Конечно, с его-то здоровой башкой, буркнул Лес, поправив треуголку, и досадливо заалел ушами.
Норма вышла из конки последней и зябко обхватила себя руками за локти:
Ну и домина. Нас точно ждут?
Точно, легко отозвался Лес. С восточной стороны полстены в саже.
Диана приподняла окуляры над переносицей и втянула воздух.
Пахнет гарью.
Вскоре их заметили, и слуга вышел открыть кованые ворота.
Хозяин дома, барон Воронцов, встретил их лично на высоком крыльце. Его завитый парик сидел криво, а обвисшее брылами лицо осталось ненапудренным. Руки под занавесом кружевных манжет тряслись крупной дрожью. Но даже явное расстройство чувств не помешало барону изумиться:
Такие юные! Вы точно из сыска? С вами есть кто-то старше в звании? Нет, это совершенно невозможно. Это
Посмотрите на нас внимательнее, барон, улыбнулся Илай как можно шире и, как ему казалось, располагающе. Кого вы видите?
Замутненный отчаянием взгляд мужчины перестал метаться по их фигурам, которые точно не выглядели так же внушительно, как у некоторых других служак из сыска. Но разве в ширине плеч дело? И все же Илаю было страшно, что этот человек сейчас тряхнет головой, с риском потерять парик, и отошлет их прочь, как вшивых щенков, откажется от их помощи в пользу более опытных сыскарей. Он боялся, что их вот-вот разоблачат, хоть разоблачать было не в чем.
Но барон все же сфокусировался на их лицах и наконец заприметил глаза.
О святые серафимы
Всего лишь их избранники среди мирян, рисуясь, поклонился Илай. Теперь, когда он сел на любимого конька, ему стало куда как спокойнее.
И с каких пор Раньше я встречал подобных вам лишь в армии.
Теперь наши таланты служат и сыску. Янтарь, Лазурит, Малахит и Яшма к вашим услугам.
«Теперь он должен прийти в восторг!» внутренне радовался Илай, хоть краем уха услышал ворчание Леса: «Эй, а почему я последний?»
Но, вместо того чтобы захлопать в ладоши, барон покачнулся и провел пальцами по лицу, будто стирая с него паутину.
Что ж, в таком случае Идемте.
Сгорбленный и вялый, как восставший мертвец, барон повел их через анфиладу комнат, а многочисленные слуги с поклоном уступали ему дорогу. Диана все яростнее терла кончик носа видимо, защита уже не спасала ее. Но вскоре вонь настигла и остальных. Огонь, подпитанный всем, до чего смог дотянуться, выжрал некогда нарядный салон изнутри, как жук-паразит выжирает мозг пораженного его личинкой.
Отворив обе почерневшие дверцы, барон уронил обе руки вдоль тела и опустил голову на грудь.
Здесь погибло мое дитя, и заплакал, содрогаясь всем телом.
Это была комната вашего ребенка? осторожно начала опрос Норма, пока остальные начали расходиться по зале, минуя особо крупные обломки и мебели, и перекрытий. Илай носком ботфорта подвинул ажурное нечто, еще вчера бывшее резной ширмой.
Нет-нет, у меня нет наследников. То был мой мой любимец.
Илай ковырнул ногтем то, что осталось от шелковых расписных обоев. Это ж надо шелком стены обтягивать! И достал из-за пазухи блокнот для следственных зарисовок.
Лес оглядывал углы, почти не задетые огнем, Диана чуть не на коленях ползала по полу у окна. В центре валялась большая обугленная, некогда вызолоченная клетка.
Все знали, что нужно делать.
Барон, вы сможете отвечать на вопросы далее? уточнила Норма, теребя белую ленту в косе. Они могут стать только более неприятными.
А что мне остается делать?
Сестра кивнула, прикрыв синие глаза.
Пожар ведь случился ночью? У нас есть доклад пожарной службы. Кивок. Как так вышло, никто не заметил огня?
Барон глубоко задумался, будто у него не было однозначного ответа на этот вопрос.
Дом довольно велик, поэтому никого не оказалось рядом.
Светлое пятно вокруг клетки Не похоже на источник. Огонь распространился довольно быстро, с расстановкой пояснила Диана, склонившись у стены.
Барон со свистом втянул воздух и покачнулся, прикрыв лицо рукой в нервических пятнах.
Норма пожала плечами:
Что же это было за животное?
Птица, бесцветным голосом отозвался барон, и по его лицу вновь потекли слезы. Жар-птица, дарующая счастье.
Дальнейший осмотр оставил только больше вопросов, но барон удалился, сославшись на мигрень. Настаивать Норма не посмела. Одно дело когда перед тобой связанное по рукам мужичье, и совсем другое убитый горем вельможа.
Жар-птица, значит, скептично протянула Диана, склоняясь над клеткой. В большом имперском бестиарии ясно сказано, что это создание не больше, чем легенда.
Думаешь, это его больная фантазия? почесал нос Лес, распахнул окно и свесился через подоконник, будто хотел нырнуть туда.
Легенды домов не сжигают, отозвался Илай, черкая грифелем в блокноте и подтирая неверные штрихи хлебным мякишем. Это все ужасно странно, но давайте все же поработаем. Это такая же загадка по логике, какие мы решали десятками.
Норма промолчала, не отрывая взгляда от клетки. В ней не было ни костей, ни обгоревших перьев. Не было даже горки пепла. Чем должно быть существо, которое человек называет своим дитятей?
Она узнала слишком мало.
Пока остальные геммы остались на месте пожара, пытаясь отыскать какие-нибудь зацепки, Норма отправилась опросить слуг.
С поразительным единодушием и подкупающей искренностью все опрошенные подтвердили, что ничего не слышали, не видели, не чуяли. В комнату доступа не имели только одна горничная пыль вытирала под надзором и с прикрытой от любопытных глаз клеткой. Никакой птицы слуги знать не знают, но мало ли что барин устроить мог он человек знатный.
Пусто, пусто, бесполезно. Тревога начала сдавливать легкие Нормы. Она не может снова провалиться!
С дозволения и с помощью управителя Норма повторно обратилась к барону. Сначала он не хотел принимать ее, но она проявила упорство. Когда другого пути нет, можно и лоб расшибить.
Что еще вы хотите узнать? проскрипел барон. Он принял ее в гостиной, полулежа на кушетке. Рядом служанка в чепце с плоеными оборками отжимала компресс в фарфоровом блюде, пока мужчина прикрывал глаза от света унизанной перстнями рукой. Мне мучительно даже думать об этом, не то что говорить
Все мы соболезнуем вашей утрате, спокойно произнесла Норма, хоть ей было не по себе от того, что рядом с ней впервые не было никого из братьев и сестры. Но у нас осталось несколько вопросов. И если вы хотите выяснить причины
Все, чего я хочу, так это вернуть свою радость!
Это не главная наша задача, отрезала она, вызвав оханье у служанки. Компресс со шлепком упал обратно в воду. Барон приподнялся на локтях, уставившись на Норму опухшими глазами. Скорее всего, имел место поджог, и мы собираемся выяснить, кто это сделал. Это все, что в наших и ваших силах.
Барон неожиданно издал смешок, а после повалился на спину и истерически расхохотался:
Вы не понимаете! Ничего не понимаете! Поджог! Какая пошлость, аха-ха Она обратилась, это ясно? Как и было сказано, жар-птица обрела оперение!
Он не лгал. Ни словом не лгал. Но ложь не противоположна истине, вот в чем подвох. Человек может верить в то, что говорит, верить безоговорочно, что создает искажения мыслей, а значит, и речи.
А барон все хохотал, размазывая по щекам последние островки пудры, мушка сползла у него со щеки на покрасневшую шею.
Шли бы вы отсюда, милочка. Их светлость крепко горевать изволит, забормотала служанка, хватая Норму под локоть и силясь подтолкнуть ту к дверям. Горе-то какое.
Всенепременно, кивнула Норма и вытащила женщину следом за собой. Та заохала на манер курицы из тех, которые ходили по монастырскому двору, подметая грязь мохнатыми белыми лапами. Что же она, не справится с наседкой? Вы ответите мне на несколько вопросов, заявила Норма, глядя в перепуганное сдобное лицо.
Служанка захлопала светло-голубыми глазами с короткими ресницами, прижала пальцы к рыхлой груди, прикрытой косынкой. Залепетала:
Да я ведь ни сном ни духом, вот вам святый знак!
Вот это мы и выясним, пообещала Норма. Только твердость поможет ей выдержать это испытание. Она не может вернуться с пустыми руками, она себе этого не простит. Вопрос: что за существо жило в клетке в той гостиной?
Не знаю, не ведаю! визгливо отозвалась служанка. Там всегда заперто было, входить не велено.
Занавесь качнулась лишь раз.
Да, заперто, согласилась Норма. Но в ответ на первый вопрос вы солгали.
Под раскрасневшимся носом горничной выступили капельки пота.
«Диана уже ошалела бы от запаха ее страха А вот Илая стоило бы взять, он умеет располагать людей к себе, с тоской подумала Норма. Нет, я должна сама провести это дознание. Иначе на что я вообще годна?»
Служанка сглотнула.
Чуда-Юда там обитала. Я в щелку видала клетку, слышала, как скрипит она и клекочет. Грешна, любопытство мое-о закатила она глаза, но поняв, что ее ужимки на девушку не действуют, кашлянула и поправила косынку на глубоком декольте. Хозяин уж очень ее любил, зверушку свою. Кормил перепелиными яйцами и фиалковыми бутонами! А еще какие-то ве верита беритамины скармливал, что составляла ему отдельная мистерика. Ну, знаете, из тех, которым вода подвластна, так что они то мазь от морщин сварят, то свечу от геморроя отольют Или вот, корм для питомца, тем и живут Да не смотрите вы так, аж самой душе дурно делается! взмолилась женщина, на этот раз искренне.
Норма моргнула. Женщина судорожно вздохнула и снова осенила себя знаком крыльев.
Хорошо, я вам верю, медленно произнесла Норма. Голова у нее гудела, словно в ней хлопали исполинскими ставнями окна, а светлые колыхались так часто, что света за ними она уже не видела. Глаза пекло словно бы изнутри. А теперь вы дадите мне имя и адрес той мистерики.
Впервые она по-настоящему почувствовала, что такое дознание. И ей не понравилось.
Облазив комнату вдоль и поперек, Лес нашел след взлома на окне, а Диана обгоревший клочок пергамента. Затем младшая встала на след возможного поджигателя и проделала его путь. По всему выходило, что дальше клетки он не заходил, однако это не делало его невиновным. Следов животного, обитавшего в клетке, нигде не обнаружилось.
Илай зарисовал каждую мелочь, скрупулезно перенеся расположение каждого предмета в комнате на лист блокнота. Теперь достаточно будет открыть зарисовки, чтобы вспомнить, как все было. Нежданно под его рукой, рядом с планом залы, появился карандашный набросок распахнувшей пламенные крылья птицы. Илай раздраженно растер его пальцем. Даже если предположить, что птица была, она не могла взломать окно. Был кто-то еще. Этот кто-то не украл ничего ценного, только вошел, впустил в дом огонь и покинул его тем же путем.
Но чего он хотел?
Пока Норма опрашивала слуг, а остальные вполголоса обменивались предположениями, одно другого глупее, в обугленные двери чопорно постучался управитель.
Кхм-кхм, кашлянул он с порога. Прошу простить, господа следователи, но ваша Я хотел сказать, ездовое животное Оно требует некоторого внимания с вашей стороны.
Фундук! вскинул голову Лес. Что он натворил?
В данный момент он обдирает кору с дуба, посаженного лично прапрадедом барона, процедил управитель.
Так шуганите его, и дело с концом.
Мужчина заметно поскучнел и скривился, будто у него заныл зуб.
Мы идем, вздохнул Илай, захлопывая блокнот. Чтобы Дук да кого-то послушал кроме тебя, подумай сам! пояснил он брату.
В саду, окружавшем особняк, действительно обнаружился дуб и кошкан, самозабвенно выдирающий из него щепу когтями. Другой слуга, судя по вилам в его руках, садовник, покрикивал на зверя с растущим отчаянием в голосе и белявским акцентом:
Ля ты скаты-ы-ына, а! Скаты-ы-ына!!!
Но Фундук не обращал на него ни малейшего внимания. Зато на свист Леса мигом дернул ухом, а затем и оставил многострадальное прадерево в покое. Ущерб выглядел грандиозно.
Садовник явно хотел было высказать хозяину «скатыны» все, что он думал о содержании степных кошканов в условиях городской среды, но, заметив кроваво-красные глаза Леса, растерял весь пыл, досадливо сплюнул и ретировался.
И чего это он? почесал в затылке Лестер.
Илай тоже не мог взять в толк, почему вот уже не в первый раз за эту пару дней он замечает это смятение и даже страх, когда люди заглядывают им в лица. Наверное, просто не каждый знает, что геммы не мистерики, поменявшие внешность по своей прихоти, и не какие-нибудь другие нечистые создания, а несут лишь благо. Суеверия слишком сильны.
В комнате был еще один запах, заявила Диана, проводив садовника равнодушным взглядом. Но я не могу его вспомнить. Такой едкий, чужой. Гарь его почти перебила, она забила мне весь нос!
Ты и вдруг не помнишь запах! Илай шутливо схватился за сердце, понятным для остальных образом пародируя их общего наставника по логике. Уму непостижимо!
Ха-ха, мрачно подтвердила младшая, ковыряя носком ботфорта снег. В баронском саду он был на диво белым, будто его специально припудривали.
В этот момент они заметили, как по каменным ступеням сбегает Норма; форменный плащ развевался за ней черными крыльями, длинная дымчатая коса, перевитая белой лентой, раскачивалась из стороны в сторону. Выглядела она не в пример веселее, чем час тому назад, даже щеки порозовели то был явный признак, что она преуспела, да еще как.
Я достала адрес мистерики, которая делала корм для баронской чуды-юды! выпалила она с улыбкой. Допросим ее и узнаем, что это было за животное!
«И чем это нам поможет?» подумал Илай, но, не желая расстраивать Норму, которая только-только приободрилась, вслух сказал:
Отлично! Вот только есть у меня одна мыслишка Идемте-ка отсюда, а то на нас уже точат вилы, и он указал себе за плечо, где из-за угла сарайчика выглядывал уже не один, а два угрюмых мужика с садовыми инструментами наперевес.
Покинув территорию особняка, Илай заговорил вновь:
Я все думаю, что свидетелей надо бы поискать не в доме, а вокруг него. Ведь если поджигатель прокрался снаружи, то его мог кто-то видеть.
Я думала, мы едем в трактир, возразила Диана.
Нет же, нужно отправляться к мистерике! И как можно скорее! воскликнула Норма, с силой дергая себя за манжеты.
Фундуку бы еще побегать, пропыхтел Лес откуда-то снизу, вытаскивая дубовую щепу из густой шерсти, а не то захиреет.
Спустя несколько минут горячего спора было решено разделиться. Лес и Илай отправятся на поиски зевак, которые, по слухам, страсть как любят глазеть на пожары, а девушки навестят мистерику, посвященную в секрет барона и его мифического питомца. Так даже лучше: они ее не спугнут, может, даже расположат к себе химера их разберет, этих чароплетов, на что они способны с перепугу.
А после все, конечно же, встретятся в «Поющем осле», потому как пустое брюхо голове не товарищ.
По названному адресу обнаружилась небольшая лавочка с входом, украшенным еловыми веточками и негаснущими крохотными огоньками среди иголок. В поднявшемся морозном тумане дверца манила и в то же время пугала своей нездешностью. Дверь оказалась заперта, и им пришлось стучать молоточком в форме миниатюрной руки по латунной табличке. Через несколько минут дрогнула плотная белая занавеска, еще через пару на пол-ладони приоткрылась дверь.
Что вам угодно, сударыни? прошелестел женский голос, сухой, как осенние листья.
Диана раздула ноздри чуть вздернутого носа и прищурилась.
Норма поспешила откинуть плащ и повернуться к щели плечом, чтобы продемонстрировать хозяйке лавки вышитый шеврон с перекрещенными саблями и свитком: