Глава 4. Сиэтл
23
Незаметно время приблизилось к двадцатому числу. Вышедшее из-за туч солнце заботливо грело мою кожу, пробиваясь сквозь раскидистые ветви высоких сосен и заглядывая в окна кухни. Этот день начался хорошо, потому что я сидела за круглым столиком с кружкой кофе, любуясь светящимися верхушками деревьев. Воздух наполнился благоуханием свежих цветов в вазе, а Миса щекотала мои щиколотки своим пушистым хвостом. На душе у меня было легко.
Оказалось, Харпер в таком раздрае, что просто сняла себе номер в недорогой гостинице на первое время, а не переехала в дом родителей, настолько ей хотелось побыть одной и прийти в себя. Она ждала меня у себя только вечером, но я решила приехать раньше, заселиться в номер в той же гостинице и посмотреть город. Фото на их сайте не внушали доверия, поэтому все необходимое я брала с собой и собрала целую дорожную сумку я никогда не умела ездить налегке.
Свою машину Адам оставил мне, чтобы я спокойно добралась до Сиэтла, а потом домой, а не мучалась с выбором подходящего автобусного маршрута и транспорта до отеля. В таких вопросах он всегда отталкивался в первую очередь от моих безопасности и комфорта. Самому же Адаму пришлось просить коллегу подвезти его до работы, и все утро он ходил по дому и вслух размышлял о второй машине, для меня. В голове у меня только и крутилось, что он это не всерьез, но зная Адама, можно было догадаться, что рано или поздно новым автомобилем будет занята свободная часть гаража.
Перед выходом, зная, что меня не будет почти двое суток я собиралась переночевать в Сиэтле, я отыскала Мису. Она нежилась в солнечном свете в самом центре светлого ковра в гостиной и вся вытянулась, довольно жмуря глаза, когда моя рука несколько раз прошлась по ее светлому животику. Я почесала под шейкой и за ушами, пожелала хорошего вечера с Адамом и, подобрав с пола приготовленную сумку, пошла в гараж.
День обещал был теплым, и я только надеялась, что такая погода сможет продержаться до завтра совсем не хотелось гулять по городу, прячась под зонтом от дождя. Машина резала воздух, как нож масло. Я неслась по лесной дороге, а позади оставалась стена хвойного леса. Солнце золотило верхушки сосен. Я то ныряла в тень высоких деревьев, то выныривала из нее на яркий солнечный свет.
В окнах машины не пару минут показался крохотный городок. Я бросила на него короткий взгляд, в очередной раз вспомнив, насколько он мал всего несколько кирпичных трехэтажных зданий вдоль главной дороги, прорезающей ножом город, да россыпь скромных приземистых частных домиков. Если бы не компания Адама, это было бы просто медленно исчезающее с карты поселение, отток жителей опустошил бы эти улицы. Но город еще держался на плаву и, хотелось бы верить, я вместе с ним. За считанные минуты я пронеслась сквозь город, и редкие строения его окраин остались далеко позади.
Точки назначения я достигла только через полтора часа остановилась перекусить в кафе. За панорамными окнами высотки резали своими шпилями облака. Небоскребы из стекла и стали, бесконечные прямоугольники окон каменных зданий напоминали мне родной Чикаго. Конечно, населения здесь в несколько раз меньше, и Сиэтл не простирается огнями на несколько миль, куда хватает дотянуться взора, но здесь были люди.
Я дышала полной грудью, вновь погруженная в городской темп. Жизнь здесь пульсировала, словно кровь вновь циркулировала по телу. И от этого темпа почти как дома дух у меня захватывало. И одновременно с этим я вливалась в него, как ручей в буйную реку, становясь его частью.
Было страшно признаваться самой себе, как недоставало мне этой кипящей жизни, как сильно хотелось ловить каждый миг, проведенный здесь. Но я брала себя в руки, напоминая себе об Адаме и его горячих объятиях, что ждали меня уже через пару дней. И этими мыслями удавалось зашить мою вновь открывшуюся рану.
Я покинула центр города ближе к вечеру, к назначенному Харпер времени. В багажнике у меня лежала бутылка вина хоть я и не любительница выпить, подумала, что оно может понадобиться и две пинты мороженого. Подъехав по навигатору к отелю, я вдруг поняла, что он всего в нескольких минутах ходьбы от набережной. Это оказалось невысокое, немного винтажное здание с несколькими кованными балкончиками, практически крайнее перед широкой магистралью, граничащей с набережной. Я закусила губу в надежде, что вид мне достанется на ближайшие высотки хотелось как можно дольше наслаждаться вечерними огнями города.
Внутри отель выглядел еще более старинным, чем снаружи: тепло-коричневые деревянные панели на стенах, пол, устланный ковром с мелким рисунком, и лестница с резными перилами. Приветливая девушка за стойкой администрации выдала мне ключи от номера, и я поднялась на третий этаж. Мне повезло единственное окно выходило на дорогу, за которой вдалеке виднелись высокие здания, а стеклянные двери открывались на небольшой кованый балкон, тот самый, что находился практически над вывеской отеля. Мебель здесь тоже была винтажной, а на постельном белье вырисовывались тонкие веточки вербы.
Я оставила дорожную сумку на постели и огляделась. После гудящего города спокойный старинный номер с тяжелой мебелью из дерева и цветочными занавесками действовал как успокоительное и больше всего напоминал о месте, из которого пару часов назад я уехала. И, стоя посреди комнаты, я невольно вспомнила наш с Адамом дом в лесу там такое спокойствие, тишина и умиротворение царили повсюду. Я захватила пакет с продуктами и отправилась на поиски номера Харпер.
Ее комната была на том же этаже, нужно было только пройти пару узких коридор, между нашими номерами я насчитала восемь дверей. Не так уж и близко, зато не придется бегать туда-сюда по лестнице. Стоя перед дверью номера Харпер, я набрала полную грудь воздуха, готовая к любым ее эмоциям, и постучала. Но дверь мне открыла вовсе не она. Передо мной стояла смутно знакомая девушка с темными волосами и родинкой над верхней губой.
Привет, ты Бьянка, верно? Она протянула мне руку и жестом пригласила войти. Харпер сидела на кровати с еще одной девушкой, платиновой блондинкой, всю ее правую руку покрывали многочисленные татуировки. Девушка, встретившая меня, повернулась к остальным и громко объявила: Теперь все в сборе.
Харпер тут же подлетела ко мне и заключила в объятия, на ухо сыпя благодарности, что смогла вырваться и уделить ей время. Она широко улыбалась, представляя мне своих подруг.
Это Эшли, может, вы друг друга помните, иногда у нас троих были общие лекции. Она указала не девушку, встретившу меня. Затем рукой мне помахала с кровати платиновая блондинка с тату. Триш, ее ты не знаешь. А это Лайла. Только сейчас я увидела третью девушку, утопающую в кожаном кресле. Темные волосы у нее были забраны в низкий хвост, но несколько прядей выбились и закручивались в неплотные кудри у лица. Глаза у нее были по-кошачьи вытянуты. Она была самой молчаливой и скупой на эмоции из всех. Сдержанно Лайла махнула мне рукой и погрузилась в изучение здешнего меню. Ее глаза как-то слишком плавно задвигались по страницам, будто просто пробегались по строкам.
Я глядела на всех собравшихся и чувствовала, как жар приливает к лицу одна бутылка вина и пара упаковок мороженого теперь казалось жалким угощением, никак я не ожидала увидеть кого-то кроме Харпер, и заметно растерялась.
Ого, ты что-то принесла, круто, блондинка разрядила обстановку, подскочив ко мне и выхватив пакет. Она выглядела живо и дружелюбно, и я была ей безмерно благодарна. А мы заказали пиццу, скоро должны доставить.
Еще раз я глянула на Харпер. Она выглядела вполне счастливой, наслаждаясь женской посиделкой, но я знала, на душе у нее скребут кошки. Было ясно, осведомлена об этом не только я, и все девушки поддерживали общую атмосферу, будто ничего и не произошло. Я решила придерживаться той же стратегии.
Атмосфера быстро разрядилась, и вот мы уже сидели на большой кровати и без умолку болтали. Скоро привезли пиццу, и коробки валялись по всей комнате. Девушки включили какой-то фильм по телевизору, на который никто не обращал внимания, пили вино и разорили мини-бар. Не пила только я, никогда не любила терять чувство осознанности, но вот Харпер прилично напилась и в один момент подозрительно притихла, смолк ее смех. Она застыла, уставившись в одну точку, и вдруг с широко открытыми, испуганными глазами произнесла:
Он изменил мне.
Повисло молчание. Воздух в номере вдруг стал очень тяжелым. Я попыталась вдохнуть полной грудью, но смогла сделать только короткий вздох и сглотнула. По тому, как переглянулись девушки на кровати, я поняла: они чувствуют то же самое. Не глядя на нас, Харпер продолжила.
Не-ет, не просто изменил. Она смахнула с щеки катившуюся слезу. Он изменял.
Мы все разом ахнули. Не единожды. Это было не единожды В голове у меня заплясали картинки, воспоминания. Вот Майкл приехал к Харпер в общежитие. Вот мы большой компанией сидим все вместе в кафе. Они откинулись на диванчике, Харпер вся в его объятиях, он обхватывает ее обеими руками, не желая отпускать. Шепчет нежности на ухо. Они будто в другом мире, не со всеми, никого, кроме них двоих, не существует. У меня засосало под ложечкой.
Мы оба любили тусоваться в своих компаниях. Харпер говорила как робот, глядя сквозь телевизор, сквозь нас. Лицо у нее застыло в пугающей отстраненности. Она почти не моргала. Вы знаете, для меня это никогда не было проблемой. Харпер вдруг зажмурилась, ее губы исказились в болезненной усмешке. Если уверен в себе, не подумаешь на другого, верно?
Я была уверена в себе. Я бы никогда не посмотрела на другого парня. Как вообще можно посмотреть на кого-то, кроме Адама? Он заходит в комнату, и она озаряется светом его улыбки. Как можно желать кого-то, кроме Адама, тем более, если повезло быть с таким мужчиной? Да, я была уверена. В себе К горлу подступил ком, срочно нужно было прокашляться, но, задержав дыхание, я подавила этот порыв.
И кто это был? Услышала я голос справа от себя и вся внутри вздрогнула. Спрашивала одна из девушек, Эшли, если я не ошибаюсь, и спрашивала очень осторожно. Голос звучал неуверенно и глухо.
Я вся подобралась и затаила дыхание. Действительно, кто? Кто это может быть, когда твой парень постоянно у тебя на виду? Кто это может быть, когда вы живете вместе, как это было у Харпер и Майкл? Как у
Коллега. Ответ Харпер прозвучал словно молот ударил по наковальне. Просвистело, падая, лезвие гильотины. Кожа у меня на шее заныла. Или виновато было внутреннее удушение? Я держала себя в руках, чтобы не взметнуть ладонь к горлу. Сфокусировалась на голосе Харпер. Я ведь приехала сюда поддержать подругу, разве не так? Она глухо продолжала, ее рот дрожал в подобии истерической улыбки. Что может быть банальнее, правда? И что самое интересное Харпер вдруг вскинула яростный взгляд. Могу поклясться, она представляла перед собой лицо Майкла. Я ее знала.
Сердце у меня сжималось от каждого ее слова. То, как она говорила, то, как горели ее глаза. Все говорило о разбитом сердце. Но все-таки казалось: Харпер больше злилась, чем страдала зная ее характер, я не была удивлена. Сидела в каком-то тупом оцепенении, не решаясь взять ее за руку, глотая каждое слово. А сама думала о том, что мы еще не успели пригласить коллег Адама на ужин. Я знала о них лишь по его рассказам.
Да кто так делает? вдруг вскрикнула Харпер и с силой пнула пустую коробку от пиццы так, что та улетела в стену прежде чем глухо плюхнуться на пол. Она приходила к нам, знала, что мы вместе, ела еду, которую я готовила. Он говорил, что они просто хорошие коллеги. И ему хватило наглости закрутить роман прямо перед моим носом! Она возвела руки, оглянулась в поисках поддержки и сразу же получила ее в виде наших ругательств. Это было унизительно. Они будто смеялись надо мной. Эмоций ему в отношениях не хватало!
Между ними было такое взаимопонимание, незримая связь. Идеальная пара Все мы думали, у них будет крепкий брак, они нарожают кучу детей и состарятся вместе. Даже такие отношения рассыпались, как карточный домик весьма хрупкое счастье. Желудок скрутило узлом, я лишь надеялась, что это не отразилось на моем лице. Мне вдруг отчаянно захотелось позвонить Адаму, просто услышать его добрый голос, убедиться, что все в порядке. Я разжала ладонь оказывается до боли впивалась ногтями в кожу, рука невольно потянулась к телефону, но тут все мы услышали спокойный, будто баюкающий голос Лайлы.
Сейчас главное не принимать это на свой счет. Мы замолчали, глаза невольно обратились к Лайле. Ее голос гипнотизировал, действовал, как успокоительное. Промелькнула мысль: этой девушке не подходит ее голос, бывает же такое. Это его личная проблема. Ты прекрасна и ты здесь ни при чем. Когда встретишь своего человека, он никогда не заставит чувствовать себя подобным образом.
Я глядела на Лайлу во все глаза, как и остальные, и тут она встретилась со мной взглядом. В ее вытянутых глазах сверкнул отблеск проезжающей мимо окон машины, и я невольно покрылась мурашками. Она сразу отвела взгляд. Надеюсь, не заметила моей реакции. Но, как ни странно, ее слова меня успокоили. Мои ладони разжались. Я больше не тянулась к телефону. Она была права. Не стоит принимать это на свой счет. Иногда так бывает, обращаются вовсе не к тебе, но слова задевают до глубины души.
Харпер тоже приободрилась. Рука Лайлы мягко касалась ее плеча, и будто от одного этого прикосновения Харпер могла дышать глубже. Еще несколько минут они сидела, приходя в себя, а потом немного виновато улыбнулась. Буря прошла.
Оу, похоже, мини-бар все, объявила Эшли, девушка с родинкой над губой, открыв дверцу маленького холодильника.
Я видела бар на первом этаже, можем пойти туда, предложила блондинка.
Все согласно закивали, даже спокойная Лайла поддержала идею, которая понравилась всем. Всем, кроме меня.
Да, это то, что нужно, почти ровным голосом сказала Харпер. Она уже гляделась в зеркало, убеждаясь, что слезы не испортили ее макияж. Мне просто необходимо развеяться.
А у меня в голове тем временем был только Адам. Что бы он почувствовал, если бы узнал о моей ночной прогулке? Желудок у меня завязался в узел. Я не хотела идти в бар, не хотела тусоваться. Вот бы Адам каким-то магическим образом оказался тут. Я вдруг представила, как буду стоять перед ним завтра вечером и рассказывать об этом. Меня замутило.
Девочки протянула я, и все сразу обернулись ко мне. Вы не против, если я не пойду?
А что такое? Что-то случилось? Как себя чувствуешь? Наперебой зазвучали их вопросы.
Я было начала отнекиваться, говорить, что все в порядке, что просто устала и хочу спать, как спокойным голосом нашу болтовню прервала Лайла. Она не сводила с меня своего серьезного, прищуренного взгляда и, глядя мне прямо в глаза, произнесла:
Я понимаю. Если бы у меня был хороший парень, мне бы тоже не хотелось очернять наши отношения сомнительным пьяным вечером в баре. От нее веяло таким спокойствием, что я невольно с благодарностью улыбнулась. В этот момент Лайла однозначно стала моей любимицей, и я молилась, чтобы она жила не дальше Сиэтла. Ее глаза продолжали меня гипнотизировать. Как бы от них оторваться?
Одними губами я сказала спасибо, Лайла лишь сдержанно, но уж очень тепло улыбнулась. Секунда потребовалась остальным, чтобы вникнуть в ее слова, но затем девушки с пониманием закивали, но как-то обреченно, словно это было вовсе не моим решением и нежелание идти в бар без моего молодого человека достойно утешения. Я не предала этому значения и, когда девушки собрались, вышла вместе с ними.