Мне нравится твой свитер, заметила я.
Здесь такие называют «джемперами». Не волнуйся, скоро ты узнаешь много других важных слов. Например, в Шотландии есть слово «дрейч», оно означает «очень плохая погода».
Дрейч похоже на еврейский.
Угу. О, и еще, если собираешься сделать комплимент, не говори «очень хорошо». Здесь это значит прямо противоположное урок, который я усвоила на собственном горьком опыте.
Еще какие-нибудь советы? О Сент-Стивенсе или о Шотландии в целом?
В этой стране я все еще чужак, но теперь по крайней мере нас двое. Хм, совет Я точно знаю, что лучшие булочки подают в кафе «Касл» в пять утра. Если соскучишься по шопингу по-американски, то в тридцати минутах отсюда на машине есть торговый центр. Единственная аптека закрывается в пять и не работает в воскресенье.
Ты скучаешь по Штатам?
О, да. Скучаю по кинотеатрам, где крутят последние фильмы, по семье и друзьям. Скучаю по настоящим супермаркетам, по арахисовому маслу и маринованным огурчикам.
Обожаю маринованные огурчики, даже как-то наряжалась им на Хэллоуин. Помнишь магазинчик напротив кампуса?
Конечно! Мне так нравилась женщина за стойкой! Через некоторое время я приспособилась, приспособишься и ты. Здесь есть то, о чем я буду скучать, если уеду. К слову, как продвигается твоя работа? обеспокоенно спросила Роза.
Научный сотрудник из Кембриджа работает над той же темой, что и я.
Ну и что? Наверняка, его работа отстой.
Вряд ли. У нее это женщина уже есть контракт.
Изабель, ты должна ответить на один вопрос, лишь он имеет значение. Любишь ли ты то, над чем работаешь? Диссертация это не спринт, а марафон. Ты должна просыпаться посреди ночи от досады, потому что еще слишком рано идти в архив. Вот насколько тебе должна быть небезразлична тема.
Так вот как ты относишься к Фальконе?
Определенно, кивнула Роза. С моим Федерико мне скучать некогда. А ведь обычно тема быстро надоедает мне. Она поднялась. Окажешь мне услугу? Когда закончу часть доклада, над которым работаю, хочу прочесть его тебе. Ненавижу выступать с презентациями.
Конечно.
Хочешь обсудить еще что-то?
Ну можешь дать пару советов относительно докторской степени? Я еще не паникую, но скоро начну.
Это нормально! Все через это проходят. У меня есть для тебя совет: начинай каждый день пораньше, не ищи простых решений, ставь разумные цели и реальные сроки. Жаль, что никто не сказал мне об этом, когда я начинала. Ты всегда можешь обратиться за помощью здесь хорошее сообщество. По большей части.
Кто-то трижды постучал в окно, и вошла Катрина.
Наша обеденная встреча! воскликнула Роза. Я пыталась наверстать упущенное с Изабель. Сколько уже прошло? Она посмотрела на меня. Пару лет?
Мне пора приниматься за работу. Виски снова начали пульсировать. С тех пор, как я спустила таблетки в унитаз, я знала, что головная боль неизбежна. Неподалеку я увидела фонтанчик с водой и выпила столько, сколько смогла.
Вернувшись к исследованиям, достала «Dictionnaire de la Renaissance» и просмотрела биографические данные женщин французского двора, затем набросала краткие заметки о каждой из них. Наконец я наткнулась на страницу о Терезе Дю Монтур и поняла, почему имя Фальконе показалось мне знакомым.
Высокородная Тереза произвела фурор, выйдя замуж за Федерико Фальконе. Она была богатой вдовой и могла сама выбирать мужа. Что ж, Розе понравится, что наши темы пересекаются.
Голова уже раскалывалась от боли, поэтому я направилась в кабинет Эндикотта.
Дверь была закрыта интересно, это постоянная практика?
Войдите! крикнул Эндикотт после того, как я постучала еще. Я вошла, и он отложил бумаги, которые просматривал. А, это вы, Изабель. Присаживайтесь.
Его стол был заставлен аккуратными стопками бумаг.
Как вы знаете, я планировала написать диссертацию о придворных дамах Екатерины Медичи.
Верно.
Недавно я узнала о студентке из Кембриджа, которая скоро опубликует монографию на ту же тему.
Профессор Эндикотт улыбнулся:
О нет, если кто-то защитил докторскую диссертацию по Шекспиру, значит, вы больше не можете работать в том же направлении?
Я не собираюсь полностью отказываться от своей темы, но хотела бы ее немного скорректировать.
Понятно. Что ж, невозможно сейчас предсказать, хорошая эта идея или нет. Невозможно до тех пор, пока у вас нет конкретного плана. Он выключил лампу на своем столе. Предлагаю вам не отказываться полностью от окружения Екатерины Медичи. Ваша эрудиция вот причина, по которой некоторые из нас считают, что у вас большие перспективы. Именно поэтому Мадлен хотела, чтобы вы работали под ее руководством. Выражение его лица было сложно прочитать, но, похоже, это было разочарование. В любом случае, свежий взгляд это всегда к лучшему. Профессор поднялся. Не хочу вас торопить и хочу, чтобы вы знали: я готов встретиться и обсудить предмет диссертации в любое время. Но, возможно, в следующий раз мы могли бы договориться о встрече заранее? Через пять минут я должен встретиться с ректором университета.
Конечно. Я поднялась, подошла к двери и обернулась: Еще раз спасибо.
Профессор уже застегивал пальто и даже не поднял глаз. Судя по всему, он не услышал меня.
В библиотеку я вернулась перед ее закрытием, чтобы проверить, есть ли там интересующая меня книга.
Люк стоял снаружи на ступеньках и говорил с женщиной, которую я не знала.
Я был неподалеку от ее кабинета, тихо произнес он. Она прошла мимо, не поздоровавшись, как будто даже не заметила меня. Она всегда была такой собранной. Но не в тот день. На ее лице застыло выражение страха. В кабинете она говорила громко, и я слышал часть ее слов. Она сказала фразу, которая никак не выходит из головы: «Я все еще решаю, что делать, но я буду на связи». Через несколько часов ее нашли мертвой. Неужели это и правда несчастный случай?
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что они говорят о Мадлен Гранжье. Люк меня не видел. Горела лишь одна наружная лампа, и все вокруг тонуло в темноте. Повернувшись на каблуках, я пошла домой. Зайду за книгой в другой раз.
Глава шестая
В течение следующих нескольких недель я работала по десять часов в сутки подыскивала материалы и для своей новой темы. Мы с Розой или Шоном частенько завтракали спозаранку в кафе «Замок», расположенном напротив стоящих на утесе руин замка Сент-Стивенс.
С самого приезда в Шотландию я избегала кофе и пила чай не потому, что хотела косить под британку, а потому, что пыталась хоть немного измениться. Шон показал, как пьют чай шотландцы с молоком и без сахара. Через некоторое время такой чай стал единственным кофеином, который я потребляла.
Однажды Роза сказала, что уезжает на несколько дней поработать в месте, где ее не будут отвлекать. Мы продолжали регулярно обмениваться электронными письмами. Роза присылала мне интересные аналитические заметки, статьи о политике и забавные комиксы. Не представляю, как у нее хватало времени, чтобы просматривать столько материала, никак не связанного с диссертацией. Мне нравилось ее чувство юмора, я никогда не встречала человека, который бы ценил как высокую, так и низкую культуру. Роза столько всего знала!
Через некоторое время мне пришла выписка с кредитки. Мой долг составил почти две тысячи долларов. Я экономила как могла, однако мелкие расходы все равно накапливались. Продукты в супермаркетах стоили вдвое дороже, чем в Штатах, а курс фунта стерлингов был как никогда высоким. Я не знала, как смогу оплатить счет.
Шон говорил, что американским студентам сложно работать в Шотландии. Я бы спросила совета у Розы, будь она была в городе, но сейчас не хотела беспокоить во время работы. Эндикотт выглядел, как и всегда, неприступно, а Уильям Мне не хотелось, чтобы Уильям знал, что я отчаянно нуждаюсь в деньгах. Поэтому я старалась никуда не выходить и просто работала.
А еще мне не хотелось, чтобы Уильям знал, что я думаю о нем. Надеясь столкнуться с ним, я почти каждый день находила предлог, чтобы пройти мимо его кабинета. И даже несколько раз возвращалась в собор в надежде на случайную встречу, но наши пути не пересекались.
Однажды Катрина увидела, как я слоняюсь возле кабинета Уильяма.
Ждать тебе придется долго, заметила она. Уильям занимается исследованиями в Париже. Помолчав, она добавила: Я бы не прочь однажды поехать с ним. Он довольно симпатичный на вид.
Я сделала вид, что не понимаю, на что Катрина намекает:
Вообще-то я искала тебя! Не хочешь выпить со мной чаю?
Катрина ненадолго задумалась:
Минуточку. Я только сохраню файл, над которым работала.
С этими словами она направилась к себе в кабинет и вскоре вернулась, закутанная в серый шерстяной шарф и пальто.
Катрина отвела меня в чайную, идти до которой оказалось не близко, однако там подавали самые разные чаи и выглядело местечко куда более стильно, чем «Джианни». Я хотела спросить об Уильяме, но вместо этого спросила ее о Мадлен Гранжье.
Я считала Гранжье высокомерной, ответила Катрина. Они с Эндикоттом вроде как ладили, но их подопечным всегда приходилось соперничать. Все мы думали, что Гранжье с Эндикоттом либо ненавидят друг друга, либо трахаются. Возможно, и то, и другое. Конечно, смерть Гранжье меня шокировала, но Эндикотт лучший преподаватель на кафедре, и тебе повезло, что теперь он твой научный руководитель.
Жестоко так говорить.
Катрина откинулась на спинку стула.
Я шокировала тебя? Я не специально. Иногда я бываю прямолинейной.
Сделав еще один глоток чая, я решила не упоминать о том, что подслушала слова Люка в библиотеке.
Вы с Розой близки?
О, я обожаю Розу. Раньше мы славно отрывались.
Неужели?
У меня есть богатые родственники, поэтому я хорошо ее понимаю. Она вечно занятая. Утверждает, что близка к важному научному открытию.
Тема ее докторской звучит действительно интересно, заметила я. Роза сейчас с кем-нибудь встречается?
Она говорит, что нет, но я подозреваю, что она лукавит. Катрина мечтательно вздохнула. Наверное, Роза нашла себе горячего итальянца. Собираясь в Италию, она становится веселой, напевает и покупает сексуальное белье. Эй, ты же вроде говорила, что вы подруги?..
Остаток недели я посвятила созданию электронных таблиц для отслеживания материала, который собрала о придворных дамах двора Екатерины Медичи. Прошел месяц с тех пор, как я перестала пить таблетки, но синдром отмены еще не прошел в некоторые дни меня ужасно тошнило.
В субботу я прогулялась до пляжа и вышла на туристическую тропу, по которой поднялась на вершину холма. Вид отсюда открывался потрясающий. Было здорово по-новому взглянуть на Сент-Стивенс. Вернувшись в университет, я увидела на ступеньках библиотеки Шона. Я рассказала ему о своей прогулке, и его глаза расширились.
Да, с холма открывается живописный вид. Кстати, именно оттуда сорвалась Мадлен Гранжье.
О вырвалось у меня. Лучше бы ты мне не говорил.
Если хочешь, я могу показать тебе еще другие места для прогулок, предложил Шон.
Да, как-нибудь в другой раз.
Мое желание ходить на прогулки несколько поугасло, и остаток выходных я провела за просмотром старых фильмов, которые взяла в библиотеке. Просмотр сопровождался поеданием попкорна, который был неприятно сладким, и огромным количество «Айрн брю», шотландской газировки оранжевого цвета, по вкусу больше напоминавшую химикаты, чем апельсины. Выпив несколько бутылок, я почти почувствовала себя местной жительницей.
Следующим утром позвонила Роза и спросила, не хочу ли я пойти с ней на занятия по гольфу.
Для студентов занятия бесплатные. Я играю в гольф, но получается у меня ужасно, простонала Роза. Но порой нужна физическая нагрузка, чтобы отвлечься от мыслей. Особенно когда так сосредоточенно работаешь. Согласна?
Первые несколько уроков проходили на тренировочной площадке для гольфа. На самом деле Роза играла в гольф довольно неплохо. Я обнаружила, что мне нравится бить по мячу и смотреть, как он летит. Из-за акцента я почти не понимала, что говорит инструктор, однако стоило сосредоточиться на мяче и я забывала о своей докторской диссертации, погибшем руководителе и прошлых проблемах. После часа занятий я каждый раз замечала, что тошнота утихает и мне становится легче дышать, пусть даже после захода солнца становилось так холодно, что я едва чувствовала руки. К тому же от клюшки у меня появились мозоли несмотря на перчатки. После занятий мы с Розой заходили в «Куайч», чтобы выпить горячего тодди пунша из рома, меда и лимона.
Мысль о большом количестве свободного времени пугала, поэтому каждый день я ходила в так называемые «специальные коллекции», где до закрытия искала материалы в цифровой базе данных полнотекстовых научных журналов, а также книг. Я старалась не обращать внимания на головную боль из-за отмены лекарств. К середине октября я решила придерживаться своей первоначальной темы. Екатерину Медичи окружало множество придворных дам. С исторической точки зрения существует много вариантов освещения этой темы.
Пока я работала в «специальных коллекциях», лето сменилось осенью. Дни становились короче, и скудный дневной свет едва просачивался сквозь тонкий туман облаков. Солнце лениво появлялось около восьми утра и начинало клониться к горизонту около трех пополудни. Ночи сменяли друг друга одна за другой. Осенние краски были бледно-бежевыми и тусклыми, особенно по сравнению с багряно-желтой палитрой, знакомой мне по Новой Англии.
Я скучала по октябрю в Штатах. Здесь штормы приходили и уходили, гонимые морем. И каждый день шел дождь.
Четыре времени года за один день, сказала женщина в чайной.
Мне же казалось, что время года остается одним. Раз в неделю я звонила маме, но разговоры наши были напряженными и полными недомолвок. Я придерживалась нейтральных тем, таких как погода, и не признавалась, что мне одиноко.
Главное, что ты в порядке, говорила мама, но я знала, что она имеет в виду: «Главное, что ты не поддерживаешь с ним связь».
После прекращения приема лекарств голова порой будила меня по ночам или начинала болеть в библиотеке. Единственное, что помогало, это прилечь и приложить ко лбу холодное полотенце. В некотором смысле пребывание в новом месте отвлекало меня, на что я и надеялась. Я понимала, что однажды мне придется столкнуться с реальностью, но только не сейчас. Сейчас я слишком занята.
В то же время меня не покидало ощущение, что в Сент-Стивенсе происходит что-то неладное. Я все еще была расстроена смертью моего научного руководителя а ведь мы даже не были знакомы! Кроме меня, казалось, никто не переживал. Неужели Мадлен Гранжье и правда недолюбливали? И что с тем разговором, который подслушал Люк? Нет, дело не только в Мадлен Гранжье. Атмосфера в Сент-Стивенсе отличается от других университетов, где я бывала. Повсюду царит напряженная тишина, как будто все хранят какую-то тайну, о которой не знаю только я. Но опять же, я здесь чужая. И храню свои собственные тайну. Скорее всего, это со мной что-то неладно.
Моей любимой частью дня был завтрак с Шоном. В перерывах между работой я общалась с Розой. Общение с ней давалось мне легко. Я всегда была одиночкой, однако скучала по Розе, когда ее не было рядом. Общение с ней помогало мне забыть о прошлом и перестать зацикливаться на профессоре Гранжье.
Вы с Розой очень сблизились, заметил Шон однажды за завтраком.
Что есть, то есть, согласилась я. Кроме тебя и Розы у меня нет друзей. Похоже, что большинство докторантов разбились на парочки. Или со странностями. Мы с Мейрид частенько видимся в библиотеке и говорим о том, чтобы было бы неплохо сходить выпить чаю, но ни разу так и не собрались. Да и потом, у меня столько работы! Совсем нет времени на общение!