила. Словно очнувшись, Натали растолкала людей и выбежала из церкви.
Смотри, что я нашла! Наташа ворвалась в комнату к Дмитрию без стука. Проигнорировав его опешивший взгляд, она разложила перед ним на столе газету, предусмотрительно отодвинув в сторону пепельницу и какие-то бумаги.
Кто такой Филипп Егорович? Колдун? Где ты это взяла? Этой статье уже шестнадцать лет, Грушевский насмешливо взглянул на сестру, мельком ознакомившись с содержанием статьи.
В городской библиотеке, Наталья раскраснелась от волнения. Сколько ей лет, не имеет значения, я хочу найти этого человека! Я даже не знала, что искать, а наткнулась на это! И посмотри, Дима! Он живет совсем недалеко от Перми я уже глянула карты! Это же знак! она хлопнула по раскрытой газете ладонью. Стол качнулся, кофе перепрыгнул через край чашки.
Он видит то, что другим не дано, знает объяснение всем природным тайнам, может, он и в нас что увидит? Представь, если проклятье действительно существует и Филипп Егорович увидит его? Вдруг, он сможет его снять? Или научит меня? Я готова все свои драгоценности продать, даже ожерелье, которое мне папенька на совершеннолетие дарил И ты тогда не умрёшь
Так ты обо мне переживаешь? Дмитрий усмехнулся. Наташа осеклась, встретившись с ним взглядом.
Ты думаешь, я глупая? потускневшим голосом спросила она.
Я думаю, что ты ищешь объяснения случайностям и совпадениям. Ещё и готова пожертвовать своим приданым ради этой идеи.
Зато ты не умрёшь, севшим голосом припечатала Наталья, твёрдыми руками аккуратно сложила газету и направилась к двери.
Подожди, голос брата остановил её на пороге. Ты правда поедешь одна?
Я всё придумала, Наташа с готовностью вернулась обратно. Папенька хочет, чтобы я продолжала учиться, но не может найти преподавателя, который его устроил бы. Я узнала в Перми есть академия искусств, совсем небольшая, но её хвалят. Так почему бы мне не отправиться впереди вас, чтобы познакомиться с директором? Ведь я, она заговорщически наклонилась к брату, писала ему о том, как хочу учиться именно там, и он меня ждет, чтобы познакомиться. Но сделать это надо как можно быстрее, ведь мест в классе фортепиано так мало, а расхватывают их так быстро, Натали скорбно поджала губы.
А у тебя талант не только к инструменту, хмыкнул Дмитрий. Врёшь ты так же виртуозно.
Наташа улыбнулась уголком рта.
Но мне нужна твоя помощь. У меня не получается написать ответное письмо: почерк выходит слишком похожим на мой.
Не проронив ни слова, Дмитрий вытащил из ящика перо и несколько чистых листов бумаги.
Когда Натали за общим ужином вручала отцу листок, испещрённый округлыми маленькими буквами с игривыми завитками, ей даже не пришлось имитировать волнение.
Алексей Власович прочитал его раз, то приближая, то отдаляя от глаз, потом второй, нацепив на кончик носа очки с круглыми стеклами; потом позвал Софью Фёдоровну и прочёл письмо вслух. И именно в этот момент Наташа нервничала сильнее всего: мать вполне могла бы не отпустить её, особенно, сразу после смерти Михаила. Но та лишь с отсутствующим лицом кивала в такт словам. Пообещав подумать, Алексей Власович продолжил трапезу.
На следующее утро, сразу после завтрака, он позвал Натали к себе в кабинет, разложил на столе карту и начал объяснять, в каких гостевых дворах остановиться на ночь, где показать подорожную грамоту, где перекусить горячим и вкусным. Пометив все необходимые места на карте, Алексей Власович открыл шкатулку, отсчитал несколько десятков бумажных купюр, положил их в конверт и отдал Наташе. Кликнув дворовых, приказал помочь Натали собрать всё самое необходимое.
Меня печалит, что тебе придётся ехать одной, он сжал руки дочери в своих сухих ладошках. Но Николя принимает дела, а Дмитрий спутанные бакенбарды Грушевского негодующе встопорщились. Дмитрий не сможет составить тебе достойной компании. Может, это лучшее время чтобы ты не принимала участия во во всём этом, сбивчиво закончил он и разжал пальцы. Закажу тебе сани на завтрашнее утро. Если всё пойдет гладко, дорога не займет много времени.
Натали безмолвно согласилась.
Сборы вышли сумбурные: несмотря на то, что впереди были почти целые сутки, Натали торопилась. Казалось, что, замедлись она хоть на секунду, или заметь её папенька сидящей без дела, он пересмотрел бы своё решение. Сложив в саквояж несколько платьев, ночную рубашку и несколько комплектов белья, а в плоскую кожаную сумку деньги, документы и газетные вырезки о пермском колдуне, Натали сначала присела, но потом тут же вскочила и начала зачем-то прибирать свою комнату. Медленно и методично она вычищала даже самые труднодоступные уголки, убирала все свои вещи в шкафы и ящики. Что-то в глубине души подсказывало, что больше в этот дом она не вернется.
И это чувство не дало ночью заснуть.
На следующее утро, как и обещал Алексей Власович, её ждал возок, запряжённый тройкой крепконогих лошадей. Сердечно попрощавшись с родителями и, достаточно скупо, с Дмитрием Натали казалось, что она может расчувствоваться, передумать и остаться с братом на столько, на сколько позволит судьба, девушка забралась в возок.
Дорога оказалась сложной. Не потому, что в возке было холодно в окружении перин и пуховых подушек Натали чувствовала себя более чем уютно, а потому, что ей было ужасно скучно. Пейзажи были однообразно-белыми, книг она не взяла, стараясь собрать необходимый минимум. Некоторое время она потратила на то, чтобы записать хронологию событий и нарисовать генеалогическое древо (ей почему-то казалось, что это могло быть полезным). На смене лошадей попыталась побеседовать с извозчиком, которого, как оказалось, тоже звали Мироном, но тот не привык к разговорам с дворянами и отвечал односложно. От скуки Натали то пялилась в ослепительную белизну, изредка перемежающуюся изогнутыми силуэтами деревьев, то дремала, то и дело просыпаясь от тряски на ухабах.
Ночь в гостевом дворике оказалась вполне себе пристойной: еда и питье были дешевыми, комната чистой и тёплой, а хозяин душевно пообщался с Наташей о том о сём, подкладывая ей и Мирону свинины с галушками. Но Наташа всё равно извертелась в попытках уснуть: матрас был непривычно жёстким, с первого этажа до поздней ночи доносились громкие голоса и смех, да и, в целом, она всегда плохо спала на новом месте. Грядущая встреча с колдуном волновала неизвестностью. Но это было не так плохо: большую часть следующего дня Наташа крепко проспала в возке, и, когда проснулась, до Перми оставалось не так уж много.
В город въехали, когда было уже основательно темно, но по улицам, освещённым газовыми фонарями, сновали торопливые прохожие, неспешно прогуливались парочки и бегали дети, швыряясь друг в друга снегом. По приказу Алексея Власовича, Мирон привез молодую барыньку к очередному гостевому дому, где та могла передохнуть и привести себя в порядок перед встречей с директором.
На следующее утро Мирон доставил Натали к дверям академии и, пожелав удачи, отправился в обратную дорогу. Когда возок скрылся за поворотом, девушка наняла местного извозчика, вернулась за вещами в гостевой дом, сдала ключи от комнаты и отправилась навстречу неизвестности.
На этот раз, поспать не вышло бы: в отличие от возка, в санях было ужасно холодно, и, ко всему прочему, когда выехали из города, поднялся ветер такой сильный, что в какой-то момент Натали поняла, что ещё чуть-чуть и она обморозит щёки.
Но вскоре въехали в лес. Дорога стала ощутимо хуже; лошади сбавили скорость, а чуть дальше и вовсе остановились.