Лора была высокой, крепкой, с густыми каштановыми волосами. Вероятность, что Давид видит перед собой Лотти, казалась ничтожной. Четвёртая дама, лисица, усилием воли отращивающая рыжий мех и пушистый хвост, тоже ни капли не походила на девушку, которую он искал.
Однако, несмотря на отсутствие результата, Давид остался доволен. Вернувшись в кабинет, он вычеркнул два имени из списка.
Позже приходили другие химеры. С одними он общался, на других просто смотрел со стороны. Среди них были и те, кого Давид замечал раньше, и те, с кем повстречался впервые. Несколько человек пришли, когда рабочий день уже давно подошёл к концу. Многие сотрудники лаборатории А-18 к тому времени ушли домой, но Марта, София и Ирма, а также Кито и Фантэ, остались. Давид окинул взглядом людей, что ожидали взятия крови, и разочарованно скривил губы. Никто из них не был похож на Лотти.
Но уходить он пока не собирался. Она могла явиться в любой момент.
Ближе к одиннадцати вечера пришли ещё две молодые женщины. Давид предполагал, что они окажутся последними.
Он прошёл в процедурный кабинет и внимательно посмотрел им в глаза. Вполне обычные на вид, не похожие на Лотти ни лицом, ни телосложением, обе глядели на Давида скучающе.
Устало потирая переносицу под очками, он вознамерился вернуться в свой кабинет. В этот момент сработала пожарная сигнализация. Работников оставалось немного, и начавшаяся паника оказалась не слишком разрушительной. Найти возгорание не удалось, и, по счастью, вода не брызнула непроизвольно система пожарной безопасности в лаборатории отличалась от обычной. Капля воды здесь могла создать серьёзные проблемы, поэтому включалась только вручную либо при критических показателях температуры воздуха. Проверив на тепловизоре все ближайшие помещения, Давид спокойно вернулся к своему рабочему месту. Он начал собирать вещи, когда понял: ключ Лотти пропал.
Давид так и замер, сгорбившись над собственной тумбочкой, в которую переложил ключ накануне. Его там не было. Давид прикрыл глаза в попытке совладать с собой, затем распрямился и все же громко зарычал. В следующее мгновение заметил за стеклом многозначительный взгляд Марты. Двери кабинета оставались открытыми из-за системы безопасности, и она наверняка слышала его отчаянный рык. Но, вероятно, дьявольское пламя в глазах доктора Сезара удержало её от остроумных комментариев.
Он с силой захлопнул шкафчик, затем стянул белый халат, схватил с вешалки чёрное пальто и вылетел на улицу. Нужно было остыть. Сделав несколько кругов вокруг трёх корпусов «Нейма», он вернулся в лабораторный. На посту охраны попросил у дежурного показать видео с камер наблюдения.
Вы должны были слышать, сработала система противопожарной сигнализации. А что стало причиной неизвестно, пояснил он свою просьбу.
Но охранник лишь развёл руками:
Записей нет, доктор Сезар.
Как нет?!
Что-то засбоило, с вашего этажа записей нет. Техники уже разбираются.
Давид возвёл глаза к потолку, терпеливо дождался, пока кровь перестанет наливать глазные яблоки, и сдержанно произнёс:
Как только что-то прояснится, сообщите мне.
Давид ехал в лифте, сжимая кулаки. Его руки слегка дрожали. Не сумев совладать с собой, он ударил по блестящей металлической стене. В этот момент двери открылись. Перед ним стояла Марта, которую он окинул сердитым взглядом.
Куда?
Она закатила глаза:
Домой. Ну, знаете, дом такое место, куда многие люди стремятся попасть между концом одного рабочего дня и началом следующего. Должны были слышать
Давид склонил голову набок.
Домой или в жилой корпус? уточнил он.
Лифт издал трель и начал закрывать двери. Давид перехватил рукой дверцу, затем вышел к Марте. Она нетерпеливо затопала ножкой.
Можете дать мне хоть сотню идиотских заданий, доктор Сезар, я всё равно считаю, что вас это не касается.
Он обошёл её, присматриваясь. А что, если Марта могла помочь?
А вы знаете всех химер?
На что вы намекаете?! вскинулась она, но Давид поднял руки, демонстрируя, что желал только мира.
Просто скажите: вы лично знакомы со всеми химерами? Меня интересуют женщины.
Затем, заметив взгляд Марты, полный неприкрытой издёвки, добавил:
По одному конкретному вопросу. Хочу кое-что выяснить из-за сомнительных результатов теста. Для этого нужно проверить, кого из химер я тогда опрашивал в экспериментальном корпусе. Я разговаривал с ней, но имя не запомнил.
Марта удивлённо подняла брови. Давид обычно никому не рассказывал о своей феноменальной памяти, но многие и так замечали, что доктор Сезар мог вспомнить результаты анализов недельной давности, даже не заглядывая в бумаги.
Хорошо, я не узнал её имя, сознался он. Для меня они все только имена и цифры. Лиц я не знаю.
В это Марта поверила. Тяжело вздохнув, она сложила руки на груди и потребовала подробностей.
Длинные тёмные волосы, бледная кожа, очень худая На вид не больше двадцати пяти лет.
Давид был уверен, что она поняла, о ком речь. Он видел, как искра понимания вспыхнула в её глазах. Но именно в этот момент к лифту вышли Фантэ, София и Ирма. Они о чём-то громко переговаривались, увидев же Марту и Давида, замолчали. Марта тоже захлопнула рот.
Я не успела подогнать машину, доктор Сезар меня задержал, сообщила она коллегам, а затем обратилась к нему самому: Прошу прощения, я обещала подбросить ребят. Не хочу заставлять их ждать.
Марта нажала кнопку, лифт открылся, и вскоре Давид остался в лаборатории один.
Он прошёл в свой кабинет, снял очки и устало потёр лицо. Ехать домой смысла не было: он окажется в своей квартире в центре Аннебурга не раньше часа ночи, а уже в шесть утра раздастся звонок будильника.
Давид решил поработать ещё немного, но мысль о Лотти не давала покоя. Тогда он стал читать все личные дела женщин-химер. Почему-то раньше ему не пришло в голову отсеять их по возрасту и весу. Никто из зверолюдей не умел менять собственную массу, а вес Лотти не мог превышать шестидесяти килограммов.
Так у него осталось лишь семь претенденток, и четыре из них уже побывали в лаборатории. Остались три девушки, одну он смутно помнил. Две новенькие. Давид побарабанил пальцами по их личным записям. Он не мог похвастаться развитой интуицией, но логика подсказывала, что одна из них должна была оказаться его Лотти.
Спать на диване собственного кабинета Давиду приходилось довольно часто. И не то чтобы в лаборатории было так много работы просто, как бы он ни старался, выбирая квартиру, найти привлекательное место для жизни и отдыха так и не получилось ничто там не манило его. Когда-то всё было иначе. Когда-то его ждали. Но теперь в кабинете специально стоял удобный, достаточно длинный диван, способный вместить все его метр девяносто. В шкафу висели свежие рубашки и даже пара пиджаков, в ящиках лежало чистое бельё и зубная щётка. Как правило, он приводил себя в порядок ещё до прихода сотрудников.
Единственное, почему он не любил ночёвки в офисе, за встречи с уборщицей. Ну очень вредная женщина! Какое-то время они находили общий язык, но потом она трижды переставила его награду за победу в универсиаде с одной полки на другую. Давид обратил на это её внимание, но она просто отмахнулась. Это вывело его из себя. Да, возможно, он повысил голос. Да, возможно, сказал что-то о её умственных способностях. Но в самом деле если вещи стоят так, а не иначе, возможно, есть какая-то причина? Почему бы не отнестись с уважением к чужому порядку?
Но в то утро Давид ждал встречи с ней. Как и все последние дни, эта дама пыталась обойти вниманием его кабинет, будто даже не замечая, что он внутри. Давид вышел сам. Поздоровался. Она угукнула в ответ, не поднимая головы и не прекращая протирать пол.
Он размял шею;
Ладно, возможно, я был не прав, когда вспылил.
Она фыркнула.
Я не должен был орать на тебя. Но ты переставила вещи в моём кабинете, это вывело меня из себя.
Наконец остановившись, женщина с прищуром взглянула на Давида.
Я поняла, что вывела. Я и хотела посмотреть, получится или нет.
Он опешил.
Это был эксперимент, невозмутимо продолжила она.
Экспери ЧТО?! воскликнул он, всё ещё пытаясь напоминать себе, что очень нуждается в чистых полах и лишённых пыли полках.
Эксперимент. Чего? Не слыхал про такое, что ли? язвительно поинтересовалась женщина. Вроде учёный
И как же ты определила цели эксперимента? Какую проблему исследовала?
Сформировала гипотезу, что ты чёртов псих, она поднесла швабру к ведру, обмакнула и отжала с помощью рычажков на ручке. Анализ данных позволил сделать вывод, что гипотеза верна.
Давид удивлённо поднял бровь: не слишком ли хорошо она владеет терминологией для простой уборщицы?
Что, думаешь, самый умный тут? В «Нейм» кого попало не берут, дорогуша.
Давид на мгновение прикрыл глаза.
Вернёмся к эксперименту, прошелестел он.
Хотела посмотреть, заметишь ли ты, если я переставлю эту стекляшку на другое место. Ты ж теми полками вообще не пользуешься, только пыль собираешь. Потом, когда заметил, стало интересно, заметишь ли, если поменяю две награды местами. Потом просто немного передвинула их все на три сантиметра влево
Вцепившись в волосы, Давид очумело глядел на уборщицу.
Ты ты зачем?
Она улыбнулась:
Да просто скучно стало, вот и решила развлечься. Давай, выходи уже, помою у тебя. Вон, посмотри, какие разводы твои умельцы оставили
Давид ещё приходил в себя после беседы с уборщицей, когда начали подтягиваться сотрудники лаборатории.
Как будто и не уходили, вздохнула Марта, роняя сумку на рабочий стол.
София согласно кивнула и тут же спряталась за ноутбуком. Вскоре явились Фантэ и Кито, оба с несколькими порциями кофе из автомата на первом этаже. Давид сморщился. Но вместо того чтобы демонстративно слить напиток в раковину единственное, что стоило бы сделать с этой жидкостью, они принялись распространять его по лаборатории, раздавая оранжевые бумажные стаканчики коллегам.
Давиду предлагать не стали знали, какой невероятно «душной» речью мог закончиться их жест вежливости. Это заставило его ухмыльнуться. Поправив очки на переносице, Давид кивнул своим мыслям и удалился в наконец-то чистый кабинет.
Давно ничто не занимало Давида больше, чем работа. С тех самых пор, как он остался предоставлен сам себе, все его мысли были посвящены лаборатории. Так вышло, что он попал в «Нейм» в очень сложный период своей жизни, и работа стала спасением.
Он задумчиво потёр щетинистый подбородок, разглядывая знакомые имена на личных делах. Шарлотта Ойч и Софи Шоху. Да, имена ему были знакомы, а вот лица пока нет.
По-хорошему, приходить им смысла уже не было: этим утром в экспериментальном корпусе у них должны были взять кровь, как делали это каждое утро. Но Давид настоял. Когда Марта попыталась возразить, он открыл было рот, чтобы ответить, но она прервала его: «Ой, ладно! Легче сделать».
Шарлотта пришла в компании Александры, по их словам, накануне они провели весь вечер в баре и сомневались, что анализы покажут что-то, кроме «джин-тоник, четыре порции».
Александру Давид помнил: это была очень шумная девица, способная обращаться в рептилию. Довольно пугающая трансформация, так как рептилия на вид то ли огромный ящер, то ли змея с лапами имела внушительные размеры.
Она ознаменовала своё прибытие громкими рассказами и низким грудным смехом. Шарлотта, её подружка, была менее приметной. Она поступила в «Нейм» около месяца назад, и Давид ещё не успел повстречаться с ней лично.
Сразу решив, что Александра была не той, кого он искал, Давид цепко оглядел Шарлотту: довольно тощая, как и следовало из индекса её массы тела. Лицо какое-то незапоминающееся, хотя кто знает, на что способен умелый макияж? Но волосы светло-русые, открывающие высокий лоб. Это совсем не подходило. Парик исключался, он не остался бы незамеченным. К трансформациям человеческого облика Шарлотта была неспособна. Конечно, перекрасить волосы не великая премудрость. Но Давид смотрел на неё и не представлял, как из этой девушки могла получиться столь же неприметная Лотти. Одно дело создать из простушки колоритную особу, другое из одной невзрачной женщины сделать другую невзрачную.
Давид вздохнул и ушёл к себе. Оставалось лишь несколько химер, не сдавших повторный анализ, в том числе та, кого он теперь ждал больше всего. Софи Шоху явилась в полдень.
Я собиралась пойти пообедать, пожаловалась Катарина, которой предстояло взять кровь. В ответ Давид лишь осуждающе посмотрел на неё и безжалостно кивнул в сторону процедурного кабинета.
Сам он тоже вошёл следом. Софи выглядела очень эффектно: узкое красное платье обтягивало пышную грудь, подчёркивая невероятно узкую талию и откровенно демонстрируя длинные ноги в лакированных туфлях. Её аккуратно уложенные короткие тёмные волосы красиво оттеняли большие чёрные глаза, она кокетливо закусывала пухлую нижнюю губу, картинно отворачиваясь от иглы.
Давид внимательно оглядел Софи с ног до головы и склонил голову набок.
Позвольте провести интервью, вежливо попросил он, а затем, не дожидаясь ответа, обратился к Катарине: Можете идти обедать, я закончу тут.
Та улетела, будто птичка, которую кто-то спугнул с ветки.
Итак, Софи произнёс Давид, присаживаясь на край стола.
Она скрестила ноги, сжала длинные пальцы в замок и лучезарно улыбнулась.
Вы, полагаю, видели меня раньше? Ведь вы в «Нейме» уже три месяца, не так ли?
Она кивнула.
Да, доктор Сезар, я, конечно, видела вас раньше, растягивая слова, произнесла она низким соблазнительным голосом.
Но, возможно, не знаете меня достаточно хорошо.
Она вопросительно подняла тёмную бровь. Затем, чуть сощурившись, заметила:
Это довольно странное интервью. Я думала, вы захотите узнать о моих трансформациях или
Мы дойдём до этого, Лотти.
Он внимательно наблюдал за её реакцией, которая оказалась почти идеальной. Ей не хватило совсем чуть-чуть выдержки, в самом начале. Всего лишь вспышка удивления пополам с испугом, которую она быстро скрыла за наигранным возмущением.
Меня зовут Софи. Шарлотта, насколько я знаю, приходила раньше. Но, вообще-то, у нас есть специальное время, выделенное для
Она встала, намереваясь пройти мимо Давида, но он вовремя спрыгнул со стола, преграждая ей путь.
Если бы ты знала меня немного лучше, то была бы в курсе, что я ничего не забываю.
Дыхание Софи было глубоким и в то же время частым, что выдавало её волнение.
Учитывая, что ты обладаешь способностью трансформировать человеческий облик, думаешь, я стал бы смотреть на лицо? Впрочем, ты оказалась достаточно умна, чтобы изменить и фигуру. Но оставила без внимания незначительную, на твой взгляд, деталь.
Она смотрела на него, стараясь сохранять бесстрастное выражение лица, и ждала, что он скажет дальше. Все это выдавало её с головой.
Ключица, моя дорогая, с приторной любезностью произнёс Давид. Довольно глубокий изгиб и, кажется, перелом в прошлом?
Несмотря на ласковый тон, Давид с трудом сдерживал ярость. Он был уверен, что нашёл Лотти, но не знал, что делать с этим дальше. Требовать извинений? Смешно. Будто он девица на выданье, которую поцеловал пьяный офицер.
Впрочем, он с удовольствием отметил, что в глубине тёмных глаз мелькнуло раздражение, отразившее его чувства. Будто бы не зная, куда себя деть, Софи коснулась шеи, провела пальцем по ключице и поймала золотой кулон. Принявшись нервно вертеть его, она ответила: