Подавляя злорадную ухмылку, капо Лас-Вегаса расслабленно направляется к самому ближайшему месту у моего стола, справа. Второй капо, Мартино подходит к тому же месту, но с другой стороны стола. Следом братья Риччи останавливаются у мест посередине, друг напротив друга, а мои капо остаются в самом конце. Все должно быть не так. Я знаю это. И им всем определенно точно это известно. Капо Сан-Франциско всегда сидят ближе всего к боссу. Но к чему правила, если меня даже боссом не считают, верно?
Бернардо отодвигает кресло, намереваясь сесть, но
Я не разрешала садиться. мой голос тихий, но твердый. Прямо, как был у отца.
Морщинистое лицо Бернардо вспыхивает от раздражения, он переводит презрительный взгляд на моих сестер и едва заметно фыркает. Разумеется, он игнорирует мое замечание. Его руки опускаются на спинку кресла, и он почти отодвигает его, но я в то же мгновение наставляю дуло пистолета ему прямо в лицо.
Краем глаза подмечаю движение у стены все тянутся к оружию, но Бьянка первой открывает огонь. Никто не замечает, как она достает два ствола, не замечает, как она делает шаг вперед. Пули врезаются в стену прямо над головами парней, штукатурка отлетает в стороны и осыпается.
Ни я, ни Эдда никогда не работали с Бьянкой. С ней вообще никто никогда не работал. Отец старался держать ее подальше от любых дел именно из-за ее непредсказуемости.
Ты промазала. сухо сообщает Эдда, когда огонь прекращается, и кабинет погружается в оцепенение. Мужчинам требуется время, чтобы заново оценить обстановку. Ну, и нас. Говорила же, нужно больше тренироваться.
А я и не целилась в голову. смеется Бьянка. Пока. Руки, мальчики. Держите их на виду. Вы же не хотите лишиться рук, да? А то ведь дрочить будет неудобно.
Бьянка. ошарашено выдыхает Филиппо Ричи.
Прости, Фил, ничего личного.
А ну усмири свою выпаливает один из братьев Ричи, не сдержавшись, но закончить не успевает.
Я простреливаю его сыну Филиппо плечо. Тот тут же зажимает рукой рану. Кровь хлещет сквозь пальцы, но сжав челюсти, он остается стоять прямо.
Эй, я сама хотела это сделать. обиженно бросает мне Бьянка.
Я медленно опускаю пистолет на стол:
Если кто-то из присутствующих заговорит без моего разрешения, стреляй в голову.
Мужчины переглядываются.
О, игра. едва не подпрыгивает Бьянка, размахивая пистолетами. Люблю играть. Ну, же. Хоть звук. Хоть словечко. Берни? наставляет пушку на Бернардо, тот уже покраснел от ненависти. Пальцы побелели от того, как сильно он сжимает спинку кресла. Нет? Близняшки Ричи? Эх, ну ладно. Я подожду. Имейте в виду, я просто обожаю подобные игры и ненавижу проигрывать.
Вот еще одна причина, по которой отец держал Бьянку подальше от дел. Ее уважение нужно заслужить. Возраст? Статус? Она срать на все это хотела.
За спиной раздается раскат грома. Мощные капли дождя ударяют в окно. Еще пару минут я держу всех в напряжении, а затем кладу одну руку на спинку своего кресла. Бернардо следит за этим движением. Когда разворачиваю кресло ко всем, стараюсь подметить реакцию каждого из присутствующих.
Братья Риччи кажутся немного удивленными, Паоло и Риккардо напрягаются, понимая, что убийство моего консильери это оскорбление не только в мою сторону, но и в их. Но лучшая реакция у Мартино, второго капо Лас-Вегаса. Его бросает в жар, глаза тут же метнулись к Бернардо, который даже бровью не повел. Еще на кладбище я заметила напряжение Мартино. Он был верным песиком, но несколько трусливым по нашим меркам. И сейчас у мне практически не остается сомнений в том, что эти двое причастны. Лас-Вегас набирает обороты, следовало ожидать чего-то подобного. Думаю, сегодня Бернардо собирался расправится и со мной.
Орландо. зову я его сына. Орландо Герра красивый молодой мужчина немногим старше меня. Темные волосы, густая щетина и острый взгляд.
Я киваю на труп в кресле.
Не мог бы ты убрать это с моего кресла.
Мужчина рефлекторно бросает взгляд на отца, затем снова на меня, и направляется через весь кабинет в мою сторону. Когда подходит к Эдде немного напрягается. Умный мальчик.
Взяв тело под мышки, Орландо стаскивает его с кресла и поднимает свои карие глаза на меня.
Куда его?
Это считается? вдруг спрашивает Бьянка. Мне убить его?
Я медленно качаю головой, не сводя глаз с Орландо.
Пока не надо. указываю на место у стеклянной двери, выходящей в сад. Брось на пол.
Не долго думая, он бросает тело, а затем выпрямляется и вдруг опускает взгляд к моему пистолету на столе. Сомневаюсь, что он выкинет нечто глупое, как его отец. Орландо всегда был умнее. Да и к тому же, за его спиной стоит Эдда. Когда наши с ним глаза встречаются, мне трудно прочитать их выражение. Однако неожиданно для меня, он слегка кивает (почти знак уважения) и возвращается к своему месту у стены.
Развернув кресло к себе, я медленно сажусь.
Кровь. Знаю, что она там. Подо мной. Уже засохшая и невидимая на черной коже, но она определенно там. Каждая мышца в моем теле болезненно натягивается.
Поправив перчатки, я равнодушно бросаю:
Присаживайтесь.
Мои капо садятся первыми, а следом и все остальные. Их нетерпеливые взгляды устремляются ко мне. Шесть мужчин за столом и шесть мужчин у стены напротив.
Как только кто-то из них почует твою кровь, они разорвут тебя на куски, а останки скормят твоим сестрам.
Ты Эспасито.
Эспасито.
Я Эспасито.
Медленно откинувшись в кресле, я вздыхаю:
Как видите, консильери отца убили. И это сделал кто-то из вас. окидываю каждого холодным взглядом. Кто-то из вас насрал в моем новом кабинете.
Возражений не последовало. Они все слишком хорошо знают правила игры. Нельзя бросаться обвинениями без доказательств. А у меня их нет.
Склонив голову набок, я обращаюсь к Бернардо:
Хотя не думаю, что ты самолично его убил. Скорей всего, это был кто-то из твоих людей.
На его морщинистом лице растягивается мерзкая презренная улыбка. Он откидывается на спинку своего кресла, самодовольно ухмыляясь:
У тебя нет доказательств.
Да, и мне тоже хорошо известны правила игры. Нельзя обвинять кого-то просто так. Вот только есть одна загвоздка
Я поворачиваю голову к Эдде, затем бросаю едва заметный взгляд на Мартино и снова возвращаюсь к Бернардо:
Тогда хорошо, что они мне не нужны.
когда управляешь преисподней, правила на тебя не распространяются.
Металл сверкает в воздухе. Совершенно бесшумно Эдда подкрадывается к Мартино. Заносит клинок и рассекает плоть одним резким точным движением. Кровь брызгает во все стороны. Пара капель оказывается на моем лице и на лице Бернардо.
Думаю, с Бернардо возникнут проблемы.
Даже если и так, ты сможешь поставить его на место.
Ты не хуже меня знаешь, что есть только один возможный способ поставить его на место.
Без глупостей. предупреждает Бьянка тех, кто вновь намеревается потянуться за оружием. У меня приказ стрелять в голову, если вы заговорите, но я не против порезвиться и в тишине.
Мужчины у стены замирают, уставившись на Бьянку. Их взгляды мечутся от нее к своим отцам. Вот только последние не сводят глаз с меня. Отлично, думаю, мы подобрались к точке, где я начинаю вызывать не страх, нет, скорее настороженность.
Мартино продолжает отчаянно бороться за свою жизнь, ловя ртом воздух. Из его рта вырываются хлюпающие звуки. Руки зажимают рану. Кровь хлещет сквозь пальцы, скапливаясь в лужу на столе.
Ты ведь намеренно резала неглубоко. хмурится Бьянка, качая головой.
Эдда равнодушно пожимает плечами, вытирая свой длинный нож о плечи Мартино.
Показушница.
Спустя еще мгновение голова Мартино с грохотом падает на стол. Кровь растекается по темному дереву, медленно подбираясь к моей траурной шляпке.
Вдруг раздается стук в дверь.
Входи. бросаю я, подавшись вперед и сложив руки в замок на столе.
В кабинет заходит Антонио. Игнорируя взгляды присутствующих, он смотрит только на меня.
Госпожа, все хорошо?
Я киваю.
Докладывай. Что с их людьми? указываю на капо за столом.
В воздухе сгущается напряжение на ровне с запахом пороха и свежестью дождя. Причудливая комбинация.
Как вы и предполагали, когда раздались выстрелы, они попытались открыть огонь. Мы устранили их без шума.
Снова киваю.
Выжившие?
Никого.
Кто-то из членов семьей пострадал?
Нет, госпожа, мы собрали их в столовой, как вы и просили.
Хорошо. Как только услышишь новые выстрелы, начинай убивать их жен. киваю на капо. По одной на каждый выстрел. Затем дочерей.
Будет сделано.
Можешь идти.
Коротко кивнув, Антонио покидает кабинет.
Паоло с Риккардо никак не реагируют на мой приказ, в отличие от братьев Риччи и Бернардо. Те так и порываются что-то сказать, но тут же проглатывают слова, заметив предвкушение на лице Бьянки.
Знаю, в Короне не убивают женщин и детей. тихо говорю, склонив голову набок. Но раз я теперь сижу в этом кресле, думаю, можно кое-что подправить.
Любой из них без колебаний убьет одну из нас. А значит, стоит им напомнить, что я могу сделать то же самое и с их женщинами.
Кристиан. окликаю я невысокого мужчину лет тридцати со шрамом на щеке. Прошу, не стесняйся, можешь занять место своего отца. Оно по праву твое.
Рукой указываю на тело Мартино.
Он медлит всего мгновение, затем тут же подходит к столу, равнодушно сбрасывает тело своего отца на пол и садится, откинувшись на спинку кресла. Перед ним целая лужа крови, которую он будто бы даже не замечает. Зато замечаю я. Она уже начинает покрываться коркой и сливаться с темным деревом.
Поправив перчатки, я поворачиваюсь к Бернардо. Он так тяжело дышит, будто в любую минуту взорвется.
Подняв руку, я даю Бьянке понять, что она может опустить оружие.
Бернардо, медленно встаю, не сводя с него глаз. Это ты отдал Мартино приказ убить Энцо?
Нет. тут же рычит он сквозь зубы.
Я обхожу стол с левой стороны, Бьянка тут же сдвигается вправо, чтобы не терять из виду свои цели. Схватив нож для писем, я присаживаюсь на край стола прямо рядом с Бернардо. Он поднимает на меня глаза, но как и прежде, в них ни страха, ни уважения, ни даже малейшего повиновения. Спустя мгновение, он упрямо отводит взгляд, уставившись перед собой. Всем своим видом он игнорирует мое присутствие, словно я не больше чем, грязь под его ногтями.
Я достаточно непринужденно кручу позолоченный нож в руках перед его лицом.
Уверен?
Да. грубо бросает он. Я верен Короне.
Уголки моих губ ползут вверх.
Неправильный ответ. ровным голосом говорю я и наклоняюсь ближе к его лицу. Ты должен быть верен мне, а не Короне.
Его глаза широко распахиваются, когда он замечает нож, направленный в его горло. Лезвие вонзается сбоку. Он тут же тянет ко мне руки, но я обхватываю его за горло и проталкиваю нож глубже.
Становишься ли ты чудовищем, убив другое чудовище? Думаю, да. Все дело в моменте. В том самом, после убийства, когда ты понимаешь, насколько просто это было. Насколько хрупка человеческая жизнь на самом деле. Тогда и появляется на свет новое чудовище. Тебе может быть отвратительна сама мысль об убийстве, но чудовище помнит, как это просто. Оно перестает ценить жизнь. Оно стирает границы между правильным и неправильным. И вот, ты оказываешься в этом самом моменте
Жизнь медленно покидает глаза Бернардо, забирая с собой цвет. Хватка на моих руках слабеет. И кровь. Она теплая. Липкая. Ее не видно на черных перчатках, но я знаю, что ее там много. Отныне дороги назад для меня нет. Убив двух капо, я запустила цепь дальнейших событий, которые повлияют не только на мою жизнь, но и на жизнь моих сестер. Но суть в том, что я не пожалела. Ни разу.
Оставив нож в шее, я возвращаюсь к своему креслу, но не сажусь.
Орландо. обращаюсь к сыну Бернардо и киваю на кресло.
Он не медлит. Ни секунды. Без колебаний он сбрасывает тело отца в сторону и занимает свое место за столом с улыбкой, словно всю жизнь ждал именно этого момента.
Думаю, теперь мы можем поговорить о делах. начинаю я, стараясь не шевелить руками. Кровь на перчатках еще не засохла. Сандро Ломбарди нацелился на Атланту и Майями.
Откуда такая информация? с подозрением спрашивает Паоло, муж тети Габриэлы.
Я смеряю его тяжелым взглядом, давая понять, что любые намеки или упоминание Елены чреваты последствиями.
Это не имеет значения.
Дальнейших вопросов не последовало.
Мы достаточно сильны, чтобы надрать ему зад. фыркает Орландо. Амбициозно. Я точно пожалею о том, что усадила его в это кресло.
Насколько Лас-Вегас зависим от Сан-Франциско? холодно спрашиваю я его.
Он молчит.
Бьянка, расскажи Орландо о внутреннем устройстве Короны.
Основа Короны Сан-Франциско. тут же начинает она монотонным голосом, словно читая с листа. Если падет он, то и остальные части развалятся.
А мы здесь увязли в войне с Триадой. продолжаю я. Они сейчас сильны, как никогда.
Проблема не только в этом. подает голос Риккардо.
Он единственный, кто выглядит здесь как бизнесмен, а не мафиози. Они с отцом были близкими друзьями. Но я не могу доверять ему. Пусть тетя с отцом и утверждали, что Паоло с Риккардо не угроза, мне нельзя расслабляться. Ни на секунду.
Смена власти может вызвать своиосложнения.
Он намекает на то, что я женщина. Босс Короны женщина. Это все равно, что открытое приглашение отхватить от нас кусок. Стоит кому-то за пределами Короны почуять кровь, как они разом вцепятся в нас. И Атланта перестанет быть приоритетом Сандро. Елена предупреждала об этом.
Мне нужно больше времени, чтобы укрепить свое положение.
Я отхожу к открытому окну. Влажный воздух ударяет в лицо, и я делаю глубокий вдох.
Что мне делать?
Враг моего врага мой друг.
В голову почему-то приходит Елена. Сандро отпустил ее на похороны. Вряд ли бы он сделал это, если бы сомневался в ее верности или думал, будто она что-то знает. Как-то раз они с Бьянкой установили прослушку в кабинете отца, чтобы подслушать их разговор с Каллистой. Если бы Елена была полностью предана Сандро, то не рассказала бы нам о его намерениях. Нет. А значит, она до сих пор играет. Точно так же, как делала это с отцом. Демон в ангельском обличии.
Вряд ли у меня получится сыграть ангела, но
Никто не узнает. вдруг выпаливаю я, оборачиваясь к столу. С этого дня только присутствующие здесь будут знать правду о том, кто на самом деле босс Короны.
Как это? не понимая, спрашивает Кристиан.
Паоло Аллегро, мой дядя, станет боссом для всего остального мира. А по совместительству, моей правой рукой.
Густые брови дяди сходятся на переносице.
Твой сын Ромео займет место первого капо Сан-Франциско. я бросаю взгляд на своего кузена. Высокий и черноволосый, он самый младший из присутствующих, но хорошо выполняет свою работу.
И как долго продлится это шоу? раздраженно интересуется Джованни Риччи.
Кажется, это первый раз, когда я слышу его голос.
До тех пор, пока нам будет нужен альянс с Этерно.
Все разом переглядываются.
Какого рода альянс? подается вперед второй брат, Федерико Риччи.
Эти братья Риччи слишком похожи, единственная разница у Федерико больше седины в волосах.
Брак. отвечаю я, убирая руки за спину.
Эдда бросает на меня удивленный взгляд, но в ту же секунду стирает с лица любой намек на эмоции. Бьянка, хвала господу, молчит. Хотя она наверное просто знает, что я не отдам ее на растерзание нью-йоркским ублюдкам.
Орландо оценивает глазами сначала Бьянку, затем Эдду.
У тебя ведь тоже есть сестра. напоминаю ему. Синтия.
Он напрягается, взгляд становится жестоким, и я усмехаюсь.