Разросся неплохо. Амелия разрезала пополам кусок моркови и отправила его в рот, чтобы не проронить больше ни слова.
Картошка такая рассыпчатая, отметила Шарлотта. Дочь уплетала овощи с таким аппетитом, которого Амелия не замечала за ней с тех пор, как ушел Том. И хрустящая корочка очень вкусная.
Если захочешь добавки, на кухне есть еще много моркови и картофеля, сказала Грейс. Если бы я знала, что ты теперь не ешь мясо, я бы приготовила ореховый рулет. У меня где-то был рецепт. В орехах очень много белка и
Амелия отключилась от хаотичной болтовни матери. Ей стало любопытно, что сейчас делает Том. Он сказал ей, что остановился у друзей. Вероятно, он наслаждался холостяцким образом жизни: пицца прямо из коробки под банку ледяного пива. Амелия потыкала вилкой нежнейшее куриное мясо, чувствуя себя очень несчастной и совсем не голодной.
Как тебе курица? спросила Грейс взволнованным голосом.
Амелия встрепенулась и осознала, что последние несколько минут просто перекатывала мясо по тарелке. И мать это заметила. Что она сделает дальше? Предложит съесть ложечку за маму в завершение регрессии?
Очень вкусно, ответила Амелия, не позволяя своему раздражению просочиться наружу. Правда, пальчики оближешь. Объедение. Она попыталась улыбнуться, но была почти уверена, что у нее ничего не получилось. Тогда она положила в рот кусок курицы и принялась жевать, радуясь поводу не продолжать разговор.
Глава 5
Шарлотта сидела на скамейке во дворе школы. Она очень старалась делать вид, будто кого-то ждет, и вовсе не замерзла до окоченевших пальцев. Большая перемена, которую раньше она считала лучшей частью учебного дня, теперь вселяла в нее ужас. В предыдущей средней школе она проучилась всего несколько месяцев, начав только в сентябре, но там все казалось таким простым. Большинство ее друзей из начальной школы попали с ней в один класс, и новенькими были все сразу.
Здесь она была одна. Ни друзей, никого только обед, съеденный в одиночестве.
На уроках можно было сидеть и молча слушать учителей, не привлекая к себе внимания. Мистер Браун, ее классный руководитель, казался довольно приятным человеком. На коротких переменах она задерживалась в классе, пока остальные не расходились, затем шла в туалет и возвращалась обратно, убивая время до звонка на урок.
Но на большой перемене, как ни крути, приходилось обедать. Она не могла набраться смелости, чтобы подойти к компании одноклассников и попросить присоединиться к ним; от одной мысли об этом у нее волосы вставали дыбом. Но она также не могла заставить себя сидеть за одним из столов в гордом одиночестве. Она попробовала в понедельник, но у нее столько сил и энергии ушло на то, чтобы не выглядеть неудачницей, что она забыла, как жевать, и чуть не подавилась насмерть. Мистер Браун похлопал ее по спине, и все рассмеялись, когда кусочки сэндвича вылетели у нее изо рта и разлетелись по столу.
И вот теперь она, дрожа от холода, ела на улице, где надеялась слиться, как хамелеон, со скамейкой, на которой сидела. Мама сказала, они не будут жить в доме бабушки вечно, добавив, что от одной мысли об этом ее начинает тошнить. Только до тех пор, пока она не накопит достаточно, чтобы внести залог за квартиру в Лондоне. Папа остановился где-то, где он мог продолжать заниматься своей «работой», но мама не говорила, где именно. Теперь всякий раз, когда мама упоминала о папиной «работе», она изображала пальцами забавные маленькие кавычки в воздухе и хмурилась.
Хорошо хоть не шел дождь. Запасной план Шарлотты состоял в том, чтобы либо слоняться по коридорам и морить себя голодом, либо закрыться в кабинке туалета и всухомятку сгрызть сэндвич.
Ни то ни другое не казалось особенно привлекательным.
К ней вразвалочку подковылял зашуганный голубь, решивший отойти подальше от детской площадки, где как раз шел оживленный футбольный матч. Шарлотта отломила кусочек сэндвича и бросила его на землю у своих ног. Голубь с подозрением посмотрел на хлеб, потом на нее. Шарлотта еще сильнее попыталась слиться со скамейкой и даже перестала дышать, чтобы походить на скамейку своей неподвижностью. Вероятно, голубь счел ее безопасной и подошел ближе, клювом поднял крошку с земли и подбросил ее в воздух, прежде чем проглотить. Шарлотта пожертвовала еще одним кусочком сэндвича, и на шведский стол слетелись еще голуби. Она смотрела, как птицы кидаются на еду внезапный сгусток жизни там, где только что она была совсем одна.
Больше всего они любят колечки.
Шарлотта подняла глаза. Перед ней стоял мальчик из ее класса и наблюдал за птицами. В руке он сжимал красный пакетик чипсов в форме колечек; вытащив одну, он бросил его на землю. Колечко подпрыгнуло на асфальте и покатилось в сторону голубей, по пути набирая скорость.
Птицы обезумели и всем скопом набросились сначала на лакомство, а потом друг на друга. Мальчик сел на скамейку.
Меня зовут Сэмми. Он протянул ей пакет. Шарлотта обратила внимание, что он нацепил картофельные колечки на свои тонкие пальцы как перстни, будто был императором чипсов.
Она достала из пакетика одно колечко и помедлила, прежде чем отправить его в рот и с хрустом раскусить. Она пожевала, чувствуя, как соль начинает стимулировать ее рецепторы.
А меня Шарлотта, но мои друзья зовут меня Чарли, сказала она, с грустью осознавая, что с самого переезда никто не называл ее Чарли.
Привет, Чарли, проговорил Сэмми.
Я новенькая, объяснила она.
Я знаю. Сэмми улыбнулся ей. Ты любишь футбол?
Нет, ответила она, бросив взгляд на футбольное поле. А ты?
Конечно нет. Он помолчал. Хочешь увидеть что-то классное? спросил он.
Конечно.
Встретимся после школы. Я знаю одно офигенное место. Ты свободна после уроков?
Шарлотта внимательно посмотрела на него. Он был не таким, как девочки, с которыми она общалась в своей старой школе, вечно сбивающиеся в стайки, сплетничающие и хихикающие. Он был мелким и худощавым, и в его голосе слышалась легкая сипотца. Но он подошел к ней, и он хотел дружить.
Да, сказала она и впервые за неделю, проведенную в этой школе, по-настоящему улыбнулась. Да, свободна.
Амелия сидела за маленьким письменным столом в своей спальне. Ее подключили к конференции в «Зуме», но люди из агентства слишком много времени уделяли презентации отчета об исследовании, который она уже прочитала. Скорее всего, потому, что они не закончили разработку концептов, которые она заказала для новой кампании по сбору средств. Она отключила свой микрофон, камеру и выглянула в окно. Открывшийся вид напомнил ей детство; деревья стали немного выше, а вдалеке выросли новые здания, но, по сути, за тридцать лет здесь почти ничего не изменилось. Отсюда она видела крышу сарая, громоздящегося посреди маленького сада, и на мгновение подумала о времени, которое они провели там все вместе.
Прошло, видимо, больше мгновения, потому что, когда она снова посмотрела на монитор, интерфейс «Зума» исчез, и вместо него включился скринсейвер. Почему-то настройки оказались выбраны таким образом, что на экране отображались случайные фотографии из галереи, и сегодня выбор пал на снимок Амелии, Шарлотты и Тома, сделанный у моря во время их поездки на Крит. Глядя на него сейчас, она почти ощущала приятное пощипывание от руки Тома, лежащей на ее сгоревшем плече, прикосновение горячей кожи к горячей коже. Четырехлетняя Шарлотта ни на что не обращала внимания, сосредоточенно уплетая мороженое и попутно размазывая его по лицу.
Амелия поспешно потянулась к мышке, прогоняя воспоминание и возвращая на экран скучающие лица своих коллег. Слезы подступили ближе, чем того хотелось бы во время любого делового звонка, даже с выключенной камерой. Такой эмоциональной атаки от собственного ноутбука она не ожидала; нужно было срочно изменить настройки скринсейвера.
И вернуться в офис. Работать из дома было сложно, даже когда речь шла о ее собственном доме. А теперь она торчала в своей детской комнате. То, что ей нашлось куда податься и Грейс так охотно приютила их с Шарлоттой, было большой удачей, и она это понимала. Но жить с матерью в сорок два года? Не о такой жизни она мечтала. Их брак с Томом порой бывал нелегким, но, по крайней мере, у нее была независимость, свое личное пространство.
Раздался стук в ее дверь.
Приготовить тебе что-нибудь на обед?
У меня важный звонок. Амелия надеялась, этого будет достаточно, чтобы Грейс оставила ее в покое. Ей не хотелось разговаривать. Только не с матерью. И только не сейчас.
Я собираюсь немного поработать в саду, сказала Грейс, не уловив намека. Так что, если тебе что-то нужно, лучше скажи сейчас.
Амелия вздохнула и приоткрыла дверь.
Спасибо, мам, я попозже сама что-нибудь соображу. Не забивай себе этим голову.
Мне же не сложно, с обидой в голосе заверила Грейс.
Амелия почувствовала, как на грудь начинает давить чувство вины. Ее мать всего лишь любезно предложила приготовить ей перекус, а она набросилась на нее, как трудный подросток.
Извини, вздохнула она. Но я сейчас очень занята, правда.
Ничего страшного, сказала Грейс, хотя Амелия подозревала, что она просто храбрится.
Все это было выше ее сил. Она не могла переживать еще и из-за чужих обид в довесок к своим собственным, тем более когда сама нанесла эти обиды.
Мне нужно вернуться в конференцию. Она указала на монитор, с которого смотрело множество маленьких лиц в квадратных окошках. Я отключила микрофон, но это действительно очень важный проект. Мне нужно убедиться, что в агентстве все сделают по высшему разряду. Извини.
Ничего страшного, повторила Грейс и вышла, закрыв за собой дверь.
Грейс спустилась вниз, озадаченная работой дочери. Должность главы отдела маркетинга в благотворительной организации, очевидно, включала в себя жалобы на широкополосную связь и общение с людьми через экран компьютера с периодическими перерывами на сигарету, которые Амелия тайком выкуривала в форточку, как подросток.
И пускай дочь не хотела с ней обедать, но главное, что она была рядом. Грейс позволила себе широко улыбнуться. Амелия вернулась домой и живет с ней под одной крышей. А Грейс, как она и рассчитывала, удалось найти местечко для Шарлотты в местной школе. Все это придавало их жилищной ситуации ощущение постоянства, которое она планировала подпитывать всеми доступными ей способами.
Вот и теперь, вместо того чтобы давиться сэндвичем в одиночку, она решила сразу приступить к выполнению следующего пункта своего плана. Утром она сходила на садоводческий рынок и сейчас, выйдя на улицу, окинула свою покупку довольным взглядом. Лесной голубь поклевывал почву в горшке с купленным растением, и она прогнала его, чтобы не мешался. Взяв лопату, она принялась за работу.
Земля была еще холодной, а яму ей предстояло копать глубокую. Голубь наблюдал с почтительного расстояния, а малиновка птичка поменьше, но посмелее, устроилась на ближайшей ветке, а потом спорхнула вниз, чтобы поймать извивающегося дождевого червя, показавшегося из взрытой почвы.
Каждому свое, пробормотала Грейс, глядя на птицу, и это напомнило ей о том, что нужно поискать новые вегетарианские рецепты. Несмотря на заверения Амелии в том, что вегетарианство это временный этап, всю последнюю неделю Шарлотта проявляла исключительную твердость взглядов в этом вопросе. Грейс готовила различные виды пасты и запекала овощи в разных комбинациях. Пожалуй, она могла бы раздобыть рецепт фаршированной тыквы или, может, пирога с грибами? Джонатан перевернулся бы в гробу при мысли о пироге без мяса, подумала она, продолжая копать. Или перевернулся бы, если бы она похоронила его в гробу, а не кремировала. На мгновение ее ослепило воспоминание о том, как его прах взметнулся на ветру, словно рой серых бабочек рассыпался пылью, прежде чем в последний раз осесть на земле.
Может, ей тоже стоит стать вегетарианкой. Из чувства солидарности. Или это будет дешевым трюком, чтобы сблизиться с внучкой? Амелия бы именно так и подумала. Грейс буквально видела, как она закатывает на это глаза. Но нет. Грейс никогда не любила мясо, и сама идея есть мертвых животных всегда казалась ей довольно странной. Впрочем, во времена ее юности вегетарианство еще толком не изобрели; оно было причудой хиппи, буддистов и тех, кто не мог позволить себе раскошелиться на колбасу.
Она выпрямилась и полюбовалась вырытой ею ямой. Малиновка склонила голову набок, выражая свое одобрение, затем сиганула вниз за вторым червяком. Лесной голубь остался в стороне, заинтригованный, но слишком робкий, чтобы принять участие.
Ну, теперь полезай сюда, сказала Грейс новому растению, переворачивая его вверх дном и вынимая из горшка. Нельзя допустить, чтобы Шарлотта слонялась по всей округе в поисках подходящих листиков. Она воткнула в лунку куст бирючины и присыпала его землей. Она пришла в недоумение, впервые увидев похожих на инопланетян существ, которых Шарлотта держала в террариуме в своей комнате, но если бирючина сделает их счастливыми, а они сделают счастливой Шарлотту, то так тому и быть. Она отступила назад, чтобы оценить результаты проделанной работы, и вытерла лоб ладонью, слишком поздно сообразив, что та вся была перепачкана в земле.
Мне нужно ехать в офис. Грейс обернулась и увидела, как Амелия смотрит на нее исподлобья. В новом агентстве неправильно поняли мое ТЗ, запрашивают личную встречу. Вернусь поздно. Ты присмотришь за Шарлоттой? Она знает дорогу домой, так что забирать ее из школы не понадобится.
Разумеется, сказала Грейс, окрыленная тем, что Амелия доверила ей такую ответственность.
Проследи, чтобы она сделала уроки, добавила Амелия. Завтра ей сдавать проект по географии.
Конечно, согласилась Грейс, хотя в мыслях уже планировала вечер, полный увлекательных совместных активностей для бабушки и внучки: например, они могли бы вместе напечь вегетарианских колбасок в тесте. Она сбегает в магазин и купит все необходимое, как только польет бирючину. Будет сделано.
Шарлотта перелезла через забор и спрыгнула на ворох приятно шуршащих листьев, оставшихся с осени. Сэмми полез следом за ней. Он чуть покачнулся на вершине забора, а затем разжал руки и неловко приземлился на четвереньки. Он поднялся, отряхнул ладони и повернулся к ней.
Классно, да? Он жестом обвел пространство вокруг.
Шарлотта посмотрела на нетронутую природу перед собой. На голых зимних деревьях начали появляться первые почки, и маленькие тугие клубочки листьев уже были готовы разрастись в густой зеленый полог. Сэмми наклонился подобрать с земли бурую липовую сережку и подбросил ее в воздух. Вдвоем они смотрели, как сережка плавно опускалась на землю, кружа по спирали, как собака, гоняющаяся за своим хвостом.
Что это за место? спросила Шарлотта.
Это дикие земли вокруг железнодорожных путей, сказал Сэмми с какой-то даже гордостью. Кроме меня сюда никто не ходит. Он улыбнулся ей. А теперь еще и тебя. Пойдем, я знаю, где можно пособирать каштаны, оставшиеся с прошлого года. За мной!
Шарлотта шла следом за своим новым другом. Новым другом. Она почувствовала, как тиски, сдавившие ее грудь, начинают ослабевать, и уже фантазировала о том, как завтра на большой перемене они будут сидеть с Сэмми за одним столом в теплой столовой. Может, он даже познакомит ее со своими друзьями; и, возможно, некоторые из них окажутся девочками, которые со временем смогут заменить Шарлотте подружек, по которым она так скучала.