Но что бы то ни было: утром мы отправились до квартиры Алекса, продолжал Макс описывать события. Повезло, что мы встретились, когда он отходил от своего дома. Алекс сказал, что произошло что-то странное, он не смог попасть в свой дом и позвонить нам. Когда мы поняли, что находимся в крайне затруднительном положении, стали вспоминать с чего все началось
Понимаем, спрашивать такое не очень тактично, неуверенно произнесла Эмма, обращаясь к Виктории взглядом. Но мы в такой безнадежной ситуации, что страшно представить, что нас ждет дальше. Наши знакомые и близкие говорят, что не знают нас, словно не помнят ничего. Алекс сказал, что заберет тебя от твоего дома. Скажи, у тебя не случилось чего-то подобного?
Виктория посмотрела на дружелюбно настроенных друзей. В отличие от Алекса с ними хотелось говорить.
Со вчерашнего дня моей семьи не было дома. Утром пришла мама и сказала, что не знает меня, на последних словах голос Виктории начал дрожать, а дыхание прервалось. Она замолчала, когда слезы навернулись на глазах. И едва нашла в себе смелость, чтобы продолжать произносить страшные и похожие на что-то неправдоподобное слова вслух: Хотела остаться возле дома, чтобы подождать, когда выяснится, что все это
Эмма сочувственно поглядела на расстроенную девушку, выглядящую глубоко переживающей по поводу всего кошмара в силу своей незрелости.
Мы обязательно разберемся в том, что случилось. У всего этого должна быть причина, Макс попытался успокоить расшатанные нервы юных девушек, сильно переживающих и находящихся в полном непонимании.
И как же? спросила Эмма со слабой надеждой.
Встретимся с кем-то из родственников лично, Макс широко улыбнулся и посмотрел на Алекса. А ближайший человек, имеющий кровную связь, который никогда в жизни не стал бы участвовать ни в чем подобном, это отец Алекса. Кроме того, что он на дух никого из нас не переносит, только он, наверное, сможет подсказать нам, кто и как мог это сделать.
Отец Ала и правда не стал бы тратить время на то, чтобы так разыгрывать нас, подтвердила Эмма. Он слишком серьезен для подобного.
Виктория посмотрела на Алекса, слушающего план друзей с отсутствующим выражением на лице.
Алекс, что скажешь? поинтересовалась Эмма.
Если хотите, говорите с моим отцом, ответил он безразлично.
Извини, у нас не хватит денег на перелет на другой континент или страну, чтобы встретиться с нашими родными, виновато произнесла Эмма. Мне нравится идея Макса.
Макс задумчиво кивнул:
И что еще немаловажное: отец Алекса находится сейчас в другом городе. Ехать до него примерно один день на машине. Думаю, у нас нет другого выхода.
Виктория, что думаешь делать ты? Хочешь, можешь поехать вместе с нами, если тебе некуда больше пойти, предложила Эмма.
Виктория задумалась. Перспектива провести напрасно в ожидании неизвестно сколько времени на улице ужасала. В лучшем случае до вечера. Но ей не хотелось снова видеть лицо любимой доброй мамы, не узнающей в ней свою собственную дочь. Даже для розыгрыша это было слишком.
Если я вам не помешаю.
Макс и Эмма переглянулись, услышав тонкий и скромный голосок.
Какая же ты милашка, Эмма умиленно поразилась, все больше симпатизируя новой знакомой. Конечно, не помешаешь. У нас одна общая беда. Значит, решать ее мы будем вместе.
Если нам ничего не даст поездка к отцу Алекса, мы попробуем поговорить с твоей семьей, может, удастся заставить воспоминания вернуться, предложил Макс. Может, со временем все встанет на свои места. В общем, пока ничего неясно, нужно не сидеть на одном месте, а предпринимать хоть какие-то логичные действия.
Угу, но в правоохранительные органы нельзя более обращаться, с долей неловкости произнесла Эмма. Нам повезло, что нас просто отпустили, решив, что мы пытаемся над ними пошутить. Да и машину водить в нашем случае не совсем безопасно
Номера ведь тоже недействительны. Как и права. Уму непостижимо, сколько пришлось проделать людям, которые все это устроили, неизвестно какой злой шутки ради.
Алекс, ничего не скажешь? Эмма посмотрела на хранившего молчание друга.
Он пожал плечами:
Вы и так все сказали.
Эмма так и не высказала вслух испытываемое беспокойство за друга. Со вчерашнего дня Алекс стал очень тихим и задумчивым, и она волновалась, что он довольно сильно переживает, но держит все глубоко в себе. Но она знала, что бесполезно пытаться с ним поговорить. Пока он сам того не захочет, можно даже не надеяться, он не выдаст ни одного переживаемого чувства и мысли, что тревожат его.
После того, как Виктория ушла домой, Алекс вернулся к машине и разблокировал двери. Выслушал все возмущения, не перебив, попросил прощения и отдал ключи Максу. Объяснил свой поступок тем, что был напуган и не хотел их вмешивать. Не полностью убежденные, Макс и Эмма поехали домой, оставив друга наедине со своими мыслями. Он выглядел именно так, что не возникало сомнений: ему необходимо было побыть в одиночестве.
Эмма поглядела на девушку, вспоминая вчерашний вечер. Виктория не стала принимать помощь и спешила домой, сбежав от Алекса, словно крайне боялась оставаться там надолго. Похоже, утром им предстоял непростой разговор, предположила она, наблюдая, как девушка смотрела на ее друга. Ее привязанность было видно даже едва знакомому человеку.
Спасибо, запоздало поблагодарила Виктория.
Не за что, Макс улыбнулся, затем приобнял Эмму, которая растворилась в теплых объятиях.
Виктория несколько смутилась тому, что друзья Алекса, оказывается, пара. Она пристегнула ремень безопасности, прижала рюкзак к груди. Алекс вел машину, не превышая допустимые лимиты, и в общем-то старался не сводить внимания от дороги. Девушка смотрела в окно, с чувством печали уезжая все дальше от дома. В груди было такое чувство, будто она оставила дома свое сердце, и теперь внутри зияла пустота. Еще вчера ей казалось, что она недостойна жить, а уже сегодня ее желание начало исполняться, и ее странным образом вычеркнули из привычной жизни.
***
Когда они покинули границы города и проезжали мимо знака с названием, Виктория затаила дыхание, провожая его взглядом. Серая дорога вела мимо густого леса, небо так и не прояснилось, и чем дальше они уезжали, тем темнее становилось от непроницаемых серых туч. На стекле все чаще стали появляться дождевые капли.
Через несколько часов машина остановилась на автозаправке. Дождь, не переставая, продолжал литься косыми каплями, будто следуя за ними и пытаясь нагнать.
Алекс оглянулся к своим притихшим друзьям и увидел, что они заснули, прижавшись друг к другу, как прелестные милые создания. Он посмотрел на Викторию, обхватившую себя руками, олицетворяющую чувство страха.
Выйдешь со мной? предложил он, даже не надеясь услышать положительный ответ. Девушка удивила его, кивнув.
Они зашли внутрь автозаправки, где был крохотный супермаркет. У входа Алекс проверил свои карты, но ни одну банкомат даже не принял. Он бессильно вздохнул и посмотрел на девушку.
У тебя есть с собой банковские карты, документы?
Виктория в ответ покачала головой. Несовершеннолетней даже смысла нет носить при себе паспорт. Алекс понимающе кивнул.
Расплатившись за кофе и бензин наличными, Алекс вышел на улицу и остановился под крышей, чтобы выпить холодный кофейный напиток. Виктория встала рядом, замечая, как дождь начинал идти сильнее, наконец их настигнув. Понимая, что лучше момента может не быть, чтобы обсудить то, что ее беспокоило, она собиралась с храбростью заговорить, тянув до последнего. Алекс не смотрел в ее сторону, допивая кофе. Когда он закончился, и Алекс направился к машине, Виктория только тогда решилась:
Подожди, пожалуйста.
Он заинтересованно обернулся, стоя все еще под крышей.
Спасибо, что вернулся за мной.
Не за что, он ответил искренне, не собираясь обманывать ожидания. Вдруг ты бы поделилась чем-то важным.
Если бы не вся эта ситуация, мы бы больше не встретились? тихо и неуверенно спросила Виктория, пряча ладони под длинными рукавами ветровки.
С чего такие мысли? в его голосе прозвучало правдоподобное удивление. Я ведь сказал, что у меня были дела. Я знаю, где ты живешь, узнал тебя достаточно для того, чтобы сделать вывод, что ты домашняя девочка и редко куда выходишь. Не так скоро, но мы бы увиделись вновь. Настолько сомневаешься в себе, что мне не доверяешь? Алекс слегка улыбнулся.
Извини, что из-за меня только одни неприятности, она с трудом произнесла слова, не выходящие из ее головы.
Так постарайся их не приносить, вполне оправданно заметил он.
Виктория кивнула, поникнув плечами. Услышанное пренебрежение в его голосе еще больше заставило ее почувствовать себя проблемой для окружающих.
Может, мне не стоило уезжать никуда от дома.
Алекс едва смог расслышать, что Виктория произнесла очень тихо, тем более ее голос заглушал шум дождя.
Что ты сказала? переспросил он, не сводя с девушки непонимающего взгляда. Внутри него тревожно стало скрежетать нечто обратное совести. Он еще не понимал толком, что это за новое ощущение, появившееся в нем совсем недавно. И детонировало пока только при контакте с этой девушкой. Это чувство выло и требовало сделать что-то плохое, вызвав у кого-либо негативную реакцию и отрицательные эмоции. Противиться этому чувству все равно что напороться на острые шипы, впивающиеся под кожу.
Я не хочу приносить никому неудобств, решение далось ей непросто, однако ее нахождение здесь казалось наименее правильным из всех возможных мест.
Кто-то разве сказал что-то подобное? его голос вновь становился раздраженным.
Не выдерживая находиться под давлением его голоса и холодного взгляда, Виктория собиралась уйти, понимая, что у нее не получалось построить с ним разговор. Создавалось впечатление, что он действительно винит ее во всех смертных грехах.
Осознав, что зашел слишком далеко и таким подходом только все испортит, Алекс почувствовал, как раздражение стало таять. Разум прояснялся, приходили самые подходящие к ситуации мысли, которыми он еще мог попытаться переубедить отчаявшуюся девушку.
Викторию остановила рука, не позволив уйти дальше трех шагов, взявшись за ее плечо. Девушка не смогла освободиться и от беспомощности заплакала, будто загнанный в угол зверек.
Тебе страшно? спросил Алекс уже спокойнее, удерживая девушку одной ладонью, взявшись за выделяющиеся косточки плеча под тонкой тканью.
Мне страшно, и я хочу быть дома, со слезами произнесла она.
Виктория почувствовала, что держали ее уже не так крепко, освободилась и вышла под дождь, который превратился в ливень. Чтобы ее остановить, Алекс поймал ее за руку и прижал к себе, удерживая. Ради этого ему тоже пришлось выйти из-под крыши.
Давай поговорим. Никто из нас не против того, что ты с нами, выбрось подобные мысли. Эм и Макс хорошие друзья, уверен, вы хорошо поладите. Виктория, не пытайся уйти, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты осталась.
Не надо говорить подобное, совсем смутившись и покраснев, произнесла она. Она перестала пытаться освободиться и лишь опустила лицо.
Наоборот, иногда нужно все решать на словах. Конечно, проще убегать от всего, но так проблемы не решаются. Нужно находить в себе смелость верить в то, что тебе по силам все преодолеть. Ответь честно себе, где бы ты хотела сейчас находиться: возле своего дома совершенно одна или с нами.
Слова, что он произносил, поразили ее до глубины души. Словно он понимал ее и помогал принять решение. Так, будто он знал ее лучше самой себя.
Спасибо, что взяли меня с собой. Если бы не вы, мне бы действительно некуда было пойти.
Не могу согласиться, кроме нас у тебя еще предостаточно вариантов. У тебя есть еще родственники в городе? Алекс заметил маленький кивок. Могла бы попытать удачу поговорить с ними. Мы гости в чужой стране, у нас совершенно иное законодательство, и к нам отношение и до всего этого было довольно прохладное. Но наше общество полезнее для тебя тем, что, раз уж мы оказались в одинаковой ситуации, нам будет проще вместе разобраться во всем.
Алекс не сводил взгляда от девушки, которая была взволнована и потому опустила глаза. Если бы Виктория знала, что было на его уме, то потеряла бы всякое доверие, остававшееся еще при ней после его выходки. Он собирался любым способом удержать девушку, по ее воле или нет. В голубых глазах застыло маниакальное желание на грани потери контроля.
Чем чернее становились его мысли, тем легче удавалось очаровывать людей. Пока она раздумывала над ответом, в его голове была всего одна мысль: «Откажешь мне, поставишь на нас крест. И на своей жизни».
Я постараюсь помочь вам.
Ее мягкий голос, высказавший согласие, словно сладость для его возросшего эго, которое было готово вырваться и разразиться торжествующим смехом. Алекс едва заметно улыбнулся, чувствуя, как давление изнутри ослабевало, каждую клетку наполняло поощрение, разливаясь ледяным спокойствием. Он выполнил условия своего внутреннего дьявола, получив в награду блаженное чувство легкости.
Мы договорились? Я верну тебя домой, обещаю.
Хорошо, она примкнула к его груди и мокрой белой футболке, чувствуя исходящее тепло. Не обращая внимания на дождь, обняла его, вкладывая всю благодарность, самые чистые и добрые устремления своей души. Сильное желание быть с ним, не разлучаясь.
Алекс отпустил сковывающие объятия, ощутив, как тонкие руки девушки с силой сжали его, и посчитал это уже лишним. Ему не хотелось растягивать физический контакт, находя подобные нежности противником своей натуры. У него получилось ее убедить, и, кроме того, он знал, как на нее можно будет влиять в дальнейшем, используя как инструмент ее неопытность, играясь на ничего не подозревающей наивности.
Виктория не сразу отстранилась, еще чувствуя потребность в прикосновениях. Мысленно согласилась с ним в том, что создала проблему из воздуха, основываясь на своих страхах и недоверии ко всему. Однако она не понимала, откуда возникло странное предчувствие, выражающееся в легком покалывании на затылке, словно инстинкт самосохранения, говорящий о том, что она находилась на самом краю перед падением.
Когда они вернулись в машину, Алекс вытер руки мягким полотенцем для стекол и протянул девушке, чтобы та высушила промокшие ладони.
Разбуженные работающим радиатором Макс и Эмма возмутились тому, что стало жарко.
Эмма села поближе, коленками упершись в спинки сидений, посмотрела поочередно на промокших под дождем и усмехнулась:
Хорошая погодка, не правда ли?
Алекс подтвердил, кивнув:
Не то слово.
Сколько еще осталось ехать? спросил Макс.
Алекс посмотрел на карту, взглядом проследил линиям трасс, окруженных лесом. Что-то похожее на вину неприятно кольнуло изнутри. Его друзья детства так доверились ему, а в нем даже капли желания поговорить с ними не находилось. Не хотелось их заставлять волноваться, посвящая в подробности своего состояния. Все равно рано или поздно они все поймут. А пока ему было достаточно их участия, просто присутствия рядом, чтобы он сам не испытывал тревогу за их безопасность.
Часов двенадцать, ответил Алекс, выезжая на дорогу и смотря в зеркало.
Когда стемнеет я сяду за руль, договорились? Макс не был уверен, что друг согласится. Все же возможность не думать ни о чем, кроме как о вождении, слишком заманчива, чтобы соглашаться на несколько часов погружения в мыслительный процесс из потока вопросов, на которые не находилось ответов. Макс чувствовал это сам на себе. Пока его нервная система не дала сбой и не отправила его самого в сонный режим.