Интересно у вас получается, Джеппетто, произнёс учитель, вы хотите сказать, что величайшее американское сражение произошло из-за ботинок, что ли?
Из-за большого количества ботинок, уточнил Пиноккио.
Любопытная теория, но достаточно спорная. Впрочем, если вы назовёте мне дату сражения, я поставлю вам пятёрку.
Буратино без запинки назвал дату.
Пять, сухо сказал педагог и, занеся оценку в журнал, посмотрел на Рокко, ну те-с, сударь, вы знаете тему?
А когда это я не знал, нагло заявил Рокко.
В классе все засмеялись. Учитель стукнул по столу указкой, призывая учеников к тишине, и сказал:
Спокойно, синьоры. Я понимаю, конечно, что подобное заявление синьора Калабрио приводит вас в состояние бурного веселья. Но всё-таки давайте его выслушаем. Прошу вас к доске, синьор Калабрио.
Рокко вышел к доске, где обычно чувствовал себя неуверенно, но на сей раз он был настроен на решительную борьбу за высокую оценку.
Значит так, начал парень, откашлявшись, бедные и несчастные, замученные непосильной рабской работой на плантациях хлопка негры изнывали от непосильной работы на хлопковой плантации.
Очень трогательно, произнёс учитель, мы все тронуты до глубины души и прониклись состраданием к бедным неграм. Поэтому больше можете не упоминать о хлопковых плантациях и непосильной работе. Только уточните, где изнывали эти бедные негры?
Известно где, в Америке.
Уточните, в какой Америке, Америк, знаете ли, много.
Это заявление учителя поставило ученика в тупик. Для Чеснока и одной Америки было много. А оказалось, что их несколько.
В Северной, шепнул мальчишка с первой парты.
Учитель заметил это и пообещал ему:
Оторву уши.
В Северной, нашёлся Рокко.
Хорошо, продолжайте.
В общем, изнывали они, изнывали на хлопковых плантациях, изнывали, изнывали
И что? Изныли? спросил учитель.
А эти на них деньги зарабатывали.
Кто эти? уточнил учитель.
Рабовладельцы деньги зарабатывали, а негры изнывали.
Понятно, негры изнывали. И так всё время? спросил синьор Колибри.
Ну, не всё время. Когда у них были выходные, они в Новом Орлеане блюз придумывали или степ какой-нибудь.
Какие талантливые. И что же произошло дальше?
А на Севере жили всякие люди-северяне, янки называются. И больно этих янков коробило, что плантаторы на неграх столько денег зарабатывают, а они нет, поскольку эти самые негры на их фабриках не работали. И было от этого янкам очень обидно. А ещё эти янки очень злились, что эти южане-плантаторы больно уж культурные были. Только их частенько ветром уносило.
Каким ещё ветром? не понял учитель.
А я почём знаю, каким, может, северным, а может, восточным? В учебнике про то не сказано. В учебнике сказано про культуру Юга и про унесённых ветром. А кого, куда, каким ветром уносило, ни слова не написано.
Продолжайте. А то ещё выяснится, что уносило их в терновник, где они благополучно пели, сказал учитель.
Песни или псалмы? уточнил Рокко.
Продолжайте, настоял педагог.
Вот значит, и началась у них война. И янки пожгли культурным южанам всякие города. И бились они неизвестно сколько.
Почему же это неизвестно? не поверил учитель. И некоторым очень, даже очень хорошо известно, сколько лет они бились.
Ну, может, кому и известно, согласился Чеснок. Бог им судья. В общем, бились они, бились и победили в конце северяне. И присоединили к себе Юг не дураки авось. А негров освободили.
Какая романтическая история. И что же стало с бедными неграми?
Известно что, негры с Нового Орлеана в Нью-Йорк переехали.
Зачем?
Как зачем, чтобы на фабриках работать. И чтобы северяне-фабриканты начали на них денежки зарабатывать.
Ну и как? Получилось?
Куда там, усмехнулся Чеснок, негры, они, конечно же, негры, но не совсем уж и дураки. Они все стали безработными, кому охота на фабрике горбатить. Стали получать пособие. Наркотиками приторговывать. Забросили свои дурацкие блюзы со степами и изобрели себе брэк-данс, хип-хоп и рэп. В общем, стали счастливы.
Какая удивительная трактовка учебника, сказал учитель и потёр очки, вот хоть месяц я буду учебник читать, никогда к таким выводам не пришёл бы.
А что же здесь такого удивительного? насторожился Чеснок.
Да нет там, в учебнике, ни про наркотики, ни про рэп, ни про блюз. Где вы всё это вычитали, любопытно узнать?
В газетах, ответил Рокко.
А где вы такие газеты берёте?
Да в порту. Там разные баре перед посадкой на пароход старые газеты выкидывают, а новые покупают. Вот я старые газеты беру и читаю.
Ну, что ж, подвёл итог учитель, сегодня у нас был урок исторического мышления. И если я вашему дружку поставил пять, то вам мне совесть не позволяет поставить оценку ниже тройки.
Тройки? возмутился Рокко. Что такое, какой ещё тройки?
В классе прошелестел ропот недовольства.
Ладно-ладно, улыбнулся учитель, под давлением общественности и учитывая вашу сострадательность к несчастным неграм, поставлю вам четыре.
Другое дело, удовлетворённо улыбнулся Чеснок и сел на своё место.
После уроков вся банда собралась на рынке. У всех аж дух перехватило от скопления шумного, подпитого и денежного лоха.
Ох-ох, сколько денег пьяных ходит кругом, сказал Чеснок, Буратино, если мы здесь не сядем играть, то всю жизнь потом будем жалеть.
Знаю, коротко бросил Пиноккио и пошёл среди толпы, выискивая полицейских.
Он нашёл двух сотрудников правоохранительных органов у лотков с мясом. Буратино знал одного из них. Это был тот самый толстый полицейский, который за один сольдо освободил Пиноккио от преследований Паджеро и его дружков. На сей раз полицейский не ел слив, так как потреблял груши. Груши были большие, сочные. И чтобы не капать на мундир, толстяк стоял в полупоклоне, но всё равно грушевый сок попадал на форму, что очень сильно расстраивало полицейского. Он на время останавливался, вытирал пятна на мундире рукавом и приступал к поеданию плодов снова. Второй полицейский не ел груш, он сидел на прилавке, слегка покачивая ногами, и пытался убить хоть одну муху дубинкой. Но делал он это довольно лениво, и по сему мухи кружили вокруг мяса весьма даже невредимые.
Некоторое время Буратино стоял невдалеке, наблюдая за полицейскими, собирался с духом. И после третьей груши, съеденной на его глазах, решился:
Здравствуйте, синьоры полицейские, вежливо поздоровался он, подходя к ним.
Оба полицейских оторвались от своих дел и неодобрительно посмотрели на мальчика. Посмотрели, но ничего не произнесли в ответ.
Здравствуйте, синьоры полицейские, уже громче сказал Пиноккио, подумав, что эти двое его не расслышали.
Чего тебе? спросил толстяк.
Дубинкой по башке хочет, ответил за Буратино неудачливый мухобой.
Нет, синьоры, дубинкой я не хочу.
Тогда что тебе нужно?
Да так, ничего особенного, просто пришёл поздороваться.
Поздороваться? переспросил толстый полицейский. А чего тебе с нами здороваться, мы что, знакомы что ли?
Мы, наверное, даже друзья? засмеялся мухоненавистник, просто мы с тобой Пьетро, забыли, что у нас есть такой носатый дружок.
А вот вы меня как-то из беды выручали, обратился Буратино к пожирателю груш, не помните?
Выручать людей из беды это наша святая обязанность, важно сказал толстый, для этого мы тут и поставлены.
«А я-то думал, вас тут поставили груши жрать да мух давить» про себя усмехнулся Буратино, но сказал совсем другое:
А знаете, синьоры полицейские, мы с ребятами в порту в напёрстки играли и случайно нашли два сольдо.
Так, сказал толстый, отбросив огрызок груши и вытирая руки об мундир, где нашли?
Мухобой тоже насторожился.
Вот и я думаю, продолжал Пиноккио, а не вы ли, синьоры полицейские, потеряли эти два сольдо? Дай, думаю, пойду, спрошу.
Точно, сказал мухоненавистник, а я всё утро маюсь, куда я подевал один сольдо?
И у меня один пропал, сказал толстяк, где наши денежки?
Вот они, Буратино протянул им две монеты.
Толстый липкими пальцами воровато взял деньги и спрятал их в карман.
Синьоры, продолжал Буратино, мне почему-то кажется, что вы потеряли не два сольдо.
Какой умный мальчик, сказал толстяк, а сколько же мы потеряли?
Как минимум четыре. Причём остальные два сольдо вы потеряли именно здесь, на рынке. Может, мы поищем с ребятами, если найдём, клянусь честью, принесём их вам.
Что ж, сказал мухобой, ищите, это законом не возбраняется, только в процессе поиска не заденьте кого-нибудь, чтобы жалоб на вас не было.
А как же не задеть? удивился Пиноккио. Тут, в такой толчее, и не захочешь всё равно кого-нибудь заденешь. А люди последнее время злобные пошли. Тут же жаловаться побегут.
Это верно, согласился толстый, народ пошёл дрянь, но вы поаккуратней ищите, а мы на обед сходим, уж вы за час расстарайтесь-найдите.
Постараемся, оживился Буратино, уже не сомневайтесь.
Вот и договорились, сказал мухобой, и они с напарником стали медленно удаляться с рынка, по дороге треская какого-нибудь бомжа или пьяного дубинками.
А Буратино побежал к своим товарищам и сказал им:
Садимся, пацаны, быстро, времени у нас в обрез.
И игра началась. Народу вокруг игроков собралась куча, всем было любопытно узнать, что же там происходит.
Цэ шо забава такая?
Что это там тот малец колдует?
Ох, и ловко играют!
Да не пихайтесь вы меня в бок. Он же вам не чугунный.
А что же вы столбом стоите, как осёл, мне же тоже посмотреть охота.
В общем, люди лезли смотреть, потом отваживались играть по мелочи, а потом и по-крупному. Банду охватило возбуждение от лёгких денег. И бабки поплыли к ним рекой. Не прошло и полчаса, как у Рокко в кармане позвякивали восемнадцать сольдо. И тут произошёл казус. Лука сплошал. Не успел он взять в руку шарик, когда краснолицый фермер умудрился всё-таки поднять победный напёрсток.
Я выиграл, заявил он, гоните денежки, синьор игрок.
Фермер ставил на кон пять сольдо и теперь рассчитывал получить законные десять. Но очень пацанам не хотелось отдавать деньги лоху, и Чеснок заявил:
Дядя, игра Московская была.
Какая ещё Московская? Что это значит? возмутился фермер.
Московская игра значит: кто угадал, тот проиграл.
Да вы тут жулики, заорал селянин и тут же получил хороший удар по голове от Фернандо.
И такой хороший, что шапка налезла ему на глаза, а в этих самых глазах поплыли пятна. А пока у фермера в глазах плыли пятна, Серджо вытащил его из толпы за кушак и усадил ошарашенного на ящик. Параллельно с этим Фальконе сделал ставку и выиграл. И зеваки тут же забыли об облапошенном фермере.
«Коллектив, кажется, сработался», удовлетворённо отметил слаженность работы бригады Буратино, а сам подошёл к фермеру, хнычущему на ящике, и предложил ему воды из консервной банки.
Я же выиграл, стонал тот, попивая дармовую воду, вот скажи, пацан, я выиграл или нет?
Не знаю, синьор, дипломатично уклонился Пиноккио, вон синьор в рваной шляпе выиграл, денежки ему отдали.
А я чем хуже? Деньги не отдали, да ещё по башке двинули, аж земля шатается. Что за жизнь такая, деньги не отдали и жена у меня дура и ещё страшная, как чёрт.
Выпить вам надо, посоветовал Буратино.
Только что и осталось, сокрушённо сказал облапошенный мужик и пошёл, пошатываясь, в трактир.
И игра тем временем продолжалась. И денежки текли в бригадную кассу. Всё складывалось неплохо, пока мимо Буратино бодрым шагом не прошёл взволнованный господинчик, прилично одетый и с разбитым носом.
Негодяи, ругался он, придерживая нос окровавленным платком, я вам покажу, вы ещё узнаете, с кем связались.
Что он покажет и с кем они связались, Буратино не расслышал, так как его внимание привлёк крик: на этот раз орал Лука, орал как резанный. Пиноккио растолкал толпу и увидел, как сурова жизнь бродяжья. Фермерша, весом пудов семь-восемь, схватила Крючка за волосы и трясла его, словно тряпку, приговаривая:
Ты что же, поскудник, деток моих без хлеба хочешь оставить?
В толпе хихикали, но Крючку было не до смеха.
А зачем же ты, дура, играла, шипел он, пытаясь вырваться.
Так выиграть хотела, объясняла фермерша, продолжая драть ему волосы, да так, что у пацана ноги от земли отрывались.
К Крючку на помощь поспешили братцы, но даже этим сильным ребятам не сразу удалось освободить компаньона. Да и освободили они его без клока волос, который так и остался в руке фермерши.
У-я! заорал Лука, хватаясь за голову.
Чеснок, видя такое дело, очень разозлился и что было сил дал пинка этой здоровенной бабе, приговаривая:
Что же ты, скотина фермерская, с малолетства парня причёски лишаешь?!
Но этот пинок фермерши был не более вреден, чем комариный укус, зря только Рокко ногу отбил и ботинок попортил, подошва до самого каблука отлетела. Тётка побагровела от злости, безмолвно грозила Крючку его прядью волос, которую сжимала в кулаке. Она была готова снова броситься в бой.
Зеваки потешались от души. Ой, как им было весело, разве такое бесплатно часто увидишь? И тут Буратино заметил полицейских, а они не спеша приближались к куче людей, а вокруг них, приплясывая и повизгивая от злости, крутился тот самый прилично одетый синьор с разбитым носом.
Линяем, сказал Пиноккио Чесноку тихо, а тот так же передал команду всем остальным.
Крючок буквально испарился, за ним медленно удалились братцы, Джузеппе и Рокко. Когда полицейские подошли к месту игры, там оставалась одна раскрасневшаяся фермерша, как флаг врага сжимавшая клок волос ретировавшегося Луки.
Вот, суетился синьор с разбитой мордой, вот здесь они играли.
Где? спросил толстый полицейский.
Вот здесь! Вот здесь, приличный синьор даже подпрыгивал от злости, какая наглость, это возмутительно, я ставлю деньги, а этот подлец их у меня выигрывает. Вы понимаете, какой негодяй? Это хамство чистой воды. Сопляк, а туда же, у меня деньги выигрывать! Мерзавец! Скотина!
Ну, и где же он, этот скотина? спросил мухобой.
Не знаю, не знаю. Я что ли должен их ловить? Это ваша работа ловить негодяев, вот и ловите. А я гражданин Я не позволю
Может, вам эту бабу поймать? спросил толстый, указывая дубинкой на фермершу, Подозрительная она какая-то.
Зачем мне эта дура-баба? завизжал синьорчик. Стоит какая-то корова коровой, мне абсолютно ненужная. Вы жуликов ловите. Мальчик, эй ты, с носом, синьор обратился к Буратино, который наблюдал эту сцену, ты не видел, куда делся жулик?
Какой жулик? искренне удивился Пиноккио.
Как какой, что значит какой? Вот тут сидел, синьор подбежал к месту, где сидел Лука, и стал там приплясывать, вот! Вот здесь он сидел, ты что не видел что ли? Как ты мог не видеть? Он сидел и крутил, как дурак, свои напёрстки. Вот так вот сидел и крутил, синьор, обладавший, безусловно, артистическим даром, очень натурально показал, как всё было, я потом за полицией побежал, а он куда-то делся.
Не видел, сказал Буратино.
А что вы от нас хотите? спросил мухоненавистник.
А вы что, не знаете? возмутился синьор. Хочу, чтобы вы жулика поймали, деньги у него отобрали мои и в тюрьму посадили. А ещё я хочу, чтобы вы ему сломали какую-нибудь кость.
И всего-то, усмехнулся мухобой.
Знаете что, милостивый государь, начал толстый, если вы уж настаиваете, мы эту бабу можем забрать для допроса, а больше здесь забирать некого.
Это свинство, заверещал синьор, не нужна мне эта баба. Почему вы такие тупые? При чём здесь баба, у меня жена есть, на арфе играет. Я от неё не знаю куда деться, а вы ко мне со своей глупой бабой лезете. У неё морда страшная, как у каменщика. Вы мне лучше жулика поймайте, идиоты.
Но вместо того, чтобы ловить жулика, полицейский-мухобой обратился к Пиноккио:
Эй, малец, а ты случайно не слышал, как этот нервический синьор оскорбил представителя закона при исполнении служебных обязанностей?